Datasets:

AigizK

/

mari-russian-parallel-corpora

like 8

Тылзе писын эртен кайыш, тунемаш тӱҥальыч.

Месяц прошёл быстро, начались занятия.

Школ пӧртйымалым тич темышт: ковыштам, кешырым, киярым, йошкарушменым лыҥак шинчалтышт, телылан шапашлышт.

Подпол школы набит битком: достаточно засолили капусту, морковь, огурцов, свёклы, запаслись на зиму.

Школ пеленысе кугу сад гыч поген налме олма, шоптыр, крыжовник дене компотымат шуко шолтышт.

Из собранного с большого пришкольного сада яблок, смородины, крыжовника наварили много компота.

Урок-влак тӱҥальыч.

Начались уроки.

Коридор мучко чарга йӱкан электройыҥгыр озалана.

В коридорах хозяйничает звонкий голос электрозвонка.

Фаина Алексеевна учительскийыш шуэн пура, шукыжым шке классыштыжак эртара.

Фаина Алексеевна в учительскую заходила редко, в болшинстве своём сидела в классе.

Кабинетыште волгыдо, пырдыжлам сӧралын оформитлыме.

В кабинете светло, стены оформлены красиво.

Окналаште пеледыш-влак тунаре тӱрлӧ да оҥай тӱсан улыт — кӧршӧкат тетла ок шыҥе.

На окнах столько разных и причудливых цветов — горшки уже не помещаются.

Туныктышо каныш кече годым вӱд шаваш лӱмын толеда.

В выходной день учительница специально приходила их поливать.

Кужу неле шем ӱппунеман, эре шыргыжше, йым-йым шем шинчан Фаина Алексеевналан шке ийготшым от пу, конешне.

Фаине Алексеевне из-за его чёрных кос, постоянной улыбки, горящих чёрных глаз, конечно, не дашь своего возраста.

Уло ӱнаржым да пӱрымашыжым еҥ йоча-влаклан пӧлеклен, изи-шамыч пелен шкежат самырык чоным арален, туныктен, кажныжын койышыжым умылен, шымлен, кӧн могай ончыкылыкшо лийшашым мужедде пален.

Посвятила все свои силы и судьбу чужим детям, рядом с малышами и сама хранила молодость души, учила, понимала характер каждого, изучала, не гадая знала, кого какое будущее ждёт. .

Йоча-влак тудым йӧратеныт, ӱдыр-шамычше шке туныктышыштла кояш тыршеныт.

Дети любили её, девочки старались подражать своей учительнице.

Но школ коллективыште Фаина Алексеевнам шукышт, поснак самырык туныктышо-влак, умылен огытыл, шеҥгечше койдарен, «Тошто правил почеш илыше» манын ойлышат лийын.

Но в школьном коллективе многие, особенно молодые учителя, не понимали, смеялись за спиной, называли её «живущая по старым правилам».

Шукерте огыл завучлан шогалше Елена Гавриловна гын шинчашкыжак ойлен: «Тыйым, Алексеевна, нигӧ ок акле, чытат веле...»

Елена Гавриловна, недавно принявшая должность завуча, так в глаза и сказала: «Тебя, Алексеевна, не ценит никто, лишь терпят».

— «Вара ынде мом ышташ? — йодо Фаина.

— Что же теперь делать? — спросила Фаина.

— Шуко кодын огыл, чытыза кузе-гынат».

— Не много осталось, потерпите как-нибудь.

— «Чытена вет!» — ыле вашмут.

«Дотерпим уж!» — был ответ.

А мыняр гана кажныжым алмаштен, йодмыштым шуктен...

Сколько раз подменяла каждого, внимала просьбам...

Тачак школ гыч лектын кайымыже шуо, но юбилейже марте вич тылзе гына кодын.

Захотелось сегодня же уйти из школы, но ведь до юбилея осталось-то пять месяцев.

Пашадар деч посна, пенсийым налаш тӱҥалмешке, илен лекмыла ок чуч.

Без зарплаты, прежде чем не начнёшь получать пенсию, однозначно не прожить.

Тидым шонен, колянен коштмо годым вес кӱлдымаш поктен шуэш.

Пока размышляла над этой проблемой, пришла другая.

Нылымше класс марте пыкше туныктен шуктымо Владик Самсоновын аваже (ялыште тудым Шӱчан Ониса маныт, моткоч шуко вольыкым ашна, эртак кӧршӧк-влак пелен пӧрдеш, воштончышыш ончалаш жапым ок му, эртак куштыжо-гынат шӱчым йыгалтен колта, да вара тугак уремышкат лектеш) школыш вурседылаш миен.

Мать еле доучившегося до четвёртого класса Владика Самсонова (в деревне её звали Ониса-Сажа, из-за того, что держала очень много живностей, постоянно возилась с горшками, не находит времени взглянуть в зеркало, постоянно что-то замарает, и потом в таком виде выходит на улицу) пришла ругаться в школу.

Вичкыж чарга йӱкшӧ ала-куш шумеш шергылтеш.

Тонкий визгливый голос раздаётся не знамо куда:

— Тый молан эргым деке пижынат?

— Ты зачем пристала к моему сыну?!

Муын-я иктым чуриктараш!

Нашла одного пугать!

«Кокытанжым» кӱлеш мо тынаре шындашыже?!

Надо ли столько "двоек" ставить?!

Министр йотке каем — муам мый тыланет шугыньым.

До министра дойду — найду я на тебя дубину!

Марием тый декет куржталеш.

Муж мой к тебе бегает.

Йӱдым пелен нигунам ок кий.

Ночью никогда рядом не лежит.

Шкендыным арален моштен отыл.

Своего уберечь не смогла.

Рокыш чыкенат.

В землю зарыла.

Ынде мыйын марий кӱлеш лийын.

Теперь мой муж понадобился.

Намысдыме!

Бессовестная!

А эше туныктышо маналтат.

А ещё учительница называется!

Заслу-у-уженный, тудо ок сите.

Мало того – заслу-у-женная.

Пуат вет тыгайланат!

Дают же таким?

Палаш ыле моланжым!

Знать бы, за что!

— Лыпланыза, пожалуйста, Анисия Петровна! — чараш тӧчыш уш лекмеш шыдешкыше ӱдырамашым туныктышо, но тудыжо эшеат ажгыныш.

— Успокойтесь, пожалуйста, Анисия Петровна! — попыталась остановить разъярённую родительницу Фаина Алексеевна, но та пуще распалилась.

— Мыйын Владикем пашаче кушкеш.

— Мой Владик работящим растёт.

Ушкалымат лӱшта, пакчаштат полша, кӱварымат мушкеш, тувырымат туржеш.

Корову доит, в огороде помогает, и полы моет, рубашки стирает.

А тый тудлан шӱкшӱ отметкым веле шындыл колтет да тетрадеш йошкар пастан ручка дене мыланем «серышым» колтыштат.

А ты ему только плохие отметки ставишь и в тетрадках красными чернилами для меня «письма» отправляешь.

— Анисия Петровна, эргыланда, чынжымак, шуко пашам ыштыктеда, а уроклан Владик ямдылалт ок шукто.

— Анисия Петровна, и правда, вы заставляете сына много работать по дому, а к урокам Владик готовиться не успевает.

Книгам кучен шичмылан вурседа.

Возьмёт в руки книгу – начинаете ругаться.

Урокышто эртак толашен шинчылтеш, пашам удан колыштеш, перемен годым тамакым шупшеш.

На уроках он балуется, плохо слушает задание, во время перемены курит в туалете.

Владик?

Владик?

Шойыштат! — кенета шортын колтыш Ониса.

Врёшь! — вдруг заплакала Ониса.

— Тый лӱмын ойлет, мыскылет.

— Ты специально придумываешь, издеваешься.

Тыгай лийын ок керт!

Не может такого быть!

Тудо сай рвезе!

Он хороший мальчик!

— Мо тыште тыгай? — коридорышто школ директор Захар Иванович койылалтыш.

— Что здесь такое? — в коридоре появился директор школы Захар Иванович.

Шем нугыдо колыштдымо ӱпшӧ кӱкшӧ копнала оварген шога.

Густые непослушные волосы на его голове разметались высокой копной.

— Мом йӱкланеда?

— Почему шумим?

Ееремен толын шуын мо?

Разве перемена наступила?

Кӧ мыланем умылтарен пуа?

Кто мне объяснит?

Ну?

Ну!

— Захар Иванович, мыйын Владикем тетла Фаина Алексеевна ынже туныкто.

— Захар Иванович, пусть моего Владика Фаина Алексеевна больше не учит.

Вес классыш кусарыза.

Переведите в другой класс.

Фаина Алексеевнан классыштыже тетла ынже код манын йодам.

Не хочу, чтобы он оставался в классе Фаины Алексеевны!

— Но школышто нылымше класс икте гына, — ӧрмалген кайыш директор.

— Но в школе четвёртый класс только один, — растерялся директор.

— Тунемаш улыжат пел ий наре веле кодыныс.

— Учиться осталось всего около полугода.

Фаина Алексеевнан мутшым лач Владик огеш колышт докан.

Наверное, слова Фаины Алексеены не слушает один только Владик.

М-да-а!

М-да-а!

Самсонов «йолташ» мемнан Почёт оҥаш нигунамат кечаш ок тӱҥал.

"Товарищ" Самсонов никогда не будет висеть на нашей Доске почёта.

Школышто кычкырлаш келшыше паша огыл.

В школе не хорошее дело кричать.

Ошкылза мӧҥгышкыда.

Ступайте домой.

Шке пошкудыда денат шот дене илен огыда мошто.

Со своими соседями вне можете жить по-нормальному.

— Каем, каем!

— Уйду, уйду!

А тиде Эчей Фаиналан пӧрт ӱмбаланже кукшо тул меҥге шогалже!

А пусть над домом этой Фаины Эчея встанет столб сухого огня!

Эргыжым туныктышын окна йымачше эртышыла, урем могырышкыла яндарын ончалше кум окнасе яндам Шӱчан Ониса икте кодде тоя дене ровед каен.

Проходя под окнами учительницы своего сына, Ониса-Сажа палкой разбила три окна до единого, светло смотрящие на улицу.

Фаина Алексеевнан мӧҥгыш мийымешкыже, пӧрт йӧршын йӱкшен шинчын, окна ончылсо пеледыш-влак кылменыт.

Когда Фаина Алексеевна вернулась с работы, дом выстыл полностью, цветы на подоконниках замёрзли.

Пырыс шукерте огыл шочшо игыжым коҥгамбаке кӱзыктен пыштен...

Кошка новорождённого котёнка затащила на печку и лежала там.

Уремыште декабрь.

Декабрь на дворе.

Янда кызыт чот шерге.

Стекло нынче очень дорогое.

Налаш каяш ола марте эрлашын гына лиеш.

Ехать в город покупать можно будет только завтра.

Теле кече кӱчык.

Зимние дни короткие.

Уремысе меҥгеш чӱктымӧ кугу лампе волгыдо дене окна-шамычым теплицылан ямдылыме плёнко дене леведе.

При свете уличного фонаря завесила окна плёнкой, приготовленной для теплицы.

Кеч лум ок пуро, пӧлем мучко мардеж пораным ок ӱшт.

Так хоть снег не попадёт, метель в доме не будет хозяйничать.

Йӱд ваштареш Фаина коҥгаш олтыш.

На ночь глядя Фаина затопила печь.

Тул йӱлен пытымеш, коҥга ончылно пӱкеныштак шинчен эртарыш, контрольный пашам возыман тетрадь-влакым тергыш.

Пока догорал огонь, сидела возле печи на стуле, проверяла тетрадки с контрольными работами.

Тулшолым возакыш удырен чумырыш да тӱньыкым тӱчӧ.

Сгребла горячие угли в подтопку и закрыла трубу.

«Ай, пырыс ден игыже пелен мыят кӱшкӧ кӱзен возын малем», — шоналтыш тудо.

"Ай, я тоже поднимусь наверх и буду спать вместе с кошкой и котёнком", — подумала она.

Но ончыч кок пачке тетрадьым тергаш кӱлын.

Но сначал надо было проверить две стопки тетрадей.

Кажне тетрадь — йочан тӱсшӧ, йӱкшӧ, койышыжо.

Каждая тетрадь — облик ребёнка, его голос, его характер.

Фаина Алексеевна нунын йӱкыштым колеш, чолга чурийыштым шинча ончылныжо ужеш.

Фаина Алексеевна слышала их голоса, представляла озорные лица.

Теве кидыште Владик Самсоновын контрольный пашаже.

Вот у неё в руках контрольная работа Владика Самсонова.

Тетрадь ком ару огыл, парня палат койылда.

Обложка тетради не чистая, видны следы пальцев.

Ик страницыштат «визытан» отметке ок кой, саде «йолан-влак» пошеныт шол.

Ни на одной странице не видно отметки "отлично", развелись эти "с ногами".

Тачат мом возкален шуктен?

Что же он сегодня написал?

«Сочинений.

«Сочинение.

Мыйын уло Шашок лӱман пием.

У меня есть собака по имени Шашок.

Мый тудым йӧратем.

Я его люблю.

Ачамат Шашокым йӧрата.

Папа тоже любит Шашока.

Авай пийлан кукшо да пунышкышо лепошкам веле шуа.

Мама кидает собаке засохшие и заплесневелые лепёшки.

Авам шкеже телевизорым онча, а мыланем ок чӱктыктӧ.

Мама сама смотрит телевизор, а мне не разрешает.

"Тушко мий, тудым ыште!" — кычкыра авам.

«Иди туда, сделай то!» — кричит мама.

Мый кушкам да кудо гыч каем, тыште низаштат ом иле.

Вырасту и уйду из дома, ни за что не стану здесь жить.

Теҥгече авайын кӱсен гычше ныл теҥге оксам сигаретым налаш шолып луктым.

Вчера незаметно вытащил из маминого кармана деньги на сигареты.

Мыняр тудын тушто кия, тудо садак ок шотло.

Она всё равно не считает, сколько их там у неё лежит.

Ковам ойла, пуйто авам суртышто иям шкенжымак шинчырлен куча.

Бабушка рассказывала, что моя мама дома взаперти на цепи держит самого чёрта.

Теве тудым онча, тамле кочкышым пукша.

Вот за ним-то она ухаживает, кормит вкусными обедами.