ing
stringlengths
0
514
ru
stringlengths
0
496
ТӀема гӀулакхаш чакхдоахилга халагӀа хулийташ дола Ӏа дӀадоалаш доагӀар, хӀаьта тха инаралаш бартах гӀоде кийчлуш бар.
Зима, затруднявшая военные распоряжения, проходила, и наши генералы готовились к дружному содействию.
Пугачев хӀаьта а Оренбургана юхе латтар.
Пугачев все еще стоял под Оренбургом.
Цу хана гаргга вӀашагӀъетталуш яр отрядаш, хӀаьта массайолча оагӀорахьара а зуламхой бӀуна гарга а гӀертар уж.
Между тем около его отряды соединялись и со всех сторон приближались к злодейскому гнезду.
Бунт еш йола юрташ, тха бӀу бӀаргабайча, тхона мутӀахьа хулар, гӀаьрхой ордингаш массанахьара а тхох удаш яр, сихха а дикагӀча бесса а тӀом йистебарг хилара хоам бора доллача хӀамо а.
Бунтующие деревни, при виде наших войск, приходили в повиновение; шайки разбойников везде бежали от нас, и все предвещало скорое и благополучное окончание.
Дукха ха ялалехьа Голицын яхача аьло Татишева яхача чӀоагӀленна кӀал вохавир Пугачев, цхьалхаяьлар цун тоабаш, мукъаяьккхар Оренбург, хеталора тӀеххьара а, хоадамбеш йола а водж бунтана техача санна.
Вскоре князь Голицын, под крепостию Татищевой, разбил Пугачева, рассеял его толпы, освободил Оренбург, и, казалось, нанес бунту последний и решительный удар.
Цу хана Зурин сатембайна хьувзача башкирашта духьал тӀемаш де дӀахьожаваьвар, уж кхыметтел шоаш тхона бӀарга а бов лехьа байдда дӀабахабар.
Зурин был в то время отряжен противу шайки мятежных башкирцев, которые рассеялись прежде, нежели мы их увидали.
БӀаьстено цхьан татарий юрта соцадир тхо.
Весна осадила нас в татарской деревушке.
Хиш даьржар, наькъаш саг дӀагӀоргвоацаш хилар.
Речки разлились, и дороги стали непроходимы.
ГӀаьрхошцеи акхача нахацеи беш болча саготача, кӀезигача тӀема тхоашта салоӀам бора оаха кастта из йистебарг ма бий яхача уйлаца.
Мы утешались в нашем бездействии мыслию о скором прекращении скучной и мелочной войны с разбойниками и дикарями.
Бакъда, Пугачев каравенавацар.
Но Пугачев не был пойман.
Из СибарегӀарча заводашка гуча а ваьнна, цига керда ордингаш вӀашагӀа а, теха юха а зуламаш леладе ваьлар.
Он явился на сибирских заводах, собрал там новые шайки и опять начал злодействовать.
Цунна доккхий хӀамаш карагӀдувл, яха, хабараш юха а даьржар.
Слух о его успехах снова распространился.
Тхона хайра СибарегӀара чӀоагӀаленаш йохаяьлга.
Мы узнали о разорении сибирских крепостей.
Кастта Казань а яьккхай, хӀаьта ше шийх паччахьа цӀи тиллар тӀемаца Москвена тӀа а вода яхача дешо, сийдоацача бунтхочун низ а ца хеташ, ха хийцца бийша баьда бӀуна хьакимаш корзагӀбаьха хьовзабир.
Вскоре весть о взятии Казани и о походе самозванца на Москву встревожила начальников войск, беспечно дремавших в надежде на бессилие презренного бунтовщика.
Зуринга Волгал дехьа вада везаш приказ кхаьчар.
Зурин получил повеление переправиться через Волгу.
Оахош баь тӀом а, тӀом йистебалар а дувца оттаргвац со.
Не стану описывать нашего похода и окончания войны.
Лоацца Ӏаргда аз, цо тӀаоттаяь къел боарам боацаш чӀоагӀа хилар.
Скажу коротко, что бедствие доходило до крайности.
Бунт яь хьийзараша йохаяьча юрташка гӀолла долхар тхо, цига бахача къеча нахагара яккха мел кхийна хӀама хьаяккханза а ца доалаш.
Мы проходили через селения, разоренные бунтовщиками, и поневоле отбирали у бедных жителей то, что успели они спасти.
Хьалхален болх массанахьа а сеца латтар: помещикаш хьунашка гӀолла лечкъаш лелар.
Правление было повсюду прекращено: помещики укрывались по лесам.
ГӀаьрхой ордингаш массанахьа а зуламаш деш яр;
Шайки разбойников злодействовали повсюду;
къаьст-къаьстача отрядий хьакимаш шоаш кара наказнеш еш а, гештдеш а бар.
начальники отдельных отрядов самовластно наказывали и миловали;
Михьар яьнна цӀи лотаеннача ерригача йоккхача краягара хьал унзара воаккхаш дар…
состояние всего обширного края, где свирепствовал пожар, было ужасно…
Дала бӀарга ма йойтийла хьисап доацаши, къизеи хула эрсий бунт!
Не приведи бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!
Иван Иванович Михельсон тӀехьа а кхувш велар Пугачев.
Пугачев бежал, преследуемый Иваном Ивановичем Михельсоном.
Кастта хезар тхона из сецца вохаваьлга.
Вскоре узнали мы о совершенном его разбитии.
Эггара тӀехьа а Зуринга хабар дера, ше шийх паччахьа цӀи тиллар лаьцав аьнна а, хӀаьта цунца цхьана юхасовца деза, аьнна, дола хабар а.
Наконец Зурин получил известие о поимке самозванца, а вместе с тем и повеление остановиться.
ТІом йистебаьлар.
Война была кончена.
Эггара тӀехьа а таро я сона сай даьй болча ваха!
Наконец мне можно было ехать к моим родителям!
Уж мархӀа бохкарах, сайга цхьаккха хабар данза йола Марья Ивановна бӀаргайоврах йолча уйла гӀозвоахар со.
Мысль их обнять, увидеть Марью Ивановну, от которой не имел я никакого известия, одушевляла меня восторгом.
Со бер мо тувсалора.
Я прыгал как ребенок.
Зурина вела а велаш, баламаш а увзаш йоахар:
Зурин смеялся и говорил, пожимая плечами:
«Мичара, дикагӀа кхувргвац хьо!
«Нет, тебе несдобровать!
Саг йоалайича — пайдана воацаш хургва хьо!»
Женишься — ни за что пропадешь!»
ХӀаьта а дохьаж чутессача мо са ираз къахьдеш цхьа тамашийна хӀама дар: бехке боацаш ше боабаьча селла дукхача наьха цӀево воаваь вола зуламхои цунна ергйола наказнеи дагаехача, сай мукъах а воацаш сахьувзар са:
Но между тем странное чувство отравляло мою радость: мысль о злодее, обрызганном кровию стольких невинных жертв, и о казни, его ожидающей, тревожила меня поневоле:
«Емеля, Емеля! — аьнна хетар сона, чӀоагӀа раьза а воацаш, — гебагӀана дӀа тІа а ца кхеташ хӀана висав хьо, е йоккхача топа пхона кӀал хӀана нийсвеннавац хьо?
«Емеля, Емеля! — думал я с досадою, — зачем не наткнулся ты на штык или не подвернулся под картечь?
Кхы дикагӀа дар дагадоха йиш мича яр хьона».
Лучше ничего не мог бы ты придумать».
Из сона дагавохар сона чухь ца къастташ дувзаденна дар, ший вахара эггара унзарагӀча минута сайна цо даь гешти, сай нускал сийдоацча Швабринана кӀалхар цо даккхари дагадохарца.
Мысль о нем неразлучна была во мне с мыслию о пощаде, данной мне им в одну из ужасных минут его жизни, и об избавлении моей невесты из рук гнусного Швабрина.
Зурича сона отпуск елар.
Зурин дал мне отпуск.
Массехк ди даьлча юха а сай дезалашта юкъе хила везаш а Марья Ивановна бӀаргайов езаш а вар со…
Через несколько дней должен я был опять очутиться посреди моего семейства, увидеть опять мою Марью Ивановну…
ЦӀаьхха, мишта экх а ца ховш, хатар ийккхар сона.
Вдруг неожиданная гроза меня поразила.
Аз дӀаваха диллача дийнахьа, наькъа ваха кийчлуш со воаллача минута чухь, Зурин хьачуваьлар са цӀагӀа бе каьхат а доаллаш, цхьа доккха хӀама хилча мо а волаш.
В день, назначенный для выезда, в самую ту минуту, когда готовился я пуститься в дорогу, Зурин вошел ко мне в избу, держа в руках бумагу, с видом чрезвычайно озабоченным.
Фу дар хац, цхьа хӀама Ӏоттаделар са дегах.
Что-то кольнуло меня в сердце.
Се кхеравелар, се сенах кхералу а ца ховш.
Я испугался, сам не зная чего.
Цо ший соца гІулакх да а аьнна са денщик араваьккхар.
Он выслал моего денщика и объявил, что имеет до меня дело.
«Фу хиннад укхаза? — аьнна хаьттар аз, сатем байна а волаш.
«Что такое?» — спросил я с беспокойством.
«ЗӀаммига хатар да-кх, — аьнна жоп делар Зурина, каьхат сога хьа а кховдадаь.
«Маленькая неприятность, — отвечал он, подавая мне бумагу.
— Ӏодешал, фуд ер хӀанз сога денар».
— Прочитай, что сейчас я получил».
Со деша эттар: берригача къаьст-къаьсттача хьакимашка миччахьа кӀалвусе а со лаца а лаьце, Ӏалаьмате чехка, ха а оттадийя Казане, Пугачева гӀулакха хоаяь йолча тохкаман комиссега Іо а вайта, аьнна, къайлагӀа денна приказ дар из.
Я стал ее читать: это был секретный приказ ко всем отдельным начальникам арестовать меня, где бы ни попался, и немедленно отправить под караулом в Казань в Следственную комиссию, учрежденную по делу Пугачева.
Цхьа сахьат даханзар са бера каьхат Ӏодожа.
Бумага чуть не выпала из моих рук.
«Де хӀама дац! — аьлар Зурина.
«Делать нечего! — сказал Зурин.
— Са декхар приказо яхар делга да.
— Долг мой повиноваться приказу.
Хетаргахьа, хьоашала тӀехьа а волаш Пугачевца хьа лелар мичча бесса хайна дале а, паччахьалкхенна дӀахайнад.
Вероятно, слух о твоих дружеских путешествиях с Пугачевым как-нибудь да дошел до правительства.
Со тешаш ва, цхьаккха тӀехье йоацаш из гӀулакх дӀадарг хиларах а, комиссена хьалхашка хьо бехказа хург хиларах а.
Надеюсь, что дело не будет иметь никаких последствий и что ты оправдаешься перед комиссией.
Сагот а ца деш дӀагӀо».
Не унывай и отправляйся».
Са сий цӀена дар, со судах кхераш вацар, бакъда, мерза вӀашагӀа кхетарна йола минута кхы а массехк бутт тӀехьа яла тарлург хилар дагадохаро унзарвоахар со.
Совесть моя была чиста; я суда не боялся; но мысль отсрочить минуту сладкого свидания, может быть на несколько еще месяцев, устрашала меня.
ГІудалкхилг кийчъенна яр.
Тележка была готова.
Зурина чӀоагӀа безаме моаршал делар сога.
Зурин дружески со мною простился.
Со гӀудалкха дӀатӀахоавир.
Меня посадили в тележку.
Дерзан даьхача товрашца ши гусар а хайра соца, хӀаьта тхо боккхача новкъа дӀадахар.
Со мною сели два гусара с саблями наголо, и я поехал по большой дороге.
Корта XIV
Глава XIV
КХЕЛ
СУД
Наьха хабар —
Мирская молва —
Форда талгӀи.
Морская волна.
Кица.
Пословица.
Со тийша вар, дерригане а бахьан сай мукъах Оренбургера тӀера а ваьнна се лелар хиларах.
Я был уверен, что виною всему было самовольное мое отсутствие из Оренбурга.
Сона бехказвала атта дар: цу хана тӀема арабувлаш хилар соцаданза хинна ца Ӏеш, берригача низаца могадеш дар.
Я легко мог оправдаться: наездничество не только никогда не было запрещено, но еще всеми силами было ободряемо.
Со бехке ве тарлургдар, аьннар ца дарах а ца веш, сов тӀехваларах.
Я мог быть обвинен в излишней запальчивости, а не в ослушании.
Цхьабакъда, Пугачевца са лийннача хьоашалла тӀехь гӀулакхаш дуккхача тешаша бакъдаь дӀаоттаде тарлургдолаш а чӀоагӀа дегабуаме-м мухха а хетаргдолаш дар.
Но приятельские сношения мои с Пугачевым могли быть доказаны множеством свидетелей и должны были казаться по крайней мере весьма подозрительными.
Берригача наькъа а со уйлаш еш вар сайга дерг долча лоткъамий.
Во всю дорогу размышлял я о допросах, меня ожидающих,
Дагалувцаш вар со айса тергдола жопаш, хӀаьта аз соцам бир долчча тайпара бакъдар судага дӀаала, бехказваларна из никъ эггара аттагӀа а, хӀаьта, иштта эггара тешамегӀа а хийтар сона.
обдумывал свои ответы и решился перед судом объявить сущую правду, полагая сей способ оправдания самым простым, а вместе и самым надежным.
Йоассаеннача яьгача Казане кхаьчар со.
Я приехал в Казань, опустошенную и погорелую.
Улицашка гӀолла цӀеношта меттел дадаш кӀорий бӀарчча гувнаш а дар, тховнаш а кораш а доацаш кӀура ша Ӏаьрждаь пенаш а дар.
По улицам, наместо домов, лежали груды углей и торчали закоптелые стены без крыш и окон.
Пугачевах йиса тӀехьале из яр!
Таков был след, оставленный Пугачевым!
Яьгача города юккъе бӀарчча йиса йолча чӀоагӀален чу воалавир со.
Меня привезли в крепость, уцелевшую посереди сгоревшего города.
Гусараша ха тӀа латтача эпсарга дӀавелар со.
Гусары сдали меня караульному офицеру.
Сона дикадар кхайкадеш дацар из гӀулакх.
Таковое начало не предвещало мне ничего доброго.
ХӀаьта а сайх дог дуллаш а гӀоарал дайна а вацар со.
Однако ж я не терял ни бодрости, ни надежды.
ГӀайгӀа тӀа мел кхаьчача саго дечча тайпара, дуӀа а даь, деха дале а, сай цӀенача дегца дуӀан морзо Ӏайша а Ӏайша, дегӀар хургда-кх сох а, аьнна, сатийна вижар со.
Я прибегнул к утешению всех скорбящих и, впервые вкусив сладость молитвы, излиянной из чистого, но растерзанного сердца, спокойно заснул, не заботясь о том, что со мною будет.
ШоллагӀча дийнахьа набахтен хаьхочо сома а ваьккха аьлар сога, комисси кхайк, аьнна.
На другой день тюремный сторож меня разбудил с объявлением, что меня требуют в комиссию.
Шин салтечо коа гӀолла чакх а ваьккха коменданта цӀеношка чувигар со, ото чу шоаш юхе а Ӏийна, цхьаь дӀачувахийтар со чурча цӀеношка.
Два солдата повели меня через двор в комендантский дом, остановились в передней и впустили одного во внутренние комнаты.
Дикка доккха долча цӀагӀа дӀачуваьлар со.
Я вошел в залу довольно обширную.
Дукха каьхаташ тӀададача истола хьатӀахайна ши саг вагӀар, дӀатӀахьажача цӀимхӀареи, дог шийлеи вола ха яха цхьа инарали, кадани нахаца хьакхаштеи вола чӀоагӀа куст дола ткъаъ бархӀ шу хургдола гварде капитани.
За столом, покрытым бумагами, сидели два человека: пожилой генерал, виду строгого и холодного, и молодой гвардейский капитан, лет двадцати осьми, очень приятной наружности, ловкий и свободный в обращении.
Кора юххе латтача къаьсттача истола хьалхашка, каьхаташта ӀотӀа а вийрза лерга юхе перо а боаллаш, аз аьннар дӀаязде кийч а венна секретарь а вагӀар.
У окошка за особым столом сидел секретарь с пером за ухом, наклонясь над бумагою, готовый записывать мои показания.
Лоткъам эца болабелар.
Начался допрос.
ЦӀи а, хьанах ваьнна ва а хаьттар сога.
Меня спросили о моем имени и звании.
Аз сай цӀи яьккхача инарала хаьттар, Андрей Петрович Гринева воӀ вий хьо?
Генерал осведомился, не сын ли я Андрея Петровича Гринева?
ТӀаккха аз деннача жопа цӀимхаро духьал техар сона:
И на ответ мой возразил сурово:
«Иззамо волча дикача сага хьо мо вола мегаргвоаца воӀ хилар йоккха тамаш я!»
«Жаль, что такой почтенный человек имеет такого недостойного сына!»
Аз воха а ца вохаш аьлар, мелла воча хӀаманна се бехке веш вар, аьнна, со догтийша ва, бакъдар дӀадувцарца сайна тӀалаттача цу воча хӀамаех се цӀенлург хиларах.
Я спокойно отвечал, что каковы бы ни были обвинения, тяготеющие на мне, я надеюсь их рассеять чистосердечным объяснением истины.
Иштта со сайх бӀубенна хилар цунна дезадаланзар.
Уверенность моя ему не понравилась.
«Ира ва, ира ва, вошилг, — аьлар цо хьажаюкъе шод а белла, — бакъда, хьол тӀех бараш а байнаб тхона-м!»
«Ты, брат, востер, — сказал он мне нахмурясь, — но видали мы и не таких!»
ТӀаккха зӀамигача саго хаьттар сога: малагӀча хана а фу бахьан долаш а эттавар хьо Пугачевца гӀулакхе, малагӀа гӀулакхаш дар хьога цо дайтараш?
Тогда молодой человек спросил меня: по какому случаю и в какое время вошел я в службу к Пугачеву и по каким поручениям был я им употреблен?
Из ла а ца молаш, эгӀаз а ваха, аз юха жоп делар: со эпсар а дворянин а ва, Пугачевца цхьанна а тайпара гӀулакх де йиш йолаш а вацар, е цунна цхьаккха гӀулакх а даьдац аз, аьнна.
Я отвечал с негодованием, что я, как офицер и дворянин, ни в какую службу к Пугачеву вступать и никаких поручений от него принять не мог.
— ХӀаьта малагӀча тайпара, — аьнна хаьттар сога лоткъам эцачо, — массавола новкъост къахетам боацаш ве а вийна, хьо, дворянини эпсари хӀама ца деш витав цу паччахьа цӀи шийх тиллача саго?
— Каким же образом, — возразил мой допросчик, — дворянин и офицер один пощажен самозванцем, между тем как все его товарищи злодейски умерщвлены?
Фу бахьан долаш лел из эпсари дворянини цу бунтхошца, доттагӀашца мо, дуаш а молаш а, мишта ийю цо цу керттерча бунтхочунгара совгІата кетари, говри, ах сом ахчеи?
Каким образом этот самый офицер и дворянин дружески пирует с бунтовщиками, принимает от главного злодея подарки, шубу, лошадь и полтину денег?
Сенна тӀагӀолла госсаденнадар из селла тамашийна доттагӀал, е тийшаболх бара тӀагӀолла тоссаденнадеце, е кхы вӀалла хӀама ца хилча а сийдоацача, воча зовзала тӀагӀолла тоссаденнадеце?
Отчего произошла такая странная дружба и на чем она основана, если не на измене или по крайней мере на гнусном и преступном малодушии?
Гварде эпсаро аьннар чӀоагӀа дега Ӏаткъа а Ӏаткъа, сихвенна сай бокъо ювца волавелар со.
Я был глубоко оскорблен словами гвардейского офицера и с жаром начал свое оправдание.
Аз дӀадийцар арен тӀа лай дарз хьекхача хана сайна Пугачев мишта вайзар а, Белогорски чӀоагӀале йоаккхача хана вайза а вайза, се ца вувш цо мишта витар а.
Я рассказал, как началось мое знакомство с Пугачевым в степи, во время бурана; как при взятии Белогорской крепости он меня узнал и пощадил.
Аз дӀааьлар цу паччахь цӀи ше шийх тиллача сагагара кетари, говри хьаэца эхь хетанзар сона, аьнна, цхьабакъда, Белогорски чӀоагӀале юххера низ боххалца цу зуламхочох лара а йир аз.
Я сказал, что тулуп и лошадь, правда, не посовестился я принять от самозванца; но что Белогорскую крепость защищал я противу злодея до последней крайности.
Юххера а аьлар аз Оренбургана го тассаьча хана со чӀоагӀа латаш а гӀулакх деш а хилар хьааргда шуга оаш са инаралга хоатте а, аьнна.
Наконец я сослался и на моего генерала, который мог засвидетельствовать мое усердие во время бедственной оренбургской осады.