text
stringlengths 0
3.24k
|
---|
на сером камне он сидит. |
его глаза на путь далекой |
устремлены с тоской глубокой. |
кто этот всадник? бережливо |
съезжает он с горы крутой |
его товарищ долгогривый |
поник усталой головой. |
в руке, под буркою дорожной, |
он что-то держит осторожно |
и бережет, как свет очей. |
и думает старик согбенный |
подарок, верно, драгоценный |
от милой дочери моей! |
уж всадник близок под горою |
коня он вдруг остановил |
потом дрожащею рукою |
он бурку темную открыл |
открыл, – и дар его кровавый |
скатился тихо на траву. |
несчастный видит, – боже правый! |
своей леилы голову! |
и он, в безумном восхищенье, |
к своим устам ее прижал! |
как будто ей передавал |
свое последнее мученье. |
всю жизнь свою в единый стон, |
в одно лобзанье вылил он. |
довольно люди и печали |
в нем сердце бедное терзали! |
как нить, истлевшая давно, |
разорвалося вдруг оно, |
и неподвижные морщины |
покрылись бледностью кончины. |
душа так быстро отлетела, |
что мысль, который до конца |
он жил, черты его лица |
совсем оставить не успела. |
молчанье мрачное храня, |
хаджи ему не подивился |
взглянул на шашку, на коня, – |
и быстро в горы удалился. |
промчался год. в глухой теснине |
два трупа смрадные, в пыли, |
блуждая путники нашли, |
и схоронили на вершине. |
облиты кровью были оба, |
и ярко начертала злоба |
проклятие на их челе. |
обнявшись крепко, на земле |
они лежали костенея, |
два друга с виду – два злодея! |
быть может, то одна мечта, |
но бедным странникам казалось, |
что их лицо порой менялось, |
что всё грозили их уста. |
одежда их была богата, |
башлык их шапки покрывал |
в одном узнали бей-булата, |
никто другого не узнал.</s>гроза шумит в морях с конца в конец. |
корабль летит по воле бурных вод, |
один на нем спокоен лишь пловец, |
чело печать глубоких дум несет, |
угасший взор на тучи устремлен – |
не ведают, ни кто, ни что здесь он! |
конечно, он живал между людей |
и знает жизнь от сердца своего |
крик ужаса, моленья, скрып снастей |
не трогают молчания его.</s>забудь, любезный петерсон, |
мои минувшие сужденья |
нет! недостоин бедный свет презренья, |
хоть наша жизнь минута сновиденья, |
хоть наша смерть струны порванной звон. |
мой ум его теперь ценить иначе станет. |
навряд ли кто-нибудь из нас страну узрит, |
где дружба дружбы не обманет, |
любовь любви не изменит. |
зачем же всё в сем мире бросить, |
зачем и счастья не найти |
есть розы, друг, и на земном пути! |
их время злобное не все покосит! |
пусть добродетель в прах падет, |
пусть будут все мольбы творцу бесплодны, |
навеки гений пусть умрет, – |
везде утехи есть толпе простонародной |
но тот, на ком лежит уныния печать, |
кто, юный, потерял лета златые, |
того не могут услаждать |
ни дружба, ни любовь, ни песни боевые! |
</s>под фирмой иностранной иноземец |
не утаил себя никак – |
бранится пошло ясно немец, |
похвалит видно, что поляк.</s>часть первая |
в большом ауле, под горою, |
близ саклей дымных и простых, |
черкесы позднею порою |
сидят – о конях удалых |
заводят речь, о метких стрелах, |
о разоренных ими селах |
и с ними как дрался казак, |
и как на русских нападали, |