mhr
stringlengths
0
1.63k
rus
stringlengths
0
1.74k
Какшан воктенысе пӱнчер ден кожер лоҥгаште лум дене чокан леведалтше зимовка-влак шинчат.
В оковах льда спит река Кокшага. Недалеко от ее берегов, в густом хвойном лесу, укрылось зимовье лесорубов.
Тувелым мӱндыркӧ пеш сылне муро йӱк шокта.
По вечерам отсюда обычно разносятся звуки песен.
Тиде мурым пуйто чыла пушеҥге, чыла янлык колыштеш.
Они допоздна звенят в воздухе, и тогда кажется, что здесь их слушают все.
Тыште, чодыран вершӧрыштӧ, иде уста музыканчым да мурызым чыланат палат.
Здесь, в лесном крае, все знают этого искусного музыканта и певца.
Лӱмжӧ тудын Чопан Чолпаев.
Зовут его Чопан Чолпаев.
Чодыра руышо-влак чӱчкышӧ тулйылмым шыпак ончат.
Лесорубы молча смотрят на пляшущие языки пламени.
Мом кажныже шона гын?
О чем думает каждый из них?
Умылаш неле.
Трудно понять.
Теве кӱслезе чарналтыш.
Но вот гусляр перестал играть и петь.
Тудо чыла могырыш ончале да пелештыш:
Он оглядел притихших товарищей и, чуть подумав, сказал:
— Илышна неле, родо-влак.
— Эх, родные, худая жизнь наша.
Вашеш еҥ-влак кугун шӱлалтен колтат, шӱлалтымышт эҥыралтыме гай веле шокта.
В ответ на его слова вырвались сдавленные вздохи, похожие на стон.
Вара неле тымык лиеш.
Затем наступила гнетущая тишина.
— Кузе те шонеда, мемнан Николашкына япошкым сеҥен кертеш мо? .
— Как вы думаете, сможет наш Николашка япошек побить?
— Тидыжым теве фронт гыч толшо Назаров гына каласен кертеш, — вашештыш кӱслезе.
— Об этом спросите Назарова, — отозвался гусляр. — Он с фронта.
Тек каласкала, кузе мемнан-влак Порт-Артурым коденыт.
Пусть расскажет о том, как наши оставили Порт-Артур.
— Мом тыланда ойлашыже? — шоктыш шерева корнан канде тувырым чийыше таза кап-кылан чуваш.
— О чем рассказывать, — нехотя, не отводя взгляда от костра, произнес здоровяк-чувашин в синей рубашке.
— Мемнан кугыжа тептердыме.
— Наш царь бестолковый.
Японец-влак руш салтакым снаряд дене кушкедыт, а рушын снаряд олмеш юмоҥаже гына уло.
Кроет японец наших солдат снарядами, а у нас, якорь тя подери, вместо снарядов иконы божьи.
Юмым кеч-мыняр сӧрвале, оружий деч посна тушманым сеҥен кертат, ужат...
Моли бога сколько хочешь, а врага без оружия не осилишь.
Да ойлымыжат ок шу.
Вот вам и весь сказ.
Назаров шыпланыш да эҥше тулвуйым тоя дене удыраш пиже.
Назаров умолк и стал ворошить палкой тлеющие головешки.
— Чопан, шокталте адакат ик гана кӱслетым.
— Эх, спой-ка, Чопан, что-нибудь веселенькое!
— Ойгырымо ок кӱл, иза-шольо-влак! — веселан пелештыш Чопан да кӱслежым оҥышкыжо нале, шокталтен колтыш.
— Не будем грустить, братья! — тряхнул тот кудрями и, приладив гусли к груди, смело заиграл.
У, палыдыме сем еҥ-влакым ӧрыктарыш.
Новая, незнакомая мелодия насторожила людей.
— Могай тиде сем? — воктеныже шинчыше пошкудо татар деч шоҥго Эргубаев шыпрак йодеш.
— Это что за музыка? — тихо спросил своего соседа-татарина старый Эргубаев.
— Ом пале, — вашештыша тудыжо.
— Не знаю, — отозвался тот.
— Ачай, тыгай мурым мыят первый гана колам.
— Я, отец, тоже слышу ее впервые.
А Чолпаев Чопан тугак шокта, лывырге кидше кӱсле кылым ӱшанлын пералта.
А Чопан Чолпаев все играет. Его упругие пальцы уверенно касаются струн.
— Чопан, кӧ тылат тиде семым туныктен?
— Чопан, кто тебя научил играть эту мелодию?
— Кӧн тудо? — йӱк-влак шоктат.
Чья она? — слышатся голоса.
— Мемнан, пашазын, — шоктымым чарныдеак умылтара кӱслезе.
— Наша, рабочая, — отвечает гусляр, продолжая играть.
Йӱк кӱрышталтын лектеш, талышна да кенета чарна.
Мелодия звучит все смелее и громче, все призывнее.
Еҥ-влаклан тиде муро пытымыла ок чуч.
И людям кажется, что песня не кончается.
Мучашыже тудын пуйто ала-кушто умбалне, ончылно.
Конец её где-то далеко впереди.
Еҥ кокла гыч шышталге ӱпан руш сукалтен шинче.
Из гущи людей восковолосый русский стал на колени.
— Мый тиде семым палем.
— Я знаю эту мелодию...
— Мурын мутшымат палем.
И слова песни знаю.
— А ну, Румелёв, муралте!
— А ну, спой, Румлев!..
Мурен ончыкто! — йодаш тӱҥальыч колыштшо-влак.
Спой! — просят его слушатели.
Румелёв тембаке лишеме, муралтен колтыш:
Румлев придвинулся поближе, запел:
Тошто тӱня деч кораҥына,
Отречемся от старого мира,
Пуракшым йолна гыч почкалтена...
Отряхнем его прах с наших ног...
Сайын мура айдеме.
Хорошо поет человек.
Еҥ-влак тудым тӱткын ончат.
Люди пристально смотрят на него.
Румелёвым чылан палат, но кушеч тиде руш толын, иктат ок шинче.
Румлева знают все, но никто не знает, откуда пришел этот русский.
Тыште чылан сезонник улыт, икте-весышт нерген пешыжак огыт йодышт.
Здесь все сезонники, и люди мало интересуются друг другом.
Икте Озаҥ вел гыч, весе Шупашкар воктеч, а шукышт Чарла вел гыч улыт.
Известно, что одни пришли из-под Казани, другие из-под Чебоксар, а третьи со стороны Царевококшайска.
Румелёвым пашазе йолташыж-влак деч шагал ойыртемалтеш.
От товарищей по работе Румлев мало чем отличается.
Тудын ӱмбалныже молын гаяк шӱкшӧ куртка, вуйышто малахайка, йолышто йыдал.
На нем, как и на многих, рваная брезентовая куртка, на голове старенький малахай, на ногах лапти.
Тӱс дене, кап-кыл дене але пашам чот ыштен кертмыж дене ок ойыртемалт.
Нет ничего примечательного и в его осанке.
Вий денат моктанымашыже уке.
Не выделяется он и силой.
Тысе артельыште эн виянлан чуваш Назаров шотлалтеш.
Самым сильным в артели считается чувашин Назаров.
Тудо кугу капан, лопка туп-вачан, пашам эре чара вуйын ышта, оҥжат орай.
Он рослый, широкоплечий. Работает всегда без шапки, грудь открыта.
Чодырам устан йӧрыктен моштымаште татар кокла гыч Сивагат ойыртемалтеш.
Мастерски валит лес татарин Сивагат.
Тудо изирак капан, кадыррак йолан, весела айдеме.
Этот низенький, кривоногий мужчина — большой весельчак и балагур.
Чын, веселалыкше Румелёвынат уло, но тудо мыскарам шагал ышта.
Правда, повеселить товарищей, сказать острое словечко может и Румлев, но это бывает с ним редко.
Теве кызыт тыгай у мурым мурымыж годым ошалге-кына чурийже, лакын шогышо шӱргыжӧ, куптыргылаш тӱҥалше саҥгаже, йылгыжше кандалге шинчажат чыла еҥлан перна.
А сейчас, когда Румлев поет, его бледное, в послеоспинных ямках лицо, морщинистый лоб и смелые голубые глаза привлекли внимание всех.
Кажне тудын нерген шке семынже шонкала.
Каждый любуется лесорубом и по-своему думает о нем.
А Румелёв тудым тӱткын ончымым пуйто ок уж, умбакыже мура:
А Румлев, как бы не замечая пристальных взглядов, продолжает:
...Кынел, нӧлталалт, пашазе калык...
...Вставай, подымайся, рабочий народ...
Но, кеч-кузе гынат, тунемыт: рушыжо, марийже, татарже да чувашыже — чыланат мурат.
И вот уже все — и русские, и марийцы, и татары, и чуваши пытаются подпевать.
А Чопан тиде семымак кӱслеж дене пералта.Тыге пеш сылнын да чолган лектеш, зимовка шергылт гына шога:
А Чопан, уверенно перебирая струны, задорно поглядывает на людей, и песня, подхваченная несколькими голосами, звучит все громче, смелее.
...Кынел тушман ӱмбак, шужышо калык...
...Вставай на борьбу, люд голодный...
Эрлашыжым эр йӱдымак чодыра руышо-влак тарванышт.
Поднялись лесорубы еще затемно.
Кочкын-йӱын, волгыжаш тӱҥалме жаплан нуно чодыраштат лийыч.
Наскоро позавтракав, к началу рассвета они были уже на делянках.
Кече пылан.
День выдался пасмурный.
Яшката мотор пӱнчӧ-влак рӱж-ж-бух шоктен йӧрледаш тӱҥальыч.
Стройные красавицы-сосны с треском повалились на землю.
Чопан ден йолташыже, Выльып, пашам коктын ыштат.
Чопан трудится со своим односельчанином Филиппом.
Туштыракак десятник Эргуваев коштеш, я икте деке,я весе деке мия.
Десятник Эргубаев часто подходит то к вальщикам, то к раздельщикам.
Шуко ийым тудо чодыраште эртарен да шке пашажым сайын пала.
Много лет он провел в лесу и хорошо знает свое дело.
Тудо пашам вуйлата, йӧрыктымӧ пӱнчым кузе пӱчкедаш, ончыктылеш.
Вот и сейчас вальщикам подсказывает, в какую сторону нужно вести повал при ветре, а раздельщикам — как лучше разделывать хлысты.
Кечывал шушаш годым чодыра руымашке чодыра промышленник Николай Пеньков ден приказчик Горлов толын шуыч.
Перед обедом сюда приехал лесопромышленник Николай Пеньков и приказчик Горлов.
Пеньковым Чопан икымше гана огыл ужеш.
Пенькова Чопан видит впервые.
Оза кызыт пире соган, кужу урвалтан маска тулупшо дене ала-могай кугу вочкыла коеш, йӱкшат вочко кӧргыштӧ ойлымыла йоҥгалтын лектеш.
Хозяин в длиннополом медвежьем тулупе с волчьим воротником, похож на большую бочку.
Пеньков, тулупшым кудашын, терыш пыштышат, пашазе-влак дек ошкыльо.
Скинув тулуп, он небрежно бросил его в сани и, тяжело ступая, направился к лесорубам.
Шинчаже аҥысыр, шел дене кушкын петырнен шуын. Шинча ончалтышыштыже нимо сайжымат муын от керт: ни веселалык, ни порылык.
Узкими заплывшими жиром глазами хозяин смотрит себе под ноги, и, кажется, он что-то разыскивает. Складками свисает его подбородок.
Тудлан пуйто ала-мо эре ок сите.
Выражение лица недовольное.
Почешыже Горлов ошкылеш. Тудыжо пеш вичкыж да кужу капан, кукшо шӱргывылышан, тӱсдымӧ айдеме.
За Пеньковым с испитым бледным лицом бредет длинноногий худощавый Горлов.
Ӱмбалныже кандалге тӱсан, шолдыра пӱреман мыжер, йолыштыжо портышкем.
На нем ладно сидит синеватый, в крупную стежку армяк, на ногах валенки.
Тыге кайыме годым нунын пылышыш кенета муро йӱк перныш:
До слуха приехавших донеслось негромкое пение.
Горлов чытырналте, вудака шинчаж дене йыр ончыштеш:
Горлов вздрогнул и повел мутными глазами по сторонам:
Мо тыгай?
— Что такое?
Теве тулдӱр воктен пырня ӱмбалне шоҥго марий шинчылтеш.
В стороне, у костра, он заметил сидящего на бревне старика.
Приказчик десятник Эргубаевым, кошар чал пондашан марийым, палыш.
Приказчик узнал в нем десятника Эргубаева, марийца с острой седой бороденкой.
Тудо писын шоҥго дек лишеме.
Он быстро подошел к старику.
А тудыжо тугак мура:
А тот продолжал петь:
...Кынел кредалоаш, шужышо калык...
...Вставай на борьбу, люд голодный...
— Тый могай мурым мурет? — йодо эркынрак Горлов.
— Это какую песню ты поешь, любезный? — вкрадчиво спросил Горлов.
— Уым, — шижде ойлен колтыш Эргуваев.
— Новую, — не задумываясь, ответил старик.
— Мотор, сай муро!
— Веселая, хорошая песня!
— Тый мо, Сибирьыш логалнет? — чушлалтыш Горло.
— Тебе, что, в Сибирь захотелось? — зашипел Горлов.
Эрыкым шижынат!
— Волю почуял?
Кугыжан ваштареш шогалнет, да?
Против царя идешь, да?
— Юмо аралыже, — шоктыш Эргуваев, оҥжым ыресла.
— Упаси бог, — проговорил Эргубаев, перекрестившись.
— Мый кугыжа ваштареш нигунамат ом шогал.
— Как это можно идти против царя?
Вет тудо мланде ӱмбал юмына.
Он нам батюшка-бог на земле.
Мемнам пукша-йӱкта, тушман деч арала.
Он нас кормит, он нас поит, он нас от ворогов бережет...
— Йӧра, йӧра, — коклаш пурыш Пеньков.
— Ну ладно, ладно, — вмешался подошедший Пеньков.
— Пешыжак ит лӱдыктыл.
— Хватит тебе его стращать.

Dataset Card for "mari-russian-parallel-corpora"

@inproceedings{
title={Mari-Russian parallel corpora},
author={Andrei Chemyshev, Gennadii Sabantsev, Nadezhda Timofeeva, Vasilii Semenov},
year={2023}
}

More Information needed

Downloads last month
12
Edit dataset card