text
stringlengths 0
25.2k
|
|---|
-- Де'лай, что Бог и со'весть тебе' повелева'ют! Проща'й же, друг мой! |
Сказа'в э'то стари'к бро'сился бежа'ть. Вдруг разда'лся о'клик часово'го, а за ним после'довал вы'стрел, кото'рый произвёл трево'гу. Гри'ша подскочи'л к часово'му с вопро'сом и тотча'с пусти'лся бежа'ть по следа'м отца', что'бы узна'ть не уби'т ли он, но едва' добежа'л до рога'ток, кото'рыми прегра'жден был вход в дере'вню, как сно'ва услыха'л не'сколько вы'стрелов, произведённых просну'вшимися часовы'ми. От них Гри'ша узна'л, что како'й-то челове'к, ра'нив часово'го, перепры'гнул чрез рога'тки и побежа'л, а они' пусти'ли в след ему' не'сколько вы'стрелов, но неизве'стно попа'ли ли? Гри'ша бро'сился по доро'ге, но, отбежа'в от дере'вни с версту' ничего' не нашёл и верну'лся наза'д. У са'мой рога'тки он нашёл Ме'ньшикова с отря'дом во'инов, кото'рому уже' бы'ло доло'жено о причи'не трево'ги. Но узна'в, что Усе'рдов побежа'л догоня'ть незнако'мца, он осыпа'л его' вопро'сами. |
-- Хотя' я никого' не догна'л и ничего' не нашёл, но, е'сли позво'лите, то я секре'тно бу'ду име'ть честь рапортова'ть вам о предме'те, заслу'живающим ва'ше внима'ние, -- почти'тельно отвеча'л Усе'рдов. |
Ме'ньщиков улыбну'лся и приказа'л ему' сле'довать за собо'ю в и'збу, где он ночева'л. |
Когда' они' оста'лись одни', Усе'рдов рассказа'л все подро'бности происше'ствия и Ме'ньщиков поду'мав не'сколько, написа'л донесе'ние царю', кото'рое с рассве'том Усе'рдов повёз. |
Был уже' по'лдень когда' он прискака'л в Погребки'. Равыска'в хи'жину, в кото'рой квартирова'л царь Петр, он с трудо'м мог доби'ться, что'бы яви'ться к царю', кото'рый по'сде обе'да опочива'л, на го'лой скаме'йке с одно'ю ко'жаною поду'шкою в голова'х, в небольшо'й ко'мнатке, за'пертой изнутри' на крючо'к. Стоя'вший снару'жи у двере'й денщи'к не реша'лся нару'шить ца'рский сон и Усе'рдов взял на себя' сме'лость постуча'ть в дверь, кото'рую в ско'ром вре'мени о'тпер сам царь. Усе'рдов по'дал ему' бума'гу; во вре'мя чте'ния о'ной лицо' царя' постоя'нно меня'лось и он гро'зно спроси'л: |
-- Э'то ты, Григо'рий, доно'сишь на Мазе'пу? Э'того быть не мо'жет! |
Но, когда' Гри'ша рассказа'л ему' все подро'бности свое'й встре'чи с отцо'м в про'шлую ночь, он заду'мался и по'сле мину'тного молча'ния вскрича'л: |
-- Гну'сный изме'нник Мазе'па! Несча'стный Кочубе'й, пострада'вший неви'нно. |
Тотча'с царь посла'л за свои'ми генера'лами, приглаша'я их на сове'т. В ско'ром вре'мени прие'хал и Ме'ньщиков, кото'рому царь обра'довался. На сове'те бы'ло решено' идти' неме'дленно на Бату'рин, что'бы захвати'ть Мазе'пу с его' приве'рженцами. |
Глава' IX |
31 октября' Ме'ньшиков с си'льным отря'дом шел к Бату'рину, Мазе'пы там уже' не бы'ло, так как он отпра'вился в ла'герь Ка'рла XII, взяв с собо'ю о'коло пяти' ты'сяч казако'в. Побе'да ру'сских при Лесно'й и плохо'е состоя'ние войск шве'дского короля' разочарова'ли Мазе'пу, кото'рый охо'тно отказа'лся бы от сою'за с Ка'рлом, но он знал, что царь Петр ему' не прости'ть. В Бату'рине остава'лись гла'вные его' приве'рженцы полко'вник Чече'ль и есау'л Ке'нигсен, кото'рые, в свою' о'чередь чу'вствовали, что поко'рность их царю' Пё!тру не спасёт от заслуже'нной ка'зни, а потому' реши'лись защища'ться до после'дней ка'пли кро'ви. Бату'рину как и други'е кре'пости Украи'ны был окруже'н рвом и земляны'ми вала'ми. На рассве'те 3 ноября' весто'вая пу'шка возвести'ла о начина'ющемся при'ступе ру'сских войск. Ещё не ви'дя неприя'теля, за густы'м тума'ном с вало'в Бату'рина отве'тили за'лпом из всех ору'дий, но э'то не устраши'ло хра'брых ру'сских во'инов. |
В сре'дней коло'нне, в пе'рвых ряда'х, рука' об ру'ку шел Корчми'н и Усе'рдов. Пе'рвый, про'тив своего' обыкнове'ния был угрю'м и печа'лен, и с како'ю-то вну'треннею тоско'ю посма'тривал на Усе'рдова. Уже' мно'гие ру'сские солда'ты вы'рваны бы'ли из рядо'в, как вдруг нача'льник сре'дней коло'нны приказа'л останови'ться что'бы вы'ровнять ряды' и ри'нуться дру'жным на'тиском на валы' и друзья' на'ши останови'лись и мо'лча смотре'ли в ды'мную даль. Вдруг Корчми'н прерва'л молча'ние слова'ми: |
-- Брат Григо'рий, что ты ду'маешь о ны'нешнем сражены'? |
-- Го'род возьму'т, до'ма сожгу'т, люде'й перебью'т; а кто из нас оста'нется в живы'х, то изве'стно еди'ному Бо'гу, -- отвеча'л Усе'рдов. |
-- Во'ля Его' свята'я! А мне что то гру'стно. Сдаётся, что ны'нешнюю ночь мы бу'дем ночева'ть не вме'сте, -- тоскли'вым го'лосом сказа'л Корчми'н. |
-- Что за мысль! возрази'л Усе'рдов. |
-- И мы'сли прихо'дят от Бо'га. Мне уже' с утра' хоте'лось тебе' сказа'ть об э'том, да бы'ло сты'дно. А тепе'рь, как ка'ждый из э'тих лета'ющих ша'риков мо'жет прекрати'ть наш разгово'р навсегда', то уж не до стыда'. Послу'шай же. Е'сли меня' убью'т, то вот тебе' мой заве'т: похорони' меня' по христиа'нски, как сле'дует; разда'й сто рубле'й бе'дным, а други'е сто рубле'й отда'й, на поминове'ние ду'ши мое'й в це'рковь Васи'лия Блаже'нного. Да и жену' мою' не оста'вь. Она' все така'я тоскли'вая и при проща'нии со мно'ю сказа'ла, что пойдёт в монасты'рь, когда' я не верну'сь живы'м. Не допуска'й, брат, её до э'того. Ну, обеща'ешь ли ты мне все э'то испо'лнить? |
В э'то вре'мя коло'нна дви'нулась вперёд и Григо'рий успе'л то'лько пожа'ть ру'ку Корчми'на в знак согла'сия Несмотря' на уби'йственный ого'нь казако'в они' бы'стро подвига'лись вперёд и не'которые из храбре'йших уже' опусти'лись в ров, зате'м бы'стро подняли'сь на вал и вто'рглись в са'мый го'род. |
Защи'тники Бату'рина отступи'ли в са'мый го'род и, не жела'я сдава'ться, заперли'сь в до'ма и ста'ли отту'да стреля'ть по войска'м, что ожесточи'ло солда'т и они' ста'ли зажига'ть до'ма, из кото'рых стреля'ли. |
О'коло одного' до'ма столпи'лась ку'чка солда'та, куда' при'были Корчми'н и Усе'рдов. Дверь э'того до'ма была' кре'пко заперта'. Разлома'в дверь ру'сские солда'ты, а с ни'ми Корчми'н и Усе'рдов вступи'ли в дом, кото'рый каза'лся уже' пусты'м. Вдруг в сеня'х подняла'сь полови'ца и из подпо'лья вы'скочили казаки' с са'блями и ножа'ми и напа'ли на солда'т. Превосхо'дство сил бы'ло на стороне' казако'в и разгора'ющееся пла'мя до'ма грози'ло в ско'ром вре'мени похорони'ть сража'ющихся под горя'щими разва'линами. Положе'ние Корчми'на и Усе'рдова бы'ло отча'янное. Задыха'ясь от ды'ма друзья' на'ши как то разъедини'лись. Усе'рдов успе'л вы'скочить в окно' и ра'достно вздохну'л. Он спеши'л вы'йти из ды'ма, как вдруг вспо'мнил, что Корчми'н оста'лся в горя'щем до'ме. Бы'стро он броси'лся наза'д, где солда'ты добива'ли оста'вшихся ещё в живы'х казако'в. Броса'ясь из угла' в у'гол, он оты'скивал ме'жду обезобра'женными тру'пами Корчми'на и наконе'ц с у'жасом нашёл те'ло его', покры'тое бесчи'сленным коли'чеством рань. Едва' Усе'рдов успе'л отда'ть приказа'ние вы'нести его' на у'лицу, как услы'шал раздира'ющий ду'шу крик же'нского го'лоса, кото'рый показа'лся ему' знако'мым. Протолка'вшись ме'жду солда'тами к ме'сту, откуда' был слы'шен э'тот крик, он уви'дел же'нщину, влеко'мую за во'лосы. Взгляну'в в её лицо' он вздро'гнул и закрича'л: |
-- Бра'тцы! останови'тесь! Э'то моя' мать! |
Еле'на Хова'нская была' уже' в глубо'ком о'бмороке. Гри'ша, с по'мощью двух солда'т, узна'вших его', вы'нес мать на у'лицу, а други'е солда'ты вы'несли труп Корчми'на. Едва' успе'ли они' э'то сде'лать, как верх горевшего' до'ма обру'шился, похорони'в всех оста'вшихся там, под свои'ми горе'вшими головня'ми. |
Таки'м о'бразом пал Бату'рин, о чем узна'вши Мазе'па впал в кра'йнее уны'ние, находя'сь в Зенко'ве при Ка'рле, кото'рый не теря'л ещё наде'жды победи'ть ру'сского царя' и ожида'л то'лько весны', что'бы одни'м уда'ром реши'ть у'часть войны'. Оте'ц Григо'рия. кото'рого мы называ'ли до сих пор Ио'ною, ча'сто явля'лся к Мазе'пе, сообща'я ему' ход де'ла. Одна'жды он пришёл, когда' Карл XII сиде'л у Мазе'пы. При появле'нии Ио'ны он сказа'л ему': |
-- Что ска'жешь, ночна'я пти'ца? |
-- Хоро'шего ма'ло, ва'ше вели'чество. Так ты с э'тими вестя'ми и пришёл? |
-- Е'сли нет хоро'ших, то прихо'дится дово'льствоваться и дурны'ми, -- мра'чным го'лосом отве'тил Ио'на. |
-- Где же твои' высокоу'мные обеща'ния, столе'тний мудре'ц? Где же твоя' пре'жняя власть в э'той земле'? Где приве'рженцы, -- раздражи'тельно спра'шивал коро'ль. |
-- Вы не слу'шали и да'же оби'дели меня', когда' я дава'л вам до'брые сове'ты по'сле На'рвского сраже'ния. Тепе'рь гора'здо трудне'е сде'лать то, что бы'ло легко' в то вре'мя. Одна'ко я ещё поду'маю, быть мо'жет не все ещё поте'ряно, -- сказа'л Ио'на. |
Раздоса'дованный Карл презри'тельно взгляну'л на Ио'ну и сказа'л: |
-- Не ду'маешь ли ты, что я воспо'льзуюсь твои'ми преда'тельскими сове'тами? |
-- Не бре'згайте и'ми, ва'ше вели'чество, -- возрази'л Ио'на, лука'во улыба'ясь. |
-- Так я тебе' раз навсегда' скажу', что'бы ты не пока'зывался мне никогда' на глаза' с э'той мину'ты, е'сли твое'й голове' не надое'ло сиде'ть на плеча'х, -- гне'вно сказа'л Карл, то'пнув ного'ю. |
Ио'на едва' ве'рил свои'м уша'м. Глаза' ого' пыла'ли, гу'бы дрожа'ли, язы'к как бы окамене'л. |
Ну, что ты вы'пучил глаза'? Вонь отсю'да! -- вскрича'л коро'ль и, схвати'в Ио'ну за ши'ворот, поверну'л его' к две'ри и так толкну'л пра'вою ного'ю, что тот очути'лся за две'рью. |
-- Меня'?.. Пинко'м?.. Береги' же ты свою' го'лову, -- шепта'л в исступле'нии Ио'на, уходя' ско'рыми шага'ми. |
Глава' X |
В конце' апре'ля 1709 го'да две вою'ющие а'рмии сосредото'чились о'коло Полта'вы. Одна' для покоре'ния го'рода, а друга'я для освобожде'ния. Шве'ды уже' откры'ли свои' транше'и вблизи' кре'пости, но хра'брые защи'тники и не ду'мали сдава'ть её. Но тем не менеё они' си'льно нужда'лись в подкрепле'нии, но окру'жная, боло'тистая ме'стность не дозволя'ла пройти' ру'сским войска'м, а все проходи'мые пу'нкты бы'ли за'няты шве'дами. Ме'ньщиков, кома'ндовавший ру'сскими войска'ми на ле'вой стороне' реки' Во'рсклы, изы'скивал сре'дства провести' отря'д в Полта'ву по непроходи'мым боло'там. Наконе'ц, проводни'к нашёлся. 15 ма'я Ме'ньшиков, что'бы отвле'чь внима'ние шве'дов, дви'нул весь свой ко'рпус вперёд, пока'зывая вид, что хо'чет перепра'виться чрез ре'ку, а Головин' тем вре'менем провёл 900 челове'к солда'т в Полта'ву по указа'ниям старика'. Э'та по'мощь придала' бо'дрость осаждённым, так что они' в сле'дующую ночь сде'лали о'чень уда'чную вы'лазку, нанеся' изря'дный вред шве'дам. |
Петр восхи'щен был уда'чным прохо'дом войск в Полта'ву и подро'бно расспра'шивал Ме'ньшикова о том, как э'то случи'лось. Наконе'ц спроси'л, кто был проводнико'м? Не'сколько смеша'вшись Ме'ньщиков отвеча'л, что оди'н из казако'в, переше'дших от Мазе'пы. Царь приказа'л Ме'ньщикову верну'ться к своему' ко'рпусу и на друго'й же день присла'ть к нему' казака' проводника'. |
-- Слу'шаю, ва'ше вели'чество, -- отвеча'л в недоуме'нии Ме'ньщиков. |
-- Нет ли у тебя', Са'ша, ещё чего'-нибудь? -- спроси'л царь. |
-- Ва'ше вели'чество! Осме'люсь проси'ть ва'шего позволе'ния бы'вшему моему' това'рищу Усе'рдову яви'ться к вам. Он прие'хал со мно'ю и говори'ть, что име'ет на'добность ли'чно ви'деть ва'ше вели'чество. |
-- О'чень рад... Ты не зна'ешь заче'м? |
-- Я не успе'л спроси'ть его', отвеча'л, коле'блясь, Ме'ньщиков. |
-- Э'то зна'чить ты лжешь! Но так и быть позови' его' сюда'. |
Чрез мину'ту вошёл Гри'ша. |
-- Что ска'жешь, ста'рый прия'тель? -- ла'сково спроси'л царь. |
Гри'ша упа'л царю' в но'ги. |
-- Полно'. Встань! Ты зна'ешь, что я э'того не люблю'. Па'дай ниц пред Бо'гом, а мне служи' то'лько ве'рно. Что тебя' привело' ко мне? -- спроси'л царь. |
-- Во-пе'рвых благода'рность за моё повыше'ние в чин полко'вника, -- ро'бко отвеча'л Гри'ша |
-- Из ми'лости я никого' не жа'лую: одни' заслу'ги даю'т на э'то пра'во. Ита'к э'тот пункт ми'мо. Что ещё ска'жешь? Ты не за э'тим пришёл. Я уже' по лицу' Дани'лыча ви'жу, что есть осо'бенное де'ло. |
-- Я пришёл проси'ть, госуда'рь, о ми'лости, оте'ц мой здесь. |
-- Где? -- спроси'л Петр, вска'кивая со сту'ла. |
-- В ла'гере Алекса'ндра Дани'ловича. Он тот са'мый каза'к, кото'рый провёл Головина' в Полта'ву, -- отве'тил Гри'ша. |
Взволно'ванный воспомина'ниями царь ходи'л мо'лча по ко'мнате, наконе'ц, останови'вшись о'коло Усе'рдова, спроси'л: |
-- Заче'м э'тот злоде'й яви'лся? |
-- Он хо'чет служи'ть тебе', госуда'рь, и умере'ть, -- отве'тил боязли'во Усе'рдов. |
-- В пе'рвом я не нужда'юсь, а второ'е он давно' заслужи'л под топоро'м палача'. |
Царь опя'ть сталь ходи'ть мо'лча по ко'мнате, вселя'я хо'лод в се'рдца прису'тствующих, наконе'ц, обрати'сь к Усе'рдову, он сказа'л: |
-- Послу'шай, Григо'рий, я обеща'л тебе' прости'ть его', но вспо'мни, что по'сле того' он взбунтова'л Малоро'ссию и наве'рно уча'ствовал в возмуще'нии Запоро'жцев. |
-- Вели'кий госуда'рь! Прости' мое'й де'рзости, но э'то са'мое уча'стие руко'ю Всевы'шнего и ве'рностью твои'х по'дданных, не послужи'ло ли к твое'й по'льзе и сла'ве? Будь же милосе'рд, госуда'рь, и прости' отца' моего'. |
-- Послу'шай, Григо'рий! Милосе'рдие к злоде'ям проти'вно Бо'гу и зако'нам гражда'нскими. Руча'ешься ли ты, что он явя'сь в ру'сском ла'гере, не име'ет како'го-либо зло'го у'мысла про'тив меня'? -- спроси'л Петр. |
-- Жи'знью мое'ю руча'юсь, что он не име'ют никако'го зло'го у'мысла, кро'ме твое'й по'льзы и вреда' шве'дам. |
-- Так и быть! Вот тебе' моё реше'ние: Пусть я не зна'ю, что он здесь, пусть он усе'рдствуете чем мо'жет. Пусть за стро'гим смотре'нием Дани'лыча и твое'ю пору'кою служи'ть мне до оконча'ния войны' и я не забу'ду своего' пре'жнего обеща'ния. Но что'бы, Бо'же сохрани', он нигде' со мно'ю не встреча'лся, ина'че он поги'б! Тепе'рь ступа'йте. Проща'й, Дани'лыч. Бог с тобо'ю! |
Полта'вская би'тва ко'нчилась по'лным пораже'нием шве'дской а'рмии. Ра'неный коро'ль Карл XII едва' успе'л спасти'сь от плена'. |
Велика' была' ра'дость царя' Пё!тра, осыпа'вшего все во'инство награ'дами. |
Ве'чером 27 числа', когда' уста'лый от побе'д и торжества', продолжа'вшаяся це'лый день, отпусти'л всех царь, оста'вив при себе' то'лько Ме'ньшикова, он сам вспо'мнил о Григо'рии, кото'рого Ме'ньшиков привёл с собо'ю, так как он це'лый день во вре'мя би'твы не отходи'л от него' ни на шаг. |
Объяви' ему' своё благоволе'ние, царь спроси'л где нахо'дится его' оте'ц? |
-- Со мно'ю, госуда'рь, в пала'тке Алекса'ндра Дани'лыча, -- отвеча'л Усе'рдов. |
-- Ра'дость моя' о сего'дняшней побе'де так велика', что мне ка'жется я не то'лько могу' прости'ть его', но да'же без содрога'ния ви'деть. Поди', приведи' его' ко мне. |
Усе'рдов вы'шел, а госуда'рь, оста'вшись с Ме'ньшиковым, расспра'шивал его' о поведе'нии старика' со дня его' появле'ния в ру'сском ла'гере. Едва' успе'л отве'тить Ме'ньщиков на вопро'сы царя', как Усе'рдов вошёл с отцо'м и о'ба упа'ли к нога'м царя' Пё!тра, кото'рый приказа'л им встать и, едва' гля'дя на старика', обрати'лся к нему' со следующи'ми слова'ми: |
-- Ты вели'кий, закорене'лый злоде'й! Не ве'рю я, что'бы ты мог и'скренно раска'иваться в свои'х преступле'ниях, но я обеща'л твоему' сы'ну прости'ть тебя' и хочу' сдержа'ть своё сло'во. Пусть тот день, в кото'рый Бо'гу уго'дно бы'ло дарова'ть мне побе'ду и тем просла'вить Росси'ю, бу'дет па'мятен не правосу'дием, но ми'лостью того', на чью жизнь ты сто'лько раз посяга'л. |
Стари'к опя'ть упа'л в но'ги. |
-- Встань! Благодари' Бо'га и своего' сы'на за проще'ние, тебе' дару'емое. Ты всю жизнь свою' крамо'льствовал, а он шел по пути' че'сти и правоты'. Ви'дишь ли тепе'рь ра'зность? -- сказа'л царь. |
С поту'пленным взо'ром стоя'л стари'к и молча'л. |
-- Тепе'рь скажи' мне кто ты и что тебя' побужда'ло ко всем бунта'м и за'мыслам про'тив меня'? |
Го'рькая улы'бка покры'ла лицо' старика' и он сказа'л: |
-- Госуда'рь! узна'в моё и'мя ты не бу'дешь во мне ми'лостивее, чем тепе'рь, а потому' позво'ль умолча'ть о нем. |
-- Нет! Я тре'бую по'лного призна'ния. Говори'! |
-- Повину'юсь. Узна'й, госуда'рь, все мои' беды' и преступле'ния. Я ге'тман Васи'лий Дороше'нко. |
При э'том и'мени, столь не'когда сла'вном, царь нево'льно встал и, устреми'в свой проница'тельный взор на старика', сказа'л: |
-- Дороше'нко!.. Но тебя' по'сле бе'гства из Сосни'цы почита'ли уме'ршим. За что же ты бу'йствовал про'тив меня'? Что я ли'чно тебе' сде'лал? |
-- Твой оте'ц лиши'л меня' ге'тманства и вся'кий царь был мои'м враго'м. Истреби'в тебя' я ду'мал сде'лать Молоро'ссию незави'симою. И вот цель всех мои'х преступле'ний По'здно откры'л и глаза' и уви'дел, что для бе'дной мое'й ро'дины ну'жен тако'й царь как ты. Ка'зни и'ли ми'луй меня', госуда'рь, но я сказа'л тебе' всю пра'вду, -- проговори'л Дороше'нко со слеза'ми на глаза'х. |
-- Я одна'жды дал сло'во -- и не беру' его' наза'д. Дороше'нко был знамени'тый челове'к и я его' почита'л. Но он у'мер и де'ло его' пусть суди'ть Бог. Сын Дороше'нко че'стный во'ин и я рад бы возда'ть до'лжное за пре'данность мне. Тепе'рь де'ло ко'нчено. Живи' с сы'ном и твое'ю супру'гою, кото'рую тебя' спас твой же сын. Пусть я оди'н бу'ду знать, что оте'ц Григо'рия жив. Объясни' мне тепе'рь, как ты был жена'т? |
-- Пре'жде чем Хова'нский взял Еле'ну в плен и поступи'л с не'ю бесче'стно, я был уже' та'йно от Мазе'пы обве'нчан с ней. Таки'м о'бразом, я до'лжен был умере'ть для све'та; но для мще'ния я хоте'л ещё жить. К Хова'нскому в дом я сам привёл моего' сы'на и бе'дная мать едва' сме'ла люби'ть его', боя'сь, что'бы не узна'ли та'йны его' рожде'ния. |
-- Ступа'йте! -- Мы сего'дня доста'точно потруди'лись и пора' спать. Где и каково'-то бу'дет спать брать мой Карл. Он хоте'л догова'риваться со мно'ю о ми'ре в стена'х Москвы' и чуть бы'ло сего'дня судьба' не заста'вила его' вы'полнить своё сло'во. |
-- Да, ва'ше вели'чество! До'лго и бли'зко гна'лся за ним Дороше'нко и, ви'дя па'вшую под ним ло'шадь, уже' торжествова'л, но полко'вник Ге'рто поже'ртвовал собо'ю для спасе'ния короля', -- сказа'л Ме'ньшиков. |
-- Ге'рто и'стинный во'ин и че'стный вернопо'дданный, брать Алекса'ндр. Поруча'ю тебе' пе'чься о ра'неном и объяви'ть ему', что он мой гость до своего' выздоровле'ния. Кто так уме'ет быть пре'данным своему' госуда'рю, тот заслу'живает уваже'ния, -- сказа'л Петр. |
-- Во'ля ва'шего вели'чества бу'дет испо'лнена. Сме'ю при э'том доложи'ть, что а'рмия и все ва'ше обши'рное госуда'рство напо'лнено таки'ми людьми', кото'рые для осо'бы ва'шего вели'чества сде'лают то же, что и полко'вник Ге'рто. |
Спустя' не'сколько вре'мени Григо'рий Дороше'нко скака'л в Москву' по поруче'нию царя' для объявле'ния о знамени'той его' побе'де над Ка'рлом двена'дцатым. Весть э'та облете'ла всю Росси'ю, кото'рая ликова'ла. Ско'ро и вся Евро'па узна'ла, что её бич ниспрове'ргнуть вели'ким Ру'сским Царём Пё!тром. |
Испо'лнив ца'рское поруче'ние Григо'рий отпра'вился в дом кня'зя Трубецко'го, где жила' во вре'мя отсу'тствия Ко'рмчина Мари'и. Ну'жно ли говори'ть о той ра'дости с како'ю он был встре'чен ста'рыми свои'ми знако'мыми, столь ему' обя'занными. Но Мари'я, узна'в о сме'рти своего' му'жа залила'сь го'рькими слеза'ми и сгоряча' реши'лась идти' в монасты'рь. Но старики' Трубецки'е успе'ли её уговори'ть и, спустя' полго'да по'сле сме'рти Ко'рмчина, она' сде'лалась жено'ю Григо'рия. |