17
отправляться?...» Клутницкій отвѣчалъ любимою поговоркою: «ну пусть будетъ, что будетъ!» и махнулъ рукою смѣлому Іоахиму, который въ ту же минуту сѣлъ на лошадь и ускакалъ.
Бѣдный, больной Литвинъ, все это время несмѣвшій ни сдвинутся съ мѣста, ни перемѣнить положенія, или даже перестать смотрѣть въ лице вельможнего пана, какимъ казался ему маршалекъ въ своемъ бархатномъ кунтушѣ съ золотыми кистями и шнурками, и съ своею бургомистровскою осанкою, тучностію и важностію, бѣдный, больной Литвинъ началъ шататься отъ слабости, въ глазахъ его потемнѣло и онъ, ища машинально за что удержаться, чтобъ не упасть, схватилъ маршалка за вылетъ кунту-