diff --git "a/train_pushkin.txt" "b/train_pushkin.txt" new file mode 100644--- /dev/null +++ "b/train_pushkin.txt" @@ -0,0 +1,21760 @@ +Роняет лес багряный свой убор, +Сребрит мороз увянувшее поле, +Проглянет день как будто поневоле +И скроется за край окружных гор. +Пылай, камин, в моей пустынной келье; +А ты, вино, осенней стужи друг, +Пролей мне в грудь отрадное похмелье, +Минутное забвенье горьких мук. +Печален я: со мною друга нет, +С кем долгую запил бы я разлуку, +Кому бы мог пожать от сердца руку +И пожелать веселых много лет. +Я пью один; вотще воображенье +Вокруг меня товарищей зовет; +Знакомое не слышно приближенье, +И милого душа моя не ждет. +Я пью один, и на брегах Невы +Меня друзья сегодня именуют… +Но многие ль и там из вас пируют? +Еще кого не досчитались вы? +Кто изменил пленительной привычке? +Кого от вас увлек холодный свет? +Чей глас умолк на братской перекличке? +Кто не пришел? Кого меж вами нет? +Он не пришел, кудрявый наш певец, +С огнем в очах, с гитарой сладкогласной: +Под миртами Италии прекрасной +Он тихо спит, и дружеский резец +Не начертал над русскою могилой +Слов несколько на языке родном, +Чтоб некогда нашел привет унылый +Сын севера, бродя в краю чужом. +Сидишь ли ты в кругу своих друзей, +Чужих небес любовник беспокойный? +Иль снова ты проходишь тропик знойный +И вечный лед полунощных морей? +Счастливый путь! С лицейского порога +Ты на корабль перешагнул шутя, +И с той поры в морях твоя дорога, +О волн и бурь любимое дитя! +Ты сохранил в блуждающей судьбе +Прекрасных лет первоначальны нравы: +Лицейский шум, лицейские забавы +Средь бурных волн мечталися тебе; +Ты простирал из-за моря нам руку, +Ты нас одних в младой душе носил +И повторял: «На долгую разлуку +Нас тайный рок, быть может, осудил!» +Друзья мои, прекрасен наш союз! +Он как душа неразделим и вечен — +Неколебим, свободен и беспечен +Срастался он под сенью дружных муз. +Куда бы нас ни бросила судьбина, +И счастие куда б ни повело, +Все те же мы: нам целый мир чужбина; +Отечество нам Царское Село. +Из края в край преследуем грозой, +Запутанный в сетях судьбы суровой, +Я с трепетом на лоно дружбы новой, +Устав, приник ласкающей главой… +С мольбой моей печальной и мятежной, +С доверчивой надеждой первых лет, +Друзьям иным душой предался нежной; +Но горек был небратский их привет. +И ныне здесь, в забытой сей глуши, +В обители пустынных вьюг и хлада, +Мне сладкая готовилась отрада: +Троих из вас, друзей моей души, +Здесь обнял я. Поэта дом опальный, +О Пущин мой, ты первый посетил; +Ты усладил изгнанья день печальный, +Ты в день его лицея превратил. +Ты, Горчаков, счастливец с первых дней, +Хвала тебе — фортуны блеск холодный +Не изменил души твоей свободной: +Все тот же ты для чести и друзей. +Нам разный путь судьбой назначен строгой; +Ступая в жизнь, мы быстро разошлись: +Но невзначай проселочной дорогой +Мы встретились и братски обнялись. +Когда постиг меня судьбины гнев, +Для всех чужой, как сирота бездомный, +Под бурею главой поник я томной +И ждал тебя, вещун пермесских дев, +И ты пришел, сын лени вдохновенный, +О Дельвиг мой: твой голос пробудил +Сердечный жар, так долго усыпленный, +И бодро я судьбу благословил. +С младенчества дух песен в нас горел, +И дивное волненье мы познали; +С младенчества две музы к нам летали, +И сладок был их лаской наш удел: +Но я любил уже рукоплесканья, +Ты, гордый, пел для муз и для души; +Свой дар как жизнь я тратил без вниманья, +Ты гений свой воспитывал в тиши. +Служенье муз не терпит суеты; +Прекрасное должно быть величаво: +Но юность нам советует лукаво, +И шумные нас радуют мечты… +Опомнимся — но поздно! и уныло +Глядим назад, следов не видя там. +Скажи, Вильгельм, не то ль и с нами было, +Мой брат родной по музе, по судьбам? +Пора, пора! душевных наших мук +Не стоит мир; оставим заблужденья! +Сокроем жизнь под сень уединенья! +Я жду тебя, мой запоздалый друг — +Приди; огнем волшебного рассказа +Сердечные преданья оживи; +Поговорим о бурных днях Кавказа, +О Шиллере, о славе, о любви. +Пора и мне… пируйте, о друзья! +Предчувствую отрадное свиданье; +Запомните ж поэта предсказанье: +Промчится год, и с вами снова я, +Исполнится завет моих мечтаний; +Промчится год, и я явлюся к вам! +О сколько слез и сколько восклицаний, +И сколько чаш, подъятых к небесам! +И первую полней, друзья, полней! +И всю до дна в честь нашего союза! +Благослови, ликующая муза, +Благослови: да здравствует лицей! +Наставникам, хранившим юность нашу, +Всем честию, и мертвым и живым, +К устам подъяв признательную чашу, +Не помня зла, за благо воздадим. +Полней, полней! и, сердцем возгоря, +Опять до дна, до капли выпивайте! +Но за кого? о други, угадайте… +Ура, наш царь! так! выпьем за царя. +Он человек! им властвует мгновенье. +Он раб молвы, сомнений и страстей; +Простим ему неправое гоненье: +Он взял Париж, он основал лицей. +Пируйте же, пока еще мы тут! +Увы, наш круг час от часу редеет; +Кто в гробе спит, кто, дальный, сиротеет; +Судьба глядит, мы вянем; дни бегут; +Невидимо склоняясь и хладея, +Мы близимся к началу своему… +Кому ж из нас под старость день лицея +Торжествовать придется одному? +Несчастный друг! средь новых поколений +Докучный гость и лишний, и чужой, +Он вспомнит нас и дни соединений, +Закрыв глаза дрожащею рукой… +Пускай же он с отрадой хоть печальной +Тогда сей день за чашей проведет, +Как ныне я, затворник ваш опальный, +Его провел без горя и забот. + + + +Когда поэт в восторге +Читает вам свою оду или поздравительные стихи, +Когда рассказчик тянет фразу, +Когда слушаешь попугая, +Не находя, чему посмеяться, — +Засыпаешь, зеваешь в платок, +Ждешь минуты, когда можно сказать: +«До приятного свидания». +Но наедине со своей красавицей +Или среди умных людей +Истинное счастие оживает, +Бываешь доволен, смеешься, поешь, +Длите ваши мирные бдения +И пойте на исходе вечера +Вашим друзьям, вашим бутылкам: +«До приятного свидания». +Друзья, жизнь мимолетна, +И все уплывает вместе с временем, +Любовь тоже летун, +Птица нашей весны. +Слишком рано она исчезает, смеясь украдкой, +И навсегда — прощай, надежда, +Когда она упорхнет, не скажешь более: +«До приятного свидания». +Время бежит, печальное и жестокое, — +И рано или поздно отправляешься на тот свет. +Иногда — это бывает не так уж редко — +Случай спасает нас от могилы, +Удаляются полчища страданий, +И черный ужасный скелет +Уходит стучаться в другие двери: +«До приятного свидания». +Но что? я чувствую, что утомился, +Утомляя моих дорогих слушателей. +Хорошо, я спускаюсь с Парнаса, +Он создан не для певцов. +Меня вдохновляют куплеты, +Я властвую над припевом. +Довольно — прощай, перо! +«До приятного свидания». + + + +Недавно я стихами как-то свистнул +И выдал их без подписи моей; +Журнальный шут о них статейку тиснул, +Без подписи ж пустив ее, злодей. +Но что ж? Ни мне, ни площадному шуту +Не удалось прикрыть своих проказ: +Он по когтям узнал меня в минуту, +Я по ушам узнал его как раз. + + + +Вы просите у меня мой портрет, +Но написанный с натуры; +Мой милый, он быстро будет готов, +Хотя и в миниатюре. +Я молодой повеса, +Еще на школьной скамье; +Не глуп, говорю не стесняясь, +И без жеманного кривлянья. +Никогда не было болтуна, +Ни доктора Сорбонны — +Надоедливее и крикливее, +Чем собственная моя особа. +Мой рост с ростом самых долговязых +Не может равняться; +У меня свежий цвет лица, русые волосы +И кудрявая голова. +Я люблю свет и его шум, +Уединение я ненавижу; +Мне претят ссоры и препирательства, +А отчасти и учение. +Спектакли, балы мне очень нравятся, +И если быть откровенным, +Я сказал бы, что я еще люблю… +Если бы не был в Лицее. +По всему этому, мой милый друг, +Меня можно узнать. +Да, таким, как бог меня создав +Я и хочу всегда казаться. +Сущий бес в проказах, +Сущая обезьяна лицом, +Много, слишком много ветрености — +Да, таков Пушкин фр + + + +Пред рыцарем блестит водами +Ручей прозрачнее стекла, +Природа милыми цветами +Тенистый берег убрала +И обсадила древесами. + + + +Луга палит полдневный зной, +Пастух убогий спит у стада, +Устал под латами герой — +Его манит ручья прохлада. +Здесь мыслит он найти покой. +И здесь-то, здесь нашел несчастный +Приют жестокий и ужасный. + + + +Гуляя, он на деревах +Повсюду надписи встречает. +Он с изумленьем в сих чертах +Знакомый почерк замечает; +Невольный страх его влечет, +Он руку милой узнает… +И в самом деле в жар полдневный +Медор с китайскою царевной +Из хаты пастыря сюда +Сам-друг являлся иногда. + + + +Орланд их имена читает, +Соединенны вензелом; +Их буква каждая гвоздем +Герою сердце пробивает. +Стараясь разум усыпить, +Он сам с собою лицемерит, +Не верить хочет он, хоть верит, +Он силится вообразить, +Что вензеля в сей роще дикой +Начертаны все, может быть, +Другой, не этой Анджеликой. + + + +Но вскоре, витязь, молвил ты: +«Однако ж эти мне черты +Знакомы очень… разумею, +Медор сей выдуман лишь ею, +Под этим прозвищем меня +Царевна славила, быть может». +Так басней правду заменя, +Он мыслит, что судьбе поможет. + + + +Но чем он более хитрит, +Чтоб утушить свое мученье, +Тем пуще злое подозренье +Возобновляется, горит; +Так в сетке птичка, друг свободы, +Чем больше бьется, тем сильней, +Тем крепче путается в ней. +Орланд идет туда, где своды +Гора склонила на ручей. + + + +Кривой, бродящей павиликой +Завешен был тенистый вход. +Медор с прелестной Анджеликой +Любили здесь у свежих вод +В день жаркий, в тихий час досуга +Дышать в объятиях друг друга, +И здесь их имена кругом +Древа и камни сохраняли; +Их мелом, углем иль ножом +Везде счастливцы написали. + + + +Туда пешком печальный граф +Идет и над пещерой темной +Зрит надпись — в похвалу забав +Медор ее рукою томной +В те дни стихами начертал; +Стихи, чувств нежных вдохновенье, +Он по-арабски написал, +И вот их точное значенье: + + + +«Цветы, луга, ручей живой, +Счастливый грот, прохладны тени, +Приют любви, забав и лени, +Где с Анджеликой молодой, +С прелестной дщерью Галафрона, +Любимой многими — порой +Я знал утехи Купидона. +Чем, бедный, вас я награжу? +Столь часто вами охраненный, +Одним лишь только услужу — +Хвалой и просьбою смиренной. + + + +Господ любовников молю, +Дам, рыцарей и всевозможных +Пришельцев, здешних иль дорожных, +Которых в сторону сию +Фортуна заведет случайно, — +На воды, луг, на тень и лес +Зовите благодать небес, +Чтоб нимфы их любили тайно, +Чтоб пастухи к ним никогда +Не гнали жадные стада». + + + +Граф точно так, как по-латыни, +Знал по-арабски. Он не раз +Спасался тем от злых проказ, +Но от беды не спасся ныне. + + + +Два, три раза, и пять, и шесть +Он хочет надпись перечесть; +Несчастный силится напрасно +Сказать, что нет того, что есть. +Он правду видит, видит ясно, +И нестерпимая тоска, +Как бы холодная рука, +Сжимает сердце в нем ужасно, +И наконец на свой позор +Вперил он равнодушный взор. + + + +Готов он в горести безгласной +Лишиться чувств, оставить свет. +Ах, верьте мне, что муки нет, +Подобной муке сей ужасной. +На грудь опершись бородой, +Склонив чело, убитый, бледный, +Найти не может рыцарь бедный +Ни вопля, ни слезы одной. +  + + + + +Avez-vous vu la tendre rose, +L’airaable fille d’un beau jour, +Quand an printemps a peine eclose, +Elle est l’image de l’amour? +Telle a nos yeux, plus belle encore, +Parut Eucloxie aujourd’hui; +Plus d’un printemps la vit eclore, +Charmante et jeune comme lu +Mais, helas! les vents, les tempetes, +Ces fougueux enfants de l’hiver, +Bientot vont grander sur nos tetes, +Enchainer l’eau, la terre et l’air. +Et plus de fleurs, et plus de rose! +L’aimable fille des amours +Tombe fanee, a peine eclose; +Il a fui, le temps des beaux jours! +Eudoxie! aimez, le temps presse; +Profitez de vos jours heureux! +Est-ce dans la froide vieillesse +Quo de l’amour on sent les leux? +Стансы +Видали ль вы нежную розу, +Любезную дочь ясного дня, +Когда весной, едва расцветши, +Она являет образ любви? +Такою глазам нашим, еще прекраснее, +Ныне явилась Евдокия; +Не раз видела весна, как она расцветала, +Прелестная и юная, подобная ей самой. +Но увы! ветры и бури, +Эти лютые дети зимы, +Скоро заревут над нашими головами, +Окуют воду, землю и воздух. +И нет более цветов, и нет более розы! +Любезная дочь любви, +Завянув, падает, едва расцветшая: +Миновала пора ясных дней! +Евдокия! Любите! Время не терпит; +Пользуйтесь вашими счастливыми днями! +В хладной ли старости +Дано нам ведать пыл любви? фр. + + + + +А в ненастные дни +Собирались они +Часто. +Гнули, ;мать их ети;! +От пятидесяти +На сто. +И выигрывали, +И отписывали +Мелом. +Так в ненастные дни +Занимались они +Делом. + + + +Будь мне наставником в насмешливой науке, +Едва лукавый ум твой поимает звуки, +Он рифму грозную невольно затвердит +И память темное прозванье сохранит. +Блажен Фирсей, рифмач миролюбивый, +Пред знатью покорный, молчаливый, +Как Шаликов, добра хвалитель записной, +Довольный изредка журнальной похвалой, +Невинный фабулист или смиренный лирик. +Но Феб во гневе мне промолвил: будь сатирик. +С тех пор бесплодный жар в груди моей горит, +Браниться жажду я — рука моя свербит. +Клим пошлою меня щекотит остротой. +Кто Фирс? ничтожный шут, красавец молодой, +Жеманный говорун, когда-то бывший в моде, +Толстому тайный друг по греческой методе. +Ну можно ль комара тотчас не раздавить +И в грязь словцом одним глупца не превратить? +А шутку не могу придумать я другую, +Как только отослать Толстого к хю. +И в глупом бешенстве кричу я наконец +Хвостову: ты дурак, — а Стурдзе: ты подлец. +Так точно трусивший буян обиняком +Решит в харчевне спор падежным кулаком. + + + +Играй, Адель, +Не знай печали; +Хариты, Лель +Тебя венчали +И колыбель +Твою качали; +Твоя весна +Тиха, ясна; +Для наслажденья +Ты рождена; +Час упоенья +Лови, лови! +Младые лета +Отдай любви, +И в шуме света +Люби, Адель, +Мою свирель. + + + +Земли достигнув наконец, +От бурь спасенный провиденьем, +Святой владычице пловец +Свой дар несет с благоговеньем. +Так посвящаю с умиленьем +Простой, увядший мой венец +Тебе, высокое светило +В эфирной тишине небес, +Тебе, сияющей так мило +Для наших набожных очес. + + + +Зачем ты, грозный аквилон, +Тростник прибрежный долу клонишь? +Зачем на дальний небосклон +Ты облачко столь гневно гонишь? +Недавно черных туч грядой +Свод неба глухо облекался, +Недавно дуб над высотой +В красе надменной величался… +Но ты поднялся, ты взыграл, +Ты прошумел грозой и славой — +И бурны тучи разогнал, +И дуб низвергнул величавый. +Пускай же солнца ясный лик +Отныне радостью блистает, +И облачком зефир играет, +И тихо зыблется тростник. + + + +Утихла брань племен; в пределах отдаленных +Не слышен битвы шум и голос труб военных; +С небесной высоты, при звуке стройных лир, +На землю мрачную нисходит светлый мир. +Свершилось! Русский царь, достиг ты славной цели! +Вотще надменные на родину летели; +Вотще впреди знамен бесчисленных дружив +В могущей дерзости венчанный исполин +На гибель грозно шел, влек цепи за собою: +Меч огненный блеснул за дымною Москвою! +Звезда губителя потухла в вечной м��ле, +И пламенный венец померкнул на челе! +Содрогся счастья сын, и, брошенный судьбою, +Он землю русскую не взвидел под собою. +Бежит… и мести гром слетел ему вослед; +И с трона гордый пал… и вновь восстал… и нет! +Тебе, наш храбрый царь, хвала, благодаренье! +Когда полки врагов покрыли отдаленье, +Во броню ополчась, взложив пернатый шлем, +Колена преклонив пред вышним алтарем, +Ты браней меч извлек и клятву дал святую +От ига оградить страну свою родную. +Мы вняли клятве сей; и гордые сердца +В восторге пламенном летели вслед отца +И местью роковой горели и дрожали; +И россы пред врагом твердыней грозной стали!., +«К мечам!» — раздался клик, и вихрем понеслись, +Знамена, восшумев, по ветру развились; +Обнялся с братом брат; и милым дали руку +Младые ратники на грустную разлуку; +Сразились. Воспылал свободы ярый бой, +И смерть хватала их холодною рукой! +А я… вдали громов, в сени твоей надежной… +Я тихо расцветал, беспечный, безмятежный! +Увы! мне не судил таинственный предел +Сражаться за тебя под градом вражьих стрел! +Сыны Бородина, о кульмские герои! +Я видел, как на брань летели ваши строи; +Душой восторженной за братьями спешил. +Почто ж на бранный дол я крови не пролил? +Почто, сжимая меч младенческой рукою, +Покрытый ранами, не пал я пред тобою +И славы под крылом наутре не почил? +Почто великих дел свидетелем не был? +О, сколь величествен, бессмертный, ты явился, +Когда на сильного с сынами устремился; +И, челы приподняв из мрачности гробов, +Народы, падшие под бременем оков, +Тяжелой цепию с восторгом потрясали +И с робкой радостью друг друга вопрошали: +«Ужель свободны мы? Ужели грозный пал? +Кто смелый? Кто в громах на севере восстал?» +И ветхую главу Европа преклонила, +Царя-спасителя колена окружила +Освобожденною от рабских уз рукой, +И власть мятежная исчезла пред тобой! +И ныне ты к сынам, о царь наш, возвратился, +И край полуночи восторгом озарился! +Склони на свой народ смиренья полный взгляд — +Все лица радостью, любовию блестят, +Внемли — повсюду весть отрадная несется, +Повсюду гордый клик веселья раздается; +По стогнам шум, везде сияет торжество, +И ты среди толпы, России божество! +Встречать вождя побед летят твои дружины +Старик, счастливый век забав Екатерины, +Взирает на тебя с безмолвною слезой. +Ты наш, о русский царь! оставь же шлем стальной, +И грозный меч войны, и щит — ограду нашу; +Излей пред Янусом священну мира чашу, +И, брани сокрушив могущею рукой, +Вселенну осени желанной тишиной! +И придут времена спокойствия златые, +Покроет шлемы ржа, и стрелы каленые, +В колчанах скрытые, забудут свой полет; +Счастливый селянин, не зная бурных бед, +По нивам повлечет плуг, миром изощренный; +Суда летучие, торговлей окриленны, +Кормами рассекут свободный океан, +И юные сыны воинственных славян +Спокойной праздности с досадой предадутся, +И молча некогда вкруг старца соберутся, +Преклон��т жадый слух, и ветхим костылем +И стан, и ратный строй, и дальний бор с холмом +На прахе начертит он медленно пред ними, +Словами истины, свободными, простыми, +Им славу прошлых лет в рассказах оживит +И доброго царя в слезах благословит. + + + +Мой милый, как несправедливы +Твои ревнивые мечты: +Я позабыл любви призывы +И плен опасной красоты; +Свободы друг миролюбивый, +В толпе красавиц молодых, +Я, равнодушный и ленивый, +Своих богов не вижу в них. +Их томный взор, приветный лепет +Уже не властны надо мной. +Забыло сердце нежный трепет +И пламя юности живой. +Теперь уж мне влюбиться трудно, +Вздыхать неловко и смешно, +Надежде верить безрассудно, +Мужей обманывать грешно. +Прошел веселый жизни праздник. +Как мой задумчивый проказник, +Как Баратынский, я твержу: +Нельзя ль найти подруги нежной? +Нельзя ль найти любви надежной?; +И ничего не нахожу. +Оставя счастья призрак ложный, +Без упоительных страстей, +Я стал наперсник осторожный +Моих неопытных друзей. +Когда любовник исступленный, +Тоскуя, плачет предо мной +И для красавицы надменной +Клянется жертвовать собой; +Когда в жару своих желаний +С восторгом изъясняет он +Неясных, темных ожиданий +Обманчивый, но сладкий сон +И, крепко руку сжав у друга, +Клянет ревнивого супруга, +Или докучливую мать, — +Его безумным увереньям +И поминутным повтореньям +Люблю с участием внимать; +Я льщу слепой его надежде, +Я молод юностью чужой +И говорю: так было прежде +Во время оно и со мной. + + + +Альфонс садится на коня; +Ему хозяин держит стремя. +«Сеньор, послушайтесь меня: +Пускаться в путь теперь не время, +В горах опасно, ночь близка, +Другая вента далека. +Останьтесь здесь: готов вам ужин; +В камине разложен огонь; +Постеля есть — покой вам нужен, +А к стойлу тянется ваш конь». +«Мне путешествие привычно +И днем и ночью — был бы путь, — +Тот отвечает. — Неприлично +Бояться мне чего-нибудь. +Я дворянин, — ни черт, ни воры +Не могут удержать меня, +Когда спешу на службу я». +И дон Альфонс коню дал шпоры, +И едет рысью. Перед ним +Одна идет дорога в горы +Ущельем тесным и глухим. +Вот выезжает он в долину; +Какую ж видит он картину? +Кругом пустыня, дичь и голь… +А в стороне торчит глаголь, +И на глаголе том два тела +Висят. Закаркав, отлетела +Ватага черная ворон, +Лишь только к ним подъехал он. +То были трупы двух гитанов, +Двух славных братьев-атаманов, +Давно повешенных и там +Оставленных в пример ворам. +Дождями небо их мочило, +А солнце знойное сушило, +Пустынный ветер их качал, +Клевать их ворон прилетал. +И шла молва в простом народе, +Что, обрываясь по ночам, +Они до утра на свободе +Гуляли, мстя своим врагам. +Альфонсов конь всхрапел и боком +Прошел их мимо, и потом +Понесся резво, легким скоком, +С своим бесстрашным седоком. + + + +Сегодня, добрые мужья, +Повеселю вас новой сказкой. +Знавали ль вы, мои друзья, +Слепого мальчика с повязкой? +Слепого? Вот? Помилуй, Феб! +Амур совсем, друзья, не слеп: +Но шалуну пришла ж охота, +Чтоб, людям на смех и назло, +Его безумие вело. +Безумие ведет Эрота: +Но вдруг, не знаю почему, +Оно наскучило ему. +Взялся за новую затею: +Повязку с милых сняв очей, +Идет проказник к Гименею… +А что такое Гименей? +Он сын Вулкана молчаливый, +Холодный, дряхлый и ленивый, +Ворчит и дремлет целый век, +А впрочем добрый человек, +Да нрав имеет он ревнивый. +От ревности печальный бог +Спокойно подремать не мог; +Все трусил маленького брата, +За ним подсматривал тайком +И караулил супостата +С своим докучным фонарем. +Вот мальчик мой к нему подходит +И речь коварную заводит: +«Развеселися, Гименей! +Ну, помиримся, будь умней! +Забудь, товарищ мой любезный, +Раздор смешной и бесполезный! +Да только навсегда, смотри! +Возьми ж повязку в память, милый, +А мне фонарь свой подари!» +И что ж? Поверил бог унылый. +Амур от радости прыгнул, +И на глаза со всей он силы +Обнову брату затянул. +Гимена скучные дозоры +С тех пор пресеклись по ночам; +Его завистливые взоры +Теперь не страшны красотам; +Спокоен он, но брат коварный, +Шутя над честью и над ним, +Войну ведет неблагодарный +С своим союзником слепым. +Лишь сон на смертных налетает, +Амур в молчании ночном +Фонарь любовнику вручает +И сам счастливца провожает +К уснувшему супругу в дом; +Сам от беспечного Гимена +Он охраняет тайну дверь… +Пойми меня, мой друг Елена, +И мудрой повести поверь! + + + +В дверях эдема ангел нежный +Главой поникшею сиял, +А демон мрачный и мятежный +Над адской бездною летал. +Дух отрицанья, дух сомненья +На духа чистого взирал +И жар невольный умиленья +Впервые смутно познавал. +«Прости, — он рек, — тебя я видел, +И ты недаром мне сиял: +Не все я в небе ненавидел, +Не все я в мире презирал». + + + +В одном из городов Италии счастливой +Когда-то властвовал предобрый, старый Дук, +Народа своего отец чадолюбивый, +Друг мира, истины, художеств и наук. +Но власть верховная не терпит слабых рук, +А доброте своей он слишком предавался. +Народ любил его и вовсе не боялся. +В суде его дремал карающий закон, +Как дряхлый зверь уже к ловитве неспособный. +Дук это чувствовал в душе своей незлобной +И часто сетовал. Сам ясно видел он, +Что хуже дедушек с дня на день были внуки, +Что грудь кормилицы ребенок уж кусал, +Что правосудие сидело сложа руки +И по носу его ленивый не щелкал. + + + +Нередко добрый Дук, раскаяньем смущенный, +Хотел восстановить порядок упущенный; +Но как? Зло явное, терпимое давно, +Молчанием суда уже дозволено, +И вдруг его казнить совсем несправедливо +И странно было бы — тому же особливо, +Кто первый сам его потворством ободрял. +Что делать? долго Дук терпел и размышлял; +Размыслив наконец, решился он на время +Предать иным рукам верховной власти бремя, +Чтоб новый властелин расправой новой мог +Порядок вдруг завесть и был бы крут и строг. +Был некто Анджело, муж опытный, не новый +В искусств�� властвовать, обычаем суровый, +Бледнеющий в трудах, ученье и посте, +За нравы строгие прославленный везде, +Стеснивший весь себя оградою законной, +С нахмуренным лицом и с волей непреклонной; +Его-то старый Дук наместником нарек, +И в ужас ополчил, и милостью облек, +Неограниченны права ему вручая. +А сам, докучного вниманья избегая, +С народом не простясь, incognito, один +Пустился странствовать, как древний паладин. + + + +Лишь только Анджело вступил во управленье, +И все тотчас другим порядком потекло, +Пружины ржавые опять пришли в движенье, +Законы поднялись, хватая в когти зло, +На полных площадях, безмолвных от боязни, +По пятницам пошли разыгрываться казни. +И ухо стал себе почесывать народ +И говорить: «Эхе! да этот уж не тот». +Между законами забытыми в ту пору +Жестокий был один: закон сей изрекал +Прелюбодею смерть. Такого приговору +В том городе никто не помнил, не слыхал. +Угрюмый Анджело в громаде уложенья +Открыл его — и в страх повесам городским +Опять его на свет пустил для исполненья, +Сурово говоря помощникам своим: +«Пора нам зло пугнуть. В балованном народе +Преобратилися привычки уж в права +И шмыгают кругом закона на свободе, +Как мыши около зевающего льва. +Закон не должен быть пужало из тряпицы, +На коем наконец уже садятся птицы». + + + +Так Анджело на всех навел невольно дрожь, +Роптали вообще, смеялась молодежь +И в шутках строгого вельможи не щадила, +Меж тем как ветрено над бездною скользила, +И первый под топор беспечной головой +Попался Клавдио, патриций молодой. +В надежде всю беду со временем исправить +И не любовницу, супругу в свет представить, +Джюльету нежную успел он обольстить +И к таинствам любви безбрачной преклонить. +Но их последствия к несчастью явны стали; +Младых любовников свидетели застали, +Ославили в суде взаимный их позор, +И юноше прочли законный приговор. +Несчастный, выслушав жестокое решенье, +С поникшей головой обратно шел в тюрьму, +Невольно каждому внушая сожаленье +И горько сетуя. Навстречу вдруг ему +Попался Луцио, гуляка беззаботный, +Повеса, вздорный враль, но малый доброхотный. +«Друг, — молвил Клавдио, — молю! не откажи: +Сходи ты в монастырь к сестре моей. Скажи, +Что должен я на смерть идти; чтоб поспешила +Она спасти меня, друзей бы упросила, +Иль даже бы пошла к наместнику сама. +В ней много, Луцио, искусства и ума, +Бог дал ее речам уверчивость и сладость, +К тому ж и без речей рыдающая младость +Мягчит сердца людей». — «Изволь! поговорю», — +Гуляка отвечал, и сам к монастырю +Тотчас отправился. + + + +Младая Изабела +В то время с важною монахиней сидела. +Постричься через день она должна была +И разговор о том со старицей вела. +Вдруг Луцио звонит и входит. У решетки +Его приветствует, перебирая четки, +Полузатворница: «Кого угодно вам?» +— Девица и судя по розовым щекам, +Уверен я, что вы девица в самом деле, +Нельзя ли доложить прекрасной Изабеле, +Что к ней меня прислал ее несчастный брат? +«Несчастный? почему? что с ним? скажите смело: +Я Клавдио сестра». — Нет, право? очень рад. +Он кланяется вам сердечно. Вот в чем дело: +Ваш брат в тюрьме. — «За что?» — За то, за что бы я +Благодарил его, красавица моя, +И не было б ему иного наказанья, — +Тут он в подробные пустился описанья, +Немного жесткие своею наготой +Для девственных ушей отшельницы младой, +Но со вниманием все выслушала дева +Без приторных причуд стыдливости и гнева. +Она чиста была душою как эфир. +Ее смутить не мог неведомый ей мир +Своею суетой и праздными речами. +— Теперь, — примолвил он, — осталось лишь мольбами +Вам тронуть Анджело, и вот о чем просил +Вас братец. — «Боже мой, — девица отвечала, — +Когда б от слов моих я пользы ожидала! +Но сомневаюся; во мне не станет сил…» +— Сомненья нам враги, — тот с жаром возразил, — +Нас неудачею предатели стращают +И благо верное достать не допущают. +Ступайте к Анджело, и знайте от меня, +Что если девица, колена преклоня +Перед мужчиною, и просит и рыдает, +Как бог он все дает, чего ни пожелает. + + + +Девица, отпросясь у матери честной, +С усердным Луцио к вельможе поспешила +И, на колена встав, смиренною мольбой +За брата своего наместника молила. +«Девица, — отвечал суровый человек, — +Спасти его нельзя; твой брат свой отжил век; +Он должен умереть». Заплакав, Изабела +Склонилась перед ним и прочь идти хотела, +Но добрый Луцио девицу удержал. +«Не отступайтесь так, — он тихо ей сказал, — +Просите вновь его; бросайтесь на колени, +Хватайтеся за плащ, рыдайте; слезы, пени, +Все средства женского искусства вы должны +Теперь употребить. Вы слишком холодны, +Как будто речь идет меж вами про иголку. +Конечно, если так, не будет, верно, толку. +Не отставайте же! еще!» +Она опять +Усердною мольбой стыдливо умолять +Жестокосердого блюстителя закона. +«Поверь мне, — говорит, — ни царская корона, +Ни меч наместника, ни бархат судии, +Ни полководца жезл — все почести сии — +Земных властителей ничто не украшает, +Как милосердие. Оно их возвышает. +Когда б во власть твою мой брат был облечен, +А ты был Клавдио, ты мог бы пасть, как он, +Но брат бы не был строг, как ты». + + + +Ее укором +Смущен был Анджело. Сверкая мрачным взором, +«Оставь меня, прошу», — сказал он тихо ей. +Но дева скромная и жарче и смелей +Была час от часу. «Подумай, — говорила, — +Подумай, если тот, чья праведная сила +Прощает и целит, судил бы грешных нас +Без милосердия; скажи: что было б с нами? +Подумай — и любви услышишь в сердце глас, +И милость нежная твоими дхнет устами, +И новый человек ты будешь». +Он в ответ: +«Поди; твои мольбы пустая слов утрата. +Не я, закон казнит. Спасти нельзя мне брата, +И завтра он умрет». +Изабела +Как завтра! что? нет, нет. +Он не готов еще, казнить его не можно… +Ужели господу пошлем неосторожно +Мы жертву наскоро. Мы даже и цыплят +Не бьем до времени. Так скоро не казнят. +Спаси, спаси его: подумай в самом деле, +Ты знаешь, государь, несчастный осужден +За преступление, которое доселе +Прощалось каждому; постраждет первый он. +Анджело +Закон не умирал, но был лишь в усыпленье, +Теперь проснулся он. +Изабела +Будь милостив! +Анджело +Нельзя. +Потворствовать греху есть то же преступленье, +Карая одного, спасаю многих я. +Изабела +Ты ль первый изречешь сей приговор ужасный? +И первой жертвою мой будет брат несчастный. +Нет, нет! будь милостив. Ужель душа твоя +Совсем безвинная? спросись у ней: ужели +И мысли грешные в ней отроду не тлели? + + + +Невольно он вздрогнул, поникнул головой +И прочь идти хотел. Она: «Постой, постои! +Послушай, воротись. Великими дарами +Я задарю тебя… прими мои дары, +Они не суетны, но честны и добры, +И будешь ими ты делиться с небесами: +Я одарю тебя молитвами души +Пред утренней зарей, в полунощной тиши, +Молитвами любви, смирения и мира, +Молитвами святых, угодных небу дев, +В уединении умерших уж для мира, +Живых для господа». +Смущен и присмирев, +Он ей свидание на завтра назначает +И в отдаленные покои поспешает. +Часть вторая +День целый Анджело, безмолвный и угрюмый, +Сидел, уединясь, объят одною думой, +Одним желанием; всю ночь не тронул сон +Усталых вежд его. «Что ж это? — мыслит он, — +Ужель ее люблю, когда хочу так сильно +Услышать вновь ее и взор мой усладить +Девичьей прелестью? По ней грустит умильно +Душа… или когда святого уловить +Захочет бес, тогда приманкою святою +И манит он на крюк? Нескромной красотою +Я не был отроду к соблазнам увлечен, +И чистой девою теперь я побежден. +Влюбленный человек доселе мне казался +Смешным, и я его безумству удивлялся. +А ныне!» + + + +Размышлять, молиться хочет он, +Но мыслит, молится рассеянно. Словами +Он небу говорит, а волей и мечтами +Стремится к ней одной. В унынье погружен, +Устами праздными жевал он имя бога, +А в сердце грех кипел. Душевная тревога +Его осилила. Правленье для него, +Как дельная, давно затверженная книга, +Несносным сделалось. Скучал он; как от ига, +Отречься был готов от сана своего; +А важность мудрую, которой столь гордился, +Которой весь народ бессмысленно дивился, +Ценил он ни во что и сравнивал с пером, +Носимым в воздухе летучим ветерком… +Поутру к Анджело явилась Изабела +И странный разговор с наместником имела. +Анджело +Что скажешь? +Изабела +Волю я твою пришла узнать. +Анджело +Ах, если бы ее могла ты угадать! +Твой брат не должен жить… а мог бы. +Изабела +Почему же +Простить нельзя его? +Анджело +Простить? что в мире хуже +Столь гнусного греха? убийство легче. +Изабела +Да, +Так судят в небесах, но на земле когда? +Анджело +Ты думаешь? так вот тебе предположенье: +Что если б отдали тебе на разрешенье +Оставить брата влечь ко плахе на убой, +Иль искупить его, пожертвовав собой +И плоть предав греху? +Изабела +Скорее, чем душою, +Я плотью жертвовать готова. +Анджело +Я с тобою +Теперь не о душе толкую… дело в том: +Брат осужден на казнь; его снасти грехом +Не милосердие ль? +Изабела +Перед богом я готова +Душою отвечать: греха в том никакого, +Поверь, и нет. Спаси ты брата моего! +Тут милость, а не грех. +Анджело +Спасешь ли ты его, +Коль милость на весах равно с грехом потянет? +Изабела +О, пусть моим грехом спасенье брата станет! +Коль только это грех. О том готова я +Молиться день и ночь. +Анджело +Нет, выслушай меня, +Или ты слов моих совсем не понимаешь, +Или понять меня нарочно избегаешь, +Я проще изъяснюсь: твой брат приговорен. +Изабела +Так. +Анджело +Смерть изрек ему решительно закон. +Изабела +Так точно. +Анджело +Средство есть одно к его спасенью. +Все это клонится к тому предположенью, +И только есть вопрос и больше ничего +Положим: тот, кто б мог один спасти его +Наперсник судии, иль сам по сану властный +Законы толковать, мягчить их смысл ужасный, +К тебе желаньем был преступным воспален +И требовал, чтоб ты казнь брата искупила +Своим падением; не то — решит закон. +Что скажешь? как бы ты в уме своем решила? +Изабела +Для брата, для себя решилась бы скорей, +Поверь, как яхонты носить рубцы бичей +И лечь в кровавый гроб спокойно, как на ложе, +Чем осквернить себя. +Анджело +Твой брат умрет. +Изабела +Так что же? +Он лучший путь себе, конечно, изберет, +Бесчестием сестры души он не спасет. +Брат лучше раз умри, чем гибнуть мне навечно. +Анджело +За что ж казалося тебе бесчеловечно +Решение суда? Ты обвиняла нас +В жестокосердии. Давно ль еще? Сейчас +Ты праведный закон тираном называла, +А братний грех едва ль не шуткой почитала. +Изабела +Прости, прости меня. Невольно я душой +Тогда лукавила. Увы! себе самой +Противуречила я, милое спасая +И ненавистное притворно извиняя. +Мы слабы. +Анджело +Я твоим признаньем ободрен. +Так женщина слаба, я в этом убежден +И говорю тебе: будь женщина, не боле — +Иль будешь ничего. Так покорися воле +Судьбы своей. +Изабела +Тебя я не могу понять. +Анджело +Поймешь: люблю тебя. +Изабела +Увы! что мне сказать? +Джюльету брат любил, и он умрет, несчастный. +Анджело +Люби меня и жив он будет. +Изабела +Знаю: властный +Испытывать других, ты хочешь… +Анджело +Нет, клянусь, +От слова моего теперь не отопрусь; +Клянуся честию. +Изабела +О, много, много чести! +И дело честное! Обманщик! Демон лести! +Сейчас мне Клавдио свободу подпиши, +Или поступок твой и черноту души +Я всюду разглашу — и полно лицемерить +Тебе перед людьми. +Анджело +И кто же станет верить? +По строгости моей известен свету я; +Молва всеобщая, мой сан, вся жизнь моя +И самый приговор над братней головою +Представят твой донос безумной клеветою. +Теперь я волю дал стремлению страстей. +Подумай и смирись пред волею моей, +Брось эти глупости: и слезы, и моленья, +И краску робкую. От смерти, от мученья +Тем брата не спасешь. Покорностью одной +Искупишь ты его от плахи роковой. +До завтра от тебя я стану ждать ответа. +И знай, что твоего я не боюсь извета. +Что хочешь говори, не пошатнуся я. +Всю истину твою низвергнет ложь моя. + + + +Сказал и вышел вон, невинную девицу +Оставя в ужасе. Поднявши к небесам +Молящий, ясный взор и чистую десницу, +От мерзостных палат спешит она в темницу. +Дверь отворилась ей; и брат ее глазам +Представился. +В цепях, в унынии глубоком, +О светских радостях стараясь не жалеть, +Еще надеясь жить, готовясь умереть, +Безмолвен он сидел, и с ним в плаще широком +Под черным куколем с распятием в руках +Согбенный старостью беседовал монах. +Старик доказывал страдальцу молодому, +Что смерть и бытие равны одна другому, +Что здесь и там одна бессмертная душа +И что подлунный мир не стоит ни гроша. +С ним бедный Клавдио печально соглашался, +А в сердце милою Джюльетой занимался. +Отшельница вошла: «Мир вам!» — очнулся он +И смотрит на сестру, мгновенно оживлен. +«Отец мой, — говорит монаху Изабела, — +Я с братом говорить одна бы здесь хотела». +Монах оставил их. + + + +Клавдио +Что ж, милая сестра, +Что скажешь? +Изабела +Милый брат, пришла тебе пора. +Клавдио +Так нет спасенья? +Изабела +Нет, иль разве поплатиться +Душой за голову? +Клавдио +Так средство есть одно? +Изабела +Так, есть. Ты мог бы жить. Судья готов смягчиться. +В нем милосердие бесовское: оно +Тебе дарует жизнь за узы муки вечной. +Клавдио +Что? Вечная тюрьма? +Изабела +Тюрьма — хоть без оград, +Без цепи. +Клавдио +Изъяснись, что ж это? +Изабела +Друг сердечный, +Брат милый! Я боюсь… Послушай, милый брат, +Семь, восемь лишних лет ужель тебе дороже +Всегдашней чести? Брат, боишься ль умереть? +Что чувство смерти? миг. И много ли терпеть? +Раздавленный червяк при смерти терпит то же, +Что терпит великан. +Клавдио +Сестра! или я трус? +Или идти на смерть во мне не станет силы? +Поверь, без трепета от мира отрешусь, +Коль должен умереть; и встречу ночь могилы, +Как деву милую. +Изабела +Вот брат мой! узнаю; +Из гроба слышу я отцовский голос. Точно: +Ты должен умереть; умри же беспорочно. +Послушай, ничего тебе не утаю: +Тот грозный судия, святоша тот жестокий, +Чьи взоры строгие во всех родят боязнь, +Чья избранная речь шлет отроков на казнь, +Сам демон; сердце в кем черно, как ад глубокий, +И полно мерзостью. +Клавдио +Наместник? +Изабела +Ад облек +Его в свою броню. Лукавый человек! +Знай: если б я его бесстыдное желанье +Решилась утолить, тогда бы мог ты жить. +Клавдио +О нет, не надобно. +Изабела +На гнусное свиданье, +Сказал он, нынче в ночь должна я поспешить, +Иль завтра ты умрешь. +Клавдио +Нейди, сестра. +Изабела +Брат милый! +Бог видит: ежели одной моей могилой +Могла бы я тебя от казни искупить, +Не стала б более иголки дорожить +Я жизнию моей. +Клавдио +Благодарю, друг милый! +Изабела +Так завтра, Клавдио, ты к смерти будь готов. +Клавдио +Да, так… и страсти в нем кипят с такою силой! +Иль в этом нет греха; иль из семи грехов +Грех это меньший? +Изабела +Как? +Клавдио +Такого прегрешенья +Там, верно, не казнят. Для одного мгновенья +Ужель себя сгубить решился б он навек? +Нет, я не думаю. Он умный человек. +Ах, Изабела! +Изабела +Что? что скажешь? +Клавдио +Смерть ужасна! +Изабела +И стыд ужасен. +Клавдио +Так — однако ж… умереть, +Идти неведомо куда, во гробе тлеть +В холодной тесноте… Увы! земля прекрасна +И жизнь мила. А тут: войти в немую мглу, +Стремглав низвергнуться в кипящую смолу, +Или во льду застыть, иль с ветром быстротечным +Носиться в пустоте пространством бесконечным… +И все, что грезится отчаянной мечте… +Нет, нет: земная жизнь в болезни, в нищете, +В печалях, в старости, в неволе… будет раем +В сравненье с тем, чего за гробом ожидаем. +Изабела +О боже! +Клавдио +Друг ты мой! Сестра! позволь мне жить. +Уж если будет грех спасти от смерти брата, +Природа извинит. +Изабела +Что смеешь говорить? +Трус! тварь бездушная! от сестрина разврата +Себе ты жизни ждешь! Кровосмеситель! нет, +Я думать не могу, нельзя, чтоб жизнь и свет +Моим отцом тебе даны. Прости мне, боже! +Нет, осквернила мать отеческое ложе, +Коль понесла тебя! Умри. Когда бы я +Спасти тебя могла лишь волею моею, +То все-таки б теперь свершилась казнь твоя. +Я тысячу молитв за смерть твою имею, +За жизнь — уж ни одной… +Клавдио +Сестра, постой, постой! +Сестра, прости меня! +И узник молодой +Удерживал ее за платье. Изабела +От гнева своего насилу охладела, +И брата бедного простила, и опять, +Лаская, начала страдальца утешать. +Часть третия +Монах стоял меж тем за дверью отпертою +И слышал разговор меж братом и сестрою. +Пора мне вам сказать, что старый сей монах +Не что иное был, как Дук переодетый. +Пока народ считал его в чужих краях +И сравнивал, шутя, с бродящею кометой, +Скрывался он в толпе, все видел, наблюдал +И соглядатаем незримым посещал +Палаты, площади, монастыри, больницы, +Развратные дома, театры и темницы. +Воображение живое Дук имел; +Романы он любил и, может быть, хотел +Халифу подражать Гаруну Аль-Рашиду. +Младой отшельницы подслушав весь рассказ, +В растроганном уме решил он тот же час +Не только наказать жестокость и обиду, +Но сладить кое-что… Он тихо в дверь вошел, +Девицу отозвал и в уголок отвел. +«Я слышал все, — сказал, — ты похвалы достойна, +Свой долг исполнила ты свято; но теперь +Предайся ж ты моим советам. Будь покойна, +Все к лучшему придет; послушна будь и верь». +Тут он ей объяснил свое предположенье. +И дал прощальное свое благословенье. + + + +Друзья! поверите ль, чтоб мрачное чело, +Угрюмой, злой души печальное зерцало, +Желанья женские навеки привязало +И нежной красоте понравиться могло? +Не чудно ли? Но так. Сей Анджело надменный, +Сей злобный человек, сей грешник — был любим +Душою нежною, печальной и смиренной, +Душой, отверженной мучителем своим. +Он был давно женат. Летунья легкокрила, +Младой его жены молва не пощадила, +Без доказательства насмешливо коря; +И он ее прогнал, надменно говоря: +«Пускай себе молвы неправо обвиненье, +Нет нужды. Не должно коснуться подозренье +К супруге кесаря». С тех пор она жила +Одна в предместии, печально изнывая. +Об ней-то вспомнил Дук, и дева молодая +По наставлению монаха к ней пошла. +Марьяна под окном за пряжею сидела +И тихо плакала. Как ангел, Изабела +Пред ней нечаянно явилась у дверей. +Отшельница была давно знакома с ней +И часто утешать несчастную ходила. +Монаха мысль она ей тотчас объяснила. +Марьяна, только лишь настанет ночи мгла, +К палатам Анджело идти должна была, +В саду с ним встретиться под каменной оградой +И, наградив его условленной наградой, +Чуть внятным шепотом, прощаяся, шепнуть +Лишь только то: теперь о брате не забудь. +Марьяна бедная сквозь слезы улыбалась, +Готовилась дрожа — и дева с ней рассталась. + + + +Всю ночь в темнице Дук последствий ожидал +И, сидя с Клавдио, страдальца утешал. +Пред светом снова к ним явилась Изабела. +Все шло как надобно: сейчас у ней сидела +Марьяна бледная, с успехом возвратись +И мужа обманув. Денница занялась — +Вдруг запечатанный приказ приносит вестник +Начальнику тюрьмы. Читают: что ж? Наместник +Немедля узника приказывал казнить +И голову его в палаты предъявить. +Замыслив новую затею, Дук представил +Начальнику тюрьмы свой перстень и печать +И казнь остановил, а к Анджело отправил +Другую голову, велев обрить и снять +Ее с широких плеч разбойника морского, +Горячкой в ту же ночь умершего в тюрьме, +А сам отправился, дабы вельможу злого, +Столь гнусные дела творящего во тьме, +Пред светом обличить. + + + +Едва молва невнятно +О казни Клавдио успела пробежать, +Пришла другая весть. Узнали, что обратно +Ко граду едет Дук. Народ его встречать +Толпами кинулся. И Анджело смущенный, +Грызомый совестью, предчувствием стесненный, +Туда же поспешил. Улыбкой добрый Дук +Приветствует народ, теснящийся вокруг, +И дружно к Анджело протягивает руку. +И вдруг раздался крик — и прямо в ноги Дуку +Девица падает. «Помилуй, государь! +Ты щит невинности, ты милости алтарь, +Помилуй!» — Анджело бледнеет и трепещет +И взоры дикие на Изабелу мещет… +Но победил себя. Оправиться успев, +«Она помешана, — сказал он, — видев брата, +Приговоренного на смерть. Сия утрата +В ней разум потрясла…» +Но обнаружа гнев +И долго скрытое в душе негодованье, +«Все знаю, — молвил Дук; — все знаю! наконец +Злодейство на земле получит воздаянье. +Девица, Анджело! за мною, во дворец!» +У трона во дворце стояла Мариана +И бедный Клавдио. Злодей, увидев их, +Затрепетал, челом поникнул и утих; +Все объяснилося, и правда из тумана +Возникла; Дук тогда: «Что, Анджело, скажи, +Чего достоин ты?» Без слез и без боязни, +С угрюмой твердостью тот отвечает: «Казни. +И об одном молю: скорее прикажи +Вести меня на смерть». +«Иди, — сказал властитель, +Да гибнет судия — торгаш и обольститель». +Но бедная жена, к ногам его упа��, +«Помилуй, — молвила, — ты, мужа мне отдав, +Не отымай опять; не смейся надо мною». +— Не я, но Анджело смеялся над тобою, — +Ей Дук ответствует, — но о твоей судьбе +Сам буду я пещись. Останутся тебе +Его сокровища, и будешь ты награда +Супругу лучшему. — «Мне лучшего не надо. +Помилуй, государь! не будь неумолим, +Твоя рука меня соединила с ним! +Ужели для того так долго я вдовела? +Он человечеству свою принес лишь дань. +Сестра! спаси меня! друг милый, Изабела! +Проси ты за него, хоть на колени стань, +Хоть руки подыми ты молча!» +Изабела +Душой о грешнике, как ангел, пожалела +И, пред властителем колена преклоня, +«Помилуй, государь, — сказала. — За меня +Не осуждай его. Он сколько мне известно, +И как я думаю жил праведно и честно, +Покамест на меня очей не устремил. +Прости же ты его!» +И Дук его простил. + + + +Посвящено Н. Н. Раевскому +Меж тем, как изумленный мир +На урну Байрона взирает, +И хору европейских лир +Близ Данте тень его внимает, +Зовет меня другая тень, +Давно без песен, без рыданий +С кровавой плахи в дни страданий +Сошедшая в могильну сень. +Певцу любви, дубрав и мира +Несу надгробные цветы. +Звучит незнаемая лира. +Пою. Мне внемлет он и ты. +Подъялась вновь усталая секира +И жертву новую зовет. +Певец готов; задумчивая лира +В последний раз ему поет. +Заутра казнь, привычный пир народу; +Но лира юного певца +О чем поет? Поет она свободу: +Не изменилась до конца! +«Приветствую тебя, мое светило! +Я славил твой небесный лик, +Когда он искрою возник, +Когда ты в буре восходило. +Я славил твой священный гром, +Когда он разметал позорную твердыню +И власти древнюю гордыню +Развеял пеплом и стыдом; +Я зрел твоих сынов гражданскую отвагу, +Я слышал братский их обет, +Великодушную присягу +И самовластию бестрепетный ответ. +Я зрел, как их могущи волны +Все ниспровергли, увлекли, +И пламенный трибун предрек, восторга полный, +Перерождение земли. +Уже сиял твой мудрый гений, +Уже в бессмертный Пантеон +Святых изгнанников входили славны тени, +От пелены предрассуждений +Разоблачался ветхий трон; +Оковы падали. Закон, +На вольность опершись, провозгласил равенство, +И мы воскликнули: Блаженство! +О горе! о безумный сон! +Где вольность и закон? Над нами +Единый властвует топор. +Мы свергнули царей. Убийцу с палачами +Избрали мы в цари. О ужас! о позор! +Но ты, священная свобода, +Богиня чистая, нет, — не виновна ты, +В порывах буйной слепоты, +В презренном бешенстве народа, +Сокрылась ты от нас; целебный твой сосуд +Завешен пеленой кровавой: +Но ты придешь опять со мщением и славой, — +И вновь твои враги падут; +Народ, вкусивший раз твой нектар освященный, +Все ищет вновь упиться им; +Как будто Вакхом разъяренный, +Он бродит, жаждою томим; +Так — он найдет тебя. Под сению равенства +В объятиях твоих он сладко отдохнет; +Так буря мрачная минет! +Но я не узрю вас, дни славы, дни блаженства: +Я плахе обречен. Последние часы +Влачу. Заутра казнь. Торжественной рукою +Палач мою главу подымет за власы +Над равнодушною толпою. +Простите, о друзья! Мой бесприютный прах +Не будет почивать в саду, где провождали +Мы дни беспечные в науках и в пирах +И место наших урн заране назначали. +Но, други, если обо мне +Священно вам воспоминанье, +Исполните мое последнее желанье: +Оплачьте, милые, мой жребий в тишине; +Страшитесь возбудить слезами подозренье; +В наш век, вы знаете, и слезы преступленье: +О брате сожалеть не смеет ныне брат. +Еще ж одна мольба: вы слушали стократ +Стихи, летучих дум небрежные созданья, +Разнообразные, заветные преданья +Всей младости моей. Надежды, и мечты, +И слезы, и любовь, друзья, сии листы +Всю жизнь мою хранят. У Авеля, у Фанни, +Молю, найдите их; невинной музы дани +Сберите. Строгий свет, надменная молва +Не будут ведать их. Увы, моя глава +Безвременно падет: мой недозрелый гений +Для славы не свершил возвышенных творений; +Я скоро весь умру. Но, тень мою любя, +Храните рукопись, о други, для себя! +Когда гроза пройдет, толпою суеверной +Сбирайтесь иногда читать мой свиток верный, +И, долго слушая, скажите: это он; +Вот речь его. А я, забыв могильный сон, +Взойду невидимо и сяду между вами, +И сам заслушаюсь, и вашими слезами +Упьюсь… и, может быть, утешен буду я +Любовью; может быть, и Узница моя, +Уныла и бледна, стихам любви внимая…» +Но, песни нежные мгновенно прерывая, +Младой певец поник задумчивой главой. +Пора весны его с любовию, тоской +Промчалась перед ним. Красавиц томны очи, +И песни, и пиры, и пламенные ночи, +Все вместе ожило; и сердце понеслось +Далече… и стихов журчанье излилось: +«Куда, куда завлек меня враждебный гений? +Рожденный для любви, для мирных искушений, +Зачем я покидал безвестной жизни тень, +Свободу, и друзей, и сладостную лень? +Судьба лелеяла мою златую младость; +Беспечною рукой меня венчала радость, +И муза чистая делила мой досуг. +На шумных вечерах друзей любимый друг, +Я сладко оглашал и смехом и стихами +Сень, охраненную домашними богами. +Когда ж, вакхической тревогой утомясь +И новым пламенем незапно воспалясь, +Я утром наконец являлся к милой деве +И находил ее в смятении и гневе; +Когда, с угрозами, и слезы на глазах, +Мой проклиная век, утраченный в пирах, +Она меня гнала, бранила и прощала: +Как сладко жизнь моя лилась и утекала! +Зачем от жизни сей, ленивой и простой, +Я кинулся туда, где ужас роковой, +Где страсти дикие, где буйные невежды, +И злоба, и корысть! Куда, мои надежды, +Вы завлекли меня! Что делать было мне, +Мне, верному любви, стихам и тишине, +На низком поприще с презренными бойцами! +Мне ль было управлять строптивыми конями +И круто напрягать бессильные бразды? +И что ж оставлю я? Забытые следы +Безумной ревности и дерзости ничтожной. +Погибни, голос мой, и ты, о призрак ложный, +Ты, слово, звук пустой… +О, нет! +Умолкни, ропот малодушный! +Гордись и радуйся, поэт: +Ты не поник главой послушной +Перед позором наших лет; +Ты презрел мощного злодея; +Твой светоч, грозно пламенея, +Жестоким блеском озарил +Совет правителей бесславных; +Твой бич настигнул их, казнил +Сих палачей самодержавных; +Твой стих свистал по их главам; +Ты звал на них, ты славил Немезиду; +Ты пел Маратовым жрецам +Кинжал и деву-эвмениду! +Когда святой старик от плахи отрывал +Венчанную главу рукой оцепенелой, +Ты смело им обоим руку дал, +И перед вами трепетал +Ареопаг остервенелый. +Гордись, гордись, певец; а ты, свирепый зверь, +Моей главой играй теперь: +Она в твоих когтях. Но слушай, знай, безбожный: +Мой крик, мой ярый смех преследует тебя! +Пей нашу кровь, живи, губя: +Ты все пигмей, пигмей ничтожный. +И час придет… и он уж недалек: +Падешь, тиран! Негодованье +Воспрянет наконец. Отечества рыданье +Разбудит утомленный рок. +Теперь иду… пора… но ты ступай за мною; +Я жду тебя». +Так пел восторженный поэт. +И все покоилось. Лампады тихий свет +Бледнел пред утренней зарею, +И утро веяло в темницу. И поэт +К решетке поднял важны взоры… +Вдруг шум. Пришли, зовут. Они! Надежды нет! +Звучат ключи, замки, запоры. +Зовут… Постой, постой; день только, день один: +И казней нет, и всем свобода, +И жив великий гражданин +Среди великого народа. +Не слышат. Шествие безмолвно. Ждет палач. +Но дружба смертный путь поэта очарует. +Вот плаха. Он взошел. Он славу именует… +Плачь, муза, плачь! + + + +В пустыне чахлой и скупой, +На почве, зноем раскаленной, +Анчар, как грозный часовой, +Стоит — один во всей вселенной. +Природа жаждущих степей +Его в день гнева породила, +И зелень мертвую ветвей +И корни ядом напоила. +Яд каплет сквозь его кору, +К полудню растопясь от зною, +И застывает ввечеру +Густой прозрачною смолою. +К нему и птица не летит, +И тигр нейдет: лишь вихорь черный +На древо смерти набежит — +И мчится прочь, уже тлетворный. +И если туча оросит, +Блуждая, лист его дремучий, +С его ветвей, уж ядовит, +Стекает дождь в песок горючий. +Но человека человек +Послал к анчару властным взглядом, +И тот послушно в путь потек +И к утру возвратился с ядом. +Принес он смертную смолу +Да ветвь с увядшими листами, +И пот по бледному челу +Струился хладными ручьями; +Принес — и ослабел и лег +Под сводом шалаша на лыки, +И умер бедный раб у ног +Непобедимого владыки. +А царь тем ядом напитал +Свои послушливые стрелы +И с ними гибель разослал +К соседям в чуждые пределы. + + + +Аптеку позабудь ты для венков лавровых +И не мори больных, но усыпляй здоровых. +  + + + +Нас было много на челне; +Иные парус напрягали, +Другие дружно упирали +В глубь мощны веслы. В тишине +На руль склонясь, наш кормщик умный +В молчанье правил грузный челн; +А я — беспечной веры полн, — +Пловцам я пел… Вдруг лоно волн +Измял с налету вихорь шумный… +Погиб и кормщик и пловец! — +Лишь я, таинственный певец, +На берег выброшен грозою, +Я гимны прежние пою +И ризу влажную мою +Сушу на солнце под скалою. + + + +Напрасно воспевать мне ваши именины +При всем усердии послушности моей; +Вы не милее в день святой Екатерины +Затем, что никогда нельзя быть вас милей. + + + +Что ты, девица, грустна, +Молча присмирела, +Хоровод забыв, одна +В уголку присела? +«Именинницу, друзья, +Нечем позабавить. +Думала в балладе я +Счастье наше славить. +Но Жуковский наш заснул, +Гнедич заговелся, +Пушкин бесом ускользнул, +А Крылов объелся». +Вот в гостиной стол накрыт — +Поскорее сядем, +В рюмках пена закипит, +И балладу сладим; +Вот и слажена она — +Нужны ли поэты? — +Рюмки высушив до дна, +Скажем: многи леты +Той, которую друзьям +Ввек любить не поздно! +Многи лета также нам, +Только с ней не розно. + + + +Я жду обещанной тетради: +Что ж медлишь, милый трубадур! +Пришли ее мне, Феба ради, +И награди тебя Амур. + + + +Сия пустынная страна +Священна для души поэта: +Она Державиным воспета +И славой русскою полна. +Еще доныне тень Назона +Дунайских ищет берегов; +Она летит на сладкий зов +Питомцев Муз и Аполлона, +И с нею часто при луне +Брожу вдоль берега крутого; +Но, друг, обнять милее мне +В тебе Овидия живого. + + + +В пещерах Геликона +Я некогда рожден; +Во имя Аполлона +Тибуллом окрещен, +И светлой Иппокреной +Сыздетства напоенный, +Под кровом вешних роз +Поэтом я возрос. +Веселый сын Эрмня +Ребенка полюбил, +В дни резвости златые +Мне дудку подарил. +Знакомясь с нею рано, +Дудил я непрестанно; +Нескладно хоть играл, +Но музам не скучал. +А ты, певец забавы +И друг пермесских дев, +Ты хочешь, чтобы, славы +Стезею полетев, +Простясь с Анакреоном, +Спешил я за Мароном +И пел при звуках лир +Войны кровавый пир. +Дано мне мало Фебом: +Охота, скудный дар. +Пою под чуждым небом, +Вдали домашних лар, +И, с дерзостным Икаром +Страшась летать недаром, +Бреду своим путем: +Будь всякий при своем. + + + +Гирей сидел потупя взор; +Янтарь в устах его дымился; +Безмолвно раболепный двор +Вкруг хана грозного теснился. +Всё было тихо во дворце, +Благоговея, все читали +Приметы гнева и печали +На сумрачном его лице. +Но повелитель горделивый +Махнул рукой нетерпеливой. +И все, склонившись, идут вон. +Один в своих чертогах он; +Свободней грудь его вздыхает, +Живее строгое чело +Волненье сердца выражает. +Так бурны тучи отражает +Залива зыбкое стекло. +Что движет гордою душою? +Какою мыслью занят он? +На Русь ли вновь идет войною, +Несет ли Польше свой закон, +Горит ли местию кровавой, +Открыл ли в войске заговор, +Страшится ли народов гор, +Иль козней Генуи лукавой? +Нет, он скучает бранной славой; +Устала грозная рука; +Война от мыслей далека. +Ужель в его гарем измена +Стезей преступною вошла, +И дочь неволи, нег и плена +Гяуру сердце отдала? +Нет, жены робкие Гирея, +Ни думать, ни желать не смея, +Цветут в унылой тишине; +Под стражей бдительной и хладной +На лоне скуки безотрадной +Измен не ведают оне. +В тени хранительной темницы +Утаены их красоты: +Так аравийские цветы +Живут за стеклами теплицы. +Для них унылой чередой +Дни, месяцы, лета проходят +И неприметно за собой +И младость и любовь уводят. +Однообразен каждый день +И медленно часов теченье. +В гареме жизнью правит лень; +Мелькает редко наслажденье. +Младые жены, как-нибудь +Желая сердце обмануть, +Меняют пышные уборы, +Заводят игры, разговоры, +Или при шуме вод живых, +Над их прозрачными струями +В прохладе яворов густых +Гуляют легкими роями. +Меж ними ходит злой эвнух +И убегать его напрасно: +Его ревнивый взор и слух +За всеми следует всечасно. +Его стараньем заведен +Порядок вечный. Воля хана +Ему единственный закон; +Святую заповедь Корана +Не строже наблюдает он. +Его душа любви не просит; +Как истукан он переносит +Насмешки, ненависть, укор, +Обиды шалости нескромной, +Презренье, просьбы, робкий взор, +И тихий вздох, и ропот томный. +Ему известен женский нрав; +Он испытал, сколь он лукав +И на свободе и в неволе: +Взор нежный, слез упрек немой +Не властны над его душой; +Он им уже не верит боле. +Раскинув легкие власы, +Как идут пленницы младые +Купаться в жаркие часы, +И льются волны ключевые +На их волшебные красы, +Забав их сторож неотлучный, +Он тут; он видит, равнодушный, +Прелестниц обнаженный рой; +Он по гарему в тьме ночной +Неслышными шагами бродит; +Ступая тихо по коврам, +К послушным крадется дверям, +От ложа к ложу переходит; +В заботе вечной, ханских жен +Роскошный наблюдает сон, +Ночной подслушивает лепет; +Дыханье, вздох, малейший трепет — +Всё жадно примечает он; +И горе той, чей шопот сонный +Чужое имя призывал, +Или подруге благосклонной +Порочны мысли доверял! +Что ж полон грусти ум Гирея? +Чубук в руках его потух; +Недвижим, и дохнуть не смея, +У двери знака ждет эвнух. +Встает задумчивый властитель; +Пред ним дверь настежь. Молча, он +Идет в заветную обитель +Еще недавно милых жен. +Беспечно ожидая хана, +Вокруг игривого фонтана +На шелковых коврах оне +Толпою резвою сидели +И с детской радостью глядели, +Как рыба в ясной глубине +На мраморном ходила дне. +Нарочно к ней на дно иные +Роняли серьги золотые. +Кругом невольницы меж тем +Шербет носили ароматный, +И песнью звонкой и приятной +Вдруг огласили весь гарем: +«Дарует небо человеку +Замену слез и частых бед: +Блажен факир, узревший Меку +На старости печальных лет. +«Блажен, кто славный брег Дуная +Своею смертью освятит: +К нему навстречу дева рая +С улыбкой страстной полетит. +«Но тот блаженней, о Зарема, +Кто, мир и негу возлюбя, +Как розу, в тишине гарема +Лелеет, милая, тебя». +Они поют. Но где Зарема, +Звезда любви, краса гарема? — +Увы! печальна и бледна, +Похвал не слушает она. +Как пальма, смятая грозою +Поникла юной головою; +Ничто, ничто не мило ей: +Зарему разлюбил Гирей. +Он изменил! Но кто с тобою, +Грузинка, равен красотою? +Вокруг лилейного чела +Ты косу дважды обвила; +Твои пленительные очи +Яснее дня, чернее ночи; +Чей голос выразит сильней +Порывы пламенных желаний? +Чей страстный поцелуй живей +Твоих язвительных лобзаний? +Как сердце, полное тобой, +Забьется для красы чужой? +Но, равнодушный и жестокой, +Гирей презрел твои красы +И ночи хладные часы +Проводит мрачный, одинокой +С тех пор, как польская княжна +В его гарем заключена. +Недавно юная Мария +Узрела небеса чужие; +Недавно милою красой +Она цвела в стране родной. +Седой отец гордился ею +И звал отрадою своею. +Для старика была закон +Ее младенческая воля. +Одну заботу ведал он: +Чтоб дочери любимой доля +Была, как вешний день, ясна, +Чтоб и минутные печали +Ее души не помрачали, +Чтоб даже замужем она +Воспоминала с умиленьем +Девичье время, дни забав, +Мелькнувших легким сновиденьем. +Всё в ней пленяло: тихий нрав, +Движенья стройные, живые +И очи томно-голубые. +Природы милые дары +Она искусством украшала; +Она домашние пиры +Волшебной арфой оживляла; +Толпы вельмож и богачей +Руки Марииной искали, +И много юношей по ней +В страданьи тайном изнывали. +Но в тишине души своей +Она любви еще не знала +И независимый досуг +В отцовском замке меж подруг +Одним забавам посвящала. +Давно ль? И что же! Тьмы татар +На Польшу хлынули рекою; +Не с столь ужасной быстротою +По жатве стелется пожар. +Обезображенный войною, +Цветущий край осиротел; +Исчезли мирные забавы, +Уныли селы и дубравы +И пышный замок опустел. +Тиха Мариина светлица… +В домовой церкви, где кругом +Почиют мощи хладным сном, +С короной, с княжеским гербом +Воздвиглась новая гробница… +Отец в могиле, дочь в плену, +Скупой наследник в замке правит +И тягостным ярмом бесславит +Опустошенную страну. +Увы! Дворец Бахчисарая +Скрывает юную княжну. +В неволе тихой увядая, +Мария плачет и грустит. +Гирей несчастную щадит: +Ее унынье, слезы, стоны +Тревожат хана краткий сон +И для нее смягчает он +Гарема строгие законы. +Угрюмый сторож ханских жен +Ни днем, ни ночью к ней не входит; +Рукой заботливой не он +На ложе сна ее возводит; +Не смеет устремиться к ней +Обидный взор его очей; +Она в купальне потаенной +Одна с невольницей своей; +Сам хан боится девы пленной +Печальный возмущать покой; +Гарема в дальнем отделеньи +Позволено ей жить одной: +И, мнится, в том уединеньи +Сокрылся некто неземной. +Там день и ночь горит лампада +Пред ликом девы пресвятой; +Души тоскующей отрада, +Там упованье в тишине +С смиренной верой обитает, +И сердцу всё напоминает +О близкой, лучшей стороне; +Там дева слезы проливает +Вдали завистливых подруг; +И между тем, как всё вокруг +В безумной неге утопает, +Святыню строгую скрывает +Спасенный чудом уголок. +Так сердце, жертва заблуждений, +Среди порочных упоений +Хранит один святой залог, +Одно божественное чувство… +Настала ночь; покрылись тенью +Тавриды сладостной поля; +Вдали, под тихой лавров сенью +Я слышу пенье соловья; +За хором звезд луна восходит: +Она с безоблачных небес +На долы, на хол��ы, на лес +Сиянье томное наводит. +Покрыты белой пеленой, +Как тени легкие мелькая, +По улицам Бахчисарая, +Из дома в дом, одна к другой, +Простых татар спешат супруги +Делить вечерние досуги. +Дворец утих; уснул гарем, +Объятый негой безмятежной; +Не прерывается ничем +Спокойство ночи. Страж надежный, +Дозором обошел эвнух. +Теперь он спит; но страх прилежный +Тревожит в нем и спящий дух. +Измен всечасных ожиданье +Покоя не дает уму. +То чей-то шорох, то шептанье, +То крики чудятся ему; +Обманутый неверным слухом, +Он пробуждается, дрожит, +Напуганным приникнув ухом… +Но всё кругом его молчит; +Одни фонтаны сладкозвучны +Из мраморной темницы бьют, +И с милой розой неразлучны +Во мраке соловьи поют; +Эвнух еще им долго внемлет +И снова сон его объемлет. +Как милы темные красы +Ночей роскошного Востока! +Как сладко льются их часы +Для обожателей Пророка! +Какая нега в их домах, +В очаровательных садах, +В тиши гаремов безопасных, +Где под влиянием луны +Всё полно тайн и тишины +И вдохновений сладострастных! +Все жены спят. Не спит одна. +Едва дыша, встает она; +Идет; рукою торопливой +Открыла дверь; во тьме ночной +Ступает легкою ногой… +В дремоте чуткой и пугливой +Пред ней лежит эвнух седой. +Ах, сердце в нем неумолимо: +Обманчив сна его покой! +Как дух, она проходит мимо. +Пред нею дверь; с недоуменьем +Ее дрожащая рука +Коснулась верного замка… +Вошла, взирает с изумленьем… +И тайный страх в нее проник. +Лампады свет уединенный, +Кивот печально озаренный, +Пречистой девы кроткий лик +И крест, любви символ священный, +Грузинка! всё в душе твоей +Родное что-то пробудило, +Всё звуками забытых дней +Невнятно вдруг заговорило. — +Пред ней покоилась княжна, +И жаром девственного сна +Ее ланиты оживлялись +И, слез являя свежий след, +Улыбкой томной озарялись. +Так озаряет лунный свет +Дождем отягощенный цвет. +Спорхнувший с неба сын эдема, +Казалось, ангел почивал +И сонный слезы проливал +О бедной пленнице гарема… +Увы, Зарема, что с тобой? +Стеснилась грудь ее тоской, +Невольно клонятся колени, +И молит: «сжалься надо мной, +Не отвергай моих молений!» +Ее слова, движенье, стон +Прервали девы тихий сон. +Княжна со страхом пред собою +Младую незнакомку зрит; +В смятеньи, трепетной рукою +Ее подъемля, говорит: +«Кто ты? Одна, порой ночною — +Зачем ты здесь?» — «Я шла к тебе, +Спаси меня; в моей судьбе +Одна надежда мне осталась… +Я долго счастьем наслаждалась, +Была беспечней день от дня… +И тень блаженства миновалась; +Я гибну. Выслушай меня. +Родилась я не здесь, далеко, +Далеко… но минувших дней +Предметы в памяти моей +Доныне врезаны глубоко. +Я помню горы в небесах, +Потоки жаркие в горах, +Непроходимые дубравы, +Другой закон, другие нрав +Но почему, какой судьбой +Я край оставила родной, +Не знаю; помню только море +И человека в вышине +Над парусами… +Страх и горе +Доныне чужды были мне; +Я в безмятежной тишине +В тени гарема расцветала +И первых опытов любви +Послушным сердцем ожидала. +Желанья тайные мои +Сбылись. Гирей для мирной неги +Войну кровавую презрел, +Пресек ужасные набеги +И свой гарем опять узрел. +Пред хана в смутном ожиданьи +Предстали мы. Он светлый взор +Остановил на мне в молчаньи, +Позвал меня… и с этих пор +Мы в беспрерывном упоеньи +Дышали счастьем; и ни раз +Ни клевета, ни подозренье, +Ни злобной ревности мученье, +Ни скука не смущала нас. +Мария! ты пред ним явилась… +Увы, с тех пор его душа +Преступной думой омрачилась! +Гирей, изменою дыша, +Моих не слушает укоров, +Ему докучен сердца стон; +Ни прежних чувств, ни разговоров +Со мною не находит он. +Ты преступленью не причастна; +Я знаю: не твоя вина… +Итак послушай: я прекрасна; +Во всем гареме ты одна +Могла б еще мне быть опасна; +Но я для страсти рождена, +Но ты любить, как я, не можешь; +Зачем же хладной красотой +Ты сердце слабое тревожишь? +Оставь Гирея мне: он мой; +На мне горят его лобзанья, +Он клятвы страшные мне дал, +Давно все думы, все желанья +Гирей с моими сочетал; +Меня убьет его измена… +Я плачу; видишь, я колена +Теперь склоняю пред тобой. +Молю, винить тебя не смея, +Отдай мне радость и покой, +Отдай мне прежнего Гирея… +Не возражай мне ничего; +Он мой! он ослеплен тобою. +Презреньем, просьбою, тоскою, +Чем хочешь, отврати его; +Клянись… хоть я для Алкорана, +Между невольницами хана, +Забыла веру прежних дней; +Но вера матери моей +Была твоя клянись мне ею +Зарему возвратить Гирею… +Но слушай: если я должна +Тебе… кинжалом я владею, +Я близ Кавказа рождена». — +Сказав, исчезла вдруг. За нею +Не смеет следовать княжна. +Невинной деве непонятен +Язык мучительных страстей, +Но голос их ей смутно внятен; +Он странен, он ужасен ей. +Какие слезы и моленья +Ее спасут от посрамленья? +Что ждет ее? Ужели ей +Остаток горьких юных дней +Провесть наложницей презренной? +О боже! если бы Гирей +В ее темнице отдаленной +Забыл несчастную навек, +Или кончиной ускоренной +Унылы дни ее пресек! +С какою б радостью Мария +Оставила печальный свет! +Мгновенья жизни дорогие +Давно прошли, давно их нет! +Что делать ей в пустыне мира? +Уж ей пора, Марию ждут +И в небеса, на лоно мира, +Родной улыбкою зовут. +Промчались дни; Марии нет. +Мгновенно сирота почила. +Она давно-желанный свет, +Как новый ангел, озарила. +Но что же в гроб ее свело? +Тоска ль неволи безнадежной, +Болезнь, или другое зло? +Кто знает? — Нет Марии нежной! +Дворец угрюмый опустел; +Его Гирей опять оставил; +С толпой татар в чужой предел +Он злой набег опять направил; +Он снова в бурях боевых +Несется мрачный, кровожадный: +Но в сердце хана чувств иных +Таится пламень безотрадный. +Он часто в сечах роковых +Подъемлет саблю, и с размаха +Недвижим остается вдруг, +Глядит с безумием вокруг, +Бледнеет, будто полный страха, +И что-то шепчет, и порой +Горючи слезы льет рекой. +Забытый, преданный презренью, +Гарем не зрит его лиц��; +Там, обреченные мученью, +Под стражей хладного скопца +Стареют жены. Между ними +Давно грузинки нет; она +Гарема стражами немыми +В пучину вод опущена. +В ту ночь, как умерла княжна, +Свершилось и ее страданье. +Какая б ни была вина, +Ужасно было наказанье! — +Опустошив огнем войны +Кавказу близкие страны +И селы мирные России, +В Тавриду возвратился хан, +И в память горестной Марии +Воздвигнул мраморный фонтан, +В углу дворца уединенный. +Над ним крестом осенена +Магометанская луна +Символ конечно дерзновенный, +Незнанья жалкая вина. +Есть надпись: едкими годами +Еще не сгладилась она. +За чуждыми ее чертами +Журчит во мраморе вода +И каплет хладными слезами, +Не умолкая никогда. +Так плачет мать во дни печали +О сыне, падшем на войне. +Младые девы в той стране +Преданье старины узнали +И мрачный памятник оне +Фонтаном слез именовали. — +Покинув север наконец, +Пиры надолго забывая, +Я посетил Бахчисарая +В забвеньи дремлющий дворец. +Среди безмолвных переходов +Бродил я там, где бич народов, +Татарин буйный пировал +И после ужасов набега +В роскошной лени утопал. +Еще поныне дышет нега +В пустых покоях и садах; +Играют воды, рдеют розы, +И вьются виноградны лозы, +И злато блещет на стенах. +Я видел ветхие решетки, +За коими, в своей весне, +Янтарны разбирая четки, +Вздыхали жены в тишине. +Я видел ханское кладбище, +Владык последнее жилище. +Сии надгробные столбы, +Венчанны мраморной чалмою, +Казалось мне, завет судьбы +Гласили внятною молвою. +Где скрылись ханы? Где гарем? +Кругом всё тихо, всё уныло, +Всё изменилось… но не тем +В то время сердце полно было: +Дыханье роз, фонтанов шум +Влекли к невольному забвенью, +Невольно предавался ум +Неизъяснимому волненью, +И по дворцу летучей тенью +Мелькала дева предо мной! +Чью тень, о други, видел я? +Скажите мне: чей образ нежный +Тогда преследовал меня +Неотразимый, неизбежный? +Марии ль чистая душа +Являлась мне, или Зарема +Носилась, ревностью дыша, +Средь опустелого гарема? +Я помню столь же милый взгляд +И красоту еще земную, +Все думы сердца к ней летят, +Об ней в изгнании тоскую — …… +Безумец! полно! перестань, +Не оживляй тоски напрасной, +Мятежным снам любви несчастной +Заплачена тобою дань — +Опомнись; долго ль, узник томный, +Тебе оковы лобызать +И в свете лирою нескромной +Свое безумство разглашать? +Поклонник Муз, поклонник мира, +Забыв и славу и любовь, +О, скоро вас увижу вновь, +Брега веселые Салгира! +Приду на склон приморских гор, +Воспоминаний тайных полный — +И вновь таврические волны +Обрадуют мой жадный взор. +Волшебный край! очей отрада! +Всё живо там; холмы, леса, +Янтарь и яхонт винограда, +Долин приютная краса, +И струй и тополей прохлада… +Всё чувство путника манит, +Когда, в час утра безмятежный, +В горах, дорогою прибрежной +Привычный конь его бежит, +И зеленеющая влага +Пред ним и блещет и шумит +Вокруг утесов Аю-дага… + + + +О вы, которые с язвительным упреком, +Считая мрачное безверие пороком, +Бежите в ужасе того, кто с первых лет +Безумно погасил отрадный сердцу свет; +Смирите гордости жестокой исступленье: +Имеет он права на ваше снисхожденье, +На слезы жалости; внемлите брата стон, +Несчастный не злодей, собою страждет он. +Кто в мире усладит души его мученья? +Увы! он первого лишился утешенья! +Взгляните на него — не там, где каждый день +Тщеславие на всех наводит ложну тень, +Но в тишине семьи, под кровлею родною, +В беседе с дружеством иль темною мечтою. +Найдете там его, где илистый ручей +Проходит медленно среди нагих полей; +Где сосен вековых таинственные сени, +Шумя, на влажный мох склонили вечны тени, +Взгляните — — бродит он с увядшею душой, +Своей ужасною томимый пустотой, +То грусти слезы льет, то слезы сожаленья. +Напрасно ищет он унынью развлеченья; +Напрасно в пышности свободной простоты +Природы перед ним открыты красоты; +Напрасно вкруг себя печальный взор он водит: +Ум ищет божества, а сердце не находит. +Настигнет ли его глухих судеб удар, +Отъемлется ли вдруг минутный счастья дар, +В любви ли, в дружестве обнимет он измену +И.их почувствует обманчивую цену: +Лишенный всех опор отпадший веры сын +Уж видит с ужасом, что в свете он один, +И мощная рука к нему с дарами мира +Не простирается из-за пределов мира… +Несчастия, страстей и немощей сыны, +Мы все на страшный гроб родясь осуждены. +Всечасно бренных уз готово разрушенье; +Наш век — неверный день, всечасное волненье. +Когда, холодной тьмой объемля грозно нас, +Завесу вечности колеблет смертный час, +Ужасно чувствовать слезы последней муку — +И с миром начинать безвестную разлуку! +Тогда, беседуя с отвязанной душой, +О вера, ты стоишь у двери гробовой, +Ты ночь могильную ей тихо освещаешь, +И ободренную с надеждой отпускаешь… +Но, други! пережить ужаснее друзей! +Лишь вера в тишине отрадою своей +Живит унывший дух и сердца ожиданье. +«Настанет! — говорит,— назначено свиданье!» +А он слепой мудрец!, при гробе стонет он, +С усладой бытия несчастный разлучен,. +Надежды сладкого не внемлет он привета, +Подходит к гробу он, взывает… нет ответа! +Видали ль вы его в безмолвных тех местах, +Где кровных и друзей священный тлеет прах? +Видали ль вы его над хладною могилой, +Где нежной Делии таится пепел милый? +К почившим позванный вечерней тишиной, +К кресту приникнул он бесчувственной главой, +Стенанья изредка глухие раздаются, +Он плачет — но не те потоки слез лиются, +Которы сладостны для страждущих очей +И сердцу дороги свободою своей, +Но слез отчаянья, но слез ожесточенья. +В молчанье уя^аса, в безумстве исступленья, +Дрожит, и между тем под сенью темных ив, +У гроба матери колена преклонив, +Там дева юная в печали безмятежной +Возводит к небу взор болезненный и нежный, +Одна, туманною луной озарена, +Как ангел горести является она; +Вздыхает медленно, могилу обнимает — +Все тихо вкруг его, а кажется, внимает, +Несчастный на нее в безмолвии глядит, +Качает головой, трепещет и бежит, +Спешит он далее, но вслед унынье бродит. +Во храм ли вышнего с толпой он молча входит, +Там умножает лишь тоску души своей. +При пышном торжестве старинных алтарей, +При гласе пастыря, при сладком хоров пенье, +Тревожится его безверия мученье. +Он бога тайного нигде, нигде не зрит, +С померкшею душой святыне предстоит, +Холодный ко всему и чуждый к умиленью, +С досадой тихому внимает он моленью. +«Счастливцы! —мыслит он,— почто не можно мне +Страстей бунтующих в смиренной тишине, +Забыв о разуме и немощном и строгом, +С одной лишь верою повергнуться пред богом!» +Напрасный сердца крик! нет, нет! не суждено +Ему блаженство знать! Безверие одно, +По жизненной стезе во мраке вождь унылый, +Влечет несчастного до хладных врат могилы. +И что зовет его в пустыне гробовой — +Кто ведает? но там лишь видит он покой. + + + +Мчатся тучи, вьются тучи; +Невидимкою луна +Освещает снег летучий; +Мутно небо, ночь мутна. +Еду, еду в чистом поле; +Колокольчик дин-дин-дин… +Страшно, страшно поневоле +Средь неведомых равнин! +«Эй, пошел, ямщик!» — «Нет мочи: +Коням, барин, тяжело; +Вьюга мне слипает очи; +Все дороги занесло; +Хоть убей, следа не видно; +Сбились мы. Что делать нам! +В поле бес нас водит, видно, +Да кружит по сторонам. +Посмотри: вон, вон играет, +Дует, плюет на меня; +Вон — теперь в овраг толкает +Одичалого коня; +Там верстою небывалой +Он торчал передо мной; +Там сверкнул он искрой малой +И пропал во тьме пустой». +Мчатся тучи, вьются тучи; +Невидимкою луна +Освещает снег летучий; +Мутно небо, ночь мутна. +Сил нам нет кружиться доле; +Колокольчик вдруг умолк; +Кони стали… «Что там в поле?» — +«Кто их знает? пень иль волк?» +Вьюга злится, вьюга плачет; +Кони чуткие храпят; +Вот уж он далече скачет; +Лишь глаза во мгле горят; +Кони снова понеслися; +Колокольчик дин-дин-дин… +Вижу: духи собралися +Средь белеющих равнин. +Бесконечны, безобразны, +В мутной месяца игре +Закружились бесы разны, +Будто листья в ноябре… +Сколько их! куда их гонят? +Что так жалобно поют? +Домового ли хоронят, +Ведьму ль замуж выдают? +Мчатся тучи, вьются тучи; +Невидимкою луна +Освещает снег летучий; +Мутно небо, ночь мутна. +Мчатся бесы рой за роем +В беспредельной вышине, +Визгом жалобным и воем +Надрывая сердце мне… + + + +Блажен в златом кругу вельмож +Пиит, внимаемый царями. +Владея смехом и слезами, +Приправя горькой правдой ложь, +Он вкус притупленный щекотит +И к славе спесь бояр охотит, +Он украшает их пиры +И внемлет умные хвалы. +Меж тем, за тяжкими дверями, +Теснясь у черного крыльца, +Народ, гоняемый слугами, +Поодаль слушает певца. + + + +В роще сумрачной, тенистой, +Где, журча в траве душистой, +Светлый бродит ручеек, +Ночью на простой свирели +Пел влюбленный пастушок; +Томный гул унылы трели +Повторял в глуши долин… +Вдруг из глубины пещеры +Чтитель Вакха и Венеры, +Резвых фавнов господин, +Выбежал Эрмиев сын. +Розами рога обвиты, +Плющ на черных волосах, +Козий мех, вином налитый, +У Сатира на плечах. +Бог лесов, в дугу склонившись +Над искривленной клюкой, +За кустами притаившись, +Слушал песепки ночной, +В лад качая головой. +«Дни, протекшие в веселье! +Пел в тоске пастух младой. +Отчего, явясь мечтой, +Вы, как тень, от глаз исчезли +И покрылись вечной тьмой? +Ах! когда во мраке нощи, +При таинственной луне, +В темну сень прохладной рощи, +Сладко спящей в тишине, +Медленно, рука с рукою, +С нежной Хлоей приходил, +Кто сравниться мог со мною? +Хлое был тогда я мил! +А теперь мне жизнь — могила, +Белый свет душе постыл, +Грустен лес, поток уныл… +Хлоя — другу изменила! +Я для милой… уж не мил!» +Звук исчез свирели тихой; +Смолк певец — и тишина +Воцарилась в роще дикой; +Слышно, плещет лишь волна, +И колышет повиликой +Тихо веющий зефир… +Древ оставя сень густую, +Вдруг является Сатир. +Чашу дружбы круговую +Пенистым сребря вином, +Рек с осклабленным лицом: +«Ты уныл, ты сердцем мрачен; +Посмотри ж, как сок прозрачен +Блещет, осветясь луной! +Выпей чашу — и душой +Будешь так же чист и ясен. +Верь мне: стон в бедах напрасен. +Лучше, лучше веселись, +В горе с Бахусом дружись!» +И пастух, взяв чашу в руки, +Скоро выпил все до дна. +О могущество вина! +Вдруг сокрылись скорби, муки, +Мрак душевный вмиг исчез! +Лишь фиал к устам поднес, +Все мгновенно пременилось, +Вся природа оживилась, +Счастлив гоноша в мечтах! +Выпив чашу золотую, +Наливает он другую; +Пьет уж третью… но в глазах +Вид окрестный потемнился — +И несчастный… утомился. +Томну голову склоня, +«Научи, Сатир, меня,— +Говорит пастух со вздохом,— +Как могу бороться с роком? +Как могу счастливым быть? +Я не в силах вечно пить». +— «Слушай, юноша любезный, +Вот тебе совет полезный: +Миг блаженства век лови; +Помни дружбы наставленья: +Без вина здесь нет веселья, +Нет и счастья без любви; +Так поди ж теперь с похмелья +С Купидоном помирись; +Позабудь его обиды +И в объятиях Дориды +Снова счастьем насладись!» + + + +Блестит луна, недвижно море спит, +Молчат сады роскошные Гаcсана. +Но кто же там во мгле дерев сидит +На мраморе печального фонтана? +Арап-евнух, гарема страж седой, +И с ним его товарищ молодой. +«Мизрур, недуг тоски душевной +Не от меня сокроешь ты. +Твой мрачный взор, твой ропот гневный, +Твои свирепые мечты +Уже давно мне все сказали. +Я знаю — жизнь тебе тяжка. +А что виной твоей печали? +Мой сын, послушай старика». + + + +Близ мест, где царствует Венеция златая, +Один, ночной гребец, гондолой управляя, +При свете Веспера по взморию плывет, +Ринальда, Годфреда, Эрминию поет. +Он любит песнь свою, поет он для забавы, +Без дальных умыслов; не ведает ни славы, +Ни страха, ни надежд, и, тихой музы полн, +Умеет услаждать свой путь над бездной волн. +На море жизненном, где бури так жестоко +Преследуют во мгле м��й парус одинокой, +Как он, без отзыва утешно я пою +И тайные стихи обдумывать люблю. + + + +Часто, часто я беседовал +С болтуном страны Эллинския +И не смел осиплым голосом +С Шапелеиом н с Рифматовым +Воспевать героев севера. +Несравненного Виргилия +Я читал и перечитывал, +Не стараясь подражать ему +В нежных чувствах и гармонии. +Разбирал я немца Клопштока +И не мог понять премудрого! +Не хотел я воспевать, как он; +Я хочу, чтоб меня поняли +Все от мала до великого. +За Мильтоном и Камоэнсом +Опасался я без крил парить; +Не дерзал в стихах бессмысленных +Херувимов жарить пушками, +С сатаною обитать в раю +Иль святую богородицу +Вместе славить с Афродитою. +Не бывал я греховодником! +Но вчера, в архивах рояся, +Отыскал я книжку славную, +Золотую, незабвенную, +Катехизис остроумия, +Словом: Жанну Орлеанскую. +Прочитал,— и в восхищении +Про Вову пою царевича. +О Вольтер! о муж единственный +Ты, которого во Франции +Почитали богом некиим, +В Риме дьяволом, антпхрпстом, +Обезьяною в Саксонии! +Ты, который на Радищева +Кинул было взор с улыбкою, +Будь теперь моею музою! +Петь я тоже вознамерился, +Но сравняюсь ли. с Радищевым? +Не запомню, сколько лет спустя +После рождества Спасителя, +Царь Дадон со славой царствовал +В Светомире, сильном городе. +Царь Дадон венец со скипетром +Не прямой достал дорогою, +Но убив царя законного, +Бендокира Слабоумного. +Так, бывало, верноподданны +Величали королей своих, +Если короли беспечные +Не в постеле и не ночкою +Почивали с камергерами. +Царь Дадон не Слабоумного +Был достоин злого прозвища, +Но тирана неусыпного, +Хотя, впрочем, не имел его. +Лень мне все его достоинства +И пороки вам показывать: +Вы слыхали, люди добрые, +О царе, что двадцать целых лет +Не снимал с себя оружпя, +Не слезал с коня ретивого, +Всюду пролетал с победою, +Мир крещеный потопил в крови, +Не щадил и некрещеного, +И, в ничтожество низверженнын +Александром, грозным ангелом, +Жизнь проводит в унижении +И, забытый всеми, кличется +Ныне Эльбы императором: +Вот таков-то был и царь Дадон. +Раз, собрав бородачей совет +Безбородых не любил Дадон, +На престоле пригорюнившись, +Произнес он им такую речь: +«Вы, которые советами +Облегчили тяжесть скппетра, +Усладпли участь царскую +Не горька она была ему, +Мудрые друзья, сподвижники! +К вам прибегнуть я решаюся: +Что мне делать ныне? — Слушайте», +Все привстали, важно хмуряся, +Низко, низко поклонилися +И, подправя ус и бороду, +Сели па скамьи дубовые. +Вам известно,— продолжал Дадоп, +Что искусством и неправдою +Я достиг престола шаткого +Бендокира Слабоумного, +Сочетался с Мшштрисою, +Милой женкой Бендокировой, +И в темницу посадил Бову, +Принца крови, сына царского. +Легче, легче захватить было +Слабоумного златой венец, +Чем, надев венец на голову, +За собою удержать его. +Вот уже народ бессмысленный, +Ходя в праздники по улицам, +Меж собой не раз говаривал: +Дай бог помочь королевичу. +Ведь Бова уже не маленький, +Не в отца своей головушкой, +Нужды нет, что за решеткою, +Он опасен моим замыслам. +Что мне делать с ним? скажите мне, +Не оставить ли в тюрьме его?» +Все собранье призадумалось, +Все в молчанье потупили взор. +То-то, право, золотой совет! +Не болтали здесь, а думали: +Арзамор, муж старый, опытный, +Рот открыл было советовать, +Знать, хотелось поседелому, +Громко крякнул, но одумался + в молчанье закусил язык. +Ко лбу перст приставя тщательно, +Лекарь славный, Эскулапа внук, +Эзельдорф, обритый шваб, зевал, +Табакеркою поскрыпывал, +Но молчал,— своей премудрости +Он пред всеми не показывал. +Вихромах, Полкан с Дубынею, +Стража трона, славны рыцари, +Все сидели, будто вкопаны. +Громобурь, известный силою, +Но умом непроницательный, +Думал, думал и нечаянно +Задремал… и захрапел в углу. +Что примера лучше действует? +Что людьми сильней ворочает? +Вот зевнули под перчаткою +Храбрый Мировзор с Ивашкою, +И Полкан, и Арзамор седой… +И ко груди преклонилися +Тихо головами буйными… +Глядь, с Дадоном задремал совет… +Захрапели многомыслящи! +Долго спать было советникам, +Если б немцу не пришлось из рук +Табакерку на пол выронить. +Табакерка покатилася +И о шпору вдруг ударилась +Громобуря, крепко спавшего, +Загремела, раздвоилася, +Отлетела в разны стороны… +Храбрый воин пробуждается, +Озирает все собрание… +Между тем табак рассыпался, +К носу рыцаря нодъемлется, +И чихнул герой с досадою, +Так что своды потрясаются, +Окна все дрожат и сыплются, +И на петлях двери хлопают… +Пробуждается собрание! +«Что тут думать,— закричал герой, +Царь! Бова тебе не надобен, +Ну, и к черту королевича! +Решено: ему в живых не быть. +После, братцы, вы рассудите, +Как с ним надобно разделаться». +Тем и кончил: храбры воины +Речи любят лаконически. +«Ладно! мы тебя послушаем,— +Царь промолвил, потянувшися,— +Завтра, други, мы увидимся, +А теперь ступайте все домой». +Оплошал Дадоп отсрочкою. +Не твердил он верно в азбуке: +Не откладывай до завтраго, +Что сегодня можеулъ выполнить. +Разошлися все придворные. +Ночь меж тем уже сгущалася, +Царь Дадоп в постелю царскую +Вместе с милой лег супругою, +С несравненной Милитрисою, +Но спиной оборотился к ней: +В эту ночь его величеству +Не играть, а спать хотелося. +Милитрнсина служаночка, +Зоя, молодая девица, +Ангел станом, взором, личиком, +Белой ручкой, нежной ножкою, +С госпожи сняв платье шелково, +Юбку, чепчик, ленты, кружева, +Всё под ключ в комоде спрятала +И пошла тихонько в девичью. +Там она сама разделася, +Подняла с трудом окошечко +И легла в постель пуховую, +Ожидая друга милого, +Светозара, пажа царского: +К темной ночке обещался он +Из окна прыгнуть к ней в комнату. +Ждет, пождет девица красная; +Нет как нет все друга милого. +Чу! бьет полночь — что же Зоинька? +Видит — входят к ней в окошечко… +Кто же? друг ли сердца нежного? +Нет! совсем не то, читат��ли! +Видит тень иль призрак старого +Венценосца, с длинной шапкою, +В балахоне вместо мантии, +Опоясанный мочалкою, +Вид невинный, взор навыкате, +Рот разинут, зубы скалятся, +Уши длинные, ослиные +Над плечами громко хлопают; +Зоя видит и со трепетом +Узнает она, читатели, +Бендокира Слабоумного. +Трепетна, смятенья полная, +Стала на колени Зоинька, +Съедшшла ручку с ручкою, +Потупила очи ясные, +Прочитала скорым шепотом +То, что ввек не мог я выучить: +Отче наги и Богородице, +И тихохонько промолвила: +«Что я вижу? Боже! Господи… +О Никола! Савва мученик! +Осените беззащитную. +Ты ли это, царь наш батюшка? +Отчего, скажи, оставил ты +Ныне царствие небесное?» +Глупым смехом осветпвшися, +Тень рекла прекрасной Зоиньке: +«Зоя, Зоя, не страшись, мой свет, +Не пугать тебя мне хочется, +Не на то сюда явился я +С того света привидением. +Весело пугать живых люден, +Но могу лп веселиться я, +Если сына Бендокнрова, +Милого Бову царевича, +На костре изжарят завтра же?» +Бедный царь заплакал жалобно, +Больно стало доброй девушке, +«Чем могу, скажи, помочь тебе, +Я во всем тебе покорствую». +— «Вот что хочется мне, Зоинька! +Из темницы сына выручи, +И сама в жилище мрачное +Сядь на место королевича, +Пострадай ты за невинного. +Поклонюсь тебе низехонько +И скажу: спасибо, Зоинька!» +Зоинька тут призадумалась: +За спасибо в темпу яму сесть! +Это жестко ей казалося. +Но, имея чувства нежные, +Зоя втайне согласилася +На такое предложение. +Так, ты прав, оракул Франции, +Говоря, что жены, слабые +Против стрел Эрота юного, +Все имеют душу добрую. +Сердце нежно непритворное. +«Но скажи, о царь возлюбленный! +Зоя молвила покойнику,— +Как могу ну, посуди ты сам +Пренестись в темницу мрачную, +Где горюет твой любезный сын? +Пятьдесят отборных воинов +Днем и ночыо стерегут его. +Мне ли, слабой робкой женщине, +Обмануть их очи зоркие?» +«Будь спокойна, случай найдется, +Поклянись лишь только, милая, +Не отвергнуть сего случая, +Если сам тебе представится». +«Я клянусь!» — сказала девица. +Вмиг исчезло привидение, +Из окошка быстро вылетев. +Воздыхая тихо, Зоинька +Опустила тут окошечко +И, в постеле успокоившись, +Скоро, скоро сном забылася. + + + +Бог веселый винограда +Позволяет нам три чаши +Выпивать в пиру вечернем. +Первую во имя граций, +Обнаженных и стыдливых, +Посвящается вторая +Краснощекому здоровью, +Третья дружбе многолетной. +Мудрый после третьей чаши +Все венки с главы слагает +И творит уж возлиянья +Благодатному Морфею. + + + +Боже! царя храни! +Славному долги дни +Дай на земли. +Гордых смирителю, +Слабых хранителю, +Всех утешителю +Все ниспошли. +Там — громкой славою, +Сильной державою +Мир он покрыл. +Здесь безмятежною +Сенью надежною, +Благостью нежною +Нас осенил. +Брани в ужасный час +Мощно хранила нас +Верная длань — +Глас умиления, +Благодарения, +Сердца стремления — +Вот наша дань. + + + +«Больны вы, дядюшка? Нет мочи, +Как беспокоюсь я! три ночи, +Поверьте, глаз я не смыкал». +«Да, слышал, слышал: в банк играл». + + + +Брадатый староста Авдей +С поклоном барыне своей +Заместо красного яичка +Поднес ученого скворца. +Известно вам: такая птичка +Умней иного мудреца. +Скворец, надувшись величаво, +Вздыхал о царствии небес +И приговаривал картаво: +«Христос воскрес! Христос воскрес!» + + + +Не стая воронов слеталась +На груды тлеющих костей, +За Волгой, ночью, вкруг огней +Удалых шайка собиралась. +Какая смесь одежд и лиц, +Племен, наречий, состояний! +Из хат, из келий, из темниц +Они стеклися для стяжаний! +Здесь цель одна для всех сердец — +Живут без власти, без закона. +Меж ними зрится и беглец +С брегов воинственного Дона, +И в черных локонах еврей, +И дикие сыны степей, +Калмык, башкирец безобразный, +И рыжий финн, и с ленью праздной +Везде кочующий цыган! +Опасность, кровь, разврат, обман — +Суть узы страшного семейства +Тот их, кто с каменной душой +Прошел все степени злодейства; +Кто режет хладною рукой +Вдовицу с бедной сиротой, +Кому смешно детей стенанье, +Кто не прощает, не щадит, +Кого убийство веселит, +Как юношу любви свиданье. +Затихло всё, теперь луна +Свой бледный свет на них наводит, +И чарка пенного вина +Из рук в другие переходит. +Простерты на земле сырой +Иные чутко засыпают, +И сны зловещие летают +Над их преступной головой. +Другим рассказы сокращают +Угрюмой ночи праздный час; +Умолкли все — их занимает +Пришельца нового рассказ, +И всё вокруг его внимает: +«Нас было двое: брат и я. +Росли мы вместе; нашу младость +Вскормила чуждая семья: +Нам, детям, жизнь была не в радость; +Уже мы знали нужды глас, +Сносили горькое презренье, +И рано волновало нас +Жестокой зависти мученье. +Не оставалось у сирот +Ни бедной хижинки, ни поля; +Мы жили в горе, средь забот, +Наскучила нам эта доля, +И согласились меж собой +Мы жребий испытать иной; +В товарищи себе мы взяли +Булатный нож да темну ночь; +Забыли робость и печали, +А совесть отогнали прочь. +Ах, юность, юность удалая! +Житье в то время было нам, +Когда, погибель презирая, +Мы всё делили пополам. +Бывало только месяц ясный +Взойдет и станет средь небес, +Из подземелия мы в лес +Идем на промысел опасный. +За деревом сидим и ждем: +Идет ли позднею дорогой +Богатый жид иль поп убогой, — +Всё наше! всё себе берем. +Зимой бывало в ночь глухую +Заложим тройку удалую, +Поем и свищем, и стрелой +Летим над снежной глубиной. +Кто не боялся нашей встречи? +Завидели в харчевне свечи — +Туда! к воротам, и стучим, +Хозяйку громко вызываем, +Вошли — всё даром: пьем, едим +И красных девушек ласкаем! +И что ж? попались молодцы; +Не долго братья пировали; +Поймали нас — и кузнецы +Нас друг ко другу приковали, +И стража отвела в острог. +Я старший был пятью годами +И вынесть больше брата мог. +В цепях, за душными стенами +Я уцелел — он изнемог. +С трудом дыша, томим тоскою, +В забвеньи, жаркой головою +Склоняясь к моему плечу, +Он умирал, твердя всечасно: +«Мне душно здесь… я в лес хочу… +Воды, воды!» но я напрасно +Страдальцу воду подавал: +Он снова жаждою томился, +И градом пот по нем катился. +В нем кровь и мысли волновал +Жар ядовитого недуга; +Уж он меня не узнавал +И поминутно призывал +К себе товарища и друга. +Он говорил: «где скрылся ты? +Куда свой тайный путь направил? +Зачем мой брат меня оставил +Средь этой смрадной темноты? +Не он ли сам от мирных пашен +Меня в дремучий лес сманил, +И ночью там, могущ и страшен, +Убийству первый научил? +Теперь он без меня на воле +Один гуляет в чистом поле, +Тяжелым машет кистенем +И позабыл в завидной доле +Он о товарище совсем!» +То снова разгорались в нем +Докучной совести мученья: +Пред ним толпились привиденья, +Грозя перстом издалека. +Всех чаще образ старика, +Давно зарезанного нами, +Ему на мысли приходил; +Больной, зажав глаза руками, +За старца так меня молил: +«Брат! сжалься над его слезами! +Не режь его на старость лет… +Мне дряхлый крик его ужасен… +Пусти его — он не опасен; +В нем крови капли теплой нет… +Не смейся, брат, над сединами, +Не мучь его… авось мольбами +Смягчит за нас он божий гнев!» +Я слушал, ужас одолев; +Хотел унять больного слезы +И удалить пустые грезы. +Он видел пляски мертвецов, +В тюрьму пришедших из лесов +То слышал их ужасный шопот, +То вдруг погони близкий тoпoт, +И дико взгляд его сверкал, +Стояли волосы горою, +И весь как лист он трепетал. +То мнил уж видеть пред собою +На площадях толпы людей, +И страшный ход до места казни, +И кнут, и грозных палачей… +Без чувств, исполненный боязни, +Брат упадал ко мне на грудь. +Так проводил я дни и ночи, +Не мог минуты отдохнуть, +И сна не знали наши очи. +Но молодость свое взяла: +Вновь силы брата возвратились, +Болезнь ужасная прошла, +И с нею грезы удалились. +Воскресли мы. Тогда сильней +Взяла тоска по прежней доле; +Душа рвалась к лесам и к воле, +Алкала воздуха полей. +Нам тошен был и мрак темницы, +И сквозь решетки свет денницы, +И стражи клик, и звон цепей, +И легкой шум залетной птицы. +По улицам однажды мы, +В цепях, для городской тюрьмы +Сбирали вместе подаянье, +И согласились в тишине +Исполнить давнее желанье; +Река шумела в стороне, +Мы к ней — и с берегов высоких +Бух! поплыли в водах глубоких. +Цепями общими гремим, +Бьем волны дружными ногами, +Песчаный видим островок +И, рассекая быстрый ток, +Туда стремимся. Вслед за нами +Кричат: «лови! лови! уйдут!» +Два стража издали плывут, +Но уж на остров мы ступаем, +Оковы камнем разбиваем, +Друг с друга рвем клочки одежд, +Отягощенные водою… +Погоню видим за собою; +Но смело, полные надежд, +Сидим и ждем. Один уж тонет, +То захлебнется, то застонет +И как свинец пошел ко дну. +Другой проплыл уж глубину, +С ружьем в руках, он в брод упрямо, +Не внемля крику моему, +Идет, но в голову ему +Два камня полетели прямо — +И хлынула на волны кровь; +Он утонул — мы в воду вновь, +За нами гнаться не посмели, +Мы берегов достичь успели +И в лес ушли. Но бедный брат… +И труд и волн осенний хлад +Недавних сил его лишили: +Опять недуг его сломил, +И злые грезы посетили. +Три дня больной не говорил +И не смыкал очей дремотой; +В четвертый грустною заботой, +Казалось, он исполнен был; +Позвал меня, пожал мне руку, +Потухший взор изобразил +Одолевающую муку; +Рука задрогла, он вздохнул +И на груди моей уснул. +Над хладным телом я остался, +Три ночи с ним не расставался, +Всё ждал, очнется ли мертвец? +И горько плакал. Наконец +Взял заступ; грешную молитву +Над братней ямой совершил +И тело в землю схоронил… +Потом на прежнюю ловитву +Пошел один… Но прежних лет +Уж не дождусь: их нет, как нет! +Пиры, веселые ночлеги +И наши буйные набеги — +Могила брата всё взяла. +Влачусь угрюмый, одинокой, +Окаменел мой дух жестокой, +И в сердце жалость умерла +Но иногда щажу морщины: +Мне страшно резать старика; +На беззащитные седины +Не подымается рука. +Я помню, как в тюрьме жестокой +Больной, в цепях, лишенный сил, +Без памяти, в тоске глубокой +За старца брат меня молил». + + + +Брови царь нахмуря, +Говорил: «Вчера +Повалила буря +Памятник Петра». +Тот перепугался. +«Я не знал! Ужель?» — +Царь расхохотался. +«Первый, брат, апрель!» +Говорил он с горем +Фрейлинам дворца: +«Вешают за морем +За ;два яица;! +То есть разумею, — +Вдруг примолвил он, — +Вешают за шею, +Но жесток закон». + + + +Брожу ли я вдоль улиц шумных, +Вхожу ль во многолюдный храм, +Сижу ль меж юношей безумных, +Я предаюсь моим мечтам. +Я говорю: промчатся годы, +И сколько здесь ни видно нас, +Мы все сойдем под вечны своды — +И чей-нибудь уж близок час. +Гляжу ль на дуб уединенный, +Я мыслю: патриарх лесов +Переживет мой век забвенный, +Как пережил он век отцов. +Младенца ль милого ласкаю, +Уже я думаю; прости! +Тебе я место уступаю: +Мне время тлеть, тебе цвести. +День каждый, каждую годину +Привык я думой провождать, +Грядущей смерти годовщину +Меж их стараясь угадать. +И где мне смерть пошлет судьбина? +В бою ли, в странствии, в волнах? +Или соседняя долина +Мой примет охладелый прах? +И хоть бесчувственному телу +Равно повсюду истлевать, +Но ближе к милому пределу +Мне все б хотелось почивать. +И пусть у гробового входа +Младая будет жизнь играть, +И равнодушная природа +Красою вечною сиять. + + + +Три у Будрыса сына, как и он, три литвина. +Он пришел толковать с молодцами. +«Дети! седла чините, лошадей проводите, +Да точите мечи с бердышами. +Справедлива весть эта: на три стороны света +Три замышлены в Вильне похода. +Паз идет на поляков, а Ольгерд на прусаков, +А на русских Кестут воевода. +Люди вы молодые, силачи удалые +Да хранят вас литовские боги!, +Нынче сам я не еду, вас я шлю на победу; +Трое вас, вот и три вам дороги. +Будет всем по награде: пусть один в Новеграде +Поживится от русских добычей. +Жены их, как в окладах, в драгоценных нарядах; +Домы полны; богат их обыча��. +А другой от прусаков, от проклятых крыжаков, +Может много достать дорогого, +Денег с целого света, сукон яркого цвета; +Янтаря — что песку там морского. +Третий с Пазом на ляха пусть ударит без страха; +В Польше мало богатства и блеску, +Сабель взять там не худо; но уж верно оттуда +Привезет он мне на дом невестку. +Нет на свете царицы краше польской девицы. +Весела — что котенок у печки — +И как роза румяна, а бела, что сметана; +Очи светятся будто две свечки! +Был я, дети, моложе, в Польшу съездил я тоже +И оттуда привез себе женку; +Вот и век доживаю, а всегда вспоминаю +Про нее, как гляжу в ту сторонку». +Сыновья с ним простились и в дорогу пустились. +Ждет, пождет их старик домовитый, +Дни за днями проводит, ни один не приходит. +Будрыс думал: уж, видно, убиты! +Снег на землю валится, сын дорогою мчится, +И под буркою ноша большая. +«Чем тебя наделили? что там? Ге! не рубли ли?» +«Нет, отец мой; полячка младая». +Снег пушистый валится; всадник с ношею мчится, +Черной буркой ее покрывая. +«Что под буркой такое? Не сукно ли цветное?» +«Нет, отец мой; полячка младая». +Снег на землю валится, третий с ношею мчится, +Черной буркой ее прикрывает. +Старый Будрыс хлопочет и спросить уж не хочет, +А гостей на три свадьбы сзывает. + + + +Будь подобен полной чаше, +Молодых счастливый дом, — +Непонятно счастье ваше, +Но молчите ж обо всем. +Что за диво, что за каша +Для рассудка моего — +Черт возьми! но, воля ваша, +Не скажу я ничего. +То-то праздник мне да Маше, +Другу сердца моего; +Никогда про счастье наше +Мы не скажем ничего. +Стойте — тотчас угадаю +Горе сердца твоего. +Понимаю, понимаю! — +Не болтай же ничего. +Строгий суд и слово ваше +Ценим более всего. +Вы ль одни про счастье наше +Не сказали ничего! +Он мне ровесник, он так мил, +Всегда видала в нем я брата, +Он, как сестру, меня любил. +Скажите, чем я виновата. +Нет, Маша, ты не виновата… +И этой свадьбе не бывать +  + + + +Ты видел деву на скале +В одежде белой над волнами +Когда, бушуя в бурной мгле, +Играло море с берегами, +Когда луч молний озарял +Ее всечасно блеском алым +И ветер бился и летал +С ее летучим покрывалом? +Прекрасно море в бурной мгле +И небо в блесках без лазури; +Но верь мне: дева на скале +Прекрасней волн, небес и бури. + + + +Бывало в сладком ослепленье +Я верил избранным душам, +Я мнил — их тайное рожденье +Угодно властным небесам, +На них указывало мненье — +Едва приближился я к ним… + + + +Был и я среди донцов, +Гнал и я османов шайку; +В память битвы и шатров +Я домой привез нагайку. +На походе, на войне +Сохранил я балалайку — +С нею рядом, на стене +Я повешу и нагайку. +Что таиться от друзей — +Я люблю свою хозяйку, +Часто думал я об ней +И берег свою нагайку. + + + +Была пора: наш праздник молодой +Сиял, шумел и розами венчался, +И с песнями бокалов звон мешался, +И тесною сидели мы толпой. +Тогда, душой беспечные невежды, +Мы жили все и легче и смелей, +Мы пили все за здравие надежды +И юности и всех ее затей. +Теперь не то: разгульный праздник наш +С приходом лет, как мы, перебесился, +Он присмирел, утих, остепенился, +Стал глуше звон его заздравных чаш; +Меж нами речь не так игриво льется, +Просторнее, грустнее мы сидим, +И реже смех средь песен раздается, +И чаще мы вздыхаем и молчим. +Всему пора: уж двадцать пятый раз +Мы празднуем лицея день заветный. +Прошли года чредою незаметной, +И как они переменили нас! +Недаром — нет! — промчалась четверть века! +Не сетуйте: таков судьбы закон; +Вращается весь мир вкруг человека, — +Ужель один недвижим будет он? +Припомните, о други, с той поры, +Когда наш круг судьбы соединили, +Чему, чему свидетели мы были! +Игралища таинственной игры, +Металися смущенные народы; +И высились и падали цари; +И кровь людей то Славы, то Свободы, +То Гордости багрила алтари. +Вы помните: когда возник лицей, +Как царь для нас открыл чертог царицын, +И мы пришли. И встретил нас Куницын +Приветствием меж царственных гостей. +Тогда гроза двенадцатого года +Еще спала. Еще Наполеон +Не испытал великого народа — +Еще грозил и колебался он. +Вы помните: текла за ратью рать, +Со старшими мы братьями прощались +И в сень наук с досадой возвращались, +Завидуя тому, кто умирать +Шел мимо нас… и племена сразились, +Русь обняла кичливого врага, +И заревом московским озарились +Его полкам готовые снега. +Вы помните, как наш Агамемнон +Из пленного Парижа к нам примчался. +Какой восторг тогда пред ним раздался! +Как был велик, как был прекрасен он, +Народов друг, спаситель их свободы! +Вы помните — как оживились вдруг +Сии сады, сии живые воды, +Где проводил он славный свой досуг. +И нет его — и Русь оставил он, +Взнесенну им над миром изумленным, +И на скале изгнанником забвенным, +Всему чужой, угас Наполеон. +И новый царь, суровый и могучий, +На рубеже Европы бодро стал, +И над землей сошлися новы тучи, +И ураган их… + + + +Была та смутная пора, +Когда Россия молодая, +В бореньях силы напрягая, +Мужала с гением Петра. +Суровый был в науке славы +Ей дан учитель: не один +Урок нежданный и кровавый +Задал ей шведский паладин. +Но в искушеньях долгой кары, +Перетерпев судеб удары, +Окрепла Русь. Так тяжкий млат, +Дробя стекло, кует булат. + + + +В Академии наук +Заседает князь Дундук. +Говорят, не подобает +Дундуку такая честь; +Почему ж он заседает? +Потому что ;жопа; есть. + + + +Долго сих листов заветных +Не касался я пером; +Виноват, в столе моем +Уж давно без строк приветных +Залежался твой альбом. +В именины, очень кстати, +Пожелать тебе я рад +Много всякой благодати, +Много сладостных отрад, — +На Парнасе много грома, +В жизни много тихих дней +И на совести твоей +Ни единого альбома +От красавиц, от друзей. + + + +Гонимый рока самовластьем +От пышной далеко Москвы, +Я буду вспоминать с участьем +То место, где цветете вы. +Столичный шум меня тревожит; +Всегда в нем грустно я живу, +И ваша память только может +Одна напомнить мне Москву. + + + +Когда погаснут дни мечтанья +И позовет нас шумный свет, +Кто вспомнит братские свиданья +И дружество минувших лет? +Позволь в листах воспоминанья +Оставить им минутный след. + + + +Пройдет любовь, умрут желанья; +Разлучит нас холодный свет; +Кто вспомнит тайные свиданья, +Мечты, восторги прежних лет? +Позволь в листах воспоминанья +Оставить им свой легкий след. + + + +Когда-то помню с умиленьем +Я смел вас няньчить с восхищеньем, +Вы были дивное дитя. +Вы расцвели — с благоговеньем +Вам ныне поклоняюсь я. +За вами сердцем и глазами +С невольным трепетом ношусь +И вашей славою и вами, +Как нянька старая, горжусь. + + + +Мой друг! неславный я поэт, +Хоть христианин православный, +Душа бессмертна, слова нет, +Моим стихам удел неравный — +И песни музы своенравной, +Забавы резвых, юных лет, +Погибнут смертию забавной, +И нас не тронет здешний свет! +Ах! ведает мой добрый гений, +Что предпочел бы я скорей +Бессмертию души моей +Бессмертие своих творений. +Не властны мы в судьбе своей, +По крайней мере, нет сомненья, +Сей плод небрежный вдохновенья, +Без подписи, в твоих руках +На скромных дружества листках +Уйдет от общего забвенья… +Но пусть напрасен будет труд, +Твоею дружбой оживленный — +Мои стихи пускай умрут — +Глас сердца, чувства неизменны +Наверно их переживут! + + + +Душа моя Павел, +Держись моих правил: +Люби то-то, то-то, +Не делай того-то. +Кажись, это ясно. +Прощай, мой прекрасный. + + + +Взглянув когда-нибудь на тайный сей листок, +Исписанный когда-то мною, +На время улети в лицейский уголок +Всесильной, сладостной мечтою. +Ты вспомни быстрые минуты первых дней, +Неволю мирную, шесть лет соединенья, +Печали, радости, мечты души твоей, +Размолвки дружества и сладость примиренья,— +Что было и не будет вновь… +И с тихими тоски слезами +Ты вспомни первую любовь. +Мой друг, она прошла… но с первыми друзьями +Не резвою мечтой союз свой заключен; +Пред грозным временем, пред грозными судьбами, +О, милый, вечен он! + + + +В тревоге пестрой и бесплодной +Большого света и двора +Я сохранила взгляд холодный, +Простое сердце, ум свободный +И правды пламень благородный +И как дитя была добра; +Смеялась над толпою вздорной, +Судила здраво и светло, +И шутки злости самой черной +Писала прямо набело. + + + +Вы съединить могли с холодностью сердечной +Чудесный жар пленительных очей. +Кто любит вас, тот очень глуп, конечно; +Но кто не любит вас, тот во сто раз глупей. + + + +В беспечных радостях, в живом очарованье, +О дни весны моей, вы скоро утекли. +Теките медленней в моем воспоминанье. + + + +В голубом небесном поле +Светит Веспер золотой — +Старый дож плывет в гондоле +С догарессой молодой. +Воздух полн дыханьем лавра, морская мгла, +Дремлют флаги Бучентавра, +Ночь безмолвна и тепла. + + + +В еврейской хижине лампада +В одном углу бледна горит, +Перед лампадою старик +Читает библию. Седые +На книгу падают власы. +Над колыбелию пустой +Еврейка плачет молодая. +Сидит в другом углу, главой +Поникнув, молодой еврей, +Глубоко в думу погруженный. +В печальной хижине старушка +Готовит позднюю трапезу. +Старик, закрыв святую книгу, +Застежки медные сомкнул. +Старуха ставит бедный ужин +На стол и всю семью зовет. +Никто нейдет, забыв о пище. +Текут в безмолвии часы. +Уснуло всё под сенью ночи. +Еврейской хижины одной +Не посетил отрадный сон. +На колокольне городской +Бьет полночь. — Вдруг рукой тяжелой +Стучатся к ним. Семья вздрогнула, +Младой еврей встает и дверь +С недоуменьем отворяет — +И входит незнакомый странник. +В его руке дорожный посох. + + + +В журнал совсем не европейский, +Над коим чахнет старый журналист, +С своею прозою лакейской +Взошел болван семинарист. + + + +В крови горит огонь желанья, +Душа тобой уязвлена, +Лобзай меня: твои лобзанья +Мне слаще мирра и вина. +Склонись ко мне главою нежной, +И да почию безмятежный, +Пока дохнет веселый день +И двигнется ночная тень. + + + +В кругу семей, в пирах счастливых +Я гость унылый и чужой, +Вдали друзей вольнолюбивых +Теснимый хладною толпой. +Певец любви, печальный странник, +Забыв и лиру и покой, +Лечу за милою мечтой. +Где ж отдохну, младой изгнанник, +Забуду горесть и любовь, +Меня покинет призрак ложный +И сердца пыл неосторожный, +Заброшу посох мой дорожный +И равнодушен буду вновь? +А вы, товарищи младые, +Друзья, готовьте шумный пир, +Готовьте чаши круговые, +Венки цветов и гимны лир. +до меня доходят, +И звуки мне знакомых струн +Печаль на душу мне наводят. +Непримиримою судьбою +Певцы давно разлучены… +Их лиры ветреной игрою +Не славят счастья чередою, +Умы тоской омрачены! +Младых пиров утихли смехи, +Утих безумства вольный глас, +Любовницы забыли нас, +И разлетелися утехи. +В изгнанье скучном, каждый час +Горя завистливым желаньем, +Я к вам лечу воспоминаньем, +Воображаю, вижу вас: +Горишь ли ты, лампада наша , +Подруга бдений и пиров? +Кипишь ли ты, златая чаша, +В руках веселых остряков? +Где ты, приют гостеприимный, +Приют любви и вольных муз, +Где с ними клятвою взаимной +Скрепили вечный мы союз, +Где дружбы знали мы блаженство, +Где в колпаке за круглый стол +Садилось милое равенство, +Где своенравный произвол +Менял бутылки, разговоры, +Рассказы, песни шалуна, +И разгорались наши споры +Огнем и шуток и вина? +Услышу ль я, мои поэты, +Богов торжественный язык? +Налей же мне вина кометы , +Желай мне здравия, калмык +Разлуки долгой и тяжелой +Забыта хладная печаль; +Ты здесь, Амфитрион веселый, +Счастливец добрый, умный враль! +Бывалой дружбой пламенея, +Благослови же мой возврат. +Но где нее он, твой милый брат, +Недавный рекрут Гименея? +Вы оба в прежни времена +В ночных беседах пировали +И сладкой лестью баловали +Певца свободы и вина. +Приди, прелестный Адонис , +Улан Пафоса и Киферы, +Любимец ветреных Л��ис, +Счастливый баловень Венеры, +И ты, о гражданин кулис, +Театра злой летописатель , +Очаровательных актрис +Непостоянный обожатель. +И я любил их остроту, +Веселость, ум и разговоры, +Любил улыбку, речи, взоры; +Но оскорбил я красоту: +Когда она блистала славой +В дыму пылающих кадил, +В досаде, может быть неправой, +Хвалы я свистом заглушил. +Погибни, мести миг единый +И дерзкой лиры ложный звук, +Она виновна, милый друг, +Пред Мельпоменой и Мойной. +Вот храм парнасских трех цариц +Всё так же осеняют своды; +Всё те же крики юных жриц, +Всё те же вьются хороводы. +Ужель умолк волшебный глас +Семеновой, сей чудной музы, +Ужель навек, оставя нас, +Она расторгла с Фебом узы, +И славы русской луч угас! +Не верю, вновь она восстанет, +Ей вновь готова дань сердец, +Пред нами долго не увянет +Ее торжественный венец, +И для нее любовник славы, +Наперсник важных аонид, +Младой Катенин воскресит +Софокла гений величавый +И ей порфиру возвратит. + + + +В мои осенние досуги, +В те дни, как любо мне писать, +Вы мне советуете, други, +Рассказ забытый продолжать. +Вы говорите справедливо, +Что странно, даже неучтиво +Роман не конча перервать, +Отдав уже его в печать, +Что должно своего героя +Как бы то ни было женить, +По крайней мере уморить, +И лица прочие пристроя, +Отдав им дружеский поклон, +Из лабиринта вывесть вон. +Вы говорите: «Слава богу, +Покамест твой Онегин жив, +Роман не кончен — понемногу +Иди вперед; не будь ленив. +Со славы, вняв ее призванью, +Сбирай оброк хвалой и бранью — +Рисуй и франтов городских +И милых барышень своих, +Войну и бал, дворец и хату, +И келью и харем +И с нашей публики меж тем +Бери умеренную плату, +За книжку по пяти рублей — +Налог не тягостный, ей-ей». + + + +В начале жизни школу помню я; +Там нас, детей беспечных, было много; +Неровная и резвая семья. +Смиренная, одетая убого, +Но видом величавая жена +Над школою надзор хранила строго. +Толпою нашею окружена, +Приятным, сладким голосом, бывало, +С младенцами беседует она. +Ее чела я помню покрывало +И очи светлые, как небеса. +Но я вникал в ее беседы мало. +Меня смущала строгая краса +Ее чела, спокойных уст и взоров, +И полные святыни словеса. +Дичась ее советов и укоров, +Я про себя превратно толковал +Понятный смысл правдивых разговоров, +И часто я украдкой убегал +В великолепный мрак чужого сада, +Под свод искусственный порфирных скал. +Там нежила меня теней прохлада; +Я предавал мечтам свой юный ум, +И праздномыслить было мне отрада. +Любил я светлых вод и листьев шум, +И белые в тени дерев кумиры, +И в ликах их печать недвижных дум. +Все — мраморные циркули и лиры, +Мечи и свитки в мраморных руках, +На главах лавры, на плечах порфиры — +Все наводило сладкий некий страх +Мне на сердце; и слезы вдохновенья, +При виде их, рождались на глазах. +Другие два чудесные творенья +Влекли меня волшебною красой: +То были двух бесов изображенья. +Один Дельфийский идол лик младой — +Был гневен, полон гордости ужасной, +И весь дышал он силой неземной. +Другой женообразный, сладострастный, +Сомнительный и лживый идеал — +Волшебный демон — лживый, но прекрасный. +Пред ними сам себя я забывал; +В груди младое сердце билось — холод +Бежал по мне и кудри подымал. +Безвестных наслаждений ранний голод +Меня терзал — уныние и лень +Меня сковали — тщетно был я молод. +Средь отроков я молча целый день +Бродил угрюмый — все кумиры сада +На душу мне свою бросали тень. + + + +В пещере тайной, в день гоненья, +Читал я сладостный Коран, +Внезапно ангел утешенья, +Влетев, принес мне талисман. +Его таинственная сила +Слова святые начертила +На нем безвестная рука. + + + +В поле чистом серебрится +Снег волнистый и рябой, +Светит месяц, тройка мчится +По дороге столбовой. +Пой: в часы дорожной скуки, +На дороге, в тьме ночной +Сладки мне родные звуки, +Звуки песни удалой. +Пой, ямщик! Я молча, жадно +Буду слушать голос твой. +Месяц ясный светит хладно, +Грустен ветра дальний вой. +Пой: «Лучинушка, лучина, +Что же не светло горишь? + + + +В прохладе сладостной фонтанов +И стен, обрызганных кругом, +Поэт, бывало, тешил ханов +Стихов гремучим жемчугом. +На нити праздного веселья +Низал он хитрою рукой +Прозрачной лести ожерелья +И четки мудрости златой. +Любили Крым сыны Саади, +Порой восточный краснобай +Здесь развивал свои тетради +И удивлял Бахчисарай. +Его рассказы расстилались, +Как эриванские ковры, +И ими ярко украшались +Гиреев ханские пиры. +Но ни один волшебник милый, +Владетель умственных даров, +Не вымышлял с такою силой, +Так хитро сказок и стихов, +Как прозорливый и крылатый +Поэт той чудной стороны, +Где мужи грозны и косматы, +А жены гуриям равны. + + + + +В роще карийской, любезной ловцам, таится пещера, +Стройные сосны кругом склонились ветвями, и тенью +Вход ее заслонен на воле бродящим в извивах +Плющем, любовником скал и расселин. С камня на камень +Звонкой струится дугой, пещерное дно затопляет +Резвый ручей. Он, пробив глубокое русло, виется +Вдаль по роще густой, веселя ее сладким журчаньем. +  + + + +В рюмке светлой предо мною +Брызжет, пенится вино… + + + +В славной в Муромской земле, +В Карачарсве селе +Жил-был дьяк с своей дьячихой. +Под конец их жизни тихой +Бог отраду им послал — +Сына им он даровал. +Начало сказки об Илье Муромце. + + + +В твою светлицу, друг мой нежный, +Я прихожу в последний раз. +Любви счастливой, безмятежной +Делю с тобой последний час. +Вперед одна в надежде томной +Не жди меня средь ночи темной, +До первых утренних лучей +Не жги свечей. + + + +В те дни в таинственных долинах, +Весной, при кликах лебединых, +Близ вод, сиявших в тишине, +Являться муза стала мне. +Моя студенческая келья +Вдруг озарилась: муза в ней +Открыла пир младых затей, +Воспела детские веселья, +И славу нашей старины, +И сердца трепетные сны. + + + +В тот год осенняя погода +Стояла долг�� на дворе, +Зимы ждала, ждала природа. +Снег выпал только в январе +На третье в ночь. Проснувшись рано, +В окно увидела Татьяна +Поутру побелевший двор, +Куртины, кровли и забор, +На стеклах легкие узоры, +Деревья в зимнем серебре, +Сорок веселых на дворе +И мягко устланные горы +Зимы блистательным ковром. +Все ярко, все бело кругом. + + + +В часы забав иль праздной скуки, +Бывало, лире я моей +Вверял изнеженные звуки +Безумства, лени и страстей. +Но и тогда струны лукавой +Невольно звон я прерывал, +Когда твой голос величавый +Меня внезапно поражал. +Я лил потоки слез нежданных, +И ранам совести моей +Твоих речей благоуханных +Отраден чистый был елей. +И ныне с высоты духовной +Мне руку простираешь ты, +И силой кроткой и любовной +Смиряешь буйные мечты. +Твоим огнем душа палима +Отвергла мрак земных сует, +И внемлет арфе серафима +В священном ужасе поэт. + + + +Любезнейший наш друг, о ты, Василий Львович! +Буянов в старину, а нынешний Храбров, +Меж проповедников Парнаса — Прокопович! +Пленительный толмач и граций и скотов, +Что делаешь в Москве, первопрестольном граде? +А мы печемся здесь о вечном винограде +И соком лоз его пьем здравие твое. + + + +Что восхитительней, живей +Войны, сражений и пожаров, +Кровавых и пустых полей, +Бивака, рыцарских ударов? +И что завидней кратких дней +Не слишком мудрых усачей, +Но сердцем истинных гусаров? +Они живут в своих шатрах, +Вдали забав, и нег, и граций, +Как жил бессмертный трус Гораций +В тибурских сумрачных лесах; +Не знают света принужденья, +Не ведают, что скука, страх; +Дают обеды и сраженья, +Поют и рубятся в боях. +Счастлив, кто мил и страшен миру; +О ком за песни, за дела +Гремит правдивая хвала; +Кто славил Марса и Темиру +И бранную повесил лиру +Меж верной сабли и седла! + + + +Отрывок из неоконченной поэмы. +Свод неба мраком обложился; +В волнах Варяжских лунный луч, +Сверкая меж вечерних туч, +Столпом неровным отразился. +Качаясь, лебедь на волне +Заснул, и всё кругом почило; +Но вот по темной глубине +Стремится белое ветрило, +И блещет пена при луне; +Летит испуганная птица, +Услыша близкий шум весла. +Чей это парус? Чья десница +Его во мраке напрягла? +Их двое. На весло нагбенный, +Один, смиренный житель волн, +Гребет и к югу правит челн; +Другой, как волхвом пораженный; +Стоит недвижим; на брега +Глаза вперив, не молвит слова, +И через челн его нога +Перешагнуть уже готова. +Плывут… +«Причаливай, старик! +К утесу правь» — и в волны вмиг +Прыгнул пловец нетерпеливый +И берегов уже достиг. +Меж тем, рукой неторопливой +Другой ветрило опустив, +Свой челн к утесу пригоняет, +К подошвам двух союзных ив +Узлом надежным укрепляет, +И входит медленной стопой +На берег дикой и крутой. +Кремень звучит, и пламя вскоре +Далеко осветило море. +Суровый край! Громады скал +На берегу стоят угрюмом; +Об них мятежный бьется вал +И пена плещет; сосны с шумом +Качают старые главы +Над зыбкой пеленой пучины; +Кругом ни цвета, ни травы, +Песок да мох; скалы, стремнины, +Везде хранят клеймо громов +И след потоков истощенных, +И тлеют кости — пир волков +В расселинах окровавленных. +К огню заботливый старик +Простер немеющие руки. +Приметы долголетной муки, +Согбенны кости, тощий лик, +На коем время углубляло +Свои последние следы, +Одежда, обувь — всё являло +В нем дикость, нужду и труды. +Но кто же тот? Блистает младость. +В его лице; как вешний цвет +Прекрасен он; но, мнится, радость +Его не знала с детских лет; +В глазах потупленных кручина; +На нем одежда славянина +И на бедре славянский меч. +Славян вот очи голубые, +Вот их и волосы златые, +Волнами падшие до плеч… +Косматым рубищем одетый, +Огнем живительным согретый, +Старик забылся крепким сном. +Но юноша, на перси руки +Задумчиво сложив крестом, +Сидит с нахмуренным челом… +Проходит ночь, огонь погас, +Остыл и пепел; вод пучина +Белеет; близок утра час; +Нисходит сон на славянина. +Видал он дальные страны, +По суше, по морю носился, +Во дни былые, дни войны, +На западе, на юге бился, +Деля добычу и труды +С суровым племенем Одена, +И перед ним врагов ряды +Бежали, как морская пена +В час бури к черным берегам. +Внимал он радостным хвалам +И арфам скальдов исступленных, +В жилище сильных пировал +И очи дев иноплеменных +Красою чуждой привлекал. +Но сладкий сон не переносит +Теперь героя в край чужой, +В поля, где мчится бурный бой, +Где меч главы героев косит; +Не видит он знакомых скал +Кириаландии печальной, +Ни Альбиона, где искал +Кровавых сеч и славы дальной; +Ему не снится шум валов; +Он позабыл морские битвы, +И пламя яркое костров, +И трубный звук, и лай ловитвы; +Другие грезы и мечты +Волнуют сердце славянина: +Перед ним славянская дружина; +Он узнает ее щиты, +Он снова простирает руки +Товарищам минувших лет, +Забытым в долги дни разлуки, +Которых уж и в мире нет… +Меж тем привычные заботы +Средь усладительной дремоты +Тревожат душу старика: +Во сне он парус развивает, +Плывет по воле ветерка, +Его тихонько увлекает +К заливу светлая река, +И рыба сонная впадает +В тяжелый невод старика; +Всё тихо: море почивает, +Но туча виснет; дальный гром +Над звучной бездною грохочет, +И вот пучина под челном +Кипит, подъемлется, клокочет; +Напрасно к верным берегам +Несчастный возвратиться хочет, +Челнок трещит и — пополам! +Рыбак идет на дно морское, +И, пробудясь, трепещет он, +Глядит окрест: брега в покое, +На полусветлый небосклон +Восходит утро золотое; +С дерев, с утесистых вершин, +Навстречу радостной денницы, +Щебеча, полетели птицы +И рассвело… + + + +Что смолкнул веселия глас? +Раздайтесь, вакхальны припевы! +Да здравствуют нежные девы +И юные жены, любившие нас! +Полнее стакан наливайте! +На звонкое дно +В густое вино +Заветные кольца бросайте! +Подымем стаканы, содвинем их разом! +Да здравствуют музы, да здравствует разум! +Ты, солнце святое, гори! +Как э��а лампада бледнеет +Пред ясным восходом зари, +Так ложная мудрость мерцает и тлеет +Пред солнцем бессмертным ума. +Да здравствует солнце, да скроется тьма! + + + +Вдали тех пропастей глубоких, +Где в муках вечных и жестоких +Где слез во мраке льются реки, +Откуда изгнаны навеки +Надежда, мир, любовь и сон, +Где море адское клокочет, +Где, грешника внимая стон, +Ужасный Сатана хохочет . . . + + + +Вези, вези, не жалей, +Со мной ехать веселей. +Мне изюм +Нейдет на ум, +Цуккерброд +Не лезет в рот, +Пастила нехороша +Без тебя, моя душа. + + + +Везувий зев открыл — дым хлынул клубом — пламя +Широко развилось, как боевое знамя. +Земля волнуется — с шатнувшихся колонн +Кумиры падают! Народ, гонимый страхом, +Под каменным дождем, под воспаленным прахом, +Толпами, стар и млад, бежит из града вон. + + + +Венец желаниям! Итак, я вижу вас, +О други смелых муз, о дивный Арзамас! +Где славил наш Тиртей кисель и Александра, +Где смерть Захарову пророчила Кассандра… +в беспечном колпаке, +С гремушкой, лаврами и с розгами в руке. + + + + +Вертоград моей сестры, +Вертоград уединенный; +Чистый ключ у ней с горы +Не бежит запечатленный. +У меня плоды блестят +Наливные, золотые; +У меня бегут, шумят +Воды чистые, живые. +Нард, алой и киннамон +Благовонием богаты: +Лишь повеет аквилон, +И закаплют ароматы. + + + +Я люблю вечерний пир, +Где веселье председатель, +А свобода, мой кумир, +За столом законодатель, +Где до утра слово пей! +Заглушает крики песен, +Где просторен круг гостей, +А кружок бутылок тесен. + + + +Весна, весна, пора любви, +Как тяжко мне твое явленье, +Какое томное волненье +В моей душе, в моей крови… +Как чуждо сердцу наслажденье… +Все, что ликует и блестит, +Наводит скуку и томленье. +Отдайте мне метель и вьюгу +И зимний долгий мрак ночей. + + + +Ветер, ветер! Ты могуч, +Ты гоняешь стаи туч, +Ты волнуешь сине море, +Всюду веешь на просторе. +Не боишься никого, +Кроме бога одного. +Аль откажешь мне в ответе? +Не видал ли где на свете +Ты царевны молодой? +Я жених ее».— «Постой,— +Отвечает ветер буйный,— +Там за речкой тихоструйной +Есть высокая гора, +В ней глубокая нора; +В той норе, во тьме печальной, +Гроб качается хрустальный +На цепях между столбов. +Не видать ничьих следов +Вкруг того пустого места, +В том гробу твоя невеста. + + + +Злое дитя, старик молодой, властелин добронравный, +Гордость внушающий нам, шумный заступник любви! + + + +Не стану я жалеть о розах, +Увядших с легкою весной; +Мне мил и виноград на лозах, +В кистях созревший под горой, +Краса моей долины злачной, +Отрада осени златой, +Продолговатый и прозрачный, +Как персты девы молодой. + + + +Румяной зарею +Покрылся восток, +В селе за рекою +Потух огонек. +Росой окропились +Цветы на полях, +Стада пробудились +На мягких лугах. +Туманы седые +Плывут к облакам, +Пастушки младые +Спешат к пастухам. +С журчаньем стремится +Источник меж гор, +Вдали золотится +Во тьме синий бор. +Пастушка младая +На рынок спешит +И вдаль, припевая, +Прилежно глядит. +Румянец играет +На полных щеках, +Невинность блистает +На робких глазах. +Искусной рукою +Коса убрана, +И ножка собою +Прельщать создана. +Корсетом прикрыта +Вся прелесть грудей, +Под фартуком скрыта +Приманка людей. +Пастушка приходит +В вишенник густой +И много находит +Плодов пред собой. +Хоть вид их прекрасен +Красотку манит, +Но путь к ним опасен — +Бедняжку страшит. +Подумав, решилась +Сих вишен поесть, +За ветвь ухватилась +На дерево взлезть. +Уже достигает +Награды своей +И робко ступает +Ногой меж ветвей. +Бери плод рукою — +И вишня твоя, +Но, ах! что с тобою, +Пастушка моя? +Вдали усмотрела, — +Спешит пастушок; +Нога ослабела, +Скользит башмачок. +И ветвь затрещала — +Беда, смерть грозит! +Пастушка упала, +Но, ах, какой вид! +Сучок преломленный +За платье задел; +Пастух удивленный +Всю прелесть узрел. +Среди двух прелестных +Белей снегу ног, +На сгибах чудесных +Пастух то зреть мог, +Что скрыто до время +У всех милых дам, +За что из эдема +Был выгнан Адам. +Пастушку несчастну +С сучка тихо снял +И грудь свою страстну +К красотке прижал. +Вся кровь закипела +В двух пылких сердцах, +Любовь прилетела +На быстрых крылах. +Утеха страданий +Двух юных сердец, +В любви ожиданий +Супругам венец. +Прельщенный красою, +Младой пастушок +Горячей рукою +Коснулся до ног. +И вмиг зарезвился +Амур в их ногах; +Пастух очутился +На полных грудях. +И вишню румяну +В соку раздавил, +И соком багряным +Траву окропил. + + + +«Внемли, о Гелиос, серебряным луком звенящий, +Внемли, боже кларосский, молению старца, погибнет +Ныне, ежели ты не предыдешь слепому вожатым». +Рек и сел на камне слепец утомленный. — Но следом +Три пастуха за ним, дети страны той пустынной, +Скоро сбежались на лай собак, их стада стерегущих. +Ярость уняв их, они защитили бессилие старца; +Издали внемля ему, приближались и думали: «Кто же +Сей белоглавый старик, одинокий, слепой — уж не бог ли? +Горд и высок; висит на поясе бедном простая +Лира, и голос его возмущает волны и небо». +Вот шаги он услышал, ухо клонит, смутясь, уж +Руки простер для моленья странник несчастный. «Не бойся, +Ежели только не скрыт в земном и дряхлеющем теле +Бог, покровитель Греции — столь величавая прелесть +Старость твою украшает, — вещали они незнакомцу; — +Если ж ты смертный — то знай, что волны тебя принесли +К людям дружелюбным». + + + +…Вновь я посетил +Тот уголок земли, где я провел +Изгнанником два года незаметных. +Уж десять лет ушло с тех пор — и много +Переменилось в жизни для меня, +И сам, покорный общему закону, +Переменился я — но здесь опять +Минувшее меня объемлет живо, +И, кажется, вечор еще бродил +Я в этих рощах. +Вот опальный домик, +Где жил я с бедной нянею моей. +Уже старушки нет — уж за стеною +Не слышу я шагов ее тяжелых, +Ни кропотливого ее дозора. +Вот холм лесистый, над которым часто +Я сиживал недвижим — и глядел +На озеро, воспоминая с грустью +Иные берега, иные волны… +Меж нив златых и пажитей зеленых +Оно, синея, стелется широко; +Через его неведомые воды +Плывет рыбак и тянет за собой +Убогий невод. По брегам отлогим +Рассеяны деревни — там за ними +Скривилась мельница, насилу крылья +Ворочая при ветре… +На границе +Владений дедовских, на месте том, +Где в гору подымается дорога, +Изрытая дождями, три сосны +Стоят — одна поодаль, две другие +Друг к дружке близко, — здесь, когда их мимо +Я проезжал верхом при свете лунном, +Знакомым шумом шорох их вершин +Меня приветствовал. По той дороге +Теперь поехал я и пред собою +Увидел их опять. Они все те же, +Все тот же их, знакомый уху шорох — +Но около корней их устарелых +Где некогда все было пусто, голо +Теперь младая роща разрослась, +Зеленая семья; кусты теснятся +Под сенью их как дети. А вдали +Стоит один угрюмый их товарищ, +Как старый холостяк, и вкруг него +По-прежнему все пусто. +Здравствуй, племя +Младое, незнакомое! не я +Увижу твой могучий поздний возраст, +Когда перерастешь моих знакомцев +И старую главу их заслонишь +От глаз прохожего. Но пусть мой внук +Услышит ваш приветный шум, когда, +С приятельской беседы возвращаясь, +Веселых и приятных мыслей полон, +Пройдет он мимо вас во мраке ночи +И обо мне вспомянет. + + + +Во глубине сибирских руд +Храните гордое терпенье, +Не пропадет ваш скорбный труд +И дум высокое стремленье. +Несчастью верная сестра, +Надежда в мрачном подземелье +Разбудит бодрость и веселье, +Придет желанная пора: +Любовь и дружество до вас +Дойдут сквозь мрачные затворы, +Как в ваши каторжные норы +Доходит мой свободный глас. +Оковы тяжкие падут, +Темницы рухнут — и свобода +Вас примет радостно у входа, +И братья меч вам отдадут. + + + +Люблю я в полдень воспаленный +Прохладу черпать из ручья +И в роще тихой, отдаленной +Смотреть, как плещет в брег струя. +Когда ж вино в края поскачет, +Напеиясь в чаше круговой, +Друзья, скажите,— кто не плачет, +Заране радуясь душой? +Да будет проклят дерзновенный, +Кто первый грешною рукой, +Нечестьем буйным ослепленный, +О страх!., смесил вино с водой! +Да будет проклят род злодея! +Пускай не в силах будет пить +Или, стаканами владея, +Лафит с цымлянским различить! + + + +Воды глубокие +Плавно текут. +Люди премудрые +Тихо живут. + + + +Поздно ночью из похода +Воротился воевода. +Он слугам велит молчать; +В спальню кинулся к постеле; +Дернул полог… В самом деле! +Никого; пуста кровать. +И, мрачнее черной ночи, +Он потупил грозны очи, +Стал крутить свой сивый ус… +Рукава назад закинул, +Вышел вон, замок задвинул; +«Гей, ты, кликнул, чертов кус! +А зачем нет у забора +Ни собаки, ни затвора? +Я вас, хамы! Дай ружье; +Приготовь мешок, веревку, +Да сними с гвоздя винтовку. +Ну, за мною! Я ж ее!» +Пан и хлопец под забором +Тихим крадутся дозором, +Входят в сад — и сквозь ветвей, +На скамейке у фонтана, +В белом платье, видят, панна +И мужчина перед ней. +Говорит он: «Все пропало, +Чем лишь только я, бывало, +Наслаждался, что любил: +Белой груди воздыханье, +Нежной ручки пожиманье… +Воевода все купил. +Сколько лет тобой страдал я, +Сколько лет тебя искал я! +От меня ты отперлась. +Не искал он, не страдал он; +Серебром лишь побряцал он, +И ему ты отдалась. +Я скакал во мраке ночи +Милой панны видеть очи, +Руку нежную пожать; +Пожелать для новоселья +Много лет ей и веселья, +И потом навек бежать». +Панна плачет и тоскует, +Он колени ей целует, +А сквозь ветви те глядят, +Ружья наземь опустили, +По патрону откусили, +Вбили шомполом заряд. +Подступили осторожно. +«Пан мой, целить мне не можно, — +Бедный хлопец прошептал: — +Ветер, что ли; плачут очи, +Дрожь берет; в руках нет мочи, +Порох в полку не попал. » +«Тише ты, гайдучье племя! +Будешь плакать, дай мне время! +Сыпь на полку… Наводи… +Цель ей в лоб. Левее… выше. +С паном справлюсь сам. Потише; +Прежде я; ты погоди». +Выстрел по саду раздался. +Хлопец пана не дождался; +Воевода закричал, +Воевода пошатнулся… +Хлопец, видно, промахнулся: +Прямо в лоб ему попал. + + + +Художник-варвар кистью сонной +Картину гения чернит +И свой рисунок беззаконный +Над ней бессмысленно чертит. +Но краски чуждые, с летами, +Спадают ветхой чешуей; +Созданье гения пред нами +Выходит с прежней красотой. +Так исчезают заблужденья +С измученной души моей, +И возникают в ней виденья +Первоначальных, чистых дней. + + + +Война! Подъяты наконец, +Шумят знамена бранной чести! +Увижу кровь, увижу праздник мести; +Засвищет вкруг меня губительный свинец. +И сколько сильных впечатлений +Для жаждущей души моей! +Стремленье бурных ополчений, +Тревоги стана, звук мечей, +И в роковом огне сражений +Паденье ратных и вождей! +Предметы гордых песнопений +Разбудят мой уснувший гений! — +Все ново будет мне: простая сень шатра, +Огни врагов, их чуждое взыванье, +Вечерний барабан, гром пушки, визг ядра +И смерти грозной ожиданье. +Родишься ль ты во мне, слепая славы страсть, +Ты, жажда гибели, свирепый жар героев? +Венок ли мне двойной достанется на часть, +Кончину ль темную судил мне жребий боев? +И все умрет со мной: надежды юных дней, +Священный сердца жар, к высокому стремленье, +Воспоминание и брата и друзей, +И мыслей творческих напрасное волненье, +И ты, и ты, любовь! Ужель ни бранный шум, +Ни ратные труды, ни ропот гордой славы, +Ничто не заглушит моих привычных дум? +Я таю, жертва злой отравы: +Покой бежит меня, нет власти над собой, +И тягостная лень душою овладела… +Что ж медлит ужас боевой? +Что ж битва первая еще не закипела? + + + +Волненьем жизни утомленный, +Оставя заблуждений путь, +Я сердцем алчу отдохнуть, +И близ тебя, мой друг бесценный… + + + +Идет волшебница-зима, +Пришла, рассыпалась; клоками +Повисла на суках дубов, +Легла волнистыми коврами +Среди полей вокруг холмов. +Брега с недвижною рекою +Сравняла пухлой пеленою; +Блеснул мороз, и рады мы +Проказам матушки-зимы. + + + +…Волшебный край! очей отрада! +Всё живо там: холмы, леса, +Янтарь и яхонт винограда, +Долин приютная краса, +И струй и тополей прохлада… +Всё чувство путника манит, +Когда, в час утра безмятежный, +В горах, дорогою прибрежной +Привычный конь его бежит, +И зеленеющая влага +Пред ним и блещет и шумит +Вокруг утесов Аю-дага… + + + +Ода +Беги, сокройся от очей, +Цитеры слабая царица! +Где ты, где ты, гроза царей, +Свободы гордая певица? +Приди, сорви с меня венок, +Разбей изнеженную лиру… +Хочу воспеть Свободу миру, +На тронах поразить порок. +Открой мне благородный след +Того возвышенного Галла , +Кому сама средь славных бед +Ты гимны смелые внушала. +Питомцы ветреной Судьбы, +Тираны мира! трепещите! +А вы, мужайтесь и внемлите, +Восстаньте, падшие рабы! +Увы! куда ни брошу взор — +Везде бичи, везде железы, +Законов гибельный позор, +Неволи немощные слезы; +Везде неправедная Власть +В сгущенной мгле предрассуждений +Воссела — Рабства грозный Гений +И Славы роковая страсть. +Лишь там над царскою главой +Народов не легло страданье, +Где крепко с Вольностью святой +Законов мощных сочетанье; +Где всем простерт их твердый щит, +Где сжатый верными руками +Граждан над равными главами +Их меч без выбора скользит +И преступленье свысока +Сражает праведным размахом; +Где не подкупна их рука +Ни алчной скупостью, ни страхом. +Владыки! вам венец и трон +Дает Закон — а не природа; +Стоите выше вы народа, +Но вечный выше вас Закон. +И горе, горе племенам, +Где дремлет он неосторожно, +Где иль народу, иль царям +Законом властвовать возможно! +Тебя в свидетели зову, +О мученик ошибок славных, +За предков в шуме бурь недавных +Сложивший царскую главу. +Восходит к смерти Людовик +В виду безмолвного потомства, +Главой развенчанной приник +К кровавой плахе Вероломства. +Молчит Закон — народ молчит, +Падет преступная секира… +И се — злодейская порфира +На галлах скованных лежит. +Самовластительный злодей! +Тебя, твой трон я ненавижу, +Твою погибель, смерть детей +С жестокой радостию вижу. +Читают на твоем челе +Печать проклятия народы, +Ты ужас мира, стыд природы, +Упрек ты Богу на земле. +Когда на мрачную Неву +Звезда полуночи сверкает +И беззаботную главу +Спокойный сон отягощает, +Глядит задумчивый певец +На грозно спящий средь тумана +Пустынный памятник тирана, +Забвенью брошенный дворец — +И слышит Клии страшный глас +За сими страшными стенами, +Калигулы последний час +Он видит живо пред очами, +Он видит — в лентах и звездах, +Вином и злобой упоенны, +Идут убийцы потаенны, +На лицах дерзость, в сердце страх. +Молчит неверный часовой, +Опущен молча мост подъемный, +Врата отверсты в тьме ночной +Рукой предательства наемной… +О стыд! о ужас наших дней! +Как звери, вторглись янычары! +Падут бесславные удары… +Погиб увенчанный злодей. +И днесь учитесь, о цари: +Ни наказанья, ни награды, +Ни кров темниц, ни алтари +Не верные для вас ограды. +Склонитесь первые главой +Под сень надежную Закона, +И станут вечной стражей трона +Народов вольность и покой. + + + +Ворон к ворону летит, +Ворон ворону кричит: +Ворон! где б нам отобедать? +Как бы нам о том проведать? +Ворон ворону в ответ: +Знаю, будет нам обед; +В чистом поле под ракитой +Богатырь лежит убитый. +Кем убит и отчего, +Знает сокол лишь его, +Да кобылка вороная, +Да хозяйка молодая. +Сокол в рощу улетел, +На кобылку недруг сел, +А хозяйка ждет милого +Не убитого, живого. + + + +Воспитанный под барабаном, +Наш царь лихим был капитаном: +Под Австерлицем он бежал, +В двенадцатом году дрожал, +Зато был фрунтовой профессор! +Но фрунт герою надоел — +Теперь коллежский он асессор +По части иностранных дел! + + + +Когда для смертного умолкнет шумный день, +И на немые стогны града +Полупрозрачная наляжет ночи тень +И сон, дневных трудов награда, +В то время для меня влачатся в тишине +Часы томительного бденья: +В бездействии ночном живей горят во мне +Змеи сердечной угрызенья; +Мечты кипят; в уме, подавленном тоской, +Теснится тяжких дум избыток; +Воспоминание безмолвно предо мной +Свой длинный развивает свиток; +И с отвращением читая жизнь мою, +Я трепещу и проклинаю, +И горько жалуюсь, и горько слезы лью, +Но строк печальных не смываю. + + + +Помнишь ли, мой брат по чаше, +Как в отрадной тишине +Мы топили горе наше +В чистом, пенистом вине? +Как, укрывшись молчаливо +В нашем темном уголке, +С Вакхом нежились лениво, +Школьной стражи вдалеке? +Помнишь ли друзей шептанье +Вкруг бокалов пуншевых, +Рюмок грозное молчанье — +Пламя трубок грошевых? +Закипев, о, сколь прекрасно +Токп дымные текли! +Вдруг педанта глас ужасный +Нам послышался вдали… +И бутылки вмиг разбиты, +И бокалы все в окно — +Всюду по полу разлиты +Пунш и светлое вино. +Убегаем торопливо — +Вмиг исчез минутный страх! +Щек румяных цвет игривый, +Ум и сердце на устах, +Хохот чистого веселья, +Неподвижный, тусклый взор +Изменяли час похмелья, +Сладкий Вакха заговор. +О друзья мои сердечны! +Вам клянуся, за столом. +Всякий год в часы беспечны +Поминать его вином. + + + +Навис покров угрюмой нощи +На своде дремлющих небес; +В безмолвной тишине почили дол и рощи, +В седом тумане дальний лес; +Чуть слышится ручей, бегущий в сень дубравы, +Чуть дышит ветерок, уснувший на листах, +И тихая луна, как лебедь величавый, +Плывет в сребристых облаках. +С холмов кремнистых водопады +Стекают бисерной рекой, +Там в тихом озере плескаются наяды +Его ленивою волной; +А там в безмолвии огромные чертоги, +На своды опершись, несутся к облакам. +Не здесь ли мирны дни вели земные боги? +Не се ль Минервы росской храм? +Не се ль Элизиум полнощный, +Прекрасный Царскосельский сад, +Где, льва сразив, почил орел России мощный +На лоне мира и отрад? +Промчались навсегда те времена златые. +Когда под скипетром великия жены +��енчалась славою счастливая Россия, +Цветя под кровом тишины! +Здесь каждый’шаг в душе рождает +Воспоминанья прежних лет; +Воззрев вокруг себя, со вздохом росс вещает: +«Исчезло все, великой нет!» +И, в думу углублен, над злачными брегами +Сидит в безмолвии, склоняя ветрам слух. +Протекшие лета мелькают пред очами, +И в тихом восхищенье дух. +Он видит: окружен волнами, +Над твердой, мшистою скалой +Вознесся памятник. Ширяяся крылами, +Над ним сидит орел младой. +И цепи тяжкие и стрелы громовые +Вкруг грозного столпа трикратно обвились; +Кругом подножия, шумя, валы седые +В блестящей пене улеглись. +В тонн густой угрюмых сосен +Воздвигся памятник простой. +О, сколь он для тебя, кагульскнй брег, поносеп! + славен родине драгой! +Бессмертны вы вовек, о росскн исполины, +В боях воспитанны средь бранных непогод! +О вас, сподвижники, друзья Екатерины, +Пройдет молва из рода в род. +О, громкий век военных споров, +Свидетель славы россиян! +Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов, +Потомки грозные славян, +Перуном Зевсовым победу похищали; +Их смелым подвигам, страшась, дивился мир; +Державин и Петров героям песнь бряцали +Струнами громозвучных лир. +И ты промчался, незабвенный! +И вскоре новый век узрел +И брани новые, и ужасы военны; +Страдать — есть смертного удел. +Блеснул кровавый меч в неукротимой длани +Коварством, дерзостью венчанного царя; +Восстал вселенной бич — и вскоре новой браин +Зарделась грозная заря. +И быстрым понеслись,потоком +Враги на русские поля. +Пред ними мрачна степь лежит во сне глубоком, +Дымится кровшо земля; +И селы мирные, и грады в мгле пылают, +И небо заревом оделося вокруг, +Леса дремучие бегущих укрывают, +И праздный в поле ржавит плуг. +Идут — их силе пет препоны, +Все рушат, все свергают в прах, +И тени бледные погибших чад Беллопы, +В воздушных съединясь полках, +В могилу мрачную нисходят непрестанно +Иль бродят по лесам в безмолвии ночи… +Но клики раздались!., идут в дали туманной! — +Звучат кольчуги и мечи!., +Страшись, о рать иноплеменных! +России двинулись сыны; +Востал и стар и млад; летят на дерзновенных, +Сердца их мщеньем зажжены. +Вострепещи, тиран! уж близок час паденья! +Ты в каждом ратнике узришь богатыря, +Их цель иль победить, иль пасть в пылу сраженья +За Русь, за святость алтаря. +Ретивы кони бранью пышут, +Усеян ратниками дол, +За строем строй течет, все местью, славой дышат, +Восторг во грудь их перешел. +Летят на грозный пир; мечам добычи ищут, +И се — пылает брань; на холмах гром гремит, +В сгущенном воздухе с мечами стрелы свищут, +И брызжет кровь на щит. +Сразились.— Русский победитель! +И вспять бежит надменный галл; +Но сильного в боях небесный вседержитель +Лучом последним увенчал, +Не здесь его сразил воитель поседелый; +О бородинские кровавые поля! +Не вы неистовству и гордости пределы! +Увы! на башнях галл Кремля! +Края Москвы, края родные, +Где на заре цветущи�� лет +Часы беспечности я тратил золотые, +Не зная горести и бед, +И вы их видели, врагов моей отчизны! +И вас багрила кровь и пламень пожирал! +И в жертву не принес я мщенья вам и жизни; +Вотще лишь гневом дух пылал! +Где ты, краса Москвы стоглавой, +РОДИМОЙ прелесть стороны? +Где прежде взору град являлся величавый, +Развалины теперь одни; +Москва, сколь русскому твой зрак упылый страшен! +Исчезли здания вельможей и царей, +Все пламень истребил. Венды затмились башен, +Чертоги пали богачей. +И там, где роскошь обитала +В сенистых рощах и садах, +Где мирт благоухал и липа трепетала, +Там ныне угли, пепел, прах. +В часы безмолвные прекрасной, летней нощи +Веселье шумное туда не полетит, +Не блещут уж в огнях брега и светлы рощи; +Все мертво, все молчит. +Утешься, мать градов России, +Воззри на гибель пришлеца. +Отяготела днесь на их надменны выи +Десница мстящая творца. +Взгляни: они бегут, озреться не дерзают, +Их кровь не престает в снегах реками течь; +Бегут — ив тьме ночной их глад и смерть сретают, +А с тыла гонит русский меч, +О вы, которых трепетали +Европы сильны племена, +О галлы хищные! и вы в могилы пали. +О страх! о грозны времена! +Где ты, любимый сын и счастья и Беллоны, +Презревший правды глас, и веру, и закон, +В гордыне возмечтав мечом низвергнуть тропы? +Исчез, как утром страшный сон! +В Париже росс — где факел мщенья? +Поникни, Галлия, главой. +Но что я вижу? Росс с улыбкой примиренья +Грялет с оливою златой. +Еще военный гром грохочет в отдаленье, +Москва в унынии, как степь в полнощной мгле, +А он — несет врагу не гибель, но спасенье +И благотворный мир земле. +О скальд России вдохновенный +Воспевший ратных грозный строй, +В кругу товарищей, с душой воспламененной, +Греми на арфе золотой! +Да снова стройный глас героям в честь прольется, +И струны гордые посыплют огнь в сердца, +И ратник молодой вскипит и содрогнется +При звуках бранного певца. + + + +Воспоминаньями смущенный, +Исполнен сладкою тоской, +Сады прекрасные, под сумрак ваш священный +Вхожу с поникшею главой. +Так отрок библии, безумный расточитель, +До капли истощив раскаянья фиал, +Увидев наконец родимую обитель, +Главой поник и зарыдал. +В пылу восторгов скоротечных, +В бесплодном вихре суеты, +О, много расточил сокровищ я сердечных +За недоступные мечты, +И долго я блуждал, и часто, утомленный, +Раскаяньем горя, предчувствуя беды, +Я думал о тебе, предел благословенный, +Воображал сии сады. +Воображаю день счастливый, +Когда средь вас возник лицей, +И слышу наших игр я снова шум игривый +И вижу вновь семью друзей. +Вновь нежным отроком, то пылким, то ленивым, +Мечтанья смутные в груди моей тая, +Скитаясь по лугам, по рощам молчаливым, +Поэтом забываюсь я. +И въявь я вижу пред собою +Дней прошлых гордые следы. +Еще исполнены великою женою, +Ее любимые сады +Стоят населены чертогами, вратами, +Столпами, башнями, кумирами богов +И славой мраморной, и медными хвалами +Екатерининских орлов. +Садятся призраки героев +У посвященных им столпов, +Глядите: вот герой, стеснитель ратных строев, +Перун кагульских берегов. +Вот, вот могучий вождь полунощного флага, +Пред кем морей пожар и плавал и летал. +Вот верный брат его, герой Архипелага, +Вот наваринский Ганнибал. +Среди святых воспоминаний +Я с детских лет здесь возрастал, +А глухо между тем поток народной брани +Уж бесновался и роптал. +Отчизну обняла кровавая забота, +Россия двинулась, и мимо нас летят +И тучи конные, брадатая пехота, +И пушек светлый ряд. +На юных ратников завистливо взирали, +Ловили с жадностью мы брани дальный звук, +И, негодуя, мы и детство проклинали, +И узы строгие наук. +И многих не пришло. При звуке песней новых +Почили славные в полях Бородина, +На Кульмских высотах, в лесах Литвы суровых, +Вблизи Монмартра. + + + +Восстань, восстань, пророк России, +В позорны ризы облекись, +Иди, и с вервием на выи +К убийце гнусному явись. + + + +Восстань, о Греция, восстань. +Недаром напрягала силы, +Недаром потрясала брань +Олимп и Пинд и Фермопилы. +Под сенью ветхой их вершин +Свобода юная возникла, +На гробах Перикла, +На мраморных Афин. +Страна героев и богов +Расторгла рабские вериги +При пеньи пламенных стихов +Тиртея, Байрона и Риги. +  + + + +Вот Виля — он любовью дышит, +Он песни пишет зло, +Как Геркулес, сатиры пишет, — +Влюблен, как Буало + + + +Вот муза, резвая болтунья, +Которую ты столь любил. +Раскаялась моя шалунья, +Придворный тон ее пленил; +Ее всевышний осенил +Своей небесной благодатью — +Она духовному занятью +Опасной жертвует игрой. +Не удивляйся, милый мой, +Ее израильскому платью, — +Прости ей прежние грехи +И под заветною печатью +Прими опасные стихи. + + + +Вот север, тучи нагоняя, +Дохнул, завыл – и вот сама +Идет волшебница-зима, +Пришла, рассыпалась; клоками +Повисла на суках дубов, +Легла волнистыми коврами +Среди полей вокруг холмов. +Брега с недвижною рекою +Сравняла пухлой пеленою; +Блеснул мороз, и рады мы +Проказам матушки-зимы. + + + +Вот Хвостовой покровитель, +Вот холопская душа, +Просвещения губитель, +Покровитель Бантыша! +Напирайте, бога ради, +На него со всех сторон! +Не попробовать ли сзади? +Там всего слабее он. +  + + + +Все в жертву памяти твоей: +И голос лиры вдохновенной, +И слезы девы воспаленной, +И трепет ревности моей, +И славы блеск, и мрак изгнанья, +И светлых мыслей красота, +И мщенье, бурная мечта +Ожесточенного страданья. + + + +Все кончено: меж нами связи нет. +В последний раз обняв твои колени, +Произносил я горестные пени. +Все кончено — я слышу твой ответ. +Обманывать себя не стану вновь, +Тебя тоской преследовать не буду, +Прошедшее, быть может, позабуду — +Не для меня сотворена любовь. +Ты молода: душа твоя прекрасна, +И многими любима будешь ты. + + + +Все призрак, суета, +Все дрянь и гадость; +Стакан и красота — +Вот жизни радость. +Любовь и вино +��ам нужны равно; +Без них человек +Зевал бы весь век. +К ним лень еще прибавлю. +Лень с ими заодно; +Любовь я с нею славлю, +Она мне льет вино. + + + +Все так же ль осеняют своды +Сей храм парнасских трех цариц? +Все те же ль клики юных жриц? +Все те же ль вьются хороводы? +Ужель умолк волшебный глас +Семеновой, сей чудной музы? +Ужель, навек оставя нас, +Она расторгла с Фебом узы, +И славы русской луч угас? +Не верю! вновь она восстанет! +Ей вновь готова дань сердец, +Пред нами долго не увянет +Ее торжественный венец, +И для нее любовник славы, +Наперсник важных аонид, +Младой Катенин воскресит +Эсхила гений величавый +И ей порфиру возвратит. + + + +Прости, счастливый сын пиров, +Балованный дитя свободы! +Итак, от наших берегов, +От мертвой области рабов, +Капральства, прихотей и моды +Ты скачешь в мирную Москву, +Где наслажденьям знают цену, +Беспечно дремлют наяву +И в жизни любят перемену. +Разнообразной и живой +Москва пленяет пестротой, +Старинной роскошью, пирами, +Невестами, колоколами, +Забавной, легкой суетой, +Невинной прозой и стихами. +Ты там на шумных вечерах +Увидишь важное безделье, +Жеманство в тонких кружевах +И глупость в золотых очках, +И тяжкой знатности веселье, +И скуку с картами в руках. +Всего минутный наблюдатель, +Ты посмеешься под рукой; +Но вскоре, верный обожатель +Забав и лени золотой, +Держася моего совета +И волю всей душой любя, +Оставишь круг большого света +И жить решишься для себя. +Уже в приюте отдаленном +Я вижу мысленно тебя: +Кипит в бокале опененном +Аи холодная струя; +В густом дыму ленивых трубок, +В халатах, новые друзья +Шумят и пьют! — задорный кубок +Обходит их безумный круг, +И мчится в радостях досуг; +А там египетские девы +Летают, вьются пред тобой; +Я слышу звонкие напевы, +Стон неги, вопли, дикий вой; +Их исступленные движенья, +Огонь неистовых очей +И все, мой друг, в душе твоей +Рождает трепет упоенья… +Но вспомни, милый: здесь одна, +Тебя всечасно ожидая, +Вздыхает пленница младая; +Весь день уныла и томна, +В своей задумчивости сладкой +Тихонько плачет под окном +От грозных аргусов украдкой +И смотрит на пустынный дом, +Где мы так часто пировали +С Кипридой, Вакхом и тобой, +Куда с надеждой и тоской +Ее желанья улетали. +О, скоро ль милого найдут +Ее потупленные взоры, +И пред любовью упадут +Замков ревнивые затворы? +А наш осиротелый круг, +Товарищ, скоро ль оживится? +Когда прискачешь, милый друг? +Душа вослед тебе стремится. +Где б ни был ты, возьми венок +Из рук младого сладострастья +И докажи, что ты знаток +В неведомой науке счастья. +  + + + +Всем красны боярские конюшни: +Чистотой, прислугой и конями; +Всем довольны добрые кони: +Кормом, стойлами и надзором. +Сбруя блещет на стойках дубовых, +В стойлах лоснятся борзые кони. +Лишь одним конюшни непригожи — +Домовой повадился в конюшни. +По ночам ходит он в конюшни, +Чистит, холит коней боярских, +Заплетает гриву им в косички, +Туго хвост завязывает в узел. +Как невзлюбит он вороного. +На вечерней заре с водопою +Обойду я боярские конюшни +И зайду в стойло к вороному — +Конь стоит исправен и смирен. +А поутру отопрешь конюшню, +Конь не тих, весь в мыле, жаром пышет, +С морды каплет кровавая пена. +Во всю ночь домовой на нем ездил +По горам, по лесам, по болотам, +С полуночи до белого света — +До заката месяца… +Ах ты, старый конюх, неразумный, +Разгадаешь ли, старый, загадку? +Полюбил красну девку младой конюх, +Младой конюх, разгульный парень — +Он конюшню ночью отпирает, +Потихонько вороного седлает, +Полегонько выводит за вороты, +На коня на борзого садится, +К красной девке в гости скачет. +  + + + +Князю А. М. Горчакову +Встречаюсь я с осьмнадцатой весной. +В последний раз, быть может, я с тобой, +Задумчиво внимая шум дубравный, +Над озером иду рука с рукой. +Где вы, лета беспечности недавной? +С надеждами во цвете юных лет, +Мой милый друг, мы входим в новый свет; +Но там удел назначен нам не равный, +И розно наш оставим в жизни след. +Тебе рукой Фортуны своенравной +Указан путь и счастливый и славный,— +Моя стезя печальна и темна; +И нежная краса тебе дана, +И нравиться блестящий дар природы, +И быстрый ум, и верный, милый нрав; +Ты сотворен для сладостной свободы, +Для радости, для славы, для забав. +Они пришли, твои златые годы, +Огня любви прелестная пора. +Спеши любить и, счастливый вчера, +Сегодня вновь будь счастлив осторожно; +Амур велит — и завтра, если можно, +Вновь миртами красавицу вепчай… +О, скольких слез, предвижу, ты виновник! +Измены друг и ветреный любовник, +Будь верен всем — пленяйся и пленяй. +А мой удел… но пасмурным туманом +Зачем же мне грядущее скрывать? +Увы! нельзя мне вечным жить обманом +И счастья тень, забывшись, обнимать. +Вся жизнь моя — печальный мрак ненастья. +Две-три весны, младенцем, может быть, +Я счастлив был, не понимая счастья; +Они прошли, но можно ль их забыть. +Они прошли, и скорбными глазами +Смотря на путь, оставленный навек,— +На краткий путь, усыпанный цветами, +Которым я так весело протек, +Я слезы лью, я трачу век напрасно, +Мучительным желанием горя. +Твоя заря — заря весны прекрасной; +Моя ж, мой друг,— осенняя заря. +Я знал любовь, но я не знал надежды, +Страдал один, в безмолвии любил. +Безумный сон покинул томны вежды, +Но мрачные я грезы не забыл. +Душа полна невольной, грустной думой; +Мне кажется: на жизненном пиру +Один с тоской явлюсь я, гость угрюмый, +Явлюсь на час — и одинок умру. +И не придет друг сердца незабвенный +В последний миг мой томный взор сомкнуть, +И не придет на холм уединенный +В последний раз любовию вздохнуть! +Ужель моя пройдет пустынно младость? +Иль мне чужда счастливая любовь? +Ужель умру, не ведая, что радость? +Зачем же жизнь дана мне от богов? +Чего мне ждать? В рядах забытый воин, +Среди толпы затерянный певец, +Каких наград я в будущем достоин +И счастия какой ��озьму венец? +Но что? Стыжусь! Нет, ропот — униженье +Нет, праведно богов определенье! +Ужель лишь мне не ведать ясных дней? +Нет! и в слезах сокрыто наслажденье, +И в жизни сей мне будет утешенье +Мой скромный дар и счастие друзей. + + + +На скользком поприще Тимковского наследник! +Позволь обнять себя, мой прежний собеседник. +Недавно, тяжкою цензурой притеснен, +Последних, жалких прав без милости лишен, +Со всею братией гонимый совокупно, +Я, вспыхнув, говорил тебе немного крупно, +Потешил дерзости бранчивую свербежь — +Но извини меня: мне было невтерпеж. +Теперь в моей глуши журналы раздирая, +И бедной братии стишонки разбирая +Теперь же мне читать охота и досуг, +Обрадовался я, по ним заметя вдруг +В тебе и правила, и мыслей образ новый! +Ура! ты заслужил венок себе лавровый +И твердостью души, и смелостью ума. +Как изумилася поэзия сама, +Когда ты разрешил по милости чудесной +Заветные слова божественный, небесный, +И ими назвалась для рифмы красота, +Не оскорбляя тем уж господа Христа! +Но что же вдруг тебя, скажи, переменило +И нрава твоего кичливость усмирило? +Свои послания хоть очень я люблю, +Хоть знаю, что прочел ты жалобу мою, +Но, подразнив тебя, я переменой сею +Приятно изумлен, гордиться не посмею. +Отнесся я к тебе по долгу моему; +Но мне ль исправить вас? Нет, ведаю, кому +Сей важной новостью обязана Россия. +Обдумав наконец намеренья благие, +Министра честного наш добрый царь избрал, +Шишков наук уже правленье восприял. +Сей старец дорог нам: друг чести, друг народа, +Он славен славою двенадцатого года; +Один в толпе вельмож он русских муз любил, +Их, незамеченных, созвал, соединил; +Осиротелого венца Екатерины +От хлада наших дней укрыл он лавр единый. +Он с нами сетовал, когда святой отец, +Омара да Гали прияв за образец, +В угодность господу, себе во утешенье, +Усердно задушить старался просвещенье. +Благочестивая, смиренная душа +Карала чистых муз, спасая Бантыша, +И помогал ему Магницкий благородный, +Муж твердый в правилах, душою превосходный, +И даже бедный мой Кавелин-дурачок, +Креститель Галича, Магницкого дьячок. +И вот, за все грехи, в чьи пакостные руки +Вы были вверены, печальные науки! +Цензура! вот кому подвластна ты была! +Но полно: мрачная година протекла, +И ярче уж горит светильник просвещенья. +Я с переменою несчастного правленья +Отставки цензоров, признаться, ожидал, +Но, сам не зная как, ты, видно, устоял. +Итак, я поспешил приятелей поздравить, +А между тем совет на память им оставить. +Будь строг, но будь умен. Не просят у тебя, +Чтоб все законные преграды истребя, +Все мыслить, говорить, печатать безопасно +Ты нашим господам позволил самовластно. +Права свои храни по долгу своему. +Но скромной истине, но мирному уму +И даже глупости невинной и довольной +Не заграждай пути заставой своевольной. +И если ты в плодах досужного пера +Порою не найдешь великого добра, +Когда не видишь в них безумного разврата, +Престолов, алтарей и нравов супостата, +То, славы автору желая от души, +Махни, мой друг, рукой и смело подпиши. + + + +Вы за Онегина советуете, други, +Приняться мне опять в осенние досуги. +Вы говорите мне: он жив и не женат. +Итак, еще роман не кончен — это клад: +Вставляй в просторную, вместительную раму +Картины новые — открой нам диораму: +Привалит публика, платя тебе за вход — +Что даст еще тебе и славу и доход. +Пожалуй, я бы рад — +Так некогда поэт… + + + +Вы избалованы природой; +Она пристрастна к вам была, +И наша вечная хвала +Вам кажется докучной одой. +Вы сами знаете давно, +Что вас любить немудрено, +Что нежным взором вы Армида, +Что легким станом вы Сильфида, +Что ваши алые уста, +Как гармоническая роза… +И наши рифмы, наша проза +Пред вами шум и суета. +Но красоты воспоминанье +Нам сердце трогает тайком — +И строк небрежных начертанье +Вношу смиренно в ваш альбом. +Авось на память поневоле +Придет вам тот, кто вас певал +В те дни, как Пресненское поле +Еще забор не заграждал. + + + +Тебя ль я видел, милый друг? +Или неверное то было сновиденье, +Мечтанье смутное, и пламенный недуг +Обманом волновал мое воображенье? +В минуты мрачные болезни роковой +Ты ль, дева нежная, стояла надо мной +В одежде воина с неловкостью приятной? +Так, видел я тебя; мой тусклый взор узнал +Знакомые красы под сей одеждой ратной: +И слабым шепотом подругу я назвал… +Но вновь в уме моем стеснились мрачны грезы, +Я слабою рукой искал тебя во мгле… +И вдруг я чувствую твое дыханье, слезы +И влажный поцелуй на пламенном челе… +Бессмертные! с каким волненьем +Желанья, жизни огнь по сердцу пробежал! +Я закипел, затрепетал… +И скрылась ты прелестным привиденьем! +Жестокий друг! меня томишь ты упоеньем: +Приди, меня мертвит любовь! +В молчанье благосклонной ночи +Явись, волшебница! пускай увижу вновь +Под грозным кивером твои небесны очи, +И плащ, и пояс боевой, +И бранной обувью украшенные ноги. +Не медли, поспешай, прелестный воин мой, +Приди, я жду тебя. Здоровья дар благой +Мне снова ниспослали боги, +А с ним и сладкие тревоги +Любви таинственной и шалости младой. +  + + + +Язвительный поэт, остряк замысловатый, +И блеском колких слов, и шутками богатый, +Счастливый Вяземский, завидую тебе. +Ты право получил благодаря судьбе +Смеяться весело над злобою ревнивой, +Невежество разить анафемой игривой. + + + +Воистину еврейки молодой +Мне дорого душевное спасенье. +Приди ко мне, прелестный ангел мой, +И мирное прими благословенье. +Спасти хочу земную красоту! +Любезных уст улыбкою довольный, +Царю небес и господу Христу +Пою стихи на лире богомольной. +Смиренных струн, быть может, наконец +Ее пленят церковные напевы, +И дух святой сойдет на сердце девы; +Властитель он и мыслей и сердец. +Шестнадцать лет, невинное смиренье, +Бровь темная, двух девственных холмов +Под полотном упругое движенье, +Нога любви, жемчужный ряд зубов… +Зачем же ты, еврейка, улыбнулась, +И по лицу румянец пробежал? +Нет, милая, ты право обманулась: +Я не тебя, — Марию описал. +В глуши полей, вдали Ерусалима, +Вдали забав и юных волокит +Которых бес для гибели хранит, +Красавица, никем еще не зрима, +Без прихотей вела спокойный век. +Ее супруг, почтенный человек, +Седой старик, плохой столяр и плотник, +В селенье был единственный работник. +И день и ночь, имея много дел +То с уровнем, то с верною пилою, +То с топором, не много он смотрел +На прелести, которыми владел, +И тайный цвет, которому судьбою +Назначена была иная честь, +На стебельке не смел еще процвесть. +Ленивый муж своею старой лейкой +В час утренний не орошал его; +Он как отец с невинной жил еврейкой, +Ее кормил — и больше ничего. +Но, с праведных небес во время оно +Всевышний бог склонил приветный взор +На стройный стан, на девственное лоно +Рабы своей — и, чувствуя задор, +Он положил в премудрости глубокой +Благословить достойный вертоград, +Сей вертоград, забытый, одинокий, +Щедротою таинственных наград. +Уже поля немая ночь объемлет; +В своем углу Мария сладко дремлет. +Всевышний рек, — и деве снится сон: +Пред нею вдруг открылся небосклон; +Во глубине небес необозримой, +В сиянии и славе нестерпимой +Тьмы ангелов волнуются, кипят, +Бесчисленны летают серафимы, +Струнами арф бряцают херувимы, +Архангелы в безмолвии сидят, +Главы закрыв лазурными крылами, — +И, яркими одеян облаками, +Предвечного стоит пред ними трон. +И светел вдруг очам явился он… +Все пали ниц… Умолкнул арфы звон. +Склонив главу, едва Мария дышит, +Дрожит как лист и голос бога слышит: +«Краса земных любезных дочерей, +Израиля надежда молодая! +Зову тебя, любовию пылая, +Причастница ты славы будь моей: +Готова будь к неведовой судьбине, +Жених грядет, грядет к своей рабыне». +Вновь облаком оделся божий трон; +Восстал духов крылатый легион, +И раздались небесной арфы звуки… +Открыв уста, сложив умильно руки, +Лицу небес Мария предстоит. +Но что же так волнует и манит +Ее к себе внимательные взоры? +Кто сей в толпе придворных молодых +С нее очей не сводит голубых? +Пернатый шлем, роскошные уборы, +Сиянье крил и локонов златых, +Высокий стан, взор томный и стыдливый — +Все нравится Марии молчаливой. +Замечен он, один он сердцу мил! +Гордись, гордись, архангел Гавриил! +Пропало все. — Не внемля детской пени, +На полотне так исчезают тени, +Рожденные в волшебном фонаре. +Красавица проснулась на заре +И нежилась на ложе томной лени. +Но дивный сон, но милый Гавриил +Из памяти ее не выходил. +Царя небес любить она хотела, +Его слова приятны были ей, +И перед ним она благоговела, — +Но Гавриил казался ей милей… +Так иногда супругу генерала +Затянутый прельщает адъютант. +Что делать нам? судьба так приказала, — +Согласны в том невежда и педант. +Поговорим о странностях любви +Другого я не смыслю разговора. +В те дни, когда от огненного взора +Мы чувствуем волнение в крови, +Когда тоска обманчивых желаний +Объемлет нас и душу тяготит, +И всюду нас преследует, томит +Предмет один и думы и страданий, — +Не правда ли? в толпе младых друзей +Наперсника мы ищем и находим. +С ним тайный глас мучительных страстей +Наречием восторгов переводим. +Когда же мы поймали на лету +Крылатый миг небесных упоений +И к радостям на ложе наслаждений +Стыдливую склонили красоту, +Когда любви забыли мы страданье +И нечего нам более желать, — +Чтоб оживить о ней воспоминанье, +С наперсником мы любим поболтать. +И ты, господь! познал ее волненье, +И ты пылал, о боже, как и мы. +Создателю постыло все творенье, +Наскучило небесное моленье, — +Он сочинял любовные псалмы +И громко пел: «Люблю, люблю Марию, +В унынии бессмертие влачу… +Где крылия? к Марии полечу +И на груди красавицы почию!» +И прочее… все, что придумать мог, — +Творец любил восточный, пестрый слог. +Потом, призвав любимца Гавриила, +Свою любовь он прозой объяснял. +Беседы их нам церковь утаила, +Евангелист немного оплошал! +Но говорит армянское преданье, +Что царь небес, не пожалев похвал, +В Меркурии архангела избрал, +Заметя в нем и ум и дарованье, — +И вечерком к Марии подослал. +Архангелу другой хотелось чести: +Нередко он в посольствах был счастлив; +Переносить записочки да вести +Хоть выгодно, но он самолюбив. +И славы сын, намеренья сокрыв, +Стал нехотя услужливый угодник +Царю небес… а по-земному сводник. +Но, старый враг, не дремлет сатана! +Услышал он, шатаясь в белом свете, +Что бог имел еврейку на примете, +Красавицу, которая должна +Спасти наш род от вечной муки ада. +Лукавому великая досада — +Хлопочет он. Всевышний между тем +На небесах сидел в унынье сладком, +Весь мир забыв, не правил он ничем — +И без него все шло своим порядком. +Что ж делает Мария? Где она, +Иосифа печальная супруга? +В своем саду, печальных дум полна, +Проводит час невинного досуга +И снова ждет пленительного сна. +С ее души не сходит образ милый, +К архангелу летит душой унылой. +В прохладе пальм, под говором ручья +Задумалась красавица моя; +Не мило ей цветов благоуханье, +Не весело прозрачных вод журчанье… +И видит вдруг: прекрасная змия, +Приманчивой блистая чешуею, +В тени ветвей качается над нею +И говорит: «Любимица небес! +Не убегай, — я пленник твой послушный…» +Возможно ли? О, чудо из чудес! +Кто ж говорил Марии простодушной, +Кто ж это был? Увы, конечно, бес. +Краса змии, цветов разнообразность, +Ее привет, огонь лукавых глаз +Понравились Марии в тот же час. +Чтоб усладить младого сердца праздность, +На сатане покоя нежный взор, +С ним завела опасный разговор: +«Кто ты, змия? По льстивому напеву, +По красоте, по блеску, по глазам — +Я узнаю того, кто нашу Еву +Привлечь успел к таинственному древу +И там склонил несчастную к грехам. +Ты погубил неопытную деву, +А с нею весь Адамов род и нас. +Мы �� бездне бед невольно потонули. +Не стыдно ли?» +— Попы вас обманули, +И Еву я не погубил, а спас! — +«Спас! от кого?» +— От бога. — +«Враг опасный!» +— Он был влюблен… — +«Послушай, берегись!» +— Он к ней пылал — +«Молчи!» +— любовью страстной, +Она была в опасности ужасной. — +«Змия, ты лжешь! +— Ей-богу! — +«Не божись». +— Но выслушай… — +Подумала Мария: +«Не хорошо в саду, наедине, +Украдкою внимать наветам змия, +И кстати ли поверить сатане? +Но царь небес меня хранит и любит, +Всевышний благ: он, верно, не погубит +Своей рабы, — за что ж? за разговор! +К тому же он не даст меня в обиду, +Да и змия скромна довольно с виду. +Какой тут грех? где зло? пустое, вздор!» +Подумала и ухо приклонила, +Забыв на час любовь и Гавриила. +Лукавый бес, надменно развернув +Гремучий хвост, согнув дугою шею, +С ветвей скользит — и падает пред нею; +Желаний огнь во грудь ее вдохнув, +Он говорит: +«С рассказом Моисея +Не соглашу рассказа моего: +Он вымыслом хотел пленить еврея, +Он важно лгал, — и слушали его. +Бог наградил в нем слог и ум покорный, +Стал Моисей известный господин, +Но я, поверь, — историк не придворный, +Не нужен мне пророка важный чин! +Они должны, красавицы другие, +Завидовать огню твоих очей; +Ты рождена, о скромная Мария, +Чтоб изумлять Адамовых детей, +Чтоб властвовать их легкими сердцами, +Улыбкою блаженство им дарить, +Сводить с ума двумя-тремя словами, +По прихоти — любить и не любить… +Вот жребий твой. Как ты — младая Ева +В своем саду скромна, умна, мила, +Но без любви в унынии цвела; +Всегда одни, глаз-на-глаз, муж и дева +На берегах Эдема светлых рек +В спокойствии вели невинный век. +Скучна была их дней однообразность. +Ни рощи сень, ни молодость, ни праздность — +Ничто любви не воскрешало в них; +Рука с рукой гуляли, пили, ели, +Зевали днем, а ночью не имели +Ни страстных игр, ни радостей живых… +Что скажешь ты? Тиран несправедливый, +Еврейский бог, угрюмый и ревнивый, +Адамову подругу полюбя, +Ее хранил для самого себя… +Какая честь и что за наслажденье! +На небесах как будто в заточенье, +У ног его молися да молись, +Хвали его, красе его дивись, +Взглянуть не смей украдкой на другого, +С архангелом тихонько молвить слово; +Вот жребий той, которую творец +Себе возьмет в подруги наконец. +И что ж потом? За скуку, за мученье, +Награда вся дьячков осиплых пенье, +Свечи, старух докучная мольба, +Да чад кадил, да образ под алмазом, +Написанный каким-то богомазом… +Как весело! Завидная судьба! +Мне стало жаль моей прелестной Евы; +Решился я, создателю назло, +Разрушить сон и юноши и девы. +Ты слышала, как все произошло? +Два яблока, вися на ветке дивной +Счастливый знак, любви симвoл призывный, +Открыли ей неясную мечту, +Проснулося неясное желанье: +Она свою познала красоту, +И негу чувств, и сердца трепетанье, +И юного супруга наготу! +Я видел их! любви — моей науки — +Прекрасное начало видел я. +В глухой лесок ушла чета моя… +Там быстро их блуждали взгляды, руки… +Меж милых ног супруги молодой, +Заботливый, неловкий и немой, +Адам искал восторгов упоенья, +Неистовым исполненный огнем, +Он вопрошал источник наслажденья +И, закипев душой, терялся в нем… +И, не страшась божественного гнева, +Вся в пламени, власы раскинув, Ева, +Едва, едва устами шевеля, +Лобзанием Адаму отвечала, +В слезах любви, в бесчувствии лежала +Под сенью пальм, — и юная земля +Любовников цветами покрывала. +Блаженный день! Увенчанный супруг +Жену ласкал с утра до темной ночи, +Во тьме ночной смыкал он редко очи, +Как их тогда украшен был досуг! +Ты знаешь: бог, утехи прерывая, +Чету мою лишил навеки рая. +Он их изгнал из милой стороны, +Где без трудов они так долго жили +И дни свои невинно проводили +В объятиях ленивой тишины. +Но им открыл я тайну сладострастья +И младости веселые права, +Томленье чувств, восторги, слезы счастья, +И поцелуй, и нежные слова. +Скажи теперь: ужели я предатель? +Ужель Адам несчастлив от меня? +Не думаю! но знаю только я, +Что с Евою остался я приятель». +Умолкнул бес. Мария в тишине +Коварному внимала сатане. +«Что ж? — думала, — быть может, прав лукавый; +Слыхала я: ни почестьми, ни славой, +Ни золотом блаженства не купить; +Слыхала я, что надобно любить… +Любить! Но как, зачем и что такое?» +А между тем вниманье молодое +Ловило все в рассказе сатаны: +И действия, и странные причины, +И смелый слог, и вольные картины… +Охотники мы все до новизны. +Час от часу неясное начало +Опасных дум казалось ей ясней, +И вдруг змии как будто не бывало — +И новое явленье перед ней: +Мария зрит красавца молодого +У ног ее. Не говоря ни слова, +К ней устремив чудесный блеск очей, +Чего-то он красноречиво просит, +Одной рукой цветочек ей подносит, +Другая мнет простое полотно +И крадется под ризы торопливо, +И легкий перст касается игриво +До милых тайн… Все для Марии диво, +Все кажется ей ново, мудрено. +А между тем румянец нестыдливый +На девственных ланитах заиграл — +И томный жар, и вздох нетерпеливый +Младую грудь Марии подымал. +Она молчит; но вдруг не стало мочи, +Едва дыша, закрыла томны очи, +К лукавому склонив на грудь главу, +Вскричала: ах! и пала на траву… +О милый друг! кому я посвятил +Мой первый сон надежды и желанья, +Красавица, которой был я мил, +Простишь ли мне мои воспоминанья, +Мои грехи, забавы юных дней, +Те вечера, когда в семье твоей, +При матери докучливой и строгой +Тебя томил я тайною тревогой +И просветил невинные красы? +Я научил послушливую руку +Обманывать печальную разлуку +И услаждать безмолвные часы, +Бессонницы девическую муку. +Но молодость утрачена твоя, +От бледных уст улыбка отлетела, +Твоя краса во цвете помертвела… +Простишь ли мне, о милая моя? +Отец греха, Марии враг лукавый, +Ты был и здесь пред нею виноват; +ЕЕ тебе приятен был разврат, +И ты успел преступною забавой +Всевышнего супругу просветить +И дерзостью невинность изумить. +Гордись, гордись своей проклятой славой! +Спеши ловить… но близок, близок час! +Вот меркнет день, заката луч угас. +Все тихо. Вдруг над девой утомленной, +Шумя, парит архангел окриленный, — +Посол любви, блестящий сын небес. +От ужаса при виде Гавриила +Красавица лицо свое закрыла… +Пред ним восстал, смутился мрачный бес +И говорит: «Счастливец горделивый, +Кто звал тебя? Зачем оставил ты +Небесный двор, эфира высоты? +Зачем мешать утехе молчаливой, +Занятиям чувствительной четы?» +Но Гавриил, нахмуря взгляд ревнивый, +Рек на вопрос и дерзкий и шутливый: +«Безумный враг небесной красоты, +Повеса злой, изгнанник безнадежный, +Ты соблазнил красу Марии нежной +И смеешь мне вопросы задавать! +Беги сейчас, бесстыдник, раб мятежный, +Иль я тебя заставлю трепетать!» +«Не трепетал от ваших я придворных, +Всевышнего прислужников покорных, +От сводников небесного царя!» — +Проклятый рек и, злобою горя, +Наморщив лоб, скосясь, кусая губы, +Архангела ударил прямо в зубы. +Раздался крик, шатнулся Гавриил +И левое колено преклонил; +Но вдруг восстал, исполнен новым жаром, +И сатану нечаянным ударом +Хватил в висок. Бес ахнул, побледнел — +И кинулись в объятия друг другу. +Ни Гавриил, ни бес не одолел. +Сплетенные, кружась идут по лугу, +На вражью грудь опершись бородой, +Соединив крест-накрест ноги, руки, +То силою, то хитростью науки +Хотят увлечь друг друга за собой. +Не правда ли? вы помните то поле, +Друзья мои, где в прежни дни, весной, +Оставя класс, играли мы на воле +И тешились отважною борьбой. +Усталые, забыв и брань и речи, +Так ангелы боролись меж собой. +Подземный царь, буян широкоплечий, +Вотще кряхтел с увертливым врагом, +И, наконец, желая кончить разом, +С архангела пернатый сбил шелом, +Златой шелом, украшенный алмазом. +Схватив врага за мягкие власы, +Он сзади гнет могучею рукою +К сырой земле. Мария пред собою +Архангела зрит юные красы +И за него в безмолвии трепещет. +Уж ломит бес, уж ад в восторге плещет; +Но, к счастию, проворный Гавриил +Впился ему в то место роковое +Излишнее почти во всяком бое, +В надменный член, которым бес грешил. +Лукавый пал, пощады запросил +И в темный ад едва нашел дорогу. +На дивный бой, на страшную тревогу +Красавица глядела чуть дыша; +Когда же к ней, свой подвиг соверша, +Приветливо архангел обратился, +Огонь любви в лице ее разлился +И нежностью исполнилась душа. +Ах, как была еврейка хороша! +Посол краснел и чувствия чужие +Так изъяснял в божественных словах: +«О радуйся, невинная Мария! +Любовь с тобой, прекрасна ты в женах; +Стократ блажен твой плод благословенный: +Спасет он мир и ниспровергнет ад… +Но признаюсь душою откровенной, +Отец его блаженнее стократ!» +И перед ней коленопреклоненный, +Он между тем ей нежно руку жал… +Потупя взор, прекрасная вздыхала, +И Гавриил ее поцеловал. +Смутясь, она краснела и молчала; +Ее груди дерзнул коснуться он… +«Оставь меня!» — Мария прошептала, +И в тот же миг лобзаньем заглушен +Невинности последний крик и стон… +Что делать ей? Что скажет бог ревнивый? +Не сетуйте, красавицы мои, +О женщины, наперсницы любви, +Умеете вы хитростью счастливой +Обманывать вниманье жениха +И знатоков внимательные взоры, +И на следы приятного греха +Невинности набрасывать уборы… +От матери проказливая дочь +Берет урок стыдливости покорной +И мнимых мук, и с робостью притворной +Играет роль в решительную ночь; +И поутру, оправясь понемногу, +Встает бледна, чуть ходит, так томна. +В восторге муж, мать шепчет: слава богу! +А старый друг стучится у окна. +Уж Гавриил с известием приятным +По небесам летит путем обратным. +Наперсника нетерпеливый бог +Приветствием встречает благодатным: +«Что нового?» — Я сделал все, что мог, +Я ей открыл. — «Ну что ж она?» — Готова! — +И царь небес, не говоря ни слова, +С престола встал и манием бровей +Всех удалил, как древле бог Гомера, +Когда смирял бесчисленных детей; +Но Греции навек угасла вера, +Зевеса нет, мы сделались умней! +Упоена живым воспоминаньем, +В своем углу Мария в тишине +Покоилась на смятой простыне. +Душа горит и негой и желаньем, +Младую грудь волнует новый жар. +Она зовет тихонько Гавриила, +Его любви готовя тайный дар, +Ночной покров ногою отдалила, +Довольный взор с улыбкою склонила, +И, счастлива в прелестной наготе, +Сама своей дивится красоте. +Но между тем в задумчивости нежной +Она грешит, прелестна и томна, +И чашу пьет отрады безмятежной. +Смеешься ты, лукавый сатана! +И что же! вдруг мохнатый, белокрылый +В ее окно влетает голубь милый, +Над нею он порхает и кружит, +И пробует веселые напевы, +И вдруг летит в колени милой девы, +Над розою садится и дрожит, +Клюет ее, колышется, ветится, +И носиком и ножками трудится. +Он, точно он! — Мария поняла, +Что в голубе другого угощала; +Колени сжав, еврейка закричала, +Вздыхать, дрожать, молиться начала, +Заплакала, но голубь торжествует, +В жару любви трепещет и воркует, +И падает, объятый легким сном, +Приосеня цветок любви крылом. +Он улетел. Усталая Мария +Подумала: «Вот шалости какие! +Один, два, три! — как это им не лень? +Могу сказать, перенесла тревогу: +Досталась я в один и тот же день +Лукавому, архангелу и богу». +Всевышний бог, как водится, потом +Признал своим еврейской девы сына, +Но Гавриил завидная судьбина! +Не преставал являться ей тайком; +Как многие, Иосиф был утешен, +Он пред женой по-прежнему безгрешен, +Христа любил как сына своего, +За то господь и наградил его! +Аминь, аминь! Чем кончу я рассказы? +Навек забыв старинные проказы, +Я пел тебя, крылатый Гавриил, +Смиренных струн тебе я посвятил +Усердное, спасительное пенье. +Храни меня, внемли мое моленье! +Досель я был еретиком в любви, +Младых богинь безумный обожатель, +Друг демона, повеса и предатель… +Раскаянье мое благослови! +Приемлю я намеренья благие, +Переменюсь: Елену видел я; +Она мила, как нежная Мария! +Подвластна ей навек душа моя. +Моим речам придай очарованье, +Понравиться поведай тайну мне, +В ее душе зажги любви желанье, +Не то пойду молиться сатане! +Но дни бегут, и время сединою +Мою главу тишком посеребрит, +И важный брак с любезною женою +Пред алтарем меня соединит. +Иосифа прекрасный утешитель! +Молю тебя, колена преклоня, +О рогачей заступник и хранитель, +Молю — тогда благослови меня, +Даруй ты мне блаженное терпенье, +Молю тебя, пошли мне вновь и вновь +Спокойный сон, в супруге уверенье, +В семействе мир и к ближнему любовь. + + + +Взошла луна над дремлющим заливом, +В глухой туман окрестности легли; +Полночный ветр качает корабли +И в парусе шумит нетерпеливом. +Взойдет заря — далек их будет строй. +Остри свой меч, воитель молодой! +Где ты, Гараль? Печальная Гальвина +Ждет милого в пещерной темноте. +Спеши, Гараль, к унылой красоте! +Заря блеснет — и гордая дружина +Умчится вдаль, грозящая войной. +Где ты, где ты, воитель молодой? +Гальвина с ним. О, сколько слез печали, +И сколько слез восторгов и любви! +Но край небес бледнеет, и вдали +Редеет тень. Уж латы зазвучали; +Близка заря; несется шум глухой… +Что медлишь ты, воитель молодой? +Призывному Гальвина клику внемлет, +Тоски, надежд и робости полна, +Едва дыша, разлуки ждет она; +Но юноша на персях девы дремлет. +Призывы битв умолкли за горой, — +Не слышал их воитель молодой. +Уже суда покинуть брег готовы, +К ним юноши с веселием бегут; +Прощальну длань подругам подают; +Златой зари раскинулись покровы; +Но, утомлен любовью и тоской, +Покоится воитель молодой. +Пылает день. Он открывает очи +Гальвина мнит ласкающей рукой +Сокрыть от глаз досадный свет дневной. +«Прости, пора! сокрылись тени ночи: +Спешу к мечам!» — воскликнул — и стрелой +Летит на брег воитель молодой. +Но тихо все, лишь у пустого брега +Подъемлется шумящая волна; +Лишь дева там, печальна и бледна, +И вдалеке плывут ладьи набега. +О, для чего печальной красотой +Пленялся ты, воитель молодой? +Она в слезах; в немой воитель думе. +«О милый друг! о жизнь души моей! +Что слава нам? что делать средь мечей? +Пускай другой несется в бранном шуме; +Но я твоя, ты вечно, вечно мой! +Забудь войну, воитель молодой!» +Гараль молчал. Надменное ветрило +Его звало к брегам чужой земли; +Но с бурею так быстро корабли +Летели вдаль, и дева так уныло +Его влекла трепещущей рукой… +Все, все забыл воитель молодой! +И он у ног своей подруги нежной +Сказал: «Пускай гремят набег и брань: +Забыла меч ослабленная длань!» +Их дни слились в отраде безмятежной; +Лишь у брегов, терзаемых волной, +Дрожа, краснел воитель молодой. +Но быстро дни восторгов пролетели. +Бойцы плывут к брегам родной земли; +Сыны побед с добычей притекли, +И скальды им хваленья песнь воспели. +Тогда поник бесславною главой +На пиршествах воитель молодой. +Могучие наперсники судьбины +К ногам невест повергли ме�� и щит; +Кровавый меч героев не лежит +У ног одной оставленной Гальвины. +Красавица вздохнула, — и другой +Ее пленил воитель молодой. +С тех пор один бродил Гараль унылый; +Умолк его веселый прежде глас, +Лишь иногда в безмолвный ночи час, +Уединен, шептал он имя милой. +Война зажглась, — и встречи роковой +Пошел искать воитель молодой. + + + +В дыму, в крови, сквозь тучи стрел +Теперь твоя дорога; +Но ты предвидишь свой удел, +Грядущий наш Квирога! +И скоро, скоро смолкнет брань +Средь рабского народа, +Ты молоток возьмешь во длань +И воззовешь: свобода! +Хвалю тебя, о верный брат! +О каменщик почтенный! +О Кишинев, о темный град! +Ликуй, им просвещенный! + + + +Что есть истина? +Друг. +Да, слава в прихотях вольна. +Как огненный язык, она +По избранным главам летает, +С одной сегодня исчезает +И на другой уже видна. +За новизной бежать смиренно +Народ бессмысленный привык; +Но нам уж то чело священно, +Над коим вспыхнул сей язык. +На троне, на кровавом поле, +Меж граждан на чреде иной +Из сих избранных кто всех боле +Твоею властвует душой? +Поэт. +Все он, все он — пришлец сей бранный, +Пред кем смирилися цари, +Сей ратник, вольностью венчанный, +Исчезнувший, как тень зари. +Друг. +Когда ж твой ум он поражает +Своею чудною звездой? +Тогда ль, как с Альпов он взирает +На дно Италии святой; +Тогда ли, как хватает знамя +Иль жезл диктаторский; тогда ль, +Как водит и кругом и вдаль +Войны стремительное пламя, +И пролетает ряд побед +Над ним одна другой вослед; +Тогда ль, как рать героя плещет +Перед громадой пирамид, +Иль, как Москва пустынно блещет, +Его приемля, — и молчит? +Поэт. +Нет, не у счастия на лоне +Его я вижу, не в бою, +Не зятем кесаря на троне; +Не там, где на скалу свою +Сев, мучим казнию покоя, +Осмеян прозвищем героя, +Он угасает недвижим, +Плащом закрывшись боевым. +Не та картина предо мною! +Одров я вижу длинный строй, +Лежит на каждом труп живой, +Клейменный мощною чумою, +Царицею болезней… он, +Не бранной смертью окружен, +Нахмурясь ходит меж одрами +И хладно руку жмет чуме +И в погибающем уме +Рождает бодрость… Небесами +Клянусь: кто жизнию своей +Играл пред сумрачным недугом, +Чтоб ободрить угасший взор, +Клянусь, тот будет небу другом, +Каков бы ни был приговор +Земли слепой… +Друг. +Мечты поэта — +Историк строгий гонит вас! +Увы! его раздался глас,- +И где ж очарованье света! + + + +Поэт. +Да будет проклят правды свет, +Когда посредственности хладной, +Завистливой, к соблазну жадной, +Он угождает праздно! — Нет! +Тьмы низких истин мне дороже +Нас возвышающий обман… +Оставь герою сердце! Что же +Он будет без него? Тиран… +Друг. +Утешься… + + + +Когда средь оргий жизни шумной +Меня постигнул остракизм, +Увидел я толпы безумной +Презренный, робкий эгоизм. +Без слез оставил я с досадой +Венки пиров и блеск Афин, +Но голос твой мне был отрадой, +Великодушный гражданин! +Пускай судьба определила +Гоненья грозные мне вновь, +П��скай мне дружба изменила, +Как изменяла мне любовь, +В моем изгнанье позабуду +Несправедливость их обид: +Они ничтожны — если буду +Тобой оправдан, Аристид. + + + +Глухой глухого звал к суду судьи глухого, +Глухой кричал: «Моя им сведена корова!» — +«Помилуй,- возопил глухой тому в ответ, — +Сей пустошью владел еще покойный дед». +Судья решил: «Чтоб не было разврата, +Жените молодца, хоть девка виновата». + + + +С Гомером долго ты беседовал один, +Тебя мы долго ожидали, +И светел ты сошел с таинственных вершин +И вынес нам свои скрижали. +И что ж? ты нас обрел в пустыне под шатром, +В безумстве суетного пира, +Поющих буйну песнь и скачущих кругом +От нас созданного кумира. +Смутились мы, твоих чуждаяся лучей. +В порыве гнева и печали +Ты проклял ли, пророк, бессмысленных детей, +Разбил ли ты свои скрижали? +О, ты не проклял нас. Ты любишь с высоты +Скрываться в тень долины малой, +Ты любишь гром небес, но также внемлешь ты +Жужжанью пчел над розой алой. +Таков прямой поэт. Он сетует душой +На пышных играх Мельпомены, +И улыбается забаве площадной +И вольности лубочной сцены, +То Рим его зовет, то гордый Илион, +То скалы старца Оссиана, +И с дивной легкостью меж тем летает он +Вослед Бовы иль Еруслана. + + + +Давно об ней воспоминанье +Ношу в сердечной глубине, +Ее минутное вниманье +Отрадой долго было мне. +Твердил я стих обвороженный, +Мой стих, унынья звук живой, +Так мило ею повторенный, +Замечанный ее душой. +Вновь лире слез и тайной муки +Она с участием вняла — +И ныне ей передала +Свои пленительные звуки… +Довольно! в гордости моей +Я мыслить буду с умиленьем: +Я славой был обязан ей — +А может быть и вдохновеньем. + + + +Гонимы вешними лучами, +С окрестных гор уже снега +Сбежали мутными ручьями +На потопленные луга. +Улыбкой ясною природа +Сквозь сон встречает утро года; +Синея, блещут небеса. +Еще прозрачные леса +Как будто пухом зеленеют. +Пчела за данью полевой +Летит из кельи восковой. +Долины сохнут и пестреют; +Стада шумят, и соловей +Уж пел в безмолвии ночей. + + + +Город пышный, город бедный, +Дух неволи, стройный вид, +Свод небес зелено-бледный, +Скука, холод и гранит — +Все же мне вас жаль немножко, +Потому что здесь порой +Ходит маленькая ножка, +Вьется локон золотой. + + + +Прости мне, милый друг, +Двухлетнее молчанье: +Писать тебе посланье +Мне было недосуг. +На тройке пренесенный +Из родины смиренной +В великий град Петра, +От утра до утра +Два года все кружился +Без дела в хлопотах, +Зевая, веселился +В театре, на пирах; +Не ведал я покоя, +Увы! ни на часок, +Как будто у налоя +В великий четверток +Измученный дьячок. +Но слава, слава богу! +На ровную дорогу +Я выехал теперь; +Уж вытолкал за дверь +Заботы и печали, +Которые играли, +Стыжусь, столь долго мной +И в тишине святой +Философом ленивым, +От шума вдалеке, +Шиву я в городке, +Безвестностью счастливом. +Я нанял светлый дом +С диваном, с камельком; +Три комнатки простые — +В них злата, бронзы нет, +И ткани выписны’е +Не кроют их паркет. +Окошки в сад веселый, +Где липы престарелы +С черемухой цветут; +Где мне в часы полдиевны +Березок своды темны +Прохладну сень дают; +Где ландыш белоснежный +Сплелся с фиалкой нежной +И быстрый ручеек, +В струях неся цветок, +Невидимый для взора, +Лепечет у забора. +Здесь добрый твой поэт +Живет благополучно; +Не ходит в модный свет; +На улице карет +Не слышит стук докучный; +Здесь грома вовсе нет; +Лишь изредка телега +Скрыпит по мостовой, +Иль путник, в домик мой +Принед искать ночлега, +Дорожного клюкой +В калитку постучится… +Блажен, кто веселится +В покое, без забот, +С кем втайне Феб дружится +И маленький Эрот; +Блажен, кто на просторе +В укромном уголке +Не думает о горе, +Гуляет в колпаке, +Пьет, ест, когда захочет, +О госте не хлопочет! +Никто, никто ему +Лениться одному +В постеле не мешает; +Захочет — аонид +Толпу к себе сзывает; +Захочет — сладко спит, +На Рифмова склоняясь +И тихо забываясь. +Так я, мой милый друг, +Теперь расположился; +С толпой бесстыдных слуг +Навеки распростился; +Укрывшись в кабинет, +Один я не скучаю +И часто целый свет +С восторгом забываю. +Друзья мне — мертвецы, +Парнасские жрецы; +Над полкою простою +Под тонкою тафтою +Со мной они живут. +Певцы красноречивы, +Прозаики шутливы +В порядке стали тут. +Сын Мома и Минервы, +Фернейский злой крикун +Поэт в поэтах первый, +Ты здесь, седой шалун! +Он Фебом был воспитан, +Из детства стал пиит; +Всех больше перечитан, +Всех менее томит; +Соперник Эврипида, +Эраты нежный друг, +Арьоста, Тасса внук — +Скажу ль?., отец Кандида — +Он всё; везде велик +Единственный старик! +На полке за Вольтером +Виргилий, Тасс с Гомером +Все вместе предстоят. +В час утренний досуга +Я часто друг от друга +Люблю их отрывать. +Питомцы юных граций — +С Державиным потом +Чувствительный Гораций +Является вдвоем. +И ты, певец любезный, +Поэзией прелестной +Сердца привлекший в плен, +Ты здесь, лентяй беспечный, +Мудрец простосердечный, +Ванюша Лафонтен! +Ты здесь — и Дмитрев нежный, +Твой вымысел любя, +Нашел приют надежный +С Крыловым близ тебя. +Но вот наперсник милый +Психеи златокрылой! +О добрый Лафоптеп, +С тобой он смел сразиться… +Коль можешь ты дивиться, +Дивись: ты побежден! +Воспитанны Амуром, +Вержье, Парни с Грекуром +Укрылись в уголок. +Не раз они выходят +И сон от глаз отводят +Под зимний вечерок. +Здесь Озеров с Расином, +Руссо и Карамзин, +С Мольером-исполином +Фонвизин и Княжнин. +За ними, хмурясь важно, +Их грозный Аристарх +Является отважно +В шестнадцати томах. +Хоть страшно стихоткачу +Лагарпа видеть вкус, +Но часто, признаюсь, +Над ним я время трачу. +Кладбище обрели +На самой нижней полке +Все школьнически толки, +Лежащие в пыли, +Визгова сочпненья, +Глупона псалмоненья, +Известные творенья +Увы! Одним мышам. +Мир вечный и забвенье +И прозе и стихам! +Но ими огражденну +Ты должен это ��нать +Я спрятал потаенну +Сафьянную тетрадь. +Сей свиток драгоценный, +Веками сбереженный, +От члена русских сил, +Двоюродного брата, +Драгунского солдата +Я даром получил. +Ты, кажется, в сомненье, +Нетрудно отгадать; +Так, это сочиненья, +Презревшие печать. +Хвала вам, чады славы, +Враги парнасских уз! +О князь, наперсник муз +Люблю твои забавы; +Люблю твой колкий стих +В посланиях твоих, +В сатире — знанье света +И слога чистоту, +И в резвости куплета +Игриву остроту. +И ты, насмешник смелый, +В ней место получил, +Чей в аде свист веселый +Поэтов раздражил, +Как в юношески леты +В волнах туманной Леты +Их гуртом потопил; +И ты, замысловатый +Буянова певец , +В картинах толь богатый +И вкуса образец; +И ты, шутннк бесценный , +Который Мельпомепы +Котурны и кинжал +Игривой Талье дал! +Чья кисть мне нарисует, +Чья кисть скомпаиирует +Такой оригинал! +Тут вижу я — с Чернавкой +Подщипа слезы льет; +Здесь князь дрожит под лавкой, +Там дремлет весь совет; +В трагическом смятенье +Плененные цари, +Забыв войну, сраженья, +Играют в кубари… +Но назову ль детину, +Что доброю порой +Тетради половину +Наполнил лишь собой! +О ты, высот Парнаса +Боярин небольшой +Но пылкого Пегаса +Наездник удалой! +Намаранные оды, +Убранство чердаков, +Гласят из рода в роды: +Велик, велик — Свистов! +Твой дар ценить умею, +Хоть, право, не знаток; +Но здесь тебе не смею +Хвалы сплетать венок: +Свистовским должно слогом +Свистова воспевать; +Но, убирайся с богом, +Как ты, в том клясться рад, +Не стану я писать. +О вы, в моей пустыне +Любимые творцы! +Займите же отныне +Беспечности часы. +Мой друг! весь день я с ними, +То в думу углублен, +То мыслями своими +В Элизий пренесен. +Когда же на закате +Последний луч зари +Потонет в ярком злате, +И светлые цари +Смеркающейся ночи +Плывут по небесам, +И тихо дремлют рощи, +И шорох по лесам, +Мой гений невидимкой +Летает надо мной; +И я в тиши ночной +Сливаю голос свой +С пастушьего волынкой. +Ах! счастлив, счастлив тот, +Кто лиру в дар от Феба +Во цвете дней возьмет! +Как смелый житель неба, +Он к солнцу воспарит, +Превыше смертных станет, +И слава громко грянет: +«Бессмертен ввек пиит!» +Но ею мне ль гордиться, +Но мне ль бессмертьем льститься? +До слез я спорить рад, +Не быось лишь об заклад, +Как знать, и мне, быть может, +Печать свою наложит +Небесный Аполлон; +Сияя горним светом, +Бестрепетным полетом +Взлечу на Геликон. +Не весь я предай тленыо; +С моей, быть может, тенью +Полунощной порой +Сын Феба молодой, +Мой правнук просвещенный, +Беседовать придет +И мною вдохновенный +На лире воздохнет. +Покамест, друг, бесценный, +Камином освещенный, +Сижу я под окном +С бумагой и с пером, +Не слава предо мною, +Но дружбою одною +Я ныне вдохновен. +Мой друг, я счастлив ею. +Почто ж ее сестрой, +Любовию младой +Напрасно пламенею? +Иль юности златой +Вотще даны мне розы, +И лить навеки слезы +В юдоли, где расцвел +Мой горестный удел? +Певца сопутн��к милый, +Мечтанье легкокрыло! +О, будь же ты со мной, +Дай руку сладострастью +И с чашей круговой +Веди меня ко счастью +Забвения тропой; +И в час безмолвной ночи, +Когда ленивый мак +Покроет томны очи, +На ветреных крылах +Примчись в мой домик тесный, +Тихонько постучись +И в тишине прелестной +С любимцем обнимись! +Мечта! в волшебной сени +Мне милую яви, +Мой свет, мой добрый гений, +Предмет моей любви, +И блеск очей небесный, +Лиющих огнь в сердца, +И граций стан прелестный, +И снег ее лица; +Представь, что, на коленях +Покоясь у меня, +В порывистых томлепьях +Склонилася она +Ко груди грудыо страстной, +Устами на устах, +Горит лицо прекрасной, +И слезы на глазах! +Почто стрелой незримой +Уже летишь ты вдаль? +Обмапет — и пропал +Беглец невозвратимый! +Не слышит плач и стон, +И где крылатый сои? +Исчезнет обольститель, +И в сердце грусть-мучитель. +Но все ли, милый друг, +Быть счастья в упоенье? +И в грусти томный дух +Находит наслажденье: +Люблю я в летний день +Бродить один с тоскою, +Встречать вечершо тень +Над тихою рекою +И с сладостной слезою +В даль сумрачиу смотреть; +Люблю с моим Мароном +Под ясным небосклоном +Близ озера сидеть, +Где лебедь белоснежный, +Оставя злак прибрежный, +Любви и неги полн, +С подругою своею, +Закинув гордо шею, +Плывет во злате волн. +Или, для развлеченья, +Оставя книг ученье, +В досужный мне часок +У добренькой старушки +Душистый пью чаек, +Не подхожу я к ручке, +Не шаркаю пред ней; +Она не приседает, +Но тотчас и вестей +Мне пропасть наболтает. +Газеты собирает +Со всех она сторон, +Все сведает, узнает: +Кто умер, кто влюблен, +Кого жена по моде +Рогами убрала, +В котором огороде +Капуста цвет дала, +Фома свою хозяйку +Не за что наказал, +Антошка балалайку, +Играя, разломал,— +Старушка все расскажет; +Меж тем как юбку вяжет, +Болтает все свое; +А я сижу смиренно +В мечтаньях углубленный, +Не слушая ее. +На рифмы удалого +Так некогда Свистова +В столице я внимал +Когда свои творенья +Он с жаром мне читал, +Ах! видно, бог пытал +Тогда мое терпенье! +Иль добрый мой сосед, +Семидесяти лет, +Уволенный от службы +Майором отставным, +Зовет меня из дружбы +Хлеб-соль откушать с ним. +Вечернею пирушкой +Старик, развеселясь, +За дедовскою кружкой +В прошедшем углубясь, +С очаковской медалью +На раненой груди, +Воспомнит ту баталыо, +Где роты впереди +Летел па встречу славы, +Но встретился с ядром +И пал на дол кровавый +С булатным палашом. +Всегда я рад душою +С ним время провождать, +Но, боже, виноват! +Я каюсь пред тобою, +Служителей твоих, +Попов я городских +Боюсь, боюсь беседы, +И свадебны обеды +Затем лишь не терплю, +Что сельских иереев, +Как папа иудеев, +Я вовсе не люблю, +А с ними крючковатый +Подьяческий народ, +Лишь взятками богатый +И ябеды оплот. +Но, друг мой, если вскоре +Увижусь я с тобой, +То мы уходим горе +За чашей круговой; +Тогда, клянусь богами, +И слово уж сдержу +Я с сельскими попами +Молебен отслужу. + + + +Пора, пора! рога трубят; +Псари в охотничьих уборах +Чем свет уж на конях сидят, +Борзые прыгают на сворах. +Выходит барин на крыльцо; +Всё, подбочась, обозревает, +Его довольное лицо +Приятной важностью сияет. +Чекмень затянутый на нем, +Турецкой нож за кушаком, +За пазухой во фляжке ром, +И рог на бронзовой цепочке. +В ночном чепце, в одном платочке, +Глазами сонными жена +Сердито смотрит из окна +На сбор, на псарную тревогу… +Вот мужу подвели коня; +Он холку хвать и в стремя ногу, +Кричит жене: не жди меня! +И выезжает на дорогу. +В последних числах сентября +Презренной прозой говоря +В деревне скучно: грязь, ненастье, +Осенний ветер, мелкой снег, +Да вой волков; но то-то счастье +Охотнику! Не зная нег, +В отъезжем поле он гарцует, +Везде находит свой ночлег, +Бранится, мокнет и пирует +Опустошительный набег. +А что же делает супруга +Одна в отсутствии супруга? +Занятий мало ль есть у ней: +Грибы солить, кормить гусей, +Заказывать обед и ужин, +В анбар и в погреб заглянуть, +Хозяйки глаз повсюду нужен; +Он вмиг заметит что-нибудь. +К несчастью, героиня наша… +Ах! я забыл ей имя дать. +Муж просто звал ее: Наташа, +Но мы — мы будем называть: +Наталья Павловна к несчастью, +Наталья Павловна совсем +Своей хозяйственною частью +Не занималася; затем, +Что не в отеческом законе +Она воспитана была, +А в благородном пансионе +У эмигрантки Фальбала. +Она сидит перед окном. +Пред ней открыт четвертый том +Сентиментального романа: +Любовь Элизы и Армана, +Иль переписка двух семей. +Роман классической, старинный, +Отменно длинный, длинный, длинный, +Нравоучительный и чинный, +Без романтических затей. +Наталья Павловна сначала +Его внимательно читала, +Но скоро как-то развлеклась +Перед окном возникшей дракой +Козла с дворовою собакой +И ею тихо занялась. +Кругом мальчишки хохотали. +Меж тем печально, под окном, +Индейки с криком выступали +Вослед за мокрым петухом. +Три утки полоскались в луже, +Шла баба через грязный двор +Белье повесить на забор, +Погода становилась хуже — +Казалось, снег идти хотел… +Вдруг колокольчик зазвенел. +Кто долго жил в глуши печальной, +Друзья, тот верно знает сам, +Как сильно колокольчик дальный +Порой волнует сердце нам. +Не друг ли едет запоздалый, +Товарищ юности удалой?… +Уж не она ли?… Боже мой! +Вот ближе, ближе… сердце бьется… +Но мимо, мимо звук несется, +Слабей… и смолкнул за горой. +Наталья Павловна к балкону +Бежит обрадована звону, +Глядит и видит: за рекой, +У мельницы, коляска скачет. +Вот на мосту — к нам точно! нет; +Поворотила влево. Вслед +Она глядит и чуть не плачет. +Но вдруг — о радость! косогор — +Коляска на бок. — «Филька, Васька! +Кто там? скорей! вон там коляска. +Сей час везти ее на двор +И барина просить обедать! +Да жив ли он? беги проведать, +Скорей, скорей!…» +Слуга бежит. +Наталья Павловна спешит +Взбить пышный локон, шаль накинуть, +Задернуть завес, стул подвинуть, +И ждет. ��Да скоро ль, мой творец?» +Вот едут, едут наконец. +Забрызганный в дороге дальной, +Опасно раненый, печальный +Кой-как тащится экипаж. +Вслед барин молодой хромает. +Слуга-француз не унывает +И говорит: allons, courage!  +Вот у крыльца, вот в сени входят. +Покаместь барину теперь +Покой особенный отводят +И настежь отворяют дверь — +Пока Picard шумит, хлопочет, +И барин одеваться хочет, +Сказать ли вам, кто он таков? +Граф Нулин из чужих краев, +Где промотал он в вихре моды +Свои грядущие доходы. +Себя казать, как чудный зверь, +В Петрополь едет он теперь +С запасом фраков и жилетов, +Шляп, вееров, плащей, корсетов, +Булавок, запонок, лорнетов, +Цветных платков, чулков а jour, +С ужасной книжкою Гизота, +С тетрадью злых карикатур, +С романом новым Вальтер-Скотта, +С bon-mots парижского двора, +С последней песней Беранжера, +С мотивами Россини, Пера, +Et cetera, et cetera. +Уж стол накрыт. Давно пора; +Хозяйка ждет нетерпеливо. +Дверь отворилась. Входит граф; +Наталья Павловна, привстав, +Осведомляется учтиво, +Каков он? что нога его? +Граф отвечает: ничего. +Идут за стол. Вот он садится, +К ней подвигает свой прибор +И начинает разговор, +Святую Русь бранит, дивится, +Как можно жить в ее снегах, +Жалеет о Париже страх… +«А что театр?» — О! сиротеет, +C’est bien mauvais, ça fait pitié +Тальма совсем оглох, слабеет, +И мамзель Марс — увы! стареет… +За то Потье, le grand Potier! +Он славу прежнюю в народе +Доныне поддержал один. — +Какой писатель нынче в моде? +— Всё d’Arlincourt и Ламартин. — +«У нас им также подражают». +— Нет? право? так у нас умы +Уж развиваться начинают? +Дай бог, чтоб просветились мы! — +«Как тальи носят?» — Очень низко, +Почти до… вот, по этих пор. +Позвольте видеть ваш убор… +Так: рюши, банты…. здесь узор…. +Всё это к моде очень близко. — +«Мы получаем Телеграф». +— Ага!… Хотите ли послушать +Прелестный водевиль? — И граф +Поет. «Да, граф, извольте ж кушать». +— Я сыт и так… +Изо стола +Встают. Хозяйка молодая +Черезвычайно весела. +Граф, о Париже забывая, +Дивится: как она мила! +Проходит вечер неприметно; +Граф сам не свой. Хозяйки взор +То выражается приветно, +То вдруг потуплен безответно…. +Глядишь — и полночь вдруг на двор. +Давно храпит слуга в передней, +Давно поет петух соседний, +В чугунну доску сторож бьет; +В гостиной свечки догорели. +Наталья Павловна встает: +«Пора, прощайте: ждут постели. +Приятный сон»…. С досадой встав, +Полувлюбленный, нежный граф +Целует руку ей — и что же? +Куда кокетство не ведет? +Проказница — прости ей, боже! — +Тихонько графу руку жмет. +Наталья Павловна раздета; +Стоит Параша перед ней. +Друзья мои, Параша эта +Наперсница ее затей; +Шьет, моет, вести переносит, +Изношенных капотов просит, +Порою с барином шалит, +Порой на барина кричит, +И лжет пред барыней отважно. +Теперь она толкует важно +О графе, о делах его, +Не пропускает ничего, +Бог весть, разведать как успела. +Но госпожа ей наконец +Сказала: «полно, надоела!» +Спросила кофту и чепец, +Легла и выдти вон велела. +Своим французом между тем +И граф раздет уже совсем. +Ложится он, сигару просит, +Monsieur Picard ему приносит +Графин, серебряный стакан, +Сигару, бронзовый светильник, +Щипцы с пружиною, будильник +И неразрезанный роман. +В постеле лежа, Вальтер-Скотта +Глазами пробегает он. +Но граф душевно развлечен… +Неугомонная забота +Его тревожит; мыслит он: +«Неужто вправду я влюблен? +Что, если можно?… вот забавно! +Однако ж это было б славно. +Я, кажется, хозяйке мил» — +И Нулин свечку погасил. +Несносный жар его объемлет, +Не спится графу. Бес не дремлет +И дразнит грешною мечтой +В нем чувства. Пылкой наш герой +Воображает очень живо +Хозяйки взор красноречивый, +Довольно круглый, полный стан, +Приятный голос, прямо женской, +Лица румянец деревенской — +Здоровье краше всех румян. +Он помнит кончик ножки нежной, +Он помнит: точно, точно так! +Она ему рукой небрежной +Пожала руку; он дурак, +Он должен бы остаться с нею — +Ловить минутную затею. +Но время не ушло. Теперь +Отворена конечно дверь… +И тотчас, на плеча накинув +Свой пестрый шелковый халат +И стул в потемках опрокинув, +В надежде сладостных наград, +К Лукреции Тарквиний новый +Отправился на всё готовый. +Так иногда лукавый кот, +Жеманный баловень служанки, +За мышью крадется с лежанки: +Украдкой, медленно идет, +Полузажмурясь подступает, +Свернется в ком, хвостом играет, +Разинет когти хитрых лап — +И вдруг бедняжку цап-царап. +Влюбленный граф в потемках бродит, +Дорогу ощупью находит. +Желаньем пламенным томим, +Едва дыханье переводит — +Трепещет, если пол под ним +Вдруг заскрыпит… вот он подходит +К заветной двери и слегка +Жмет ручку медного замка; +Дверь тихо, тихо уступает…. +Он смотрит: лампа чуть горит +И бледно спальню освещает… +Хозяйка мирно почивает, +Иль притворяется, что спит. +Он входит, медлит, отступает — +И вдруг упал к ее ногам… +Она… Теперь, с их позволенья, +Прошу я петербургских дам +Представить ужас пробужденья +Натальи Павловны моей +И разрешить, что делать ей? +Она, открыв глаза большие, +Глядит на графа — наш герой +Ей сыплет чувства выписные +И дерзновенною рукой +Коснуться хочет одеяла… +Совсем смутив ее сначала… +Но тут опомнилась она, +И гнева гордого полна, +А впрочем, может быть, и страха, +Она Тарквинию с размаха +Дает — пощечину. Да, да, +Пощечину, да ведь какую! +Сгорел граф Нулин от стыда, +Обиду проглотив такую. +Не знаю, чем бы кончил он, +Досадой страшною пылая — +Но шпиц косматый, вдруг залая, +Прервал Параши крепкой сон. +Услышав граф ее походку +И проклиная свой ночлег +И своенравную красотку, +В постыдный обратился бег. +Как он, хозяйка и Параша +Проводят остальную ночь, +Воображайте. Воля ваша, +Я не намерен вам помочь. +Восстав поутру молчаливо, +Граф одевается лениво, +Отделкой розовых ногтей +Зевая занялся небрежно, +И галстук вяжет неприлежно, +И мокрой щеткою своей +Не гладит стриженых кудрей. +О чем он думает — не знаю; +Но вот его позвали к чаю. +Что делать? Граф, преодолев +Неловкой стыд и тайный гнев, +Идет. +Проказница младая, +Насмешливый потупя взор +И губки алые кусая, +Заводит скромно разговор +О том, о сем. Сперва смущенный, +Но постепенно ободренный, +С улыбкой отвечает он. +Получаса не проходило, +Уж он и шутит очень мило, +И чуть ли снова не влюблен. +Вдруг шум в передней. Входят. Кто же? +«Наташа, здравствуй.» +— Ах, мой боже…. +Граф, вот мой муж. Душа моя, +Граф Нулин. — +«Рад сердечно я…. +Какая скверная погода…. +У кузницы я видел ваш +Совсем готовый экипаж . . . +Наташа! там у огорода +Мы затравили русака… +Эй! водки! Граф, прошу отведать. +Прислали нам издалека… +Вы с нами будете обедать?» +— Не знаю, право; я спешу. — +«И, полно, граф, я вас прошу. +Жена и я, гостям мы рады. +Нет, граф, останьтесь!» +Но с досады +И все надежды потеряв, +Упрямится печальный граф. +Уж подкрепив себя стаканом, +Пикар крехтит за чемоданом. +Уже к коляске двое слуг +Несут привинчивать сундук. +К крыльцу подвезена коляска, +Пикар всё скоро уложил, +И граф уехал. Тем и сказка +Могла бы кончиться, друзья; +Но слова два прибавлю я. +Когда коляска ускакала, +Жена всё мужу рассказала +И подвиг графа моего +Всему соседству описала. +Но кто же более всего +С Натальей Павловной смеялся? +Не угадать вам. Почему ж? +Муж? — Как не так! совсем не муж. +Он очень этим оскорблялся, +Он говорил, что граф дурак, +Молокосос; что если так, +То графа он визжать заставит, +Что псами он его затравит. +Смеялся Лидин, их сосед, +Помещик двадцати трех лет. +Теперь мы можем справедливо +Сказать, что в наши времена +Супругу верная жена, +Друзья мои, совсем не диво. + + + +Певец! издревле меж собою +Враждуют наши племена: +То наша стонет сторона, +То гибнет ваша под грозою. +И вы, бывало, пировали +Кремля позор и плен, +И мы о камни падших стен +Младенцев Праги избивали, +Когда в кровавый прах топтали +Красу Костюшкиных знамен. +И тот не наш, кто с девой вашей +Кольцом заветным сопряжен; +Не выпьем мы заветной чашей +Здоровье ваших красных жен; +И наша дева молодая, +Привлекши сердце поляка, +Отвергнет, гордостью пылая, +Любовь народного врага. +Но глас поэзии чудесной +Сердца враждебные дружит — +Перед улыбкой муз небесной +Земная ненависть молчит, +При сладких звуках вдохновенья, +При песнях лир… +И восстают благословенья. +На племена нисходит мир… + + + +Гречанка верная! не плачь, — он пал героем, +Свинец врага в его вонзился грудь. +Не плачь — не ты ль ему сама пред первым боем +Назначила кровавый чести путь? +Тогда, тяжелую предчувствуя разлуку, +Супруг тебе простер торжественную руку, +Младенца своего в слезах благословил, +Но знамя черное свободой восшумело. +Как Аристогитон, он миртом меч обвил, +Он в сечу ринулся — и, падши, совершил +Великое, святое дело. + + + +Ты рождена воспламенять +Воображение поэтов, +Его тревожить и пленять +Люб��зной живостью приветов, +Восточной странностью речей, +Блистаньем зеркальных очей +И этой ножкою нескромной… +Ты рождена для неги томной, +Для упоения страстей. +Скажи — когда певец Леилы +В мечтах небесных рисовал +Свой неизменный идеал, +Уж не тебя ль изображал +Поэт мучительный и милый? +Быть может, в дальной стороне, +Под небом Греции священной, +Тебя страдалец вдохновенный +Узнал, иль видел, как во сне, +И скрылся образ незабвенный +В его сердечной глубине? +Быть может, лирою счастливой +Тебя волшебник искушал; +Невольный трепет возникал +В твоей груди самолюбивой, +И ты, склонясь к его плечу… +Нет, нет, мой друг, мечты ревнивой +Питать я пламя не хочу; +Мне долго счастье чуждо было, +Мне ново наслаждаться им, +И, тайной грустию томим, +Боюсь: неверно все, что мило. + + + +Все в таинственном молчанье; +Холм оделся темнотой; +Ходит в облачном сиянье +Полумесяц молодой. +Вижу: лира над могилой +Дремлет в сладкой тишине; +Лишь порою звон унылый, +Будто лени голос милый, +В мертвой слышится струне. +Вижу: горлица на лире, +В розах кубок и венец… +Други, здесь почиет в мире +Сладострастия мудрец. +Посмотрите: на порфире +Оживил его резец! +Здесь он в зеркало глядится, +Говоря: «Я сед и стар, +Жизнью дайте ж насладиться; +Жизнь, увы, не вечный дар!» +Здесь, подняв на лиру длани +И нахмуря важно бровь, +Хочет петь он бога брани, +Но поет одну любовь. +Здесь готовится природе +Долг последний заплатить: +Старец пляшет в хороводе, +Жажду просит утолить. +Вкруг любовника седого +Девы скачут и поют; +Он у времени скупого +Крадет несколько минут. +Вот и музы и хариты +В гроб любимца увели; +Плющем, розами увиты, +Игры вслед за ним пошли… +Он исчез, как наслажденье, +Как веселый сон любви. +Смертный, век твой привиденье: +Счастье резвое лови; +Наслаждайся, наслаждайся; +Чаще кубок наливай; +Страстью пылкой утомляйся +И за чашей отдыхай! +  + + + +Сокрылся он, +Любви, забав питомец нежный; +Кругом его глубокий сон +И хлад могилы безмятежной… +Любил он игры наших дев, +Когда весной в тени дерев +Они кружились на свободе; +Но нынче в резвом хороводе +Не слышен уж его припев. +Давно ли старцы любовались +Его веселостью живой, +Полупечально улыбались +И говорили меж собой: +«И мы любили хороводы, +Блистали также в нас умы; +Но погоди: приспеют годы, +И будешь то, что ныне мы; +Как нам, о мира гость игривый, +Тебе постынет белый свет; +Теперь играй…» Но старцы живы, +А он увял во цвете лет, +И без него друзья пируют, +Других уж полюбить успев; +Уж редко, редко именуют +Его в беседе юных дев. +Из милых жен, его любивших, +Одна, быть может, слезы льет +И память радостей почивших +Привычной думою зовет… +К чему? +Над ясными водами +Гробницы мирною семьей +Под наклоненными крестами +Таятся в роще вековой. +Там, на краю большой дороги, +Где липа старая шумит, +Забыв сердечные тревоги, +Наш бедный юноша лежит… +Напрасно блещет луч денницы, +Иль ходит месяц средь небес, +И вкруг бесчувственной гробницы +Ручей журчит и шепчет лес; +Напрасно утром за малиной +К ручью красавица с корзиной +Идет и в холод ключевой +Пугливо ногу опускает: +Ничто его не вызывает +Из мирной сени гробовой… +  + + + +Скребницей чистил он коня, +А сам ворчал, сердясь не в меру: +«Занес же вражий дух меня +На распроклятую квартеру! +Здесь человека берегут, +Как на турецкой перестрелке, +Насилу щей пустых дадут, +А уж не думай о горелке. +Здесь на тебя как лютый зверь +Глядит хозяин, а с хозяйкой… +Небось, не выманишь за дверь +Ее ни честью, ни нагайкой. +То ль дело Киев! Что за край! +Валятся сами в рот галушки, +Вином — хоть пару поддавай, +А молодицы-молодушки! +Ей-ей, не жаль отдать души +За взгляд красотки чернобривой. +Одним, одним не хороши…» +— А чем же? расскажи, служивый. +Он стал крутить свой длинный ус +И начал: «Молвить без обиды, +Ты, хлопец, может быть, не трус, +Да глуп, а мы видали виды. +Ну, слушай: около Днепра +Стоял наш полк; моя хозяйка +Была пригожа и добра, +А муж-то помер, замечай-ка! +Вот с ней и подружился я; +Живем согласно, так что любо: +Прибью — Марусинька моя +Словечка не промолвит грубо; +Напьюсь — уложит, и сама +Опохмелиться приготовит; +Мигну бывало: «Эй, кума!» — +Кума ни в чем не прекословит. +Кажись: о чем бы горевать? +Живи в довольстве, безобидно; +Да нет: я вздумал ревновать. +Что делать? враг попутал, видно. +Зачем бы ей, стал думать я, +Вставать до петухов? кто просит? +Шалит Марусенька моя; +Куда ее лукавый носит? +Я стал присматривать за ней. +Раз я лежу, глаза прищуря, +А ночь была тюрьмы черней, +И на дворе шумела буря, +И слышу: кумушка моя +С печи тихохонько прыгнула, +Слегка обшарила меня, +Присела к печке, уголь вздула +И свечку тонкую зажгла, +Да в уголок пошла со свечкой, +Там с полки скляночку взяла +И, сев на веник перед печкой, +Разделась донага; потом +Из склянки три раза хлебнула, +И вдруг на венике верхом +Взвилась в трубу — и улизнула. +Эге! смекнул в минуту я: +Кума-то, видно, басурманка! +Постой, голубушка моя! +И с печки слез — и вижу: склянка. +Понюхал: кисло! что за дрянь! +Плеснул я на пол: что за чудо? +Прыгнул ухват, за ним лохань, +И оба в печь. Я вижу: худо! +Гляжу: под лавкой дремлет кот; +И на него я брызнул склянкой — +Как фыркнет он! я: брысь! И вот +И он туда же за лоханкой. +Я ну кропить во все углы +С плеча, во что уж ни попало; +И все: горшки, скамьи, столы, +Марш! марш! все в печку поскакало. +Кой чорт! подумал я: теперь +И мы попробуем! и духом +Всю склянку выпил; верь не верь — +Но кверху вдруг взвился я пухом. +Стремглав лечу, лечу, лечу, +Куда, не помню и не знаю; +Лишь встречным звездочкам кричу: +Правей! и наземь упадаю. +Гляжу: гора. На той горе +Кипят котлы; поют, играют, +Свистят и в мерзостной игре +Жида с лягушкою венчают. +Я плюнул и сказать хотел… +И вдруг бежит моя Маруся: +Домой! кто звал тебя, пострел? +Тебя съедят! Но я, не струся: +Домой? да! черта с два! поче�� +Мне знать дорогу? — Ах, он странный! +Вот кочерга, садись верхом +И убирайся, окаянный. +— Чтоб я, я сел на кочергу, +Гусар присяжный! Ах ты, дура! +Или предался я врагу? +Иль у тебя двойная шкура? +Коня! — На, дурень, вот и конь. — +И точно: конь передо мною, +Скребет копытом, весь огонь, +Дугою шея, хвост трубою. +— Садись. — Вот сел я на коня, +Ищу уздечки, — нет уздечки. +Как взвился, как понес меня — +И очутились мы у печки. +Гляжу: все так же; сам же я +Сижу верхом, и подо мною +Не конь — а старая скамья: +Вот что случается порою». +И стал крутить он длинный ус, +Прибавя: «Молвить без обиды, +Ты, хлопец, может быть, не трус, +Да глуп, а мы видали виды». + + + +Да сохранит тебя твой добрый гений +Под бурями и в тишине… +  + + + +Нельзя, мой толстый Аристип: +Хоть я люблю твои беседы, +Твой милый нрав, твой милый хрип, +Твой вкус и жирные обеды, +Но не могу с тобою плыть +К брегам полуденной Тавриды. +Прошу меня не позабыть, +Любимец Вакха и Киприды! +Когда чахоточный отец +Немного тощей Энеиды +Пускался в море наконец, +Ему Гораций, умный льстец, +Прислал торжественную оду, +Где другу Августов певец +Сулил хорошую погоду. +Но льстивых од я не пишу; +Ты не в чахотке, славу богу: +У неба я тебе прошу +Лишь аппетита на дорогу. + + + +Меж тем как генерал Орлов — +Обритый рекрут Гименея — +Священной страстью пламенея, +Под меру подойти готов; +Меж тем как ты, проказник умный, +Проводишь ночь в беседе шумной, +И за бутылками аи +Сидят Раевские мои, +Когда везде весна младая +С улыбкой распустила грязь, +И с горя на брегах Дуная +Бунтует наш безрукий князь… +Тебя, Раевских и Орлова, +И память Каменки любя, — +Хочу сказать тебе два слова +Про Кишинев и про себя. +На этих днях, среди собора, +Митрополит, седой обжора, +Перед обедом невзначай +Велел жить долго всей России +И с сыном птички и Марии +Пошел христосоваться в рай… +Я стал умен, я лицемерю — +Пощусь, молюсь и твердо верю, +Что бог простит мои грехи, +Как государь мои стихи. +Говеет Инзов, и намедни +Я променял парнасски бредни +И лиру, грешный дар судьбы, +На часослов и на обедни, +Да на сушеные грибы. +Однако ж гордый мой рассудок +Мое раскаянье бранит, +А мой ненабожный желудок +«Помилуй, братец, — говорит, — +Еще когда бы кровь Христова +Была хоть, например, лафит… +Иль кло-д-вужо, тогда б ни слова, +А то — подумай, как смешно! — +С водой молдавское вино». +Но я молюсь — и воздыхаю… +Крещусь, не внемлю сатане… +А все невольно вспоминаю, +Давыдов, о твоем вине… +Вот эвхаристия другая, +Когда и ты, и милый брат, +Перед камином надевая +Демократический халат, +Спасенья чашу наполняли +Беспенной, мерзлою струей +И за здоровье тех и той +До дна, до капли выпивали! +Но те в Неаполе шалят, +А та едва ли там воскреснет… +Народы тишины хотят, +И долго их ярем не треснет. +Ужель надежды луч исчез? +Но нет! — мы счастьем насладимся, +Кровавой чаши причастимся — +И я скажу: Христос воскрес. + + + +Тебе, певцу, тебе, герою! +Не удалось мне за тобою +При громе пушечном, в огне +Скакать на бешеном коне. +Наездник смирного Пегаса, +Носил я старого Парнаса +Из моды вышедший мундир: +Но и по этой службе трудной, +И тут, о мой наездник чудный, +Ты мой отец и командир. +Вот мой Пугач: при первом взгляде +Он виден — плут, казак прямой! +В передовом твоем отряде +Урядник был бы он лихой. + + + +Дар напрасный, дар случайный, +Жизнь, зачем ты мне дана? +Иль зачем судьбою тайной +Ты на казнь осуждена? +Кто меня враждебной властью +Из ничтожества воззвал, +Душу мне наполнил страстью, +Ум сомненьем взволновал? +Цели нет передо мною: +Сердце пусто, празден ум, +И томит меня тоскою +Однозвучный жизни шум. + + + +Два чувства дивно близки нам — +В них обретает сердце пищу — +Любовь к родному пепелищу, +Любовь к отеческим гробам. +Животворящая святыня! +Земля была б без них мертва, +Как пустыня +И как алтарь без божества. + + + + +Движенья нет, сказал мудрец брадатый. +Другой смолчал и стал пред ним ходить. +Сильнее бы не мог он возразить; +Хвалили все ответ замысловатый. +Но, господа, забавный случай сей +Другой пример на память мне приводит: +Ведь каждый день пред нами солнце ходит, +Однако ж прав упрямый Галилей. + + + +Романов и Зернов лихой, +‎Вы сходны меж собою: +Зернов! хромаешь ты ногой, +‎Романов головою. +Но что, найду ль довольно сил +‎Сравненье кончить шпицом? +Тот в кухне нос переломил, +‎А тот под Австерлицем. + + + +Я говорил тебе: страшися девы милой! +Я знал, она сердца влечет невольной силой. +Неосторожный друг! я знал, нельзя при ней +Иную замечать, иных искать очей. +Надежду потеряв, забыв измены сладость, +Пылает близ нее задумчивая младость; +Любимцы счастия, наперсники судьбы +Смиренно ей несут влюбленные мольбы; +Но дева гордая их чувства ненавидит +И, очи опустив, не внемлет и не видит. + + + +Перестрелка за холмами; +Смотрит лагерь их и наш; +На холме пред казаками +Вьется красный делибаш. +Делибаш! не суйся к лаве, +Пожалей свое житье; +Вмиг аминь лихой забаве: +Попадешься на копье. +Эй, казак! не рвися к бою: +Делибаш на всем скаку +Срежет саблею кривою +С плеч удалую башку. +Мчатся, сшиблись в общем крике… +Посмотрите! каковы? +Делибаш уже на пике, +А казак без головы. + + + +Ты ль передо мною, +Делия моя? +Разлучен с тобою — +Сколько плакал я! +Ты ль передо мною, +Или сон мечтою +Обольстил меня? +Ты узнала ль друга? +Он не то, что был; +Но тебя, подруга! +Все ж не позабыл — +И твердит унылый: +«Я любим ли милой, +Как, бывало, был?» +Что теперь сравнится +С долею моей! +Вот слеза катится +По щеке твоей — +Делия стыдится? +Что теперь сравнится +С долею моей! + + + +Мы рождены, мой брат названый, +Под одинаковой звездой. +Киприда, Феб и Вакх румяный +Играли нашею судьбой. +Явилися мы рано оба +На ипподром, а не на торг, +Вблизи державинского гроба, +И шумный встретил нас восторг. +Избаловало нас начало. +И в гордой лености своей +Заботились мы оба мало +Судьбой гуляющих детей. +Но ты, сын Феба беззаботный, +Своих возвышенных затей +Не предавал рукой расчетной +Оценке хитрых торгашей. +В одних журналах нас ругали, +Упреки те же слышим мы: +Мы любим славу да в бокале +Топить разгульные умы. +Твой слог могучий и крылатый +Какой-то дразнит пародист, +И стих, надеждами богатый, +Жует беззубый журналист. + + + +Друг Дельвиг, мой парнасский брат, +Твоей я прозой был утешен, +Но признаюсь, барон, я грешен: +Стихам я больше был бы рад. +Ты знаешь сам: в минувши годы +Я на брегу парнасских вод +Любил марать поэмы, оды, +И даже зрел меня народ +На кукольном театре моды. +Бывало, что ни напишу, +Все для иных не Русью пахнет; +Об чем цензуру ни прошу, +Ото всего Тимковский ахнет. +Теперь едва, едва дышу! +От воздержанья муза чахнет, +И редко, редко с ней грешу. +К неверной славе я хладею; +И по привычке лишь одной +Лениво волочусь за нею, +Как муж за гордою женой. +Я позабыл ее обеты, +Одна свобода мой кумир, +Но все люблю, мои поэты, +Счастливый голос ваших лир. +Так точно, позабыв сегодня +Проказы младости своей, +Глядит с улыбкой ваша сводня +На шашни молодых «блдей». + + + +Любовью, дружеством и ленью +Укрытый от забот и бед, +Живи под их надежной сенью; +В уединении ты счастлив: ты поэт. +Наперснику богов не страшны бури злые: +Над ним их промысел высокий и святой; +Его баюкают камены молодые +И с перстом на устах хранят его покой. +О милый друг, и мне богини песнопенья +Еще в младенческую грудь +Влияли искру вдохновенья +И тайный указали путь: +Я лирных звуков наслажденья +Младенцем чувствовать умел, +И лира стала мой удел. +Но где же вы, минуты упоенья, +Неизъяснимый сердца жар, +Одушевленный труд и слезы вдохновенья! +Как дым, исчез мой легкий дар. +Как рано зависти привлек я взор кровавый +И злобной клеветы невидимый кинжал! +Нет, нет, ни счастием, ни славой, +Ни гордой жаждою похвал +Не буду увлечен! В бездействии счастливом +Забуду милых муз, мучительниц моих; +Но, может быть, вздохну в восторге молчаливом, +Внимая звуку струн твоих. + + + +В те дни, когда мне были новы +Все впечатленья бытия — +И взоры дев, и шум дубровы, +И ночью пенье соловья, — +Когда возвышенные чувства, +Свобода, слава и любовь +И вдохновенные искусства +Так сильно волновали кровь, — +Часы надежд и наслаждений +Тоской внезапной осеня, +Тогда какой-то злобный гений +Стал тайно навещать меня. +Печальны были наши встречи: +Его улыбка, чудный взгляд, +Его язвительные речи +Вливали в душу хладный яд. +Неистощимой клеветою +Он провиденье искушал; +Он звал прекрасное мечтою; +Он вдохновенье презирал; +Не верил он любви, свободе; +На жизнь насмешливо глядел — +И ничего во всей природе +Благословить он не хотел. + + + +Певец-гусар, ты пел биваки, +Раздолье ухарских пиров +И грозную потеху драки, +И завитки своих усов. +С веселых струн во дни покоя +Походную сдувая пыль, +Ты славил, лиру перестроя, +Любовь и ��ирную бутыль. +Я слушаю тебя и сердцем молодею, +Мне сладок жар твоих речей, +Печальный, снова пламенею +Воспоминаньем прежних дней. +Я все люблю язык страстей, +Его пленительные звуки +Приятны мне, как глас друзей +Во дни печальные разлуки. + + + +Красноречивый забияка, +Повеса, пламенный поэт + + + +Приветствую тебя, пустынный уголок, +Приют спокойствия, трудов и вдохновенья, +Где льется дней моих невидимый поток +На лоне счастья и забвенья. +Я твой: я променял порочный двор цирцей, +Роскошные пиры, забавы, заблужденья +На мирный шум дубров, на тишину полей, +На праздность вольную, подругу размышленья. +Я твой: люблю сей темный сад +С его прохладой и цветами, +Сей луг, уставленный душистыми скирдами, +Где светлые ручьи в кустарниках шумят. +Везде передо мной подвижные картины: +Здесь вижу двух озер лазурные равнины, +Где парус рыбаря белеет иногда, +За ними ряд холмов и нивы полосаты, +Вдали рассыпанные хаты, +На влажных берегах бродящие стада, +Овины дымные и мельницы крилаты; +Везде следы довольства и труда… +Я здесь, от суетных оков освобожденный, +Учуся в истине блаженство находить, +Свободною душой закон боготворить, +Роптанью не внимать толпы непросвещенной, +Участьем отвечать застенчивой мольбе +И не завидывать судьбе +Злодея иль глупца — в величии неправом. +Оракулы веков, здесь вопрошаю вас! +В уединенье величавом +Слышнее ваш отрадный глас. +Он гонит лени сон угрюмый, +К трудам рождает жар во мне, +И ваши творческие думы +В душевной зреют глубине. +Но мысль ужасная здесь душу омрачает: +Среди цветущих нив и гор +Друг человечества печально замечает +Везде невежества убийственный позор. +Не видя слез, не внемля стона, +На пагубу людей избранное судьбой, +Здесь барство дикое, без чувства, без закона, +Присвоило себе насильственной лозой +И труд, и собственность, и время земледельца. +Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам, +Здесь рабство тощее влачится по браздам +Неумолимого владельца. +Здесь тягостный ярем до гроба все влекут, +Надежд и склонностей в душе питать не смея, +Здесь девы юные цветут +Для прихоти бесчувственной злодея. +Опора милая стареющих отцов, +Младые сыновья, товарищи трудов, +Из хижины родной идут собой умножить +Дворовые толпы измученных рабов. +О, если б голос мой умел сердца тревожить! +Почто в груди моей горит бесплодный жар +И не дан мне судьбой витийства грозный дар? +Увижу ль, о друзья! народ неугнетенный +И рабство, падшее по манию царя, +И над отечеством свободы просвещенной +Взойдет ли наконец прекрасная заря? + + + +Добра чужого не желать +Ты, боже, мне повелеваешь; +Но меру сил моих ты знаешь — +Мне ль нежным чувством управлять? +Обидеть друга не желаю, +И не хочу его села, +Не нужно мне его вола, +На все спокойно я взираю: +Ни дом его, ни скот, ни раб, +Не лестна мне вся благостыня. +Но ежели его рабыня, +Прелестна… Господи! я слаб! +И ежели его подруга +Мила, как ангел во плоти, — +О боже праведный! прости +Мне зависть ко блаженству друга. +Кто сердцем мог повелевать? +Кто раб усилий бесполезных? +Как можно не любить любезных? +Как райских благ не пожелать? +Смотрю, томлюся и вздыхаю, +Но строгий долг умею чтить, +Страшусь желаньям сердца льстить, +Молчу… и втайне я страдаю. + + + +Хромид в тебя влюблен; он молод, и не раз +Украдкою вдвоем мы замечали вас; +Ты слушаешь его, в безмолвии краснея; +Твой взор потупленный желанием горит, +И долго после, Дионея, +Улыбку нежную лицо твое хранит. + + + +Для берегов отчизны дальной +Ты покидала край чужой; +В час незабвенный, в час печальный +Я долго плакал пред тобой. +Мои хладеющие руки +Тебя старались удержать; +Томленье страшное разлуки +Мой стон молил не прерывать. +Но ты от горького лобзанья +Свои уста оторвала; +Из края мрачного изгнанья +Ты в край иной меня звала. +Ты говорила: «В день свиданья +Под небом вечно голубым, +В тени олив, любви лобзанья +Мы вновь, мой друг, соединим». +Но там, увы, где неба своды +Сияют в блеске голубом, +Где тень олив легла на воды, +Заснула ты последним сном. +Твоя краса, твои страданья +Исчезли в урне гробовой — +А с ними поцелуй свиданья… +Но жду его; он за тобой… + + + +Давайте пить и веселиться, +Давайте жизнию играть, +Пусть чернь слепая суетится, +Не нам безумной подражать. +Пусть наша ветреная младость +Потонет в неге и вине, +Пусть изменяющая радость +Нам улыбнется хоть во сне. +Когда же юность легким дымом +Умчит веселья юных дней, +Тогда у старости отымем +Все, что отымется у ней. + + + +Ты прав — несносен Фирс ученый, +Педант надутый и мудреный — +Он важно судит обо всем, +Всего он знает понемногу. +Люблю тебя, сосед Пахом, — +Ты просто глуп, и слава богу. + + + +Четырестопный ямб мне надоел: +Им пишет всякой. Мальчикам в забаву +Пора б его оставить. Я хотел +Давным-давно приняться за октаву. +А в самом деле: я бы совладел +С тройным созвучием. Пущусь на славу. +Ведь рифмы запросто со мной живут; +Две придут сами, третью приведут. +А чтоб им путь открыть широкой, вольный, +Глаголы тотчас им я разрешу… +Вы знаете, что рифмой наглагольной +Гнушаемся мы. Почему? спрошу. +Так писывал Шихматов богомольный; +По большей части так и я пишу. +К чему? скажите; уж и так мы голы. +Отныне в рифмы буду брать глаголы. +Не стану их надменно браковать, +Как рекрутов, добившихся увечья, +Иль как коней, за их плохую стать, — +А подбирать союзы да наречья; +Из мелкой сволочи вербую рать. +Мне рифмы нужны; все готов сберечь я, +Хоть весь словарь; что слог, то и солдат — +Все годны в строй: у нас ведь не парад. +Ну, женские и мужеские слоги! +Благословясь, попробуем: слушай! +Ровняйтеся, вытягивайте ноги +И по три в ряд в октаву заезжай! +Не бойтесь, мы не будем слишком строги; +Держись вольней и только не плошай, +А там уже привыкнем, слава богу, +И выедем на ровную дорогу. +Как весело стихи свои вести +Под цыфрами, в порядке, строй за строем, +Не позволять им в сторону брести, +Как войску, в пух рассыпанному боем! +Тут каждый слог замечен и в чести, +Тут каждый стих глядит себе героем, +А стихотворец… с кем же равен он? +Он Тамерлан иль сам Наполеон. +Немного отдохнем на этой точке. +Что? перестать или пустить на пе?… +Признаться вам, я в пятистопной строчке +Люблю цезуру на второй стопе. +Иначе стих то в яме, то на кочке, +И хоть лежу теперь на канапе, +Всё кажется мне, будто в тряском беге +По мерзлой пашне мчусь я на телеге. +Что за беда? не всё ж гулять пешком +По невскому граниту иль на бале +Лощить паркет или скакать верхом +В степи киргизской. Поплетусь-ка дале, +Со станции на станцию шажком, +Как говорят о том оригинале, +Который, не кормя, на рысаке +Приехал из Москвы к Неве-peке. +Скажу, рысак! Парнасской иноходец +Его не обогнал бы. Но Пегас +Стар, зуб уж нет. Им вырытый колодец +Иссох. Порос крапивою Парнас; +В отставке Феб живет, а хороводец +Старушек муз уж не прельщает нас. +И табор свой с классических вершинок +Перенесли мы на толкучий рынок. +Усядься, муза: ручки в рукава, +Под лавку ножки! не вертись, резвушка! +Теперь начнем. — Жила-была вдова, +Тому лет восемь, бедная старушка +С одною дочерью. У Покрова +Стояла их смиренная лачужка +За самой буткой. Вижу как теперь +Светелку, три окна, крыльцо и дверь. +Дни три тому туда ходил я вместе +С одним знакомым перед вечерком. +Лачужки этой нет уж там. На месте +Ее построен трехэтажный дом. +Я вспомнил о старушке, о невесте, +Бывало, тут сидевших под окном, +О той поре, когда я был моложе, +Я думал: живы ли они? — И что же? +Мне стало грустно: на высокой дом +Глядел я косо. Если в эту пору +Пожар его бы охватил кругом, +То моему б озлобленному взору +Приятно было пламя. Странным сном +Бывает сердце полно; много вздору +Приходит нам на ум, когда бредем +Одни или с товарищем вдвоем. +Тогда блажен, кто крепко словом правит +И держит мысль на привязи свою, +Кто в сердце усыпляет или давит +Мгновенно прошипевшую змию; +Но кто болтлив, того молва прославит +Вмиг извергом… Я воды Леты пью, +Мне доктором запрещена унылость: +Оставим это, — сделайте мне милость! +Старушка я стократ видал точь-в-точь +В картинах Рембрандта такие лица +Носила чепчик и очки. Но дочь +Была, ей-ей, прекрасная девица: +Глаза и брови — темные как ночь, +Сама бела, нежна, как голубица; +В ней вкус был образованный. Она +Читала сочиненья Эмина, +Играть умела также на гитаре +И пела: Стонет сизый голубок, +И Выду ль я, и то, что уж постаре, +Всё, что у печки в зимний вечерок, +Иль скучной осенью при самоваре, +Или весною, обходя лесок, +Поет уныло русская девица, +Как музы наши грустная певица. +Фигурно иль буквально: всей семьей, +От ямщика до первого поэта, +Мы все поем уныло. Грустный вой +Песнь русская. Известная примета! +Начав за здравие, за упокой +Сведем как раз. Печалию согрета +Гармония и наших муз и дев. +Но нравится их жалобный на��ев. +Параша так звалась красотка наша +Умела мыть и гладить, шить и плесть; +Всем домом правила одна Параша. +Поручено ей было счеты весть, +При ней варилась гречневая каша +Сей важный труд ей помогала несть +Стряпуха Фекла, добрая старуха, +Давно лишенная чутья и слуха. +Старушка мать, бывало, под окном +Сидела; днем она чулок вязала, +А вечером за маленьким столом +Раскладывала карты и гадала. +Дочь, между тем, весь обегала дом, +То у окна, то на дворе мелькала, +И кто бы ни проехал иль ни шел, +Всех успевала видеть зоркой пол!. +Зимою ставни закрывались рано, +Но летом до-ночи растворено +Всё было в доме. Бледная Диана +Глядела долго девушке в окно. +Без этого ни одного романа +Не обойдется; так заведено! +Бывало, мать давным-давно храпела, +А дочка — на луну еще смотрела. +И слушала мяуканье котов +По чердакам, свиданий знак нескромный, +Да стражи дальный крик, да бой часов — +И только. Ночь над мирною Коломной +Тиха отменно. Редко из домов +Мелькнут две тени. Сердце девы томной +Ей слышать было можно, как оно +В упругое толкалось полотно. +По воскресеньям, летом и зимою, +Вдова ходила с нею к Покрову +И становилася перед толпою +У крылоса налево. Я живу +Теперь не там, но верною мечтою +Люблю летать, заснувши наяву, +В Коломну, к Покрову — и в воскресенье +Там слушать русское богослуженье. +Туда, я помню, ездила всегда +Графиня…. звали как, не помню, право +Она была богата, молода; +Входила в церковь с шумом, величаво; +Молилась гордо где была горда!. +Бывало, грешен; всё гляжу направо, +Всё на нее. Параша перед ней +Казалась, бедная, еще бедней. +Порой графиня на нее небрежно +Бросала важный взор свой. Но она +Молилась богу тихо и прилежно +И не казалась им развлечена. +Смиренье в ней изображалось нежно; +Графиня же была погружена +В самой себе, в волшебстве моды новой, +В своей красе надменной и суровой. +Она казалась хладный идеал +Тщеславия. Его б вы в ней узнали; +Но сквозь надменность эту я читал +Иную повесть: долгие печали, +Смиренье жалоб…. В них-то я вникал, +Невольный взор они-то привлекали…. +Но это знать графиня не могла +И, верно, в список жертв меня внесла. +Она страдала, хоть была прекрасна +И молода, хоть жизнь ее текла +В роскошной неге; хоть была подвластна +Фортуна ей; хоть мода ей несла +Свой фимиам, — она была несчастна. +Блаженнее стократ ее была, +Читатель, новая знакомка ваша, +Простая, добрая моя Параша. +Коса змией на гребне роговом, +Из-за ушей змиею кудри русы, +Косыночка крест-на-крест иль узлом, +На тонкой шее восковые бусы — +Наряд простой; но пред ее окном +Всё ж ездили гвардейцы черноусы, +И девушка прельщать умела их +Без помощи нарядов дорогих. +Меж ими кто ее был сердцу ближе, +Или равно для всех она была +Душою холодна? увидим ниже, +Покаместь мирно жизнь она вела, +Не думая о балах, о Париже, +Ни о дворе хоть при дворе жила +Ее сестра двоюродная, Вера +Ивановна, супруга гоф-фурьера. +Но горе вд��уг их посетило дом: +Стряпуха, возвратясь из бани жаркой, +Слегла. Напрасно чаем и вином, +И уксусом, и мятною припаркой +Ее лечили. В ночь пред рождеством +Она скончалась. С бедною кухаркой +Они простились. В тот же день пришли +За ней и гроб на Охту отвезли. +Об ней жалели в доме, всех же боле +Кот Васька. После вдовушка моя +Подумала, что два, три дня — не доле — +Жить можно без кухарки; что нельзя +Предать свою трапезу божьей воле. +Старушка кличет дочь: «Параша!» — «Я!» +— «Где взять кухарку? сведай у соседки, +Не знает ли. Дешевые так редки». — +— «Узнаю, маменька». И вышла вон, +Закутавшись. Зима стояла грозно, +И снег скрыпел, и синий небосклон, +Безоблачен, в звездах, сиял морозно. +Вдова ждала Парашу долго; сон +Ее клонил тихонько; было поздно, +Когда Параша тихо к ней вошла, +Сказав: — «Вот я кухарку привела». +За нею следом, робко выступая, +Короткой юбочкой принарядясь, +Высокая, собою недурная, +Шла девушка и, низко поклонясь, +Прижалась в угол, фартук разбирая. +— «А что возьмешь?» — спросила, обратясь, +Старуха. — «Всё, что будет вам угодно», +Сказала та смиренно и свободно. +Вдове понравился ее ответ. +— «А как зовут?» — «А Маврой». — «Ну, Мавруша, +Живи у нас; ты молода, мой свет: +Гоняй мужчин. Покойница Феклуша +Служила мне в кухарках десять лет, +Ни разу долга чести не наруша. +Ходи за мной, за дочерью моей, +Усердна будь; присчитывать не смей». — +Проходит день, другой. В кухарке толку +Довольно мало: то переварит, +То пережарит, то с посудой полку +Уронит; вечно всё пересолит. — +Шить сядет — не умеет взять иголку, +Ее бранят — она себе молчит; +Везде, во всем уж как-нибудь подгадит. +Параша бьется, а никак не сладит. +Поутру, в воскресенье, мать и дочь +Пошли к обедне. Дома лишь осталась +Мавруша; видите ль: у ней всю ночь +Болели зубы; чуть жива таскалась; +Корицы нужно было натолочь, — +Пирожное испечь она сбиралась. +Ее оставили; но в церкве вдруг +На старую вдову нашел испуг. +Она подумала: «В Мавруше ловкой +Зачем к пирожному припала страсть? +Пирожница, ей-ей, глядит плутовкой! +Не вздумала ль она нас обокрасть +Да улизнуть? Вот будем мы с обновкой +Для праздника! Ахти, какая страсть!» +Так думая, старушка обмирала +И наконец, не вытерпев, сказала: +— «Стой тут, Параша. Я схожу домой, +Мне что-то страшно». Дочь не разумела, +Чего ей страшно. С паперти долой +Чуть-чуть моя старушка не слетела; +В ней сердце билось, как перед бедой. +Пришла в лачужку, в кухню посмотрела, — +Мавруши нет. Вдова к себе в покой +Вошла — и что ж? о боже! страх какой! +Пред зеркальцем Параши, чинно сидя, +Кухарка брилась. Что с моей вдовой? +«Ах, ах!» и шлепнулась. Ее увидя, +Та, второпях, с намыленной щекой +Через старуху вдовью честь обидя, +Прыгнула в сени, прямо на крыльцо, +Да ну бежать, закрыв себе лицо. +Обедня кончилась; пришла Параша. +— «Что, маменька?» — «Ах, Пашенька моя! +Маврушка…» — «Что, что с ней?» — «Кухарка наша: +Опомниться досель не в силах я… +За зеркальцем… вся в мыле…» — «Воля ваша, +Мне право ничего понять нельзя; +Да где ж Мавруша?» — «Ах, она разбойник! +Она здесь брилась!… точно мой покойник!» — +Параша закраснелась или нет, +Сказать вам не умею; но Маврушки +С тех пор как не было, — простыл и след! +Ушла, не взяв в уплату ни полушки +И не успев наделать важных бед. +У красной девушки и у старушки +Кто заступил Маврушу? признаюсь, +Не ведаю и кончить тороплюсь. +— «Как, разве все тут? шутите!» — «Ей-богу». +— «Так вот куда октавы нас вели! +К чему ж такую подняли тревогу, +Скликали рать и с похвальбою шли? +Завидную ж вы избрали дорогу! +Ужель иных предметов не нашли? +Да нет ли хоть у вас нравоученья?» +— «Нет… или есть: минуточку терпенья… +Вот вам мораль: по мненью моему, +Кухарку даром нанимать опасно; +Кто ж родился мужчиною, тому +Рядиться в юбку странно и напрасно: +Когда-нибудь придется же ему +Брить бороду себе, что несогласно +С природой дамской… Больше ничего +Не выжмешь из рассказа моего». + + + +Поместья мирного незримый покровитель, +Тебя молю, мой добрый домовой, +Храни селенье, лес и дикий садик мой, +И скромную семьи моей обитель! +Да не вредят полям опасный хлад дождей +И ветра поздного осенние набеги; +Да в пору благотворны снеги +Покроют влажный тук полей! +Останься, тайный страж, в наследственной сени, +Постигни робостью полунощного вора +И от недружеского взора +Счастливый домик охрани! +Ходи вокруг его заботливым дозором, +Люби мой малый сад, и берег сонных вод, +И сей укромный огород +С калиткой ветхою, с обрушенным забором! +Люби зеленый скат холмов, +Луга, измятые моей бродящей ленью, +Прохладу лип и кленов шумный кров — +Они знакомы вдохновенью. + + + +Блеща средь полей широких, +Вон он льется! Здравствуй, Дон! +От сынов твоих далеких +Я привез тебе поклон. +Как прославленного брата, +Реки знают тихий Дон; +От Аракса и Евфрата +Я привез тебе поклон. +Отдохнув от злой погони, +Чуя родину свою, +Пьют уже донские кони +Арпачайскую струю. +Приготовь же, Дон заветный, +Для наездников лихих +Сок кипучий, искрометный +Виноградников твоих. + + + +В Дориде нравятся и локоны златые, +И бледное лицо, и очи голубые… +Вчера, друзей моих оставя пир ночной, +В ее объятиях я негу пил душой; +Восторги быстрые восторгами сменялись, +Желанья гасли вдруг и снова разгорались; +Я таял; но среди неверной темноты +Другие милые мне виделись черты, +И весь я полон был таинственной печали, +И имя чуждое уста мои шептали. + + + +Я верю: я любим; для сердца нужно верить. +Нет, милая моя не может лицемерить; +Все непритворно в ней: желаний томный жар, +Стыдливость робкая, харит бесценный дар, +Нарядов и речей приятная небрежность, +И ласковых имен младенческая нежность. + + + +Долго ль мне гулять на свете +То в коляске, то верхом, +То в кибитке, то в карете, +То в телеге, то пешком? +Не в наследственной берлоге, +Не средь отческих могил, +На большой мне, знать, дороге +Умереть господь судил, +На каменьях под копытом, +На горе под колесом, +Иль во рву, водой размытом, +Под разобранным мостом. +Иль чума меня подцепит, +Иль мороз окостенит, +Иль мне в лоб шлагбаум влепит +Непроворный инвалид. +Иль в лесу под нож злодею +Попадуся в стороне, +Иль со скуки околею +Где-нибудь в карантине. +Долго ль мне в тоске голодной +Пост невольный соблюдать +И телятиной холодной +Трюфли Яра поминать? +То ли дело быть на месте, +По Мясницкой разъезжать, +О деревне, о невесте +На досуге помышлять! +То ли дело рюмка рома, +Ночью сон, поутру чай; +То ли дело, братцы, дома! +Ну, пошел же, погоняй! + + + +Гроза луны, свободы воин, +Покрытый кровию святой, +Чудесный твой отец, преступник и герой, +И ужаса людей, и славы был достоин. +Тебя, младенца, он ласкал +На пламенной груди рукой окровавленной; +Твоей игрушкой был кинжал, +Братоубийством изощренный… +Как часто, возбудив свирепой мести жар, +Он, молча, над твоей невинной колыбелью +Убийства нового обдумывал удар — +И лепет твой внимал, и не был чужд веселью… +Таков был: сумрачный, ужасный до конца. +Но ты, прекрасная, ты бурный век отца +Смиренной жизнию пред небом искупила: +С могилы грозной к небесам +Она, как сладкий фимиам, +Как чистая любви молитва, восходила. + + + +Друг сердечный мне намедни говорил: +По тебе я, красна девица, изныл, +На жену свою взглянуть я не хочу — +А я все-таки… + + + +Что дружба? Легкий пыл похмелья, +Обиды вольный разговор, +Обмен тщеславия, безделья +Иль покровительства позор. + + + + +Нет, я не льстец, когда царю +Хвалу свободную слагаю: +Я смело чувства выражаю, +Языком сердца говорю. +Его я просто полюбил: +Он бодро, честно правит нами; +Россию вдруг он оживил +Войной, надеждами, трудами. +О нет, хоть юность в нем кипит, +Но не жесток в нем дух державный: +Тому, кого карает явно, +Он втайне милости творит. +Текла в изгнаньe жизнь моя, +Влачил я с милыми разлуку, +Но он мне царственную руку +Простер — и с вами снова я. +Во мне почтил он вдохновенье, +Освободил он мысль мою, +И я ль, в сердечном умиленье, +Ему хвалы не воспою? +Я льстец! Нет, братья, льстец лукав: +Он горе на царя накличет, +Он из его державных прав +Одну лишь милость ограничит. +Он скажет: презирай народ, +Глуши природы голос нежный, +Он скажет: просвещенья плод — +Разврат и некий дух мятежный! +Беда стране, где раб и льстец +Одни приближены к престолу, +А небом избранный певец +Молчит, потупя очи долу. + + + +Богами вам ещё даны +Златые дни, златые ночи, +И томных дев устремлены +На вас внимательные очи. +Играйте, пойте, о друзья! +Утратьте вечер скоротечный; +И вашей радости беспечной +Сквозь слёзы улыбнуся я. + + + + +Вчера был день разлуки шумной, +Вчера был Вакха буйный пир, +При кликах юности безумной, +При громе чаш, при звуке лир. +Так! Музы вас благословили, +Венками свыше осеня, +Когда вы, други, отличили +Почетной чашею меня. +Честолюбивой поз��лотой +Не ослепляя наших глаз, +Она не суетной работой, +Не резьбою пленяла нас; +Но тем одним лишь отличалась, +Что, жажду скифскую поя, +Бутылка полная вливалась +В ее широкие края. +Я пил — и думою сердечной +Во дни минувшие летал +И горе жизни скоротечной, +И сны любви воспоминал; +Меня смешила их измена: +И скорбь исчезла предо мной, +Как исчезает в чашах пена +Под зашипевшею струей. + + + +Дубравы, где в тиши свободы +Встречал я счастьем каждый день, +Ступаю вновь под ваши своды, +Под вашу дружескую тень. +И для меня воскресла радость, +И душу взволновали вновь +Моя потерянная младость, +Тоски мучительная сладость +И сердца первая любовь. +Любовник муз уединенный, +В сени пленительных дубрав, +Я был свидетель умиленный +Ее младенческих забав. +Она цвела передо мною, +И я чудесной красоты +Уже отгадывал мечтою +Еще неясные черты, +И мысль об ней одушевила +Моей цевницы первый звук +И тайне сердце научила. + + + +Я не совсем еще рассудок потерял +От рифм бахических — шатаясь на Пегасе — +Я не забыл себя, хоть рад, хотя не рад. +Нет, нет — вы мне совсем не брат: +Вы дядя мне и на Парнасе. + + + +Роман в стихах +Не мысля гордый свет забавить, +Вниманье дружбы возлюбя, +Хотел бы я тебе представить +Залог достойнее тебя, +Достойнее души прекрасной, +Святой исполненной мечты, +Поэзии живой и ясной, +Высоких дум и простоты; +Но так и быть — рукой пристрастной +Прими собранье пестрых глав, +Полусмешных, полупечальных, +Простонародных, идеальных, +Небрежный плод моих забав, +Бессонниц, легких вдохновений, +Незрелых и увядших лет, +Ума холодных наблюдений +И сердца горестных замет. +«Мой дядя самых честных правил, +Когда не в шутку занемог, +Он уважать себя заставил +И лучше выдумать не мог. +Его пример другим наука; +Но, боже мой, какая скука +С больным сидеть и день и ночь, +Не отходя ни шагу прочь! +Какое низкое коварство +Полуживого забавлять, +Ему подушки поправлять, +Печально подносить лекарство, +Вздыхать и думать про себя: +Когда же черт возьмет тебя!» + + + +Так думал молодой повеса, +Летя в пыли на почтовых, +Всевышней волею Зевеса +Наследник всех своих родных. +Друзья Людмилы и Руслана! +С героем моего романа +Без предисловий, сей же час +Позвольте познакомить вас: +Онегин, добрый мой приятель, +Родился на брегах Невы, +Где, может быть, родились вы +Или блистали, мой читатель; +Там некогда гулял и я: +Но вреден север для меня. +Служив отлично благородно, +Долгами жил его отец, +Давал три бала ежегодно +И промотался наконец. +Судьба Евгения хранила: +Сперва Madame за ним ходила, +Потом Monsieur ее сменил. +Ребенок был резов, но мил. +Monsieur l’Abbe, француз убогой, +Чтоб не измучилось дитя, +Учил его всему шутя, +Не докучал моралью строгой, +Слегка за шалости бранил +И в Летний сад гулять водил. + + + +Когда же юности мятежной +Пришла Евгению пора, +Пора надежд и грусти нежной, +Monsieur прогнали со двора. +Вот мой Онегин на свободе; +Остриж��н по последней моде, +Как dandy лондонский одет — +И наконец увидел свет. +Он по-французски совершенно +Мог изъясняться и писал; +Легко мазурку танцевал +И кланялся непринужденно; +Чего ж вам больше? Свет решил, +Что он умен и очень мил. +Мы все учились понемногу +Чему-нибудь и как-нибудь, +Так воспитаньем, слава богу, +У нас немудрено блеснуть. +Онегин был по мненью многих +Судей решительных и строгих +Ученый малый, но педант: +Имел он счастливый талант +Без принужденья в разговоре +Коснуться до всего слегка, +С ученым видом знатока +Хранить молчанье в важном споре +И возбуждать улыбку дам +Огнем нежданных эпиграмм. + + + +Латынь из моды вышла ныне: +Так, если правду вам сказать, +Он знал довольно по-латыне, +Чтоб эпиграфы разбирать, +Потолковать об Ювенале, +В конце письма поставить vale, +Да помнил, хоть не без греха, +Из Энеиды два стиха. +Он рыться не имел охоты +В хронологической пыли +Бытописания земли: +Но дней минувших анекдоты +От Ромула до наших дней +Хранил он в памяти своей. +Высокой страсти не имея +Для звуков жизни не щадить, +Не мог он ямба от хорея, +Как мы ни бились, отличить. +Бранил Гомера, Феокрита; +Зато читал Адама Смита +И был глубокой эконом, +То есть умел судить о том, +Как государство богатеет, +И чем живет, и почему +Не нужно золота ему, +Когда простой продукт имеет. +Отец понять его не мог +И земли отдавал в залог. + + + +Всего, что знал еще Евгений, +Пересказать мне недосуг; +Но в чем он истинный был гений, +Что знал он тверже всех наук, +Что было для него измлада +И труд, и мука, и отрада, +Что занимало целый день +Его тоскующую лень, — +Была наука страсти нежной, +Которую воспел Назон, +За что страдальцем кончил он +Свой век блестящий и мятежный +В Молдавии, в глуши степей, +Вдали Италии своей. + + + +Как рано мог он лицемерить, +Таить надежду, ревновать, +Разуверять, заставить верить, +Казаться мрачным, изнывать, +Являться гордым и послушным, +Внимательным иль равнодушным! +Как томно был он молчалив, +Как пламенно красноречив, +В сердечных письмах как небрежен! +Одним дыша, одно любя, +Как он умел забыть себя! +Как взор его был быстр и нежен, +Стыдлив и дерзок, а порой +Блистал послушною слезой! + + + +Как он умел казаться новым, +Шутя невинность изумлять, +Пугать отчаяньем готовым, +Приятной лестью забавлять, +Ловить минуту умиленья, +Невинных лет предубежденья +Умом и страстью побеждать, +Невольной ласки ожидать, +Молить и требовать признанья, +Подслушать сердца первый звук, +Преследовать любовь, и вдруг +Добиться тайного свиданья… +И после ей наедине +Давать уроки в тишине! +Как рано мог уж он тревожить +Сердца кокеток записных! +Когда ж хотелось уничтожить +Ему соперников своих, +Как он язвительно злословил! +Какие сети им готовил! +Но вы, блаженные мужья, +С ним оставались вы друзья: +Его ласкал супруг лукавый, +Фобласа давний ученик, +И недоверчивый старик, +И рогоносец величавый, +Всегда довольный сам собой, +Своим обедом и женой. + + + +Бывало, он еще в постеле: +К нему записочки несут. +Что? Приглашенья? В самом деле, +Три дома на вечер зовут: +Там будет бал, там детский праздник. +Куда ж поскачет мой проказник? +С кого начнет он? Все равно: +Везде поспеть немудрено. +Покамест в утреннем уборе, +Надев широкий боливар, +Онегин едет на бульвар +И там гуляет на просторе, +Пока недремлющий брегет +Не прозвонит ему обед. +Уж темно: в санки он садится. +«Пади, пади!» — раздался крик; +Морозной пылью серебрится +Его бобровый воротник. +К Talon помчался: он уверен, +Что там уж ждет его Каверин. +Вошел: и пробка в потолок, +Вина кометы брызнул ток; +Пред ним roast-beef окровавленный, +И трюфли, роскошь юных лет, +Французской кухни лучший цвет, +И Страсбурга пирог нетленный +Меж сыром лимбургским живым +И ананасом золотым. + + + +Еще бокалов жажда просит +Залить горячий жир котлет, +Но звон брегета им доносит, +Что новый начался балет. +Театра злой законодатель, +Непостоянный обожатель +Очаровательных актрис, +Почетный гражданин кулис, +Онегин полетел к театру, +Где каждый, вольностью дыша, +Готов охлопать entrechat, +Обшикать Федру, Клеопатру, +Моину вызвать для того, +Чтоб только слышали его. +Волшебный край! там в стары годы, +Сатиры смелый властелин, +Блистал Фонвизин, друг свободы, +И переимчивый Княжнин; +Там Озеров невольны дани +Народных слез, рукоплесканий +С младой Семеновой делил; +Там наш Катенин воскресил +Корнеля гений величавый; +Там вывел колкий Шаховской +Своих комедий шумный рой, +Там и Дидло венчался славой, +Там, там под сению кулис +Младые дни мои неслись. +Мои богини! что вы? где вы? +Внемлите мой печальный глас: +Все те же ль вы? другие ль девы, +Сменив, не заменили вас? +Услышу ль вновь я ваши хоры? +Узрю ли русской Терпсихоры +Душой исполненный полет? +Иль взор унылый не найдет +Знакомых лиц на сцене скучной, +И, устремив на чуждый свет +Разочарованный лорнет, +Веселья зритель равнодушный, +Безмолвно буду я зевать +И о былом воспоминать? + + + +Театр уж полон; ложи блещут; +Партер и кресла — все кипит; +В райке нетерпеливо плещут, +И, взвившись, занавес шумит. +Блистательна, полувоздушна, +Смычку волшебному послушна, +Толпою нимф окружена, +Стоит Истомина; она, +Одной ногой касаясь пола, +Другою медленно кружит, +И вдруг прыжок, и вдруг летит, +Летит, как пух от уст Эола; +То стан совьет, то разовьет +И быстрой ножкой ножку бьет. +Все хлопает. Онегин входит, +Идет меж кресел по ногам, +Двойной лорнет скосясь наводит +На ложи незнакомых дам; +Все ярусы окинул взором, +Все видел: лицами, убором +Ужасно недоволен он; +С мужчинами со всех сторон +Раскланялся, потом на сцену +В большом рассеянье взглянул, +Отворотился — и зевнул, +И молвил: «Всех пора на смену; +Балеты долго я терпел, +Но и Дидло мне надоел». + + + +Еще амуры, черти, змеи +На сцене скачут и шумят; +Еще усталые лакеи +На шубах у подъезда спят; +Еще не перестали топать, +Сморкаться, кашлять, шикать, хлопать; +Еще снаружи и внутри +Везде блистают фонари; +Еще, прозябнув, бьются кони, +Наскуча упряжью своей, +И кучера, вокруг огней, +Бранят господ и бьют в ладони — +А уж Онегин вышел вон; +Домой одеться едет он. +Изображу ль в картине верной +Уединенный кабинет, +Где мод воспитанник примерный +Одет, раздет и вновь одет? +Все, чем для прихоти обильной +Торгует Лондон щепетильный +И по Балтическим волнам +За лес и сало возит нам, +Все, что в Париже вкус голодный, +Полезный промысел избрав, +Изобретает для забав, +Для роскоши, для неги модной, — +Все украшало кабинет +Философа в осьмнадцать лет. + + + +Янтарь на трубках Цареграда, +Фарфор и бронза на столе, +И, чувств изнеженных отрада, +Духи в граненом хрустале; +Гребенки, пилочки стальные, +Прямые ножницы, кривые +И щетки тридцати родов +И для ногтей и для зубов. +Руссо замечу мимоходом +Не мог понять, как важный Грим +Смел чистить ногти перед ним, +Красноречивым сумасбродом. +Защитник вольности и прав +В сем случае совсем неправ. +Быть можно дельным человеком +И думать о красе ногтей: +К чему бесплодно спорить с веком? +Обычай деспот меж людей. +Второй Чадаев, мой Евгений, +Боясь ревнивых осуждений, +В своей одежде был педант +И то, что мы назвали франт. +Он три часа по крайней мере +Пред зеркалами проводил +И из уборной выходил +Подобный ветреной Венере, +Когда, надев мужской наряд, +Богиня едет в маскарад. + + + +В последнем вкусе туалетом +Заняв ваш любопытный взгляд, +Я мог бы пред ученым светом +Здесь описать его наряд; +Конечно б это было смело, +Описывать мое же дело: +Но панталоны, фрак, жилет, +Всех этих слов на русском нет; +А вижу я, винюсь пред вами, +Что уж и так мой бедный слог +Пестреть гораздо б меньше мог +Иноплеменными словами, +Хоть и заглядывал я встарь +В Академический словарь. +У нас теперь не то в предмете: +Мы лучше поспешим на бал, +Куда стремглав в ямской карете +Уж мой Онегин поскакал. +Перед померкшими домами +Вдоль сонной улицы рядами +Двойные фонари карет +Веселый изливают свет +И радуги на снег наводят; +Усеян плошками кругом, +Блестит великолепный дом; +По цельным окнам тени ходят, +Мелькают профили голов +И дам и модных чудаков. + + + +Вот наш герой подъехал к сеням; +Швейцара мимо он стрелой +Взлетел по мраморным ступеням, +Расправил волоса рукой, +Вошел. Полна народу зала; +Музыка уж греметь устала; +Толпа мазуркой занята; +Кругом и шум и теснота; +Бренчат кавалергарда шпоры; +Летают ножки милых дам; +По их пленительным следам +Летают пламенные взоры, +И ревом скрыпок заглушен +Ревнивый шепот модных жен. + + + +Во дни веселий и желаний +Я был от балов без ума: +Верней нет места для признаний +И для вручения письма. +О вы, почтенные супруги! +Вам предложу свои услуги; +Прошу мою заметить речь: +Я вас хочу предостеречь. +Вы также, маменьки, построже +За дочерьми смотрите вслед: +Держите прямо свой лорнет! +Не то… не то, избави боже! +Я это потому пишу, +Что уж давно я не грешу. +Увы, на разные забавы +Я много жизни погубил! +Но если б не страдали нравы, +Я балы б до сих пор любил. +Люблю я бешеную младость, +И тесноту, и блеск, и радость, +И дам обдуманный наряд; +Люблю их ножки; только вряд +Найдете вы в России целой +Три пары стройных женских ног. +Ах! долго я забыть не мог +Две ножки… Грустный, охладелый, +Я все их помню, и во сне +Они тревожат сердце мне. + + + +Когда ж и где, в какой пустыне, +Безумец, их забудешь ты? +Ах, ножки, ножки! где вы ныне? +Где мнете вешние цветы? +Взлелеяны в восточной неге, +На северном, печальном снеге +Вы не оставили следов: +Любили мягких вы ковров +Роскошное прикосновенье. +Давно ль для вас я забывал +И жажду славы и похвал, +И край отцов, и заточенье? +Исчезло счастье юных лет, +Как на лугах ваш легкий след. +Дианы грудь, ланиты Флоры +Прелестны, милые друзья! +Однако ножка Терпсихоры +Прелестней чем-то для меня. +Она, пророчествуя взгляду +Неоцененную награду, +Влечет условною красой +Желаний своевольный рой. +Люблю ее, мой друг Эльвина, +Под длинной скатертью столов, +Весной на мураве лугов, +Зимой на чугуне камина, +На зеркальном паркете зал, +У моря на граните скал. + + + +Я помню море пред грозою: +Как я завидовал волнам, +Бегущим бурной чередою +С любовью лечь к ее ногам! +Как я желал тогда с волнами +Коснуться милых ног устами! +Нет, никогда средь пылких дней +Кипящей младости моей +Я не желал с таким мученьем +Лобзать уста младых Армид, +Иль розы пламенных ланит, +Иль перси, полные томленьем; +Нет, никогда порыв страстей +Так не терзал души моей! +Мне памятно другое время! +В заветных иногда мечтах +Держу я счастливое стремя… +И ножку чувствую в руках; +Опять кипит воображенье, +Опять ее прикосновенье +Зажгло в увядшем сердце кровь, +Опять тоска, опять любовь! +Но полно прославлять надменных +Болтливой лирою своей; +Они не стоят ни страстей, +Ни песен, ими вдохновенных: +Слова и взор волшебниц сих +Обманчивы… как ножки их. + + + +Что ж мой Онегин? Полусонный +В постелю с бала едет он: +А Петербург неугомонный +Уж барабаном пробужден. +Встает купец, идет разносчик, +На биржу тянется извозчик, +С кувшином охтенка спешит, +Под ней снег утренний хрустит. +Проснулся утра шум приятный. +Открыты ставни; трубный дым +Столбом восходит голубым, +И хлебник, немец аккуратный, +В бумажном колпаке, не раз +Уж отворял свой васисдас. +Но, шумом бала утомленный +И утро в полночь обратя, +Спокойно спит в тени блаженной +Забав и роскоши дитя. +Проснется за полдень, и снова +До утра жизнь его готова, +Однообразна и пестра. +И завтра то же, что вчера. +Но был ли счастлив мой Евгений, +Свободный, в цвете лучших лет, +Среди блистательных побед, +Среди вседневных наслаждений? +Вотще ли был он средь пиров +Неосторожен и здоров? + + + +Нет: рано чувства в нем остыли; +Ему наскучил света шум; +Красавицы не долго были +Предмет его при��ычных дум; +Измены утомить успели; +Друзья и дружба надоели, +Затем, что не всегда же мог +Beef-stеаks и страсбургский пирог +Шампанской обливать бутылкой +И сыпать острые слова, +Когда болела голова; +И хоть он был повеса пылкой, +Но разлюбил он наконец +И брань, и саблю, и свинец. +Недуг, которого причину +Давно бы отыскать пора, +Подобный английскому сплину, +Короче: русская хандра +Им овладела понемногу; +Он застрелиться, слава богу, +Попробовать не захотел, +Но к жизни вовсе охладел. +Как Child-Harold, угрюмый, томный +В гостиных появлялся он; +Ни сплетни света, ни бостон, +Ни милый взгляд, ни вздох нескромный, +Ничто не трогало его, +Не замечал он ничего. +Причудницы большого света! +Всех прежде вас оставил он; +И правда то, что в наши лета +Довольно скучен высший тон; +Хоть, может быть, иная дама +Толкует Сея и Бентама, +Но вообще их разговор +Несносный, хоть невинный вздор; +К тому ж они так непорочны, +Так величавы, так умны, +Так благочестия полны, +Так осмотрительны, так точны, +Так неприступны для мужчин, +Что вид их уж рождает сплин. +И вы, красотки молодые, +Которых позднею порой +Уносят дрожки удалые +По петербургской мостовой, +И вас покинул мой Евгений. +Отступник бурных наслаждений, +Онегин дома заперся, +Зевая, за перо взялся, +Хотел писать — но труд упорный +Ему был тошен; ничего +Не вышло из пера его, +И не попал он в цех задорный +Людей, о коих не сужу, +Затем, что к ним принадлежу. +И снова, преданный безделью, +Томясь душевной пустотой, +Уселся он — с похвальной целью +Себе присвоить ум чужой; +Отрядом книг уставил полку, +Читал, читал, а все без толку: +Там скука, там обман иль бред; +В том совести, в том смысла нет; +На всех различные вериги; +И устарела старина, +И старым бредит новизна. +Как женщин, он оставил книги, +И полку, с пыльной их семьей, +Задернул траурной тафтой. +Условий света свергнув бремя, +Как он, отстав от суеты, +С ним подружился я в то время. +Мне нравились его черты, +Мечтам невольная преданность, +Неподражательная странность +И резкий, охлажденный ум. +Я был озлоблен, он угрюм; +Страстей игру мы знали оба; +Томила жизнь обоих нас; +В обоих сердца жар угас; +Обоих ожидала злоба +Слепой Фортуны и людей +На самом утре наших дней. +Кто жил и мыслил, тот не может +В душе не презирать людей; +Кто чувствовал, того тревожит +Призрак невозвратимых дней: +Тому уж нет очарований, +Того змия воспоминаний, +Того раскаянье грызет. +Все это часто придает +Большую прелесть разговору. +Сперва Онегина язык +Меня смущал; но я привык +К его язвительному спору, +И к шутке, с желчью пополам, +И злости мрачных эпиграмм. +Как часто летнею порою, +Когда прозрачно и светло +Ночное небо над Невою +И вод веселое стекло +Не отражает лик Дианы, +Воспомня прежних лет романы, +Воспомня прежнюю любовь, +Чувствительны, беспечны вновь, +Дыханьем ночи благосклонной +Безмолвно упивались мы! +Как в лес зеленый из тюрьмы +Перенесен колодник ��онный, +Так уносились мы мечтой +К началу жизни молодой. +С душою, полной сожалений, +И опершися на гранит, +Стоял задумчиво Евгений, +Как описал себя пиит. +Все было тихо; лишь ночные +Перекликались часовые, +Да дрожек отдаленный стук +С Мильонной раздавался вдруг; +Лишь лодка, веслами махая, +Плыла по дремлющей реке: +И нас пленяли вдалеке +Рожок и песня удалая… +Но слаще, средь ночных забав, +Напев Торкватовых октав! +Адриатические волны, +О Брента! нет, увижу вас +И, вдохновенья снова полный, +Услышу ваш волшебный глас! +Он свят для внуков Аполлона; +По гордой лире Альбиона +Он мне знаком, он мне родной. +Ночей Италии златой +Я негой наслажусь на воле, +С венецианкою младой, +То говорливой, то немой, +Плывя в таинственной гондоле; +С ней обретут уста мои +Язык Петрарки и любви. +Придет ли час моей свободы? +Пора, пора! — взываю к ней; +Брожу над морем, жду погоды, +Маню ветрила кораблей. +Под ризой бурь, с волнами споря, +По вольному распутью моря +Когда ж начну я вольный бег? +Пора покинуть скучный брег +Мне неприязненной стихии +И средь полуденных зыбей, +Под небом Африки моей, +Вздыхать о сумрачной России, +Где я страдал, где я любил, +Где сердце я похоронил. +Онегин был готов со мною +Увидеть чуждые страны; +Но скоро были мы судьбою +На долгой срок разведены. +Отец его тогда скончался. +Перед Онегиным собрался +Заимодавцев жадный полк. +У каждого свой ум и толк: +Евгений, тяжбы ненавидя, +Довольный жребием своим, +Наследство предоставил им, +Большой потери в том не видя +Иль предузнав издалека +Кончину дяди старика. +Вдруг получил он в самом деле +От управителя доклад, +Что дядя при смерти в постеле +И с ним проститься был бы рад. +Прочтя печальное посланье, +Евгений тотчас на свиданье +Стремглав по почте поскакал +И уж заранее зевал, +Приготовляясь, денег ради, +На вздохи, скуку и обман +И тем я начал мой роман; +Но, прилетев в деревню дяди, +Его нашел уж на столе, +Как дань готовую земле. +Нашел он полон двор услуги; +К покойнику со всех сторон +Съезжались недруги и други, +Охотники до похорон. +Покойника похоронили. +Попы и гости ели, пили +И после важно разошлись, +Как будто делом занялись. +Вот наш Онегин — сельский житель, +Заводов, вод, лесов, земель +Хозяин полный, а досель +Порядка враг и расточитель, +И очень рад, что прежний путь +Переменил на что-нибудь. +Два дня ему казались новы +Уединенные поля, +Прохлада сумрачной дубровы, +Журчанье тихого ручья; +На третий роща, холм и поле +Его не занимали боле; +Потом уж наводили сон; +Потом увидел ясно он, +Что и в деревне скука та же, +Хоть нет ни улиц, ни дворцов, +Ни карт, ни балов, ни стихов. +Хандра ждала его на страже, +И бегала за ним она, +Как тень иль верная жена. +Я был рожден для жизни мирной, +Для деревенской тишины; +В глуши звучнее голос лирный, +Живее творческие сны. +Досугам посвятясь невинным, +Брожу над озером пустынным, +И far nientе мой закон. +Я каждым утром пробужден +Для сладкой неги и свободы: +Читаю мало, долго сплю, +Летучей славы не ловлю. +Не так ли я в былые годы +Провел в бездействии, в тени +Мои счастливейшие дни? +Цветы, любовь, деревня, праздность, +Поля! я предан вам душой. +Всегда я рад заметить разность +Между Онегиным и мной, +Чтобы насмешливый читатель +Или какой-нибудь издатель +Замысловатой клеветы, +Сличая здесь мои черты, +Не повторял потом безбожно, +Что намарал я свой портрет, +Как Байрон, гордости поэт, +Как будто нам уж невозможно +Писать поэмы о другом, +Как только о себе самом. +Замечу кстати: все поэты — +Любви мечтательной друзья. +Бывало, милые предметы +Мне снились, и душа моя +Их образ тайный сохранила; +Их после муза оживила: +Так я, беспечен, воспевал +И деву гор, мой идеал, +И пленниц берегов Салгира. +Теперь от вас, мои друзья, +Вопрос нередко слышу я: +«О ком твоя вздыхает лира? +Кому, в толпе ревнивых дев, +Ты посвятил ее напев? +Чей взор, волнуя вдохновенье, +Умильной лаской наградил +Твое задумчивое пенье? +Кого твой стих боготворил?» +И, други, никого, ей-богу! +Любви безумную тревогу +Я безотрадно испытал. +Блажен, кто с нею сочетал +Горячку рифм: он тем удвоил +Поэзии священный бред, +Петрарке шествуя вослед, +А муки сердца успокоил, +Поймал и славу между тем; +Но я, любя, был глуп и нем. +Прошла любовь, явилась муза, +И прояснился темный ум. +Свободен, вновь ищу союза +Волшебных звуков, чувств и дум; +Пишу, и сердце не тоскует, +Перо, забывшись, не рисует, +Близ неоконченных стихов, +Ни женских ножек, ни голов; +Погасший пепел уж не вспыхнет, +Я все грущу; но слез уж нет, +И скоро, скоро бури след +В душе моей совсем утихнет: +Тогда-то я начну писать +Поэму песен в двадцать пять. +Я думал уж о форме плана +И как героя назову; +Покамест моего романа +Я кончил первую главу; +Пересмотрел все это строго: +Противоречий очень много, +Но их исправить не хочу. +Цензуре долг свой заплачу +И журналистам на съеденье +Плоды трудов моих отдам: +Иди же к невским берегам, +Новорожденное творенье, +И заслужи мне славы дань: +Кривые толки, шум и брань! +Деревня, где скучал Евгений, +Была прелестный уголок; +Там друг невинных наслаждений +Благословить бы небо мог. +Господский дом уединенный, +Горой от ветров огражденный, +Стоял над речкою. Вдали +Пред ним пестрели и цвели +Луга и нивы золотые, +Мелькали селы; здесь и там +Стада бродили по лугам, +И сени расширял густые +Огромный, запущенный сад, +Приют задумчивых дриад. + + + +Почтенный замок был построен, +Как замки строиться должны: +Отменно прочен и спокоен +Во вкусе умной старины. +Везде высокие покои, +В гостиной штофные обои, +Царей портреты на стенах, +И печи в пестрых изразцах. +Все это ныне обветшало, +Не знаю, право, почему; +Да, впрочем, другу моему +В том нужды было очень мало, +Затем, что он равно зевал +Средь модных и старинных зал. +Он в том покое поселился, +Где деревенский старожил +Лет сорок с ключницей бранился, +В окно смотрел и мух давил. +Все было просто: пол дубовый, +Два шкафа, стол, диван пуховый, +Нигде ни пятнышка чернил. +Онегин шкафы отворил; +В одном нашел тетрадь расхода, +В другом наливок целый строй, +Кувшины с яблочной водой +И календарь осьмого года: +Старик, имея много дел, +В иные книги не глядел. + + + +Один среди своих владений, +Чтоб только время проводить, +Сперва задумал наш Евгений +Порядок новый учредить. +В своей глуши мудрец пустынный, +Ярем он барщины старинной +Оброком легким заменил; +И раб судьбу благословил. +Зато в углу своем надулся, +Увидя в этом страшный вред, +Его расчетливый сосед; +Другой лукаво улыбнулся, +И в голос все решили так, +Что он опаснейший чудак. +Сначала все к нему езжали; +Но так как с заднего крыльца +Обыкновенно подавали +Ему донского жеребца, +Лишь только вдоль большой дороги +Заслышат их домашни дроги, — +Поступком оскорбясь таким, +Все дружбу прекратили с ним. +«Сосед наш неуч; сумасбродит; +Он фармазон; он пьет одно +Стаканом красное вино; +Он дамам к ручке не подходит; +Все да да нет; не скажет да-с +Иль нет-с». Таков был общий глас. + + + +В свою деревню в ту же пору +Помещик новый прискакал +И столь же строгому разбору +В соседстве повод подавал: +По имени Владимир Ленской, +С душою прямо геттингенской, +Красавец, в полном цвете лет, +Поклонник Канта и поэт. +Он из Германии туманной +Привез учености плоды: +Вольнолюбивые мечты, +Дух пылкий и довольно странный, +Всегда восторженную речь +И кудри черные до плеч. +От хладного разврата света +Еще увянуть не успев, +Его душа была согрета +Приветом друга, лаской дев; +Он сердцем милый был невежда, +Его лелеяла надежда, +И мира новый блеск и шум +Еще пленяли юный ум. +Он забавлял мечтою сладкой +Сомненья сердца своего; +Цель жизни нашей для него +Была заманчивой загадкой, +Над ней он голову ломал +И чудеса подозревал. + + + +Он верил, что душа родная +Соединиться с ним должна, +Что, безотрадно изнывая, +Его вседневно ждет она; +Он верил, что друзья готовы +За честь его приять оковы +И что не дрогнет их рука +Разбить сосуд клеветника; +Что есть избранные судьбами, +Людей священные друзья; +Что их бессмертная семья +Неотразимыми лучами +Когда-нибудь нас озарит +И мир блаженством одарит. + + + +Негодованье, сожаленье, +Ко благу чистая любовь +И славы сладкое мученье +В нем рано волновали кровь. +Он с лирой странствовал на свете; +Под небом Шиллера и Гете +Их поэтическим огнем +Душа воспламенилась в нем; +И муз возвышенных искусства, +Счастливец, он не постыдил: +Он в песнях гордо сохранил +Всегда возвышенные чувства, +Порывы девственной мечты +И прелесть важной простоты. +Он пел любовь, любви послушный, +И песнь его была ясна, +Как мысли девы простодушной, +Как сон младенца, как луна +В пустынях неба безмятежных, +Богиня тайн и вздохов нежных. +Он пел разлуку и печаль, +И нечто, и туманну даль, +И романтические розы; +Он пел те дальные страны, +Где долго в лоно тишины +Лились его живые слезы; +Он пел поблеклый жизни цвет +Без малого в осьмнадцать лет. + + + +В пустыне, где один Евгений +Мог оценить его дары, +Господ соседственных селений +Ему не нравились пиры; +Бежал он их беседы шумной. +Их разговор благоразумный +О сенокосе, о вине, +О псарне, о своей родне, +Конечно, не блистал ни чувством, +Ни поэтическим огнем, +Ни остротою, ни умом, +Ни общежития искусством; +Но разговор их милых жен +Гораздо меньше был умен. +Богат, хорош собою, Ленский +Везде был принят как жених; +Таков обычай деревенский; +Все дочек прочили своих +За полурусского соседа; +Взойдет ли он, тотчас беседа +Заводит слово стороной +О скуке жизни холостой; +Зовут соседа к самовару, +А Дуня разливает чай; +Ей шепчут: «Дуня, примечай!» +Потом приносят и гитару: +И запищит она бог мой!: +Приди в чертог ко мне златой! + + + +Но Ленский, не имев, конечно, +Охоты узы брака несть, +С Онегиным желал сердечно +Знакомство покороче свесть. +Они сошлись. Волна и камень, +Стихи и проза, лед и пламень +Не столь различны меж собой. +Сперва взаимной разнотой +Они друг другу были скучны; +Потом понравились; потом +Съезжались каждый день верхом +И скоро стали неразлучны. +Так люди первый каюсь я +От делать нечего друзья. +Но дружбы нет и той меж нами. +Все предрассудки истребя, +Мы почитаем всех нулями, +А единицами — себя. +Мы все глядим в Наполеоны; +Двуногих тварей миллионы +Для нас орудие одно; +Нам чувство дико и смешно. +Сноснее многих был Евгений; +Хоть он людей, конечно, знал +И вообще их презирал, — +Но правил нет без исключений +Иных он очень отличал +И вчуже чувство уважал. + + + +Он слушал Ленского с улыбкой. +Поэта пылкий разговор, +И ум, еще в сужденьях зыбкой, +И вечно вдохновенный взор, — +Онегину все было ново; +Он охладительное слово +В устах старался удержать +И думал: глупо мне мешать +Его минутному блаженству; +И без меня пора придет; +Пускай покамест он живет +Да верит мира совершенству; +Простим горячке юных лет +И юный жар и юный бред. +Меж ими все рождало споры +И к размышлению влекло: +Племен минувших договоры, +Плоды наук, добро и зло, +И предрассудки вековые, +И гроба тайны роковые, +Судьба и жизнь в свою чреду, +Все подвергалось их суду. +Поэт в жару своих суждений +Читал, забывшись, между тем +Отрывки северных поэм, +И снисходительный Евгений, +Хоть их не много понимал, +Прилежно юноше внимал. + + + +Но чаще занимали страсти +Умы пустынников моих. +Ушед от их мятежной власти, +Онегин говорил об них +С невольным вздохом сожаленья: +Блажен, кто ведал их волненья +И наконец от них отстал; +Блаженней тот, кто их не знал, +Кто охлаждал любовь — разлукой, +Вражду — злословием; порой +Зевал с друзьями и с женой, +Ревнивой не тревожась мукой, +И дедов верный капитал +Коварной двойке не вверял. +Когда прибегнем мы под знамя +Благоразумной тишины, +Когда страстей угаснет пламя, +И нам становятся смешны +Их своевольство иль порывы +И запоздалые отзывы, — +Смиренные не без труда, +Мы любим слушать иногда +Страстей чужих язык мятежный, +И нам он сердце шевелит. +Так точно старый инвалид +Охотно клонит слух прилежный +Рассказам юных усачей, +Забытый в хижине своей. +Зато и пламенная младость +Не может ничего скрывать. +Вражду, любовь, печаль и радость +Она готова разболтать. +В любви считаясь инвалидом, +Онегин слушал с важным видом, +Как, сердца исповедь любя, +Поэт высказывал себя; +Свою доверчивую совесть +Он простодушно обнажал. +Евгений без труда узнал +Его любви младую повесть, +Обильный чувствами рассказ, +Давно не новыми для нас. + + + +Ах, он любил, как в наши лета +Уже не любят; как одна +Безумная душа поэта +Еще любить осуждена: +Всегда, везде одно мечтанье, +Одно привычное желанье, +Одна привычная печаль. +Ни охлаждающая даль, +Ни долгие лета разлуки, +Ни музам данные часы, +Ни чужеземные красы, +Ни шум веселий, ни науки +Души не изменили в нем, +Согретой девственным огнем. +Чуть отрок, Ольгою плененный, +Сердечных мук еще не знав, +Он был свидетель умиленный +Ее младенческих забав; +В тени хранительной дубравы +Он разделял ее забавы, +И детям прочили венцы +Друзья-соседы, их отцы. +В глуши, под сению смиренной, +Невинной прелести полна, +В глазах родителей, она +Цвела, как ландыш потаенный, +Незнаемый в траве глухой +Ни мотыльками, ни пчелой. + + + +Она поэту подарила +Младых восторгов первый сон, +И мысль об ней одушевила +Его цевницы первый стон. +Простите, игры золотые! +Он рощи полюбил густые, +Уединенье, тишину, +И ночь, и звезды, и луну, +Луну, небесную лампаду, +Которой посвящали мы +Прогулки средь вечерней тьмы, +И слезы, тайных мук отраду… +Но нынче видим только в ней +Замену тусклых фонарей. +Всегда скромна, всегда послушна, +Всегда как утро весела, +Как жизнь поэта простодушна, +Как поцелуй любви мила; +Глаза, как небо, голубые, +Улыбка, локоны льняные, +Движенья, голос, легкий стан, +Все в Ольге… но любой роман +Возьмите и найдете верно +Ее портрет: он очень мил, +Я прежде сам его любил, +Но надоел он мне безмерно. +Позвольте мне, читатель мой, +Заняться старшею сестрой. + + + +Ее сестра звалась Татьяна… +Впервые именем таким +Страницы нежные романа +Мы своевольно освятим. +И что ж? оно приятно, звучно; +Но с ним, я знаю, неразлучно +Воспоминанье старины +Иль девичьей! Мы все должны +Признаться: вкусу очень мало +У нас и в наших именах +Не говорим уж о стихах; +Нам просвещенье не пристало, +И нам досталось от него +Жеманство, — больше ничего. +Итак, она звалась Татьяной. +Ни красотой сестры своей, +Ни свежестью ее румяной +Не привлекла б она очей. +Дика, печальна, молчалива, +Как лань лесная боязлива, +Она в семье своей родной +Казалась девочкой чужой. +Она ласкаться не умела +К отцу, ни к матери своей; +Дитя сама, в толпе детей +Играть и прыгать не хотела +И часто целый день одна +Сидела молча у окна. + + + +Задумчивость, ее подруга +От самых колыбельных дней, +Теченье сельского досуга +Мечтами украшала ей. +Ее изнеженные пальцы +Не знали игл; склонясь на пяльцы, +Узором шелковым она +Не оживляла полотна. +Охоты властвовать примета, +С послушной куклою дитя +Приготовляется шутя +К приличию — закону света, +И важно повторяет ей +Уроки маменьки своей. +Но куклы даже в эти годы +Татьяна в руки не брала; +Про вести города, про моды +Беседы с нею не вела. +И были детские проказы +Ей чужды: страшные рассказы +Зимою в темноте ночей +Пленяли больше сердце ей. +Когда же няня собирала +Для Ольги на широкий луг +Всех маленьких ее подруг, +Она в горелки не играла, +Ей скучен был и звонкий смех, +И шум их ветреных утех. + + + +Она любила на балконе +Предупреждать зари восход, +Когда на бледном небосклоне +Звезд исчезает хоровод, +И тихо край земли светлеет, +И, вестник утра, ветер веет, +И всходит постепенно день. +Зимой, когда ночная тень +Полмиром доле обладает, +И доле в праздной тишине, +При отуманенной луне, +Восток ленивый почивает, +В привычный час пробуждена +Вставала при свечах она. + + + +Ей рано нравились романы; +Они ей заменяли все; +Она влюблялася в обманы +И Ричардсона и Руссо. +Отец ее был добрый малый, +В прошедшем веке запоздалый; +Но в книгах не видал вреда; +Он, не читая никогда, +Их почитал пустой игрушкой +И не заботился о том, +Какой у дочки тайный том +Дремал до утра под подушкой. +Жена ж его была сама +От Ричардсона без ума. +Она любила Ричардсона +Не потому, чтобы прочла, +Не потому, чтоб Грандисона +Она Ловласу предпочла; +Но в старину княжна Алина, +Ее московская кузина, +Твердила часто ей об них. +В то время был еще жених +Ее супруг, но по неволе; +Она вздыхала по другом, +Который сердцем и умом +Ей нравился гораздо боле: +Сей Грандисон был славный франт, +Игрок и гвардии сержант. + + + +Как он, она была одета +Всегда по моде и к лицу; +Но, не спросясь ее совета, +Девицу повезли к венцу. +И, чтоб ее рассеять горе, +Разумный муж уехал вскоре +В свою деревню, где она, +Бог знает кем окружена, +Рвалась и плакала сначала, +С супругом чуть не развелась; +Потом хозяйством занялась, +Привыкла и довольна стала. +Привычка свыше нам дана: +Замена счастию она. +Привычка усладила горе, +Не отразимое ничем; +Открытие большое вскоре +Ее утешило совсем: +Она меж делом и досугом +Открыла тайну, как супругом +Самодержавно управлять, +И все тогда пошло на стать. +Она езжала по работам, +Солила на зиму грибы, +Вела расходы, брила лбы, +Ходила в баню по субботам, +Служанок била осердясь — +Все это мужа не спросясь. + + + +Бывало, писывала кровью +Она в альбомы нежных дев, +Звала Полиною Прасковью +И говорила нараспев, +Корсет носила очень узкий, +И русский Н как N французский +Произносить умела в нос; +Но скоро все перевелось: +Корсет, альбом, княжну Алину, +Стишков чувствительных тетрадь +Она забыла: стала звать +Акулькой прежнюю Селину +И обновила наконе�� +На вате шлафор и чепец. +Но муж любил ее сердечно, +В ее затеи не входил, +Во всем ей веровал беспечно, +А сам в халате ел и пил; +Покойно жизнь его катилась; +Под вечер иногда сходилась +Соседей добрая семья, +Нецеремонные друзья, +И потужить, и позлословить, +И посмеяться кой о чем. +Проходит время; между тем +Прикажут Ольге чай готовить, +Там ужин, там и спать пора, +И гости едут со двора. + + + +Они хранили в жизни мирной +Привычки милой старины; +У них на масленице жирной +Водились русские блины; +Два раза в год они говели; +Любили круглые качели, +Подблюдны песни, хоровод; +В день Троицын, когда народ, +Зевая, слушает молебен, +Умильно на пучок зари +Они роняли слезки три; +Им квас как воздух был потребен, +И за столом у них гостям +Носили блюды по чинам. +И так они старели оба. +И отворились наконец +Перед супругом двери гроба, +И новый он приял венец. +Он умер в час перед обедом, +Оплаканный своим соседом, +Детьми и верною женой +Чистосердечней, чем иной. +Он был простой и добрый барин, +И там, где прах его лежит, +Надгробный памятник гласит: +Смиренный грешник, Дмитрий Ларин, +Господний раб и бригадир, +Под камнем сим вкушает мир. + + + +Своим пенатам возвращенный, +Владимир Ленский посетил +Соседа памятник смиренный, +И вздох он пеплу посвятил; +И долго сердцу грустно было. +«Рооr Yorick! — молвил он уныло. — +Он на руках меня держал. +Как часто в детстве я играл +Его Очаковской медалью! +Он Ольгу прочил за меня, +Он говорил: дождусь ли дня?» +И, полный искренней печалью, +Владимир тут же начертал +Ему надгробный мадригал. +И там же надписью печальной +Отца и матери, в слезах, +Почтил он прах патриархальный… +Увы! на жизненных браздах +Мгновенной жатвой поколенья, +По тайной воле провиденья, +Восходят, зреют и падут; +Другие им вослед идут… +Так наше ветреное племя +Растет, волнуется, кипит +И к гробу прадедов теснит. +Придет, придет и наше время, +И наши внуки в добрый час +Из мира вытеснят и нас! +Покамест упивайтесь ею, +Сей легкой жизнию, друзья! +Ее ничтожность разумею +И мало к ней привязан я; +Для призраков закрыл я вежды; +Но отдаленные надежды +Тревожат сердце иногда: +Без неприметного следа +Мне было б грустно мир оставить. +Живу, пишу не для похвал; +Но я бы, кажется, желал +Печальный жребий свой прославить, +Чтоб обо мне, как верный друг, +Напомнил хоть единый звук. +И чье-нибудь он сердце тронет; +И, сохраненная судьбой, +Быть может, в Лете не потонет +Строфа, слагаемая мной; +Быть может лестная надежда!, +Укажет будущий невежда +На мой прославленный портрет +И молвит: то-то был поэт! +Прими ж мои благодаренья, +Поклонник мирных аонид, +О ты, чья память сохранит +Мои летучие творенья, +Чья благосклонная рука +Потреплет лавры старика! +«Куда? Уж эти мне поэты!» +— Прощай, Онегин, мне пора. +«Я не держу тебя; но где ты +Свои проводишь вечера?» +— У Лариных. — «Вот это чудно. +Помилуй! и тебе не трудно +Там каждый вечер убивать?» +— Нимало. — «Не могу понять. +Отселе вижу, что такое: +Во-первых слушай, прав ли я?, +Простая, русская семья, +К гостям усердие большое, +Варенье, вечный разговор +Про дождь, про лен, про скотный двор…» + + + +— Я тут еще беды не вижу. +«Да скука, вот беда, мой друг». +— Я модный свет ваш ненавижу; +Милее мне домашний круг, +Где я могу… — «Опять эклога! +Да полно, милый, ради бога. +Ну что ж? ты едешь: очень жаль. +Ах, слушай, Ленский; да нельзя ль +Увидеть мне Филлиду эту, +Предмет и мыслей, и пера, +И слез, и рифм et cetera? +Представь меня». — Ты шутишь. — «Нету». +— Я рад. — «Когда же?» — Хоть сейчас. +Они с охотой примут нас. +Поедем. — +Поскакали други, +Явились; им расточены +Порой тяжелые услуги +Гостеприимной старины. +Обряд известный угощенья: +Несут на блюдечках варенья, +На столик ставят вощаной +Кувшин с брусничною водой. + + + +Они дорогой самой краткой +Домой летят во весь опор. +Теперь подслушаем украдкой +Героев наших разговор: +— Ну что ж, Онегин? ты зеваешь. — +«Привычка, Ленский». — Но скучаешь +Ты как-то больше. — «Нет, равно. +Однако в поле уж темно; +Скорей! пошел, пошел, Андрюшка! +Какие глупые места! +А кстати: Ларина проста, +Но очень милая старушка; +Боюсь: брусничная вода +Мне не наделала б вреда. +Скажи: которая Татьяна?» +— Да та, которая, грустна +И молчалива, как Светлана, +Вошла и села у окна. — +«Неужто ты влюблен в меньшую?» +— А что? — «Я выбрал бы другую, +Когда б я был, как ты, поэт. +В чертах у Ольги жизни нет. +Точь-в-точь в Вандиковой Мадоне: +Кругла, красна лицом она, +Как эта глупая луна +На этом глупом небосклоне». +Владимир сухо отвечал +И после во весь путь молчал. + + + +Меж тем Онегина явленье +У Лариных произвело +На всех большое впечатленье +И всех соседей развлекло. +Пошла догадка за догадкой. +Все стали толковать украдкой, +Шутить, судить не без греха, +Татьяне прочить жениха; +Иные даже утверждали, +Что свадьба слажена совсем, +Но остановлена затем, +Что модных колец не достали. +О свадьбе Ленского давно +У них уж было решено. +Татьяна слушала с досадой +Такие сплетни; но тайком +С неизъяснимою отрадой +Невольно думала о том; +И в сердце дума заронилась; +Пора пришла, она влюбилась. +Так в землю падшее зерно +Весны огнем оживлено. +Давно ее воображенье, +Сгорая негой и тоской, +Алкало пищи роковой; +Давно сердечное томленье +Теснило ей младую грудь; +Душа ждала… кого-нибудь, + + + +И дождалась… Открылись очи; +Она сказала: это он! +Увы! теперь и дни и ночи, +И жаркий одинокий сон, +Все полно им; все деве милой +Без умолку волшебной силой +Твердит о нем. Докучны ей +И звуки ласковых речей, +И взор заботливой прислуги. +В уныние погружена, +Гостей не слушает она +И проклинает их досуги, +Их неожиданный приезд +И продолжительный присест. + + + +Теперь с каким она вниманьем +Читает сладостный роман, +С каким живым очарованьем +Пьет обольстительный обман! +Счастливой силою мечтанья +Одушевленные создан��я, +Любовник Юлии Вольмар, +Малек-Адель и де Линар, +И Вертер, мученик мятежный, +И бесподобный Грандисон, +Который нам наводит сон, — +Все для мечтательницы нежной +В единый образ облеклись, +В одном Онегине слились. +Воображаясь героиной? +Своих возлюбленных творцов, +Кларисой, Юлией, Дельфиной, +Татьяна в тишине лесов +Одна с опасной книгой бродит, +Она в ней ищет и находит +Свой тайный жар, свои мечты, +Плоды сердечной полноты, +Вздыхает и, себе присвоя +Чужой восторг, чужую грусть, +В забвенье шепчет наизусть +Письмо для милого героя… +Но наш герой, кто б ни был он, +Уж верно был не Грандисон. + + + +Свой слог на важный лад настроя, +Бывало, пламенный творец +Являл нам своего героя +Как совершенства образец. +Он одарял предмет любимый, +Всегда неправедно гонимый, +Душой чувствительной, умом +И привлекательным лицом. +Питая жар чистейшей страсти, +Всегда восторженный герой +Готов был жертвовать собой, +И при конце последней части +Всегда наказан был порок, +Добру достойный был венок. +А нынче все умы в тумане, +Мораль на нас наводит сон, +Порок любезен — и в романе, +И там уж торжествует он. +Британской музы небылицы +Тревожат сон отроковицы, +И стал теперь ее кумир +Или задумчивый Вампир, +Или Мельмот, бродяга мрачный, +Иль Вечный жид, или Корсар, +Или таинственный Сбогар. +Лорд Байрон прихотью удачной +Облек в унылый романтизм +И безнадежный эгоизм. + + + +Друзья мои, что ж толку в этом? +Быть может, волею небес, +Я перестану быть поэтом, +В меня вселится новый бес, +И, Фебовы презрев угрозы, +Унижусь до смиренной прозы; +Тогда роман на старый лад +Займет веселый мой закат. +Не муки тайные злодейства +Я грозно в нем изображу, +Но просто вам перескажу +Преданья русского семейства, +Любви пленительные сны +Да нравы нашей старины. +Перескажу простые речи +Отца иль дяди-старика, +Детей условленные встречи +У старых лип, у ручейка; +Несчастной ревности мученья, +Разлуку, слезы примиренья, +Поссорю вновь, и наконец +Я поведу их под венец… +Я вспомню речи неги страстной, +Слова тоскующей любви, +Которые в минувши дни +У ног любовницы прекрасной +Мне приходили на язык, +От коих я теперь отвык. + + + +Татьяна, милая Татьяна! +С тобой теперь я слезы лью; +Ты в руки модного тирана +Уж отдала судьбу свою. +Погибнешь, милая; но прежде +Ты в ослепительной надежде +Блаженство темное зовешь, +Ты негу жизни узнаешь, +Ты пьешь волшебный яд желаний, +Тебя преследуют мечты: +Везде воображаешь ты +Приюты счастливых свиданий; +Везде, везде перед тобой +Твой искуситель роковой. +Тоска любви Татьяну гонит, +И в сад идет она грустить, +И вдруг недвижны очи клонит, +И лень ей далее ступить. +Приподнялася грудь, ланиты +Мгновенным пламенем покрыты, +Дыханье замерло в устах, +И в слухе шум, и блеск в очах… +Настанет ночь; луна обходит +Дозором дальный свод небес, +И соловей во мгле древес +Напевы звучные заводит. +Татьяна в темноте не спит +И тихо с няней говорит: + + + +«Не спится, няня: здесь так душно! +Открой окно да сядь ко мне». +— Что, Таня, что с тобой? — «Мне скучно, +Поговорим о старине». +— О чем же, Таня? Я, бывало, +Хранила в памяти не мало +Старинных былей, небылиц +Про злых духов и про девиц; +А нынче все мне темно, Таня: +Что знала, то забыла. Да, +Пришла худая череда! +Зашибло… — «Расскажи мне, няня, +Про ваши старые года: +Была ты влюблена тогда?» +— И, полно, Таня! В эти лета +Мы не слыхали про любовь; +А то бы согнала со света +Меня покойница свекровь. — +«Да как же ты венчалась, няня?» +— Так, видно, бог велел. Мой Ваня +Моложе был меня, мой свет, +А было мне тринадцать лет. +Недели две ходила сваха +К моей родне, и наконец +Благословил меня отец. +Я горько плакала со страха, +Мне с плачем косу расплели +Да с пеньем в церковь повели. +И вот ввели в семью чужую… +Да ты не слушаешь меня… — +«Ах, няня, няня, я тоскую, +Мне тошно, милая моя: +Я плакать, я рыдать готова!» +— Дитя мое, ты нездорова; +Господь помилуй и спаси! +Чего ты хочешь, попроси… +Дай окроплю святой водою, +Ты вся горишь… — «Я не больна: +Я… знаешь, няня… влюблена». +— Дитя мое, господь с тобою! — +И няня девушку с мольбой +Крестила дряхлою рукой. + + + +«Я влюблена», — шептала снова +Старушке с горестью она. +— Сердечный друг, ты нездорова. +«Оставь меня: я влюблена». +И между тем луна сияла +И томным светом озаряла +Татьяны бледные красы, +И распущенные власы, +И капли слез, и на скамейке +Пред героиней молодой, +С платком на голове седой, +Старушку в длинной телогрейке; +И все дремало в тишине +При вдохновительной луне. +И сердцем далеко носилась +Татьяна, смотря на луну… +Вдруг мысль в уме ее родилась… +«Поди, оставь меня одну. +Дай, няня, мне перо, бумагу, +Да стол подвинь; я скоро лягу; +Прости». И вот она одна. +Все тихо. Светит ей луна. +Облокотясь, Татьяна пишет, +И все Евгений на уме, +И в необдуманном письме +Любовь невинной девы дышит. +Письмо готово, сложено… +Татьяна! для кого ж оно? + + + +Я знал красавиц недоступных, +Холодных, чистых, как зима, +Неумолимых, неподкупных, +Непостижимых для ума; +Дивился я их спеси модной, +Их добродетели природной, +И, признаюсь, от них бежал, +И, мнится, с ужасом читал +Над их бровями надпись ада: +Оставь надежду навсегда. +Внушать любовь для них беда, +Пугать людей для них отрада. +Быть может, на брегах Невы +Подобных дам видали вы. +Среди поклонников послушных +Других причудниц я видал, +Самолюбиво равнодушных +Для вздохов страстных и похвал. +И что ж нашел я с изумленьем? +Они, суровым повеленьем +Пугая робкую любовь, +Ее привлечь умели вновь +По крайней мере сожаленьем, +По крайней мере звук речей +Казался иногда нежней, +И с легковерным ослепленьем +Опять любовник молодой +Бежал за милой суетой. + + + +За что ж виновнее Татьяна? +За то ль, что в милой простоте +Она не ведает обмана +И верит избранной мечте? +За то ль, что любит без искусства, +Послушная влече��ью чувства, +Что так доверчива она, +Что от небес одарена +Воображением мятежным, +Умом и волею живой, +И своенравной головой, +И сердцем пламенным и нежным? +Ужели не простите ей +Вы легкомыслия страстей? +Кокетка судит хладнокровно, +Татьяна любит не шутя +И предается безусловно +Любви, как милое дитя. +Не говорит она: отложим — +Любви мы цену тем умножим, +Вернее в сети заведем; +Сперва тщеславие кольнем +Надеждой, там недоуменьем +Измучим сердце, а потом +Ревнивым оживим огнем; +А то, скучая наслажденьем, +Невольник хитрый из оков +Всечасно вырваться готов. + + + +Еще предвижу затрудненья: +Родной земли спасая честь, +Я должен буду, без сомненья, +Письмо Татьяны перевесть. +Она по-русски плохо знала, +Журналов наших не читала +И выражалася с трудом +На языке своем родном, +Итак, писала по-французски… +Что делать! повторяю вновь: +Доныне дамская любовь +Не изьяснялася по-русски, +Доныне гордый наш язык +К почтовой прозе не привык. +Я знаю: дам хотят заставить +Читать по-русски. Право, страх! +Могу ли их себе представить +С «Благонамеренным» в руках! +Я шлюсь на вас, мои поэты; +Не правда ль: милые предметы, +Которым, за свои грехи, +Писали втайне вы стихи, +Которым сердце посвящали, +Не все ли, русским языком +Владея слабо и с трудом, +Его так мило искажали, +И в их устах язык чужой +Не обратился ли в родной? + + + +Не дай мне бог сойтись на бале +Иль при разъезде на крыльце +С семинаристом в желтой шале +Иль с академиком в чепце! +Как уст румяных без улыбки, +Без грамматической ошибки +Я русской речи не люблю. +Быть может, на беду мою, +Красавиц новых поколенье, +Журналов вняв молящий глас, +К грамматике приучит нас; +Стихи введут в употребленье; +Но я… какое дело мне? +Я верен буду старине. + + + +Неправильный, небрежный лепет, +Неточный выговор речей +По-прежнему сердечный трепет +Произведут в груди моей; +Раскаяться во мне нет силы, +Мне галлицизмы будут милы, +Как прошлой юности грехи, +Как Богдановича стихи. +Но полно. Мне пора заняться +Письмом красавицы моей; +Я слово дал, и что ж? ей-ей +Теперь готов уж отказаться. +Я знаю: нежного Парни +Перо не в моде в наши дни. +Певец Пиров и грусти томной, +Когда б еще ты был со мной, +Я стал бы просьбою нескромной +Тебя тревожить, милый мой: +Чтоб на волшебные напевы +Переложил ты страстной девы +Иноплеменные слова. +Где ты? приди: свои права +Передаю тебе с поклоном… +Но посреди печальных скал, +Отвыкнув сердцем от похвал, +Один, под финским небосклоном, +Он бродит, и душа его +Не слышит горя моего. + + + +Письмо Татьяны предо мною; +Его я свято берегу, +Читаю с тайною тоскою +И начитаться не могу. +Кто ей внушал и эту нежность, +И слов любезную небрежность? +Кто ей внушал умильный вздор, +Безумный сердца разговор, +И увлекательный и вредный? +Я не могу понять. Но вот +Неполный, слабый перевод, +С живой картины список бледный +Или разыгранный Фрейшиц +Перстами робких учениц: +Письмо Татьяны к Онегину +Я к вам пишу — чего же боле? +Что я могу еще сказать? +Теперь, я знаю, в вашей воле +Меня презреньем наказать. +Но вы, к моей несчастной доле +Хоть каплю жалости храня, +Вы не оставите меня. +Сначала я молчать хотела; +Поверьте: моего стыда +Вы не узнали б никогда, +Когда б надежду я имела +Хоть редко, хоть в неделю раз +В деревне нашей видеть вас, +Чтоб только слышать ваши речи, +Вам слово молвить, и потом +Все думать, думать об одном +И день и ночь до новой встречи. +Но, говорят, вы нелюдим; +В глуши, в деревне все вам скучно, +А мы… ничем мы не блестим, +Хоть вам и рады простодушно. +Зачем вы посетили нас? +В глуши забытого селенья +Я никогда не знала б вас, +Не знала б горького мученья. +Души неопытной волненья +Смирив со временем как знать?, +По сердцу я нашла бы друга, +Была бы верная супруга +И добродетельная мать. +Другой! Нет, никому на свете +Не отдала бы сердца я! +То в вышнем суждено совете… +То воля неба: я твоя; +Вся жизнь моя была залогом +Свиданья верного с тобой; +Я знаю, ты мне послан богом, +До гроба ты хранитель мой… +Ты в сновиденьях мне являлся +Незримый, ты мне был уж мил, +Твой чудный взгляд меня томил, +В душе твой голос раздавался +Давно… нет, это был не сон! +Ты чуть вошел, я вмиг узнала, +Вся обомлела, запылала +И в мыслях молвила: вот он! +Не правда ль? я тебя слыхала: +Ты говорил со мной в тиши, +Когда я бедным помогала +Или молитвой услаждала +Тоску волнуемой души? +И в это самое мгновенье +Не ты ли, милое виденье, +В прозрачной темноте мелькнул, +Приникнул тихо к изголовью? +Не ты ль, с отрадой и любовью, +Слова надежды мне шепнул? +Кто ты, мой ангел ли хранитель, +Или коварный искуситель: +Мои сомненья разреши. +Быть может, это все пустое, +Обман неопытной души! +И суждено совсем иное… +Но так и быть! Судьбу мою +Отныне я тебе вручаю, +Перед тобою слезы лью, +Твоей защиты умоляю… +Вообрази: я здесь одна, +Никто меня не понимает, +Рассудок мой изнемогает, +И молча гибнуть я должна. +Я жду тебя: единым взором +Надежды сердца оживи +Иль сон тяжелый перерви, +Увы, заслуженным укором! +Кончаю! Страшно перечесть… +Стыдом и страхом замираю… +Но мне порукой ваша честь, +И смело ей себя вверяю… +Татьяна то вздохнет, то охнет; +Письмо дрожит в ее руке; +Облатка розовая сохнет +На воспаленном языке. +К плечу головушкой склонилась, +Сорочка легкая спустилась +С ее прелестного плеча… +Но вот уж лунного луча +Сиянье гаснет. Там долина +Сквозь пар яснеет. Там поток +Засеребрился; там рожок +Пастуший будит селянина. +Вот утро: встали все давно, +Моей Татьяне все равно. + + + +Она зари не замечает, +Сидит с поникшею главой +И на письмо не напирает +Своей печати вырезной. +Но, дверь тихонько отпирая, +Уж ей Филипьевна седая +Приносит на подносе чай. +«Пора, дитя мое, вставай: +Да ты, красавица, готова! +О пташка ранняя моя! +Вечор уж как боялась я! +Да, слава богу, ты здорова! +Тоски ночной и следу нет, +Лицо твое как маков цвет». +— Ах! няня, сделай одолженье. — +«Изволь, родная, прикажи». +— Не думай… право… подозренье… +Но видишь… ах! не откажи. — +«Мой друг, вот бог тебе порука». +— Итак, пошли тихонько внука +С запиской этой к О… к тому… +К соседу… да велеть ему, +Чтоб он не говорил ни слова, +Чтоб он не называл меня… — +«Кому же, милая моя? +Я нынче стала бестолкова. +Кругом соседей много есть; +Куда мне их и перечесть». + + + +— Как недогадлива ты, няня! — +«Сердечный друг, уж я стара, +Стара; тупеет разум, Таня; +А то, бывало, я востра, +Бывало, слово барской воли…» +— Ах, няня, няня! до того ли? +Что нужды мне в твоем уме? +Ты видишь, дело о письме +К Онегину. — «Ну, дело, дело. +Не гневайся, душа моя, +Ты знаешь, непонятна я… +Да что ж ты снова побледнела?» +— Так, няня, право ничего. +Пошли же внука своего. +Но день протек, и нет ответа. +Другой настал: все нет как нет. +Бледна, как тень, с утра одета, +Татьяна ждет: когда ж ответ? +Приехал Ольгин обожатель. +«Скажите: где же ваш приятель? — +Ему вопрос хозяйки был. — +Он что-то нас совсем забыл». +Татьяна, вспыхнув, задрожала. +— Сегодня быть он обещал, — +Старушке Ленский отвечал, — +Да, видно, почта задержала. — +Татьяна потупила взор, +Как будто слыша злой укор. + + + +Смеркалось; на столе, блистая, +Шипел вечерний самовар, +Китайский чайник нагревая; +Под ним клубился легкий пар. +Разлитый Ольгиной рукою, +По чашкам темною струею +Уже душистый чай бежал, +И сливки мальчик подавал; +Татьяна пред окном стояла, +На стекла хладные дыша, +Задумавшись, моя душа, +Прелестным пальчиком писала +На отуманенном стекле +Заветный вензель О да Е. +И между тем душа в ней ныла, +И слез был полон томный взор. +Вдруг топот! кровь ее застыла. +Вот ближе! скачут… и на двор +Евгений! «Ах!» — и легче тени +Татьяна прыг в другие сени, +С крыльца на двор, и прямо в сад, +Летит, летит; взглянуть назад +Не смеет; мигом обежала +Куртины, мостики, лужок, +Аллею к озеру, лесок, +Кусты сирен переломала, +По цветникам летя к ручью. +И, задыхаясь, на скамью +Упала… +«Здесь он! здесь Евгений! +О боже! что подумал он!» +В ней сердце, полное мучений, +Хранит надежды темный сон; +Она дрожит и жаром пышет, +И ждет: нейдет ли? Но не слышит. +В саду служанки, на грядах, +Сбирали ягоду в кустах +И хором по наказу пели +Наказ, основанный на том, +Чтоб барской ягоды тайком +Уста лукавые не ели +И пеньем были заняты: +Затея сельской остроты! +Песня девушек +Девицы, красавицы, +Душеньки, подруженьки, +Разыграйтесь девицы, +Разгуляйтесь, милые! +Затяните песенку, +Песенку заветную, +Заманите молодца +К хороводу нашему, +Как заманим молодца, +Как завидим издали, +Разбежимтесь, милые, +Закидаем вишеньем, +Вишеньем, малиною, +Красною смородиной. +Не ходи подслушивать +Песенки заветные, +Не ходи подсматривать +Игры наши девичьи. +Они поют, и, с небреженьем +Внимая звонкий голос их, +Ждала Татьяна с нетерпеньем, +Чтоб трепет сердца в ней затих, +Чтобы прошло ��анит пыланье. +Но в персях то же трепетанье, +И не проходит жар ланит, +Но ярче, ярче лишь горит… +Так бедный мотылек и блещет +И бьется радужным крылом, +Плененный школьным шалуном; +Так зайчик в озими трепещет, +Увидя вдруг издалека +В кусты припадшего стрелка. +Но наконец она вздохнула +И встала со скамьи своей; +Пошла, но только повернула +В аллею, прямо перед ней, +Блистая взорами, Евгений +Стоит подобно грозной тени, +И, как огнем обожжена, +Остановилася она. +Но следствия нежданной встречи +Сегодня, милые друзья, +Пересказать не в силах я; +Мне должно после долгой речи +И погулять и отдохнуть: +Докончу после как-нибудь. +Чем меньше женщину мы любим, +Тем легче нравимся мы ей +И тем ее вернее губим +Средь обольстительных сетей. +Разврат, бывало, хладнокровный +Наукой славился любовной, +Сам о себе везде трубя +И наслаждаясь не любя. +Но эта важная забава +Достойна старых обезьян +Хваленых дедовских времян: +Ловласов обветшала слава +Со славой красных каблуков +И величавых париков. + + + +Кому не скучно лицемерить, +Различно повторять одно, +Стараться важно в том уверить, +В чем все уверены давно, +Все те же слышать возраженья, +Уничтожать предрассужденья, +Которых не было и нет +У девочки в тринадцать лет! +Кого не утомят угрозы, +Моленья, клятвы, мнимый страх, +Записки на шести листах, +Обманы, сплетни, кольцы, слезы, +Надзоры теток, матерей +И дружба тяжкая мужей! + + + +Так точно думал мой Евгений. +Он в первой юности своей +Был жертвой бурных заблуждений +И необузданных страстей. +Привычкой жизни избалован, +Одним на время очарован, +Разочарованный другим, +Желаньем медленно томим, +Томим и ветреным успехом, +Внимая в шуме и в тиши +Роптанье вечное души, +Зевоту подавляя смехом: +Вот как убил он восемь лет, +Утратя жизни лучший цвет. +В красавиц он уж не влюблялся, +А волочился как-нибудь; +Откажут — мигом утешался; +Изменят — рад был отдохнуть. +Он их искал без упоенья, +А оставлял без сожаленья, +Чуть помня их любовь и злость. +Так точно равнодушный гость +На вист вечерний приезжает, +Садится; кончилась игра: +Он уезжает со двора, +Спокойно дома засыпает +И сам не знает поутру, +Куда поедет ввечеру. + + + +Но, получив посланье Тани, +Онегин живо тронут был: +Язык девических мечтаний +В нем думы роем возмутил; +И вспомнил он Татьяны милой +И бледный цвет и вид унылый; +И в сладостный, безгрешный сон +Душою погрузился он. +Быть может, чувствий пыл старинный +Им на минуту овладел; +Но обмануть он не хотел +Доверчивость души невинной. +Теперь мы в сад перелетим, +Где встретилась Татьяна с ним. +Минуты две они молчали, +Но к ней Онегин подошел +И молвил: «Вы ко мне писали, +Не отпирайтесь. Я прочел +Души доверчивой признанья, +Любви невинной излиянья; +Мне ваша искренность мила; +Она в волненье привела +Давно умолкнувшие чувства; +Но вас хвалить я не хочу; +Я за нее вам отплачу +Признаньем также без искусства; +Примите и��поведь мою: +Себя на суд вам отдаю. + + + +Когда бы жизнь домашним кругом +Я ограничить захотел; +Когда б мне быть отцом, супругом +Приятный жребий повелел; +Когда б семейственной картиной +Пленился я хоть миг единый, — +То, верно б, кроме вас одной +Невесты не искал иной. +Скажу без блесток мадригальных: +Нашед мой прежний идеал, +Я, верно б, вас одну избрал +В подруги дней моих печальных, +Всего прекрасного в залог, +И был бы счастлив… сколько мог! +Но я не создан для блаженства; +Ему чужда душа моя; +Напрасны ваши совершенства: +Их вовсе недостоин я. +Поверьте совесть в том порукой, +Супружество нам будет мукой. +Я, сколько ни любил бы вас, +Привыкнув, разлюблю тотчас; +Начнете плакать: ваши слезы +Не тронут сердца моего, +А будут лишь бесить его. +Судите ж вы, какие розы +Нам заготовит Гименей +И, может быть, на много дней. + + + +Что может быть на свете хуже +Семьи, где бедная жена +Грустит о недостойном муже, +И днем и вечером одна; +Где скучный муж, ей цену зная +Судьбу, однако ж, проклиная, +Всегда нахмурен, молчалив, +Сердит и холодно-ревнив! +Таков я. И того ль искали +Вы чистой, пламенной душой, +Когда с такою простотой, +С таким умом ко мне писали? +Ужели жребий вам такой +Назначен строгою судьбой? +Мечтам и годам нет возврата; +Не обновлю души моей… +Я вас люблю любовью брата +И, может быть, еще нежней. +Послушайте ж меня без гнева: +Сменит не раз младая дева +Мечтами легкие мечты; +Так деревцо свои листы +Меняет с каждою весною. +Так видно небом суждено. +Полюбите вы снова: но… +Учитесь властвовать собою; +Не всякий вас, как я, поймет; +К беде неопытность ведет». + + + +Так проповедовал Евгений. +Сквозь слез не видя ничего, +Едва дыша, без возражений, +Татьяна слушала его. +Он подал руку ей. Печально +Как говорится, машинально +Татьяна молча оперлась, +Головкой томною склонясь; +Пошли домой вкруг огорода; +Явились вместе, и никто +Не вздумал им пенять на то. +Имеет сельская свобода +Свои счастливые права, +Как и надменная Москва. +Вы согласитесь, мой читатель, +Что очень мило поступил +С печальной Таней наш приятель; +Не в первый раз он тут явил +Души прямое благородство, +Хотя людей недоброхотство +В нем не щадило ничего: +Враги его, друзья его +Что, может быть, одно и то же +Его честили так и сяк. +Врагов имеет в мире всяк, +Но от друзей спаси нас, боже! +Уж эти мне друзья, друзья! +Об них недаром вспомнил я. +А что? Да так. Я усыпляю +Пустые, черные мечты; +Я только в скобках замечаю, +Что нет презренной клеветы, +На чердаке вралем рожденной +И светской чернью ободренной, +Что нет нелепицы такой, +Ни эпиграммы площадной, +Которой бы ваш друг с улыбкой, +В кругу порядочных людей, +Без всякой злобы и затей, +Не повторил стократ ошибкой; +А впрочем, он за вас горой: +Он вас так любит… как родной! + + + +Гм! Гм! Читатель благородный, +Здорова ль ваша вся родня? +Позвольте: может быть, угодно +Теперь узнать вам от меня, +Что значит именно родные. +Родные люди вот какие: +Мы их обязаны ласкать, +Любить, душевно уважать +И, по обычаю народа, +О рождестве их навещать +Или по почте поздравлять, +Чтоб остальное время года +Не думали о нас они… +Итак, дай бог им долги дни! +Зато любовь красавиц нежных +Надежней дружбы и родства: +Над нею и средь бурь мятежных +Вы сохраняете права. +Конечно так. Но вихорь моды, +Но своенравие природы, +Но мненья светского поток… +А милый пол, как пух, легок. +К тому ж и мнения супруга +Для добродетельной жены +Всегда почтенны быть должны; +Так ваша верная подруга +Бывает вмиг увлечена: +Любовью шутит сатана. + + + +Кого ж любить? Кому же верить? +Кто не изменит нам один? +Кто все дела, все речи мерит +Услужливо на наш аршин? +Кто клеветы про нас не сеет? +Кто нас заботливо лелеет? +Кому порок наш не беда? +Кто не наскучит никогда? +Призрака суетный искатель, +Трудов напрасно не губя, +Любите самого себя, +Достопочтенный мой читатель! +Предмет достойный: ничего +Любезней, верно, нет его. +Что было следствием свиданья? +Увы, не трудно угадать! +Любви безумные страданья +Не перестали волновать +Младой души, печали жадной; +Нет, пуще страстью безотрадной +Татьяна бедная горит; +Ее постели сон бежит; +Здоровье, жизни цвет и сладость, +Улыбка, девственный покой, +Пропало все, что звук пустой, +И меркнет милой Тани младость: +Так одевает бури тень +Едва рождающийся день. + + + +Увы, Татьяна увядает, +Бледнеет, гаснет и молчит! +Ничто ее не занимает, +Ее души не шевелит. +Качая важно головою, +Соседи шепчут меж собою: +Пора, пора бы замуж ей! +Но полно. Надо мне скорей +Развеселить воображенье +Картиной счастливой любви. +Невольно, милые мои, +Меня стесняет сожаленье; +Простите мне: я так люблю +Татьяну милую мою! +Час от часу плененный боле +Красами Ольги молодой, +Владимир сладостной неволе +Предался полною душой. +Он вечно с ней. В ее покое +Они сидят в потемках двое; +Они в саду, рука с рукой, +Гуляют утренней порой; +И что ж? Любовью упоенный, +В смятенье нежного стыда, +Он только смеет иногда, +Улыбкой Ольги ободренный, +Развитым локоном играть +Иль край одежды целовать. + + + +Он иногда читает Оле +Нравоучительный роман, +В котором автор знает боле +Природу, чем Шатобриан, +А между тем две, три страницы +Пустые бредни, небылицы, +Опасные для сердца дев +Он пропускает, покраснев. +Уединясь от всех далеко, +Они над шахматной доской, +На стол облокотясь, порой +Сидят, задумавшись глубоко, +И Ленский пешкою ладью +Берет в рассеянье свою. +Поедет ли домой, и дома +Он занят Ольгою своей. +Летучие листки альбома +Прилежно украшает ей: +То в них рисует сельски виды, +Надгробный камень, храм Киприды, +Или на лире голубка +Пером и красками слегка; +То на листках воспоминанья +Пониже подписи других +Он оставляет нежный стих, +Безмолвный памятник мечтанья, +Мгновенной думы долгий след, +Все тот же после многих лет. + + + +Конечно, вы не раз видали +Уездной барышни альбом, +Что все подружки измарали +С конца, с начала и кругом. +Сюда, назло правописанью, +Стихи без меры, по преданью +В знак дружбы верной внесены, +Уменьшены, продолжены. +На первом листике встречаешь +Qu’ecrirez-vous sur ces tablettes, +И подпись: t. a Annеttе; +А на последнем прочитаешь: +«Кто любит более тебя, +Пусть пишет далее меня». + + + +Тут непременно вы найдете +Два сердца, факел и цветки; +Тут верно клятвы вы прочтете +В любви до гробовой доски; +Какой-нибудь пиит армейский +Тут подмахнул стишок злодейский. +В такой альбом, мои друзья, +Признаться, рад писать и я, +Уверен будучи душою, +Что всякий мой усердный вздор +Заслужит благосклонный взор +И что потом с улыбкой злою +Не станут важно разбирать, +Остро иль нет я мог соврать. +Но вы, разрозненные томы +Из библиотеки чертей, +Великолепные альбомы, +Мученье модных рифмачей, +Вы, украшенные проворно +Толстого кистью чудотворной +Иль Баратынского пером, +Пускай сожжет вас божий гром! +Когда блистательная дама +Мне свой in-quarto подает, +И дрожь и злость меня берет, +И шевелится эпиграмма +Во глубине моей души, +А мадригалы им пиши! + + + +Не мадригалы Ленский пишет +В альбоме Ольги молодой; +Его перо любовью дышит, +Не хладно блещет остротой; +Что ни заметит, ни услышит +Об Ольге, он про то и пишет: +И, полны истины живой, +Текут элегии рекой. +Так ты, Языков вдохновенный, +В порывах сердца своего, +Поешь бог ведает кого, +И свод элегий драгоценный +Представит некогда тебе +Всю повесть о твоей судьбе. +Но тише! Слышишь? Критик строгий +Повелевает сбросить нам +Элегии венок убогий, +И нашей братье рифмачам +Кричит: «Да перестаньте плакать, +И все одно и то же квакать, +Жалеть о прежнем, о былом: +Довольно, пойте о другом!» +— Ты прав, и верно нам укажешь +Трубу, личину и кинжал, +И мыслей мертвый капитал +Отвсюду воскресить прикажешь: +Не так ли, друг? — Ничуть. Куда! +«Пишите оды, господа, + + + +Как их писали в мощны годы, +Как было встарь заведено…» +— Одни торжественные оды! +И, полно, друг; не все ль равно? +Припомни, что сказал сатирик! +«Чужого толка» хитрый лирик +Ужели для тебя сносней +Унылых наших рифмачей? — +«Но все в элегии ничтожно; +Пустая цель ее жалка; +Меж тем цель оды высока +И благородна…» Тут бы можно +Поспорить нам, но я молчу: +Два века ссорить не хочу. +Поклонник славы и свободы, +В волненье бурных дум своих, +Владимир и писал бы оды, +Да Ольга не читала их. +Случалось ли поэтам слезным +Читать в глаза своим любезным +Свои творенья? Говорят, +Что в мире выше нет наград. +И впрям, блажен любовник скромный, +Читающий мечты свои +Предмету песен и любви, +Красавице приятно-томной! +Блажен… хоть, может быть, она +Совсем иным развлечена. + + + +Но я плоды моих мечтаний +И гармонических затей +Читаю только старой няне, +Подруге юности моей, +Да после скучного обеда +Ко мне забредшего соседа, +Поймав нежданно за полу, +Душу трагедией в углу, +Или но это кроме шуток, +Тоской �� рифмами томим, +Бродя над озером моим, +Пугаю стадо диких уток: +Вняв пенью сладкозвучных строф, +Они слетают с берегов. +А что ж Онегин? Кстати, братья! +Терпенья вашего прошу: +Его вседневные занятья +Я вам подробно опишу. +Онегин жил анахоретом: +В седьмом часу вставал он летом +И отправлялся налегке +К бегущей под горой реке; +Певцу Гюльнары подражая, +Сей Геллеспонт переплывал, +Потом свой кофе выпивал, +Плохой журнал перебирая, +И одевался… +Прогулки, чтенье, сон глубокой, +Лесная тень, журчанье струй, +Порой белянки черноокой +Младой и свежий поцелуй, +Узде послушный конь ретивый, +Обед довольно прихотливый, +Бутылка светлого вина, +Уединенье, тишина: +Вот жизнь Онегина святая; +И нечувствительно он ей +Предался, красных летних дней +В беспечной неге не считая, +Забыв и город, и друзей, +И скуку праздничных затей. +Но наше северное лето, +Карикатура южных зим, +Мелькнет и нет: известно это, +Хоть мы признаться не хотим. +Уж небо осенью дышало, +Уж реже солнышко блистало, +Короче становился день, +Лесов таинственная сень +С печальным шумом обнажалась, +Ложился на поля туман, +Гусей крикливых караван +Тянулся к югу: приближалась +Довольно скучная пора; +Стоял ноябрь уж у двора. +Встает заря во мгле холодной; +На нивах шум работ умолк; +С своей волчихою голодной +Выходит на дорогу волк; +Его почуя, конь дорожный +Храпит — и путник осторожный +Несется в гору во весь дух; +На утренней заре пастух +Не гонит уж коров из хлева, +И в час полуденный в кружок +Их не зовет его рожок; +В избушке распевая, дева +Прядет, и, зимних друг ночей, +Трещит лучинка перед ней. +И вот уже трещат морозы +И серебрятся средь полей… +Читатель ждет уж рифмы розы; +На, вот возьми ее скорей! +Опрятней модного паркета +Блистает речка, льдом одета. +Мальчишек радостный народ +Коньками звучно режет лед; +На красных лапках гусь тяжелый, +Задумав плыть по лону вод, +Ступает бережно на лед, +Скользит и падает; веселый +Мелькает, вьется первый снег, +Звездами падая на брег. +В глуши что делать в эту пору? +Гулять? Деревня той порой +Невольно докучает взору +Однообразной наготой. +Скакать верхом в степи суровой? +Но конь, притупленной подковой +Неверный зацепляя лед, +Того и жди, что упадет. +Сиди под кровлею пустынной, +Читай: вот Прадт, вот W. Scott. +Не хочешь? — поверяй расход, +Сердись иль пей, и вечер длинный +Кой-как пройдет, а завтра тож, +И славно зиму проведешь. +Прямым Онегин Чильд-Гарольдом +Вдался в задумчивую лень: +Со сна садится в ванну со льдом, +И после, дома целый день, +Один, в расчеты погруженный, +Тупым кием вооруженный, +Он на бильярде в два шара +Играет с самого утра. +Настанет вечер деревенский: +Бильярд оставлен, кий забыт, +Перед камином стол накрыт, +Евгений ждет: вот едет Ленский +На тройке чалых лошадей; +Давай обедать поскорей! +Вдовы Клико или Моэта +Благословенное вино +В бутылке мерзлой для поэта +На стол тотчас принесено. +Оно све��кает Ипокреной; +Оно своей игрой и пеной +Подобием того-сего +Меня пленяло: за него +Последний бедный лепт, бывало, +Давал я. Помните ль, друзья? +Его волшебная струя +Рождала глупостей не мало, +А сколько шуток и стихов, +И споров, и веселых снов! +Но изменяет пеной шумной +Оно желудку моему, +И я Бордо благоразумный +Уж нынче предпочел ему. +К Аu я больше не способен; +Au любовнице подобен +Блестящей, ветреной, живой, +И своенравной, и пустой… +Но ты, Бордо, подобен другу, +Который, в горе и в беде, +Товарищ завсегда, везде, +Готов нам оказать услугу +Иль тихий разделить досуг. +Да здравствует Бордо, наш друг! +Огонь потух; едва золою +Подернут уголь золотой; +Едва заметною струею +Виется пар, и теплотой +Камин чуть дышит. Дым из трубок +В трубу уходит. Светлый кубок +Еще шипит среди стола. +Вечерняя находит мгла… +Люблю я дружеские враки +И дружеский бокал вина +Порою той, что названа +Пора меж волка и собаки, +А почему, не вижу я. +Теперь беседуют друзья: +«Ну, что соседки? Что Татьяна? +Что Ольга резвая твоя?» +— Налей еще мне полстакана… +Довольно, милый… Вся семья +Здорова; кланяться велели. +Ах, милый, как похорошели +У Ольги плечи, что за грудь! +Что за душа!… Когда-нибудь +Заедем к ним; ты их обяжешь; +А то, мой друг, суди ты сам: +Два раза заглянул, а там +Уж к ним и носу не покажешь. +Да вот… какой же я болван! +Ты к ним на той неделе зван. +«Я?» — Да, Татьяны именины +В субботу. Оленька и мать +Велели звать, и нет причины +Тебе на зов не приезжать. — +«Но куча будет там народу +И всякого такого сброду…» +— И, никого, уверен я! +Кто будет там? своя семья. +Поедем, сделай одолженье! +Ну, что ж? — «Согласен». — Как ты мил! — +При сих словах он осушил +Стакан, соседке приношенье, +Потом разговорился вновь +Про Ольгу: такова любовь! +Он весел был. Чрез две недели +Назначен был счастливый срок. +И тайна брачныя постели, +И сладостной любви венок +Его восторгов ожидали. +Гимена хлопоты, печали, +Зевоты хладная чреда +Ему не снились никогда. +Меж тем как мы, враги Гимена, +В домашней жизни зрим один +Ряд утомительных картин, +Роман во вкусе Лафонтена… +Мой бедный Ленский, сердцем он +Для оной жизни был рожден. +Он был любим… по крайней мере +Так думал он, и был счастлив. +Стократ блажен, кто предан вере, +Кто, хладный ум угомонив, +Покоится в сердечной неге, +Как пьяный путник на ночлеге, +Или, нежней, как мотылек, +В весенний впившийся цветок; +Но жалок тот, кто все предвидит, +Чья не кружится голова, +Кто все движенья, все слова +В их переводе ненавидит, +Чье сердце опыт остудил +И забываться запретил! +В тот год осенняя погода +Стояла долго на дворе, +Зимы ждала, ждала природа. +Снег выпал только в январе +На третье в ночь. Проснувшись рано, +В окно увидела Татьяна +Поутру побелевший двор, +Куртины, кровли и забор, +На стеклах легкие узоры, +Деревья в зимнем серебре, +Сорок веселых на дворе +И мягко устланные горы +Зимы блистательным ковром. +Все ярко, все бело кругом. + + + +Зима! Крестьянин, торжествуя, +На дровнях обновляет путь; +Его лошадка, снег почуя, +Плетется рысью как-нибудь; +Бразды пушистые взрывая, +Летит кибитка удалая; +Ямщик сидит на облучке +В тулупе, в красном кушаке. +Вот бегает дворовый мальчик, +В салазки жучку посадив, +Себя в коня преобразив; +Шалун уж заморозил пальчик: +Ему и больно и смешно, +А мать грозит ему в окно… +Но, может быть, такого рода +Картины вас не привлекут: +Все это низкая природа; +Изящного не много тут. +Согретый вдохновенья богом, +Другой поэт роскошным слогом +Живописал нам первый снег +И все оттенки зимних нег; +Он вас пленит, я в том уверен, +Рисуя в пламенных стихах +Прогулки тайные в санях; +Но я бороться не намерен +Ни с ним покамест, ни с тобой, +Певец финляндки молодой! + + + +Татьяна русская душою, +Сама не зная почему +С ее холодною красою +Любила русскую зиму, +На солнце иний в день морозный, +И сани, и зарею поздной +Сиянье розовых снегов, +И мглу крещенских вечеров. +По старине торжествовали +В их доме эти вечера: +Служанки со всего двора +Про барышень своих гадали +И им сулили каждый год +Мужьев военных и поход. +Татьяна верила преданьям +Простонародной старины, +И снам, и карточным гаданьям, +И предсказаниям луны. +Ее тревожили приметы; +Таинственно ей все предметы +Провозглашали что-нибудь, +Предчувствия теснили грудь. +Жеманный кот, на печке сидя, +Мурлыча, лапкой рыльце мыл: +То несомненный знак ей был, +Что едут гости. Вдруг увидя +Младой двурогий лик луны +На небе с левой стороны, + + + +Она дрожала и бледнела. +Когда ж падучая звезда +По небу темному летела +И рассыпалася, — тогда +В смятенье Таня торопилась, +Пока звезда еще катилась, +Желанье сердца ей шепнуть. +Когда случалось где-нибудь +Ей встретить черного монаха +Иль быстрый заяц меж полей +Перебегал дорогу ей, +Не зная, что начать со страха, +Предчувствий горестных полна, +Ждала несчастья уж она. +Что ж? Тайну прелесть находила +И в самом ужасе она: +Так нас природа сотворила, +К противуречию склонна. +Настали святки. То-то радость! +Гадает ветреная младость, +Которой ничего не жаль, +Перед которой жизни даль +Лежит светла, необозрима; +Гадает старость сквозь очки +У гробовой своей доски, +Все потеряв невозвратимо; +И все равно: надежда им +Лжет детским лепетом своим. + + + +Татьяна любопытным взором +На воск потопленный глядит: +Он чудно вылитым узором +Ей что-то чудное гласит; +Из блюда, полного водою, +Выходят кольцы чередою; +И вынулось колечко ей +Под песенку старинных дней: +«Там мужички-то все богаты, +Гребут лопатой серебро; +Кому поем, тому добро +И слава!» Но сулит утраты +Сей песни жалостный напев; +Милей кошурка сердцу дев. + + + +Морозна ночь, все небо ясно; +Светил небесных дивный хор +Течет так тихо, так согласно… +Татьяна на широкой двор +В открытом платьице выходит, +На месяц зеркало наводит; +Но в темном зеркале одна +Дрожит печальная луна… +Чу… снег хрустит… прохожий; дева +К нему на цыпочках летит, +И голосок ее звучит +Нежней свирельного напева: +Как ваше имя? Смотрит он +И отвечает: Агафон. +Татьяна, по совету няни +Сбираясь ночью ворожить, +Тихонько приказала в бане +На два прибора стол накрыть; +Но стало страшно вдруг Татьяне… +И я — при мысли о Светлане +Мне стало страшно — так и быть… +С Татьяной нам не ворожить. +Татьяна поясок шелковый +Сняла, разделась и в постель +Легла. Над нею вьется Лель, +А под подушкою пуховой +Девичье зеркало лежит. +Утихло все. Татьяна спит. + + + +И снится чудный сон Татьяне. +Ей снится, будто бы она +Идет по снеговой поляне, +Печальной мглой окружена; +В сугробах снежных перед нею +Шумит, клубит волной своею +Кипучий, темный и седой +Поток, не скованный зимой; +Две жердочки, склеены льдиной, +Дрожащий, гибельный мосток, +Положены через поток; +И пред шумящею пучиной, +Недоумения полна, +Остановилася она. +Как на досадную разлуку, +Татьяна ропщет на ручей; +Не видит никого, кто руку +С той стороны подал бы ей; +Но вдруг сугроб зашевелился. +И кто ж из-под него явился? +Большой, взъерошенный медведь; +Татьяна ах! а он реветь, +И лапу с острыми когтями +Ей протянул; она скрепясь +Дрожащей ручкой оперлась +И боязливыми шагами +Перебралась через ручей; +Пошла — и что ж? медведь за ней! + + + +Она, взглянуть назад не смея, +Поспешный ускоряет шаг; +Но от косматого лакея +Не может убежать никак; +Кряхтя, валит медведь несносный; +Пред ними лес; недвижны сосны +В своей нахмуренной красе; +Отягчены их ветви все +Клоками снега; сквозь вершины +Осин, берез и лип нагих +Сияет луч светил ночных; +Дороги нет; кусты, стремнины +Метелью все занесены, +Глубоко в снег погружены. +Татьяна в лес; медведь за нею; +Снег рыхлый по колено ей; +То длинный сук ее за шею +Зацепит вдруг, то из ушей +Златые серьги вырвет силой; +То в хрупком снеге с ножки милой +Увязнет мокрый башмачок; +То выронит она платок; +Поднять ей некогда; боится, +Медведя слышит за собой, +И даже трепетной рукой +Одежды край поднять стыдится; +Она бежит, он все вослед, +И сил уже бежать ей нет. + + + +Упала в снег; медведь проворно +Ее хватает и несет; +Она бесчувственно-покорна, +Не шевельнется, не дохнет; +Он мчит ее лесной дорогой; +Вдруг меж дерев шалаш убогой; +Кругом все глушь; отвсюду он +Пустынным снегом занесен, +И ярко светится окошко, +И в шалаше и крик и шум; +Медведь промолвил: «Здесь мой кум: +Погрейся у него немножко!» +И в сени прямо он идет +И на порог ее кладет. +Опомнилась, глядит Татьяна: +Медведя нет; она в сенях; +За дверью крик и звон стакана, +Как на больших похоронах; +Не видя тут ни капли толку, +Глядит она тихонько в щелку, +И что же видит? за столом +Сидят чудовища кругом: +Один в рогах с собачьей мордой, +Другой с петушьей головой, +Здесь ведьма с козьей бородой, +Тут остов чопорный и гордый, +Там карла с хвостиком, а вот +Полужуравль и полукот. + + + +Еще ��трашней, еще чуднее: +Вот рак верхом на пауке, +Вот череп на гусиной шее +Вертится в красном колпаке, +Вот мельница вприсядку пляшет +И крыльями трещит и машет; +Лай, хохот, пенье, свист и хлоп, +Людская молвь и конской топ! +Но что подумала Татьяна, +Когда узнала меж гостей +Того, кто мил и страшен ей, +Героя нашего романа! +Онегин за столом сидит +И в дверь украдкою глядит. +Он знак подаст — и все хлопочут; +Он пьет — все пьют и все кричат; +Он засмеется — все хохочут; +Нахмурит брови — все молчат; +Он там хозяин, это ясно: +И Тане уж не так ужасно, +И, любопытная, теперь +Немного растворила дверь… +Вдруг ветер дунул, загашая +Огонь светильников ночных; +Смутилась шайка домовых; +Онегин, взорами сверкая, +Из-за стола, гремя, встает; +Все встали: он к дверям идет. +И страшно ей; и торопливо +Татьяна силится бежать: +Нельзя никак; нетерпеливо +Метаясь, хочет закричать: +Не может; дверь толкнул Евгений: +И взорам адских привидений +Явилась дева; ярый смех +Раздался дико; очи всех, +Копыты, хоботы кривые, +Хвосты хохлатые, клыки, +Усы, кровавы языки, +Рога и пальцы костяные, +Все указует на нее, +И все кричат: мое! мое! + + + +Мое! — сказал Евгений грозно, +И шайка вся сокрылась вдруг; +Осталася во тьме морозной +Младая дева с ним сам-друг; +Онегин тихо увлекает +Татьяну в угол и слагает +Ее на шаткую скамью +И клонит голову свою +К ней на плечо; вдруг Ольга входит, +За нею Ленский; свет блеснул; +Онегин руку замахнул, +И дико он очами бродит, +И незваных гостей бранит; +Татьяна чуть жива лежит. +Спор громче, громче; вдруг Евгений +Хватает длинный нож, и вмиг +Повержен Ленский; страшно тени +Сгустились; нестерпимый крик +Раздался… хижина шатнулась… +И Таня в ужасе проснулась… +Глядит, уж в комнате светло; +В окне cквозь мерзлое стекло +Зари багряный луч играет; +Дверь отворилась. Ольга к ней, +Авроры северной алей +И легче ласточки, влетает; +«Ну, говорит, скажи ж ты мне, +Кого ты видела во сне?» + + + +Но та, сестры не замечая, +В постеле с книгою лежит, +За листом лист перебирая, +И ничего не говорит. +Хоть не являла книга эта +Ни сладких вымыслов поэта, +Ни мудрых истин, ни картин, +Но ни Виргилий, ни Расин, +Ни Скотт, ни Байрон, ни Сенека, +Ни даже Дамских Мод Журнал +Так никого не занимал: +То был, друзья, Мартын Задека, +Глава халдейских мудрецов, +Гадатель, толкователь снов. +Сие глубокое творенье +Завез кочующий купец +Однажды к ним в уединенье +И для Татьяны наконец +Его с разрозненной «Мальвиной» +Он уступил за три с полтиной, +В придачу взяв еще за них +Собранье басен площадных, +Грамматику, две Петриады +Да Мармонтеля третий том. +Мартын Задека стал потом +Любимец Тани… Он отрады +Во всех печалях ей дарит +И безотлучно с нею спит. + + + +Ее тревожит сновиденье. +Не зная, как его понять, +Мечтанья страшного значенье +Татьяна хочет отыскать. +Татьяна в оглавленье кратком +Находит азбучным порядком +Слова: бор, буря, ведьма, ель, +Еж, мрак, мосток, медведь, метель +И прочая. Ее сомнений +Мартын Задека не решит; +Но сон зловещий ей сулит +Печальных много приключений. +Дней несколько она потом +Все беспокоилась о том. +Но вот багряною рукою +Заря от утренних долин +Выводит с солнцем за собою +Веселый праздник именин. +С утра дом Лариных гостями +Весь полон; целыми семьями +Соседи съехались в возках, +В кибитках, в бричках и в санях. +В передней толкотня, тревога; +В гостиной встреча новых лиц, +Лай мосек, чмоканье девиц, +Шум, хохот, давка у порога, +Поклоны, шарканье гостей, +Кормилиц крик и плач детей. + + + +С своей супругою дородной +Приехал толстый Пустяков; +Гвоздин, хозяин превосходный, +Владелец нищих мужиков; +Скотинины, чета седая, +С детьми всех возрастов, считая +От тридцати до двух годов; +Уездный франтик Петушков, +Мой брат двоюродный, Буянов, +В пуху, в картузе с козырьком +Как вам, конечно, он знаком, +И отставной советник Флянов, +Тяжелый сплетник, старый плут, +Обжора, взяточник и шут. +С семьей Панфила Харликова +Приехал и мосье Трике, +Остряк, недавно из Тамбова, +В очках и в рыжем парике. +Как истинный француз, в кармане +Трике привез куплет Татьяне +На голос, знаемый детьми: +Reveillez vous, belle endormie. +Меж ветхих песен альманаха +Был напечатан сей куплет; +Трике, догадливый поэт, +Его на свет явил из праха, +И смело вместо belle Nina +Поставил belle Tatiana. + + + +И вот из ближнего посада +Созревших барышень кумир, +Уездных матушек отрада, +Приехал ротный командир; +Вошел… Ах, новость, да какая! +Музыка будет полковая! +Полковник сам ее послал. +Какая радость: будет бал! +Девчонки прыгают заране; +Но кушать подали. Четой +Идут за стол рука с рукой. +Теснятся барышни к Татьяне; +Мужчины против; и, крестясь, +Толпа жужжит, за стол садясь. + + + +На миг умолкли разговоры; +Уста жуют. Со всех сторон +Гремят тарелки и приборы +Да рюмок раздается звон. +Но вскоре гости понемногу +Подъемлют общую тревогу. +Никто не слушает, кричат, +Смеются, спорят и пищат. +Вдруг двери настежь. Ленский входит, +И с ним Онегин. «Ах, творец! — +Кричит хозяйка: — наконец!» +Теснятся гости, всяк отводит +Приборы, стулья поскорей; +Зовут, сажают двух друзей. +Сажают прямо против Тани, +И, утренней луны бледней +И трепетней гонимой лани, +Она темнеющих очей +Не подымает: пышет бурно +В ней страстный жар; ей душно, дурно; +Она приветствий двух друзей +Не слышит, слезы из очей +Хотят уж капать; уж готова +Бедняжка в обморок упасть; +Но воля и рассудка власть +Превозмогли. Она два слова +Сквозь зубы молвила тишком +И усидела за столом. + + + +Траги-нервических явлений, +Девичьих обмороков, слез +Давно терпеть не мог Евгений: +Довольно их он перенес. +Чудак, попав на пир огромный, +Уж был сердит. Но девы томной +Заметя трепетный порыв, +С досады взоры опустив, +Надулся он и, негодуя, +Поклялся Ленского взбесить +И уж порядком отомстить. +Теперь, заране торжествуя, +Он стал чертить в душе своей +Карикатур�� всех гостей. +Конечно, не один Евгений +Смятенье Тани видеть мог; +Но целью взоров и суждений +В то время жирный был пирог +К несчастию, пересоленный; +Да вот в бутылке засмоленной, +Между жарким и блан-манже, +Цимлянское несут уже; +За ним строй рюмок узких, длинных, +Подобно талии твоей, +Зизи, кристалл души моей, +Предмет стихов моих невинных, +Любви приманчивый фиал, +Ты, от кого я пьян бывал! + + + +Освободясь от пробки влажной, +Бутылка хлопнула; вино +Шипит; и вот с осанкой важной, +Куплетом мучимый давно, +Трике встает; пред ним собранье +Хранит глубокое молчанье. +Татьяна чуть жива; Трике, +К ней обратясь с листком в руке, +Запел, фальшивя. Плески, клики +Его приветствуют. Она +Певцу присесть принуждена; +Поэт же скромный, хоть великий, +Ее здоровье первый пьет +И ей куплет передает. +Пошли приветы, поздравленья; +Татьяна всех благодарит. +Когда же дело до Евгенья +Дошло, то девы томный вид, +Ее смущение, усталость +В его душе родили жалость: +Он молча поклонился ей, +Но как-то взор его очей +Был чудно нежен. Оттого ли, +Что он и вправду тронут был, +Иль он, кокетствуя, шалил, +Невольно ль, иль из доброй воли, +Но взор сей нежность изъявил: +Он сердце Тани оживил. + + + +Гремят отдвинутые стулья; +Толпа в гостиную валит: +Так пчел из лакомого улья +На ниву шумный рой летит. +Довольный праздничным обедом, +Сосед сопит перед соседом; +Подсели дамы к камельку; +Девицы шепчут в уголку; +Столы зеленые раскрыты: +Зовут задорных игроков +Бостон и ломбер стариков, +И вист, доныне знаменитый, +Однообразная семья, +Все жадной скуки сыновья. +Уж восемь робертов сыграли +Герои виста; восемь раз +Они места переменяли; +И чай несут. Люблю я час +Определять обедом, чаем +И ужином. Мы время знаем +В деревне без больших сует: +Желудок — верный наш брегет; +И кстати я замечу в скобках, +Что речь веду в моих строфах +Я столь же часто о пирах, +О разных кушаньях и пробках, +Как ты, божественный Омир, +Ты, тридцати веков кумир! +Но чай несут; девицы чинно +Едва за блюдички взялись, +Вдруг из-за двери в зале длинной +Фагот и флейта раздались. +Обрадован музыки громом, +Оставя чашку чаю с ромом, +Парис окружных городков, +Подходит к Ольге Петушков, +К Татьяне Ленский; Харликову, +Невесту переспелых лет, +Берет тамбовский мой поэт, +Умчал Буянов Пустякову, +И в залу высыпали все. +И бал блестит во всей красе. +В начале моего романа +Смотрите первую тетрадь +Хотелось вроде мне Альбана +Бал петербургский описать; +Но, развлечен пустым мечтаньем, +Я занялся воспоминаньем +О ножках мне знакомых дам. +По вашим узеньким следам, +О ножки, полно заблуждаться! +С изменой юности моей +Пора мне сделаться умней, +В делах и в слоге поправляться, +И эту пятую тетрадь +От отступлений очищать. +Однообразный и безумный, +Как вихорь жизни молодой, +Кружится вальса вихорь шумный; +Чета мелькает за четой. +К минуте мщенья приближаясь, +Онегин, втайне усмехаясь, +Подходит к Ольге. Быстро с ней +Вертится около гостей, +Потом на стул ее сажает, +Заводит речь о том о сем; +Спустя минуты две потом +Вновь с нею вальс он продолжает; +Все в изумленье. Ленский сам +Не верит собственным глазам. +Мазурка раздалась. Бывало, +Когда гремел мазурки гром, +В огромной зале все дрожало, +Паркет трещал под каблуком, +Тряслися, дребезжали рамы; +Теперь не то: и мы, как дамы, +Скользим по лаковым доскам. +Но в городах, по деревням +Еще мазурка сохранила +Первоначальные красы: +Припрыжки, каблуки, усы +Все те же: их не изменила +Лихая мода, наш тиран, +Недуг новейших россиян. +Буянов, братец мой задорный, +К герою нашему подвел +Татьяну с Ольгою; проворно +Онегин с Ольгою пошел; +Ведет ее, скользя небрежно, +И, наклонясь, ей шепчет нежно +Какой-то пошлый мадригал, +И руку жмет — и запылал +В ее лице самолюбивом +Румянец ярче. Ленский мой +Все видел: вспыхнул, сам не свой; +В негодовании ревнивом +Поэт конца мазурки ждет +И в котильон ее зовет. +Но ей нельзя. Нельзя? Но что же? +Да Ольга слово уж дала +Онегину. О боже, боже! +Что слышит он? Она могла… +Возможно ль? Чуть лишь из пеленок, +Кокетка, ветреный ребенок! +Уж хитрость ведает она, +Уж изменять научена! +Не в силах Ленский снесть удара; +Проказы женские кляня, +Выходит, требует коня +И скачет. Пистолетов пара, +Две пули — больше ничего — +Вдруг разрешат судьбу его. +Заметив, что Владимир скрылся, +Онегин, скукой вновь гоним, +Близ Ольги в думу погрузился, +Довольный мщением своим. +За ним и Оленька зевала, +Глазами Ленского искала, +И бесконечный котильон +Ее томил, как тяжкий сон. +Но кончен он. Идут за ужин. +Постели стелют; для гостей +Ночлег отводят от сеней +До самой девичьи. Всем нужен +Покойный сон. Онегин мой +Один уехал спать домой. + + + +Все успокоилось: в гостиной +Храпит тяжелый Пустяков +С своей тяжелой половиной. +Гвоздин, Буянов, Петушков +И Флянов, не совсем здоровый, +На стульях улеглись в столовой, +А на полу мосье Трике, +В фуфайке, в старом колпаке. +Девицы в комнатах Татьяны +И Ольги все объяты сном. +Одна, печальна под окном +Озарена лучом Дианы, +Татьяна бедная не спит +И в поле темное глядит. +Его нежданным появленьем, +Мгновенной нежностью очей +И странным с Ольгой поведеньем +До глубины души своей +Она проникнута; не может +Никак понять его; тревожит +Ее ревнивая тоска, +Как будто хладная рука +Ей сердце жмет, как будто бездна +Под ней чернеет и шумит… +«Погибну, — Таня говорит, — +Но гибель от него любезна. +Я не ропщу: зачем роптать? +Не может он мне счастья дать». + + + +Вперед, вперед, моя исторья! +Лицо нас новое зовет. +В пяти верстах от Красногорья, +Деревни Ленского, живет +И здравствует еще доныне +В философической пустыне +Зарецкий, некогда буян, +Картежной шайки атаман, +Глава повес, трибун трактирный, +Теперь же добрый и простой +Отец семейства холостой, +Надежный друг, помещик мирный +И даже честный человек: +Так исправляется наш век! +Бывало, льстивый голос света +В нем злую храбрость выхвалял: +Он, правда, в туз из пистолета +В пяти саженях попадал, +И то сказать, что и в сраженье +Раз в настоящем упоенье +Он отличился, смело в грязь +С коня калмыцкого свалясь, +Как зюзя пьяный, и французам +Достался в плен: драгой залог! +Новейший Регул, чести бог, +Готовый вновь предаться узам, +Чтоб каждым утром у Вери +В долг осушать бутылки три. + + + +Бывало, он трунил забавно, +Умел морочить дурака +И умного дурачить славно, +Иль явно, иль исподтишка, +Хоть и ему иные штуки +Не проходили без науки, +Хоть иногда и сам впросак +Он попадался, как простак. +Умел он весело поспорить, +Остро и тупо отвечать, +Порой расчетливо смолчать, +Порой расчетливо повздорить, +Друзей поссорить молодых +И на барьер поставить их, +Иль помириться их заставить, +Дабы позавтракать втроем, +И после тайно обесславить +Веселой шуткою, враньем. +Sed alia tempora! Удалость +Как сон любви, другая шалость +Проходит с юностью живой. +Как я сказал, Зарецкий мой, +Под сень черемух и акаций +От бурь укрывшись наконец, +Живет, как истинный мудрец, +Капусту садит, как Гораций, +Разводит уток и гусей +И учит азбуке детей. + + + +Он был не глуп; и мой Евгений, +Не уважая сердца в нем, +Любил и дух его суждений, +И здравый толк о том о сем. +Он с удовольствием, бывало, +Видался с ним, и так нимало +Поутру не был удивлен, +Когда его увидел он. +Тот после первого привета, +Прервав начатый разговор, +Онегину, осклабя взор, +Вручил записку от поэта. +К окну Онегин подошел +И про себя ее прочел. + + + +То был приятный, благородный, +Короткий вызов, иль картель: +Учтиво, с ясностью холодной +Звал друга Ленский на дуэль. +Онегин с первого движенья, +К послу такого порученья +Оборотясь, без лишних слов +Сказал, что он всегда готов. +Зарецкий встал без объяснений; +Остаться доле не хотел, +Имея дома много дел, +И тотчас вышел; но Евгений +Наедине с своей душой +Был недоволен сам собой. +И поделом: в разборе строгом, +На тайный суд себя призвав, +Он обвинял себя во многом: +Во-первых, он уж был неправ, +Что над любовью робкой, нежной +Так подшутил вечор небрежно. +А во-вторых: пускай поэт +Дурачится; в осьмнадцать лет +Оно простительно. Евгений, +Всем сердцем юношу любя, +Был должен оказать себя +Не мячиком предрассуждений, +Не пылким мальчиком, бойцом, +Но мужем с честью и с умом. + + + +Он мог бы чувства обнаружить, +А не щетиниться, как зверь; +Он должен был обезоружить +Младое сердце. «Но теперь +Уж поздно; время улетело… +К тому ж — он мыслит — в это дело +Вмешался старый дуэлист; +Он зол, он сплетник, он речист… +Конечно, быть должно презренье +Ценой его забавных слов, +Но шепот, хохотня глупцов…» +И вот общественное мненье! +Пружина чести, наш кумир! +И вот на чем вертится мир! +Кипя враждой нетерпеливой, +Ответа дома ждет поэт; +И вот сосед велеречивый +Привез торжественно ответ. +Теперь ревнивцу то-то праздник! +Он все боялся, чтоб проказник +Не отшутился как-нибудь, +Уловку выдумав и грудь +Отворотив от пистолета. +Теперь сомненья решены: +Они на мельницу должны +Приехать завтра до рассвета, +Взвести друг на друга курок +И метить в ляжку иль в висок. + + + +Решась кокетку ненавидеть, +Кипящий Ленский не хотел +Пред поединком Ольгу видеть, +На солнце, на часы смотрел, +Махнул рукою напоследок — +И очутился у соседок. +Он думал Оленьку смутить, +Своим приездом поразить; +Не тут-то было: как и прежде, +На встречу бедного певца +Прыгнула Оленька с крыльца, +Подобна ветреной надежде, +Резва, беспечна, весела, +Ну точно та же, как была. +«Зачем вечор так рано скрылись?» +Был первый Оленькин вопрос. +Все чувства в Ленском помутились, +И молча он повесил нос. +Исчезла ревность и досада +Пред этой ясностию взгляда, +Пред этой нежной простотой, +Пред этой резвою душой! +Он смотрит в сладком умиленье; +Он видит: он еще любим; +Уж он, раскаяньем томим, +Готов просить у ней прощенье, +Трепещет, не находит слов, +Он счастлив, он почти здоров… +И вновь задумчивый, унылый +Пред милой Ольгою своей, +Владимир не имеет силы +Вчерашний день напомнить ей; +Он мыслит: «Буду ей спаситель. +Не потерплю, чтоб развратитель +Огнем и вздохов и похвал +Младое сердце искушал; +Чтоб червь презренный, ядовитый +Точил лилеи стебелек; +Чтобы двухутренний цветок +Увял еще полураскрытый». +Все это значило, друзья: +С приятелем стреляюсь я. +Когда б он знал, какая рана +Моей Татьяны сердце жгла! +Когда бы ведала Татьяна, +Когда бы знать она могла, +Что завтра Ленский и Евгений +Заспорят о могильной сени; +Ах, может быть, ее любовь +Друзей соединила б вновь! +Но этой страсти и случайно +Еще никто не открывал. +Онегин обо всем молчал; +Татьяна изнывала тайно; +Одна бы няня знать могла, +Да недогадлива была. +Весь вечер Ленский был рассеян, +То молчалив, то весел вновь; +Но тот, кто музою взлелеян, +Всегда таков: нахмуря бровь, +Садился он за клавикорды +И брал на них одни аккорды, +То, к Ольге взоры устремив, +Шептал: не правда ль? я счастлив. +Но поздно; время ехать. Сжалось +В нем сердце, полное тоской; +Прощаясь с девой молодой, +Оно как будто разрывалось. +Она глядит ему в лицо. +«Что с вами?» — Так. — И на крыльцо. + + + +Домой приехав, пистолеты +Он осмотрел, потом вложил +Опять их в ящик и, раздетый, +При свечке, Шиллера открыл; +Но мысль одна его объемлет; +В нем сердце грустное не дремлет: +С неизъяснимою красой +Он видит Ольгу пред собой. +Владимир книгу закрывает, +Берет перо; его стихи, +Полны любовной чепухи, +Звучат и льются. Их читает +Он вслух, в лирическом жару, +Как Дельвиг пьяный на пиру. +Стихи на случай сохранились; +Я их имею; вот они: +«Куда, куда вы удалились, +Весны моей златые дни? +Что день грядущий мне готовит? +Его мой взор напрасно ловит, +В глубокой мгле таится он. +Нет нужды; прав судьбы закон. +Паду ли я, стрелой пронзенный, +Иль мимо пролетит она, +Все благо: бдения и сна +Приходит час определенный; +Благословен и день забот, +Благословен и тьмы приход! + + + +Блеснет заутра луч денницы +И заиграет яркий день; +А я, быть может, я гробницы +Сойду в таинственную сень, +И память юного поэта +Поглотит медленная Лета, +Забудет мир меня; но ты +Придешь ли, дева красоты, +Слезу пролить над ранней урной +И думать: он меня любил, +Он мне единой посвятил +Рассвет печальный жизни бурной! +Сердечный друг, желанный друг, +Приди, приди: я твой супруг!» +Так он писал темно и вяло +Что романтизмом мы зовем, +Хоть романтизма тут нимало +Не вижу я; да что нам в том? +И наконец перед зарею, +Склонясь усталой головою, +На модном слове идеал +Тихонько Ленский задремал; +Но только сонным обаяньем +Он позабылся, уж сосед +В безмолвный входит кабинет +И будит Ленского воззваньем: +«Пора вставать: седьмой уж час. +Онегин верно ждет уж нас». + + + +Но ошибался он: Евгений +Спал в это время мертвым сном. +Уже редеют ночи тени +И встречен Веспер петухом; +Онегин спит себе глубоко. +Уж солнце катится высоко, +И перелетная метель +Блестит и вьется; но постель +Еще Евгений не покинул, +Еще над ним летает сон. +Вот наконец проснулся он +И полы завеса раздвинул; +Глядит — и видит, что пора +Давно уж ехать со двора. +Он поскорей звонит. Вбегает +К нему слуга француз Гильо, +Халат и туфли предлагает +И подает ему белье. +Спешит Онегин одеваться, +Слуге велит приготовляться +С ним вместе ехать и с собой +Взять также ящик боевой. +Готовы санки беговые. +Он сел, на мельницу летит. +Примчались. Он слуге велит +Лепажа стволы роковые +Нести за ним, а лошадям +Отъехать в поле к двум дубкам. + + + +Опершись на плотину, Ленский +Давно нетерпеливо ждал; +Меж тем, механик деревенский, +Зарецкий жернов осуждал. +Идет Онегин с извиненьем. +«Но где же, — молвил с изумленьем +Зарецкий, — где ваш секундант?» +В дуэлях классик и педант, +Любил методу он из чувства, +И человека растянуть +Он позволял не как-нибудь, +Но в строгих правилах искусства, +По всем преданьям старины +Что похвалить мы в нем должны. +«Мой секундант? — сказал Евгений, — +Вот он: мой друг, monsieur Guillot. +Я не предвижу возражений +На представление мое: +Хоть человек он неизвестный, +Но уж конечно малый честный». +Зарецкий губу закусил. +Онегин Ленского спросил: +«Что ж, начинать?» — Начнем, пожалуй, — +Сказал Владимир. И пошли +За мельницу. Пока вдали +Зарецкий наш и честный малый +Вступили в важный договор, +Враги стоят, потупя взор. + + + +Враги! Давно ли друг от друга +Их жажда крови отвела? +Давно ль они часы досуга, +Трапезу, мысли и дела +Делили дружно? Ныне злобно, +Врагам наследственным подобно, +Как в страшном, непонятном сне, +Они друг другу в тишине +Готовят гибель хладнокровно… +Не засмеяться ль им, пока +Не обагрилась их рука, +Не разойтиться ль полюбовно? +Но дико светская вражда +Боится ложного стыда. + + + +Вот пистолеты уж блеснули, +Гремит о шомпол молоток. +В граненый ствол уходят пули, +И щелкнул в первый раз курок. +Вот порох струйкой сероватой +На полку сыплется. Зубчатый, +Надежно ввинченный кремень +Взведен еще. За ближний пень +Становится Гильо смущенный. +Плащи бросают два врага. +Зарецкий тридцать два шага +Отмерил с точностью отменной, +Друзей развел по крайний след, +И каждый взял свой пистолет. +«Теперь сходитесь». +Хладнокровно, +Еще не целя, два врага +Походкой твердой, тихо, ровно +Четыре перешли шага, +Четыре смертные ступени. +Свой пистолет тогда Евгений, +Не преставая наступать, +Стал первый тихо подымать. +Вот пять шагов еще ступили, +И Ленский, жмуря левый глаз, +Стал также целить — но как раз +Онегин выстрелил… Пробили +Часы урочные: поэт +Роняет молча пистолет, + + + +На грудь кладет тихонько руку +И падает. Туманный взор +Изображает смерть, не муку. +Так медленно по скату гор, +На солнце искрами блистая, +Спадает глыба снеговая. +Мгновенным холодом облит, +Онегин к юноше спешит, +Глядит, зовет его … напрасно: +Его уж нет. Младой певец +Нашел безвременный конец! +Дохнула буря, цвет прекрасный +Увял на утренней заре, +Потух огонь на алтаре! +Недвижим он лежал, и странен +Был томный мир его чела. +Под грудь он был навылет ранен; +Дымясь из раны кровь текла. +Тому назад одно мгновенье +В сем сердце билось вдохновенье, +Вражда, надежда и любовь, +Играла жизнь, кипела кровь, — +Теперь, как в доме опустелом, +Все в нем и тихо и темно; +Замолкло навсегда оно. +Закрыты ставни, окны мелом +Забелены. Хозяйки нет. +А где, бог весть. Пропал и след. + + + +Приятно дерзкой эпиграммой +Взбесить оплошного врага; +Приятно зреть, как он, упрямо +Склонив бодливые рога, +Невольно в зеркало глядится +И узнавать себя стыдится; +Приятней, если он, друзья, +Завоет сдуру: это я! +Еще приятнее в молчанье +Ему готовить честный гроб +И тихо целить в бледный лоб +На благородном расстоянье; +Но отослать его к отцам +Едва ль приятно будет вам. +Что ж, если вашим пистолетом +Сражен приятель молодой, +Нескромным взглядом, иль ответом, +Или безделицей иной +Вас оскорбивший за бутылкой, +Иль даже сам в досаде пылкой +Вас гордо вызвавший на бой, +Скажите: вашею душой +Какое чувство овладеет, +Когда недвижим, на земле +Пред вами с смертью на челе, +Он постепенно костенеет, +Когда он глух и молчалив +На ваш отчаянный призыв? + + + +В тоске сердечных угрызений, +Рукою стиснув пистолет, +Глядит на Ленского Евгений. +«Ну, что ж? убит», — решил сосед. +Убит! Сим страшным восклицаньем +Сражен, Онегин с содроганьем +Отходит и людей зовет. +Зарецкий бережно кладет +На сани труп оледенелый; +Домой везет он страшный клад. +Почуя мертвого, храпят +И бьются кони, пеной белой +Стальные мочат удила, +И полетели как стрела. +Друзья мои, вам жаль поэта: +Во цвете радостных надежд, +Их не свершив еще для света, +Чуть из младенческих одежд, +Увял! Где жаркое волненье, +Где благородное стремленье +И чувств и мыслей молодых, +Высок��х, нежных, удалых? +Где бурные любви желанья, +И жажда знаний и труда, +И страх порока и стыда, +И вы, заветные мечтанья, +Вы, призрак жизни неземной, +Вы, сны поэзии святой! + + + +Быть может, он для блага мира +Иль хоть для славы был рожден; +Его умолкнувшая лира +Гремучий, непрерывный звон +В веках поднять могла. Поэта, +Быть может, на ступенях света +Ждала высокая ступень. +Его страдальческая тень, +Быть может, унесла с собою +Святую тайну, и для нас +Погиб животворящий глас, +И за могильною чертою +К ней не домчится гимн времен, +Благословение племен. +А может быть и то: поэта +Обыкновенный ждал удел. +Прошли бы юношества лета: +В нем пыл души бы охладел. +Во многом он бы изменился, +Расстался б с музами, женился, +В деревне, счастлив и рогат, +Носил бы стеганый халат; +Узнал бы жизнь на самом деле, +Подагру б в сорок лет имел, +Пил, ел, скучал, толстел, хирел, +И наконец в своей постеле +Скончался б посреди детей, +Плаксивых баб и лекарей. +Но что бы ни было, читатель, +Увы, любовник молодой, +Поэт, задумчивый мечтатель, +Убит приятельской рукой! +Есть место: влево от селенья, +Где жил питомец вдохновенья, +Две сосны корнями срослись; +Под ними струйки извились +Ручья соседственной долины. +Там пахарь любит отдыхать, +И жницы в волны погружать +Приходят звонкие кувшины; +Там у ручья в тени густой +Поставлен памятник простой. +Под ним как начинает капать +Весенний дождь на злак полей +Пастух, плетя свой пестрый лапоть, +Поет про волжских рыбарей; +И горожанка молодая, +В деревне лето провождая, +Когда стремглав верхом она +Несется по полям одна, +Коня пред ним остановляет, +Ремянный повод натянув, +И, флер от шляпы отвернув, +Глазами беглыми читает +Простую надпись — и слеза +Туманит нежные глаза. +И шагом едет в чистом поле, +В мечтанья погрузясь, она; +Душа в ней долго поневоле +Судьбою Ленского полна; +И мыслит: «Что-то с Ольгой стало? +В ней сердце долго ли страдало, +Иль скоро слез прошла пора? +И где теперь ее сестра? +И где ж беглец людей и света, +Красавиц модных модный враг, +Где этот пасмурный чудак, +Убийца юного поэта?» +Со временем отчет я вам +Подробно обо всем отдам, +Но не теперь. Хоть я сердечно +Люблю героя моего, +Хоть возвращусь к нему, конечно, +Но мне теперь не до него. +Лета к суровой прозе клонят, +Лета шалунью рифму гонят, +И я — со вздохом признаюсь — +За ней ленивей волочусь. +Перу старинной нет охоты +Марать летучие листы; +Другие, хладные мечты, +Другие, строгие заботы +И в шуме света и в тиши +Тревожат сон моей души. +Познал я глас иных желаний, +Познал я новую печаль; +Для первых нет мне упований, +А старой мне печали жаль. +Мечты, мечты! где ваша сладость? +Где, вечная к ней рифма, младость? +Ужель и вправду наконец +Увял, увял ее венец? +Ужель и впрям и в самом деле +Без элегических затей +Весна моих промчалась дней +Что я шутя твердил доселе? +И ей ужель возврата нет? +Ужель мне скоро тридцать лет? +Так, полдень мой настал, и нужно +Мне в том сознаться, вижу я. +Но так и быть: простимся дружно, +О юность легкая моя! +Благодарю за наслажденья, +За грусть, за милые мученья, +За шум, за бури, за пиры, +За все, за все твои дары; +Благодарю тебя. Тобою, +Среди тревог и в тишине, +Я насладился… и вполне; +Довольно! С ясною душою +Пускаюсь ныне в новый путь +От жизни прошлой отдохнуть. +Дай оглянусь. Простите ж, сени, +Где дни мои текли в глуши, +Исполнены страстей и лени +И снов задумчивой души. +А ты, младое вдохновенье, +Волнуй мое воображенье, +Дремоту сердца оживляй, +В мой угол чаще прилетай, +Не дай остыть душе поэта, +Ожесточиться, очерстветь, +И наконец окаменеть +В мертвящем упоенье света, +В сем омуте, где с вами я +Купаюсь, милые друзья! +Гонимы вешними лучами, +С окрестных гор уже снега +Сбежали мутными ручьями +На потопленные луга. +Улыбкой ясною природа +Сквозь сон встречает утро года; +Синея блещут небеса. +Еще прозрачные, леса +Как будто пухом зеленеют. +Пчела за данью полевой +Летит из кельи восковой. +Долины сохнут и пестреют; +Стада шумят, и соловей +Уж пел в безмолвии ночей. + + + +Как грустно мне твое явленье, +Весна, весна! пора любви! +Какое томное волненье +В моей душе, в моей крови! +С каким тяжелым умиленьем +Я наслаждаюсь дуновеньем +В лицо мне веющей весны +На лоне сельской тишины! +Или мне чуждо наслажденье, +И все, что радует, живит, +Все, что ликует и блестит +Наводит скуку и томленье +На душу мертвую давно +И все ей кажется темно? +Или, не радуясь возврату +Погибших осенью листов, +Мы помним горькую утрату, +Внимая новый шум лесов; +Или с природой оживленной +Сближаем думою смущенной +Мы увяданье наших лет, +Которым возрожденья нет? +Быть может, в мысли нам приходит +Средь поэтического сна +Иная, старая весна +И в трепет сердце нам приводит +Мечтой о дальной стороне, +О чудной ночи, о луне… + + + +Вот время: добрые ленивцы, +Эпикурейцы-мудрецы, +Вы, равнодушные счастливцы, +Вы, школы Левшина птенцы, +Вы, деревенские Приамы, +И вы, чувствительные дамы, +Весна в деревню вас зовет, +Пора тепла, цветов, работ, +Пора гуляний вдохновенных +И соблазнительных ночей. +В поля, друзья! скорей, скорей, +В каретах, тяжко нагруженных, +На долгих иль на почтовых +Тянитесь из застав градских. +И вы, читатель благосклонный, +В своей коляске выписной +Оставьте град неугомонный, +Где веселились вы зимой; +С моею музой своенравной +Пойдемте слушать шум дубравный +Над безыменною рекой +В деревне, где Евгений мой, +Отшельник праздный и унылый, +Еще недавно жил зимой +В соседстве Тани молодой, +Моей мечтательницы милой, +Но где его теперь уж нет… +Где грустный он оставил след. + + + +Меж гор, лежащих полукругом, +Пойдем туда, где ручеек, +Виясь, бежит зеленым лугом +К реке сквозь липовый лесок. +Там соловей, весны любовник, +Всю ночь поет; цветет шиповник, +И слышен говор ключевой, — +Там виден камень гробовой +В тени двух сосен устарелых. +Прише��ьцу надпись говорит: +«Владимир Ленский здесь лежит, +Погибший рано смертью смелых, +В такой-то год, таких-то лет. +Покойся, юноша-поэт!» +На ветви сосны преклоненной, +Бывало, ранний ветерок +Над этой урною смиренной +Качал таинственный венок. +Бывало, в поздние досуги +Сюда ходили две подруги, +И на могиле при луне, +Обнявшись, плакали оне. +Но ныне… памятник унылый +Забыт. К нему привычный след +Заглох. Венка на ветви нет; +Один, под ним, седой и хилый +Пастух по-прежнему поет +И обувь бедную плетет. +Мой бедный Ленский! изнывая, +Не долго плакала она. +Увы! невеста молодая +Своей печали неверна. +Другой увлек ее вниманье, +Другой успел ее страданье +Любовной лестью усыпить, +Улан умел ее пленить, +Улан любим ее душою… +И вот уж с ним пред алтарем +Она стыдливо под венцом +Стоит с поникшей головою, +С огнем в потупленных очах, +С улыбкой легкой на устах. + + + +Мой бедный Ленский! за могилой +В пределах вечности глухой +Смутился ли, певец унылый, +Измены вестью роковой, +Или над Летой усыпленный +Поэт, бесчувствием блаженный, +Уж не смущается ничем, +И мир ему закрыт и нем? +Так! равнодушное забвенье +За гробом ожидает нас. +Врагов, друзей, любовниц глас +Вдруг молкнет. Про одно именье +Наследников сердитый хор +Заводит непристойный спор. +И скоро звонкий голос Оли +В семействе Лариных умолк. +Улан, своей невольник доли, +Был должен ехать с нею в полк. +Слезами горько обливаясь, +Старушка, с дочерью прощаясь, +Казалось, чуть жива была, +Но Таня плакать не могла; +Лишь смертной бледностью покрылось +Ее печальное лицо. +Когда все вышли на крыльцо, +И все, прощаясь, суетилось +Вокруг кареты молодых, +Татьяна проводила их. + + + +И долго, будто сквозь тумана, +Она глядела им вослед… +И вот одна, одна Татьяна! +Увы! подруга стольких лет, +Ее голубка молодая, +Ее наперсница родная, +Судьбою вдаль занесена, +С ней навсегда разлучена. +Как тень она без цели бродит, +То смотрит в опустелый сад… +Нигде, ни в чем ей нет отрад, +И облегченья не находит +Она подавленным слезам, +И сердце рвется пополам. +И в одиночестве жестоком +Сильнее страсть ее горит, +И об Онегине далеком +Ей сердце громче говорит. +Она его не будет видеть; +Она должна в нем ненавидеть +Убийцу брата своего; +Поэт погиб… но уж его +Никто не помнит, уж другому +Его невеста отдалась. +Поэта память пронеслась +Как дым по небу голубому, +О нем два сердца, может быть, +Еще грустят… На что грустить? + + + +Был вечер. Небо меркло. Воды +Струились тихо. Жук жужжал. +Уж расходились хороводы; +Уж за рекой, дымясь, пылал +Огонь рыбачий. В поле чистом, +Луны при свете серебристом, +В свои мечты погружена, +Татьяна долго шла одна. +Шла, шла. И вдруг перед собою +С холма господский видит дом, +Селенье, рощу под холмом +И сад над светлою рекою. +Она глядит — и сердце в ней +Забилось чаще и сильней. +Ее сомнения смущают: +«Пойду ль вперед, пойду ль назад? +Его здесь нет. Меня не знают… +Взгляну на дом, на этот сад». +И вот с холма Татьяна сходит, +Едва дыша; кругом обводит +Недоуменья полный взор… +И входит на пустынный двор. +К ней, лая, кинулись собаки. +На крик испуганный ея +Ребят дворовая семья +Сбежалась шумно. Не без драки +Мальчишки разогнали псов, +Взяв барышню под свой покров. + + + +«Увидеть барской дом нельзя ли?» — +Спросила Таня. Поскорей +К Анисье дети побежали +У ней ключи взять от сеней; +Анисья тотчас к ней явилась, +И дверь пред ними отворилась, +И Таня входит в дом пустой, +Где жил недавно наш герой. +Она глядит: забытый в зале +Кий на бильярде отдыхал, +На смятом канапе лежал +Манежный хлыстик. Таня дале; +Старушка ей: «А вот камин; +Здесь барин сиживал один. +Здесь с ним обедывал зимою +Покойный Ленский, наш сосед. +Сюда пожалуйте, за мною. +Вот это барский кабинет; +Здесь почивал он, кофей кушал, +Приказчика доклады слушал +И книжку поутру читал… +И старый барин здесь живал; +Со мной, бывало, в воскресенье, +Здесь под окном, надев очки, +Играть изволил в дурачки. +Дай бог душе его спасенье, +А косточкам его покой +В могиле, в мать-земле сырой!» +Татьяна взором умиленным +Вокруг себя на все глядит, +И все ей кажется бесценным, +Все душу томную живит +Полумучительной отрадой: +И стол с померкшею лампадой, +И груда книг, и под окном +Кровать, покрытая ковром, +И вид в окно сквозь сумрак лунный, +И этот бледный полусвет, +И лорда Байрона портрет, +И столбик с куклою чугунной +Под шляпой с пасмурным челом, +С руками, сжатыми крестом. + + + +Татьяна долго в келье модной +Как очарована стоит. +Но поздно. Ветер встал холодный. +Темно в долине. Роща спит +Над отуманенной рекою; +Луна сокрылась за горою, +И пилигримке молодой +Пора, давно пора домой. +И Таня, скрыв свое волненье, +Не без того, чтоб не вздохнуть, +Пускается в обратный путь. +Но прежде просит позволенья +Пустынный замок навещать, +Чтоб книжки здесь одной читать. +Татьяна с ключницей простилась +За воротами. Через день +Уж утром рано вновь явилась +Она в оставленную сень. +И в молчаливом кабинете, +Забыв на время все на свете, +Осталась наконец одна, +И долго плакала она. +Потом за книги принялася. +Сперва ей было не до них, +Но показался выбор их +Ей странен. Чтенью предалася +Татьяна жадною душой; +И ей открылся мир иной. + + + +Хотя мы знаем, что Евгений +Издавна чтенье разлюбил, +Однако ж несколько творений +Он из опалы исключил: +Певца Гяура и Жуана +Да с ним еще два-три романа, +В которых отразился век +И современный человек +Изображен довольно верно +С его безнравственной душой, +Себялюбивой и сухой, +Мечтанью преданной безмерно, +С его озлобленным умом, +Кипящим в действии пустом. +Хранили многие страницы +Отметку резкую ногтей; +Глаза внимательной девицы +Устремлены на них живей. +Татьяна видит с трепетаньем, +Какою мыслью, замечаньем +Бывал Онегин поражен, +В чем молча соглашался он. +На их полях она встречает +Черты его карандаша. +Везде ��негина душа +Себя невольно выражает +То кратким словом, то крестом, +То вопросительным крючком. + + + +И начинает понемногу +Моя Татьяна понимать +Теперь яснее — слава богу — +Того, по ком она вздыхать +Осуждена судьбою властной: +Чудак печальный и опасный, +Созданье ада иль небес, +Сей ангел, сей надменный бес, +Что ж он? Ужели подражанье, +Ничтожный призрак, иль еще +Москвич в Гарольдовом плаще, +Чужих причуд истолкованье, +Слов модных полный лексикон? +Уж не пародия ли он? +Ужель загадку разрешила? +Ужели слово найдено? +Часы бегут; она забыла, +Что дома ждут ее давно, +Где собралися два соседа +И где об ней идет беседа. +— Как быть? Татьяна не дитя, — +Старушка молвила кряхтя. — +Ведь Оленька ее моложе. +Пристроить девушку, ей-ей, +Пора; а что мне делать с ней? +Всем наотрез одно и то же: +Нейду. И все грустит она, +Да бродит по лесам одна. + + + +«Не влюблена ль она?» — В кого же? +Буянов сватался: отказ. +Ивану Петушкову — тоже. +Гусар Пыхтин гостил у нас; +Уж как он Танею прельщался, +Как мелким бесом рассыпался! +Я думала: пойдет авось; +Куда! и снова дело врозь. — +«Что ж, матушка? за чем же стало? +В Москву, на ярманку невест! +Там, слышно, много праздных мест». +— Ох, мой отец! доходу мало. — +«Довольно для одной зимы, +Не то уж дам хоть я взаймы». +Старушка очень полюбила +Совет разумный и благой; +Сочлась — и тут же положила +В Москву отправиться зимой. +И Таня слышит новость эту. +На суд взыскательному свету +Представить ясные черты +Провинциальной простоты, +И запоздалые наряды, +И запоздалый склад речей; +Московских франтов и цирцей +Привлечь насмешливые взгляды! +О страх! нет, лучше и верней +В глуши лесов остаться ей. + + + +Вставая с первыми лучами, +Теперь она в поля спешит +И, умиленными очами +Их озирая, говорит: +«Простите, мирные долины, +И вы, знакомых гор вершины, +И вы, знакомые леса; +Прости, небесная краса, +Прости, веселая природа; +Меняю милый, тихий свет +На шум блистательных сует… +Прости ж и ты, моя свобода! +Куда, зачем стремлюся я? +Что мне сулит судьба моя?» + + + +Ее прогулки длятся доле. +Теперь то холмик, то ручей +Остановляют поневоле +Татьяну прелестью своей. +Она, как с давними друзьями, +С своими рощами, лугами +Еще беседовать спешит. +Но лето быстрое летит. +Настала осень золотая. +Природа трепетна, бледна, +Как жертва, пышно убрана… +Вот север, тучи нагоняя, +Дохнул, завыл — и вот сама +Идет волшебница зима. +Пришла, рассыпалась; клоками +Повисла на суках дубов; +Легла волнистыми коврами +Среди полей, вокруг холмов; +Брега с недвижною рекою +Сравняла пухлой пеленою; +Блеснул мороз. И рады мы +Проказам матушки зимы. +Не радо ей лишь сердце Тани. +Нейдет она зиму встречать, +Морозной пылью подышать +И первым снегом с кровли бани +Умыть лицо, плеча и грудь: +Татьяне страшен зимний путь. + + + +Отъезда день давно просрочен, +Проходит и последний срок. +Осмотрен, вновь обит, упрочен +Забвенью брошенный возок. +Обоз обычный, три кибитки +Везут домашние пожитки, +Кастрюльки, стулья, сундуки, +Варенье в банках, тюфяки, +Перины, клетки с петухами, +Горшки, тазы et cetera, +Ну, много всякого добра. +И вот в избе между слугами +Поднялся шум, прощальный плач: +Ведут на двор осьмнадцать кляч, +В возок боярский их впрягают, +Готовят завтрак повара, +Горой кибитки нагружают, +Бранятся бабы, кучера. +На кляче тощей и косматой +Сидит форейтор бородатый, +Сбежалась челядь у ворот +Прощаться с барами. И вот +Уселись, и возок почтенный, +Скользя, ползет за ворота. +«Простите, мирные места! +Прости, приют уединенный! +Увижу ль вас?» И слез ручей +У Тани льется из очей. + + + +Когда благому просвещенью +Отдвинем более границ, +Современем по расчисленью +Философических таблиц, +Лет чрез пятьсот дороги, верно, +У нас изменятся безмерно: +Шоссе Россию здесь и тут, +Соединив, пересекут. +Мосты чугунные чрез воды +Шагнут широкою дугой, +Раздвинем горы, под водой +Пророем дерзостные своды, +И заведет крещеный мир +На каждой станции трактир. +Теперь у нас дороги плохи, +Мосты забытые гниют, +На станциях клопы да блохи +Заснуть минуты не дают; +Трактиров нет. В избе холодной +Высокопарный, но голодный +Для виду прейскурант висит +И тщетный дразнит аппетит, +Меж тем как сельские циклопы +Перед медлительным огнем +Российским лечат молотком +Изделье легкое Европы, +Благословляя колеи +И рвы отеческой земли. + + + +Зато зимы порой холодной +Езда приятна и легка. +Как стих без мысли в песне модной, +Дорога зимняя гладка. +Автомедоны наши бойки, +Неутомимы наши тройки, +И версты, теша праздный взор, +В глазах мелькают, как забор. +К несчастью, Ларина тащилась, +Боясь прогонов дорогих, +Не на почтовых, на своих, +И наша дева насладилась +Дорожной скукою вполне: +Семь суток ехали оне. +Но вот уж близко. Перед ними +Уж белокаменной Москвы +Как жар, крестами золотыми +Горят старинные главы. +Ах, братцы! как я был доволен, +Когда церквей и колоколен, +Садов, чертогов полукруг +Открылся предо мною вдруг! +Как часто в горестной разлуке, +В моей блуждающей судьбе, +Москва, я думал о тебе! +Москва… как много в этом звуке +Для сердца русского слилось! +Как много в нем отозвалось! + + + +Вот, окружен своей дубравой, +Петровский замок. Мрачно он +Недавнею гордится славой. +Напрасно ждал Наполеон, +Последним счастьем упоенный, +Москвы коленопреклоненной +С ключами старого Кремля: +Нет, не пошла Москва моя +К нему с повинной головою. +Не праздник, не приемный дар, +Она готовила пожар +Нетерпеливому герою. +Отселе, в думу погружен, +Глядел на грозный пламень он. +Прощай, свидетель падшей славы, +Петровский замок. Ну! не стой, +Пошел! Уже столпы заставы +Белеют: вот уж по Тверской +Возок несется чрез ухабы. +Мелькают мимо будки, бабы, +Мальчишки, лавки, фонари, +Дворцы, сады, монастыри, +Бухарцы, сани, огороды, +Купцы, лачужки, мужики, +Бульвары, башни, казаки, +Аптеки, магазины мо��ы, +Балконы, львы на воротах +И стаи галок на крестах. +В сей утомительной прогулке +Проходит час-другой, и вот +У Харитонья в переулке +Возок пред домом у ворот +Остановился. К старой тетке, +Четвертый год больной в чахотке, +Они приехали теперь. +Им настежь отворяет дверь, +В очках, в изорванном кафтане, +С чулком в руке, седой калмык. +Встречает их в гостиной крик +Княжны, простертой на диване. +Старушки с плачем обнялись, +И восклицанья полились. +— Княжна, mon аngе! — +«Раchеttе!» — Алина! — +«Кто б мог подумать? Как давно! +Надолго ль? Милая! Кузина! +Садись — как это мудрено! +Ей-богу, сцена из романа…» +— А это дочь моя, Татьяна. — +«Ах, Таня! подойди ко мне — +Как будто брежу я во сне… +Кузина, помнишь Грандисона?» +— Как, Грандисон? а, Грандисон! +Да, помню, помню. Где же он? — +«В Москве, живет у Симеона; +Меня в сочельник навестил; +Недавно сына он женил. +А тот… но после все расскажем, +Не правда ль? Всей ее родне +Мы Таню завтра же покажем. +Жаль, разъезжать нет мочи мне; +Едва, едва таскаю ноги. +Но вы замучены с дороги; +Пойдемте вместе отдохнуть… +Ох, силы нет… устала грудь… +Мне тяжела теперь и радость, +Не только грусть… душа моя, +Уж никуда не годна я… +Под старость жизнь такая гадость…» +И тут, совсем утомлена, +В слезах раскашлялась она. +Больной и ласки и веселье +Татьяну трогают; но ей +Нехорошо на новоселье, +Привыкшей к горнице своей. +Под занавескою шелковой +Не спится ей в постеле новой, +И ранний звон колоколов, +Предтеча утренних трудов, +Ее с постели подымает. +Садится Таня у окна. +Редеет сумрак; но она +Своих полей не различает: +Пред нею незнакомый двор, +Конюшня, кухня и забор. +И вот: по родственным обедам +Развозят Таню каждый день +Представить бабушкам и дедам +Ее рассеянную лень. +Родне, прибывшей издалеча, +Повсюду ласковая встреча, +И восклицанья, и хлеб-соль. +«Как Таня выросла! Давно ль +Я, кажется, тебя крестила? +А я так на руки брала! +А я так за уши драла! +А я так пряником кормила!» +И хором бабушки твердят: +«Как наши годы-то летят!» +Но в них не видно перемены; +Все в них на старый образец: +У тетушки княжны Елены +Все тот же тюлевый чепец; +Все белится Лукерья Львовна, +Все то же лжет Любовь Петровна, +Иван Петрович так же глуп, +Семен Петрович так же скуп, +У Пелагеи Николавны +Все тот же друг мосье Финмуш, +И тот же шпиц, и тот же муж; +А он, все клуба член исправный, +Все так же смирен, так же глух +И так же ест и пьет за двух. +Их дочки Таню обнимают. +Младые грации Москвы +Сначала молча озирают +Татьяну с ног до головы; +Ее находят что-то странной, +Провинциальной и жеманной, +И что-то бледной и худой, +А впрочем очень недурной; +Потом, покорствуя природе, +Дружатся с ней, к себе ведут, +Целуют, нежно руки жмут, +Взбивают кудри ей по моде +И поверяют нараспев +Сердечны тайны, тайны дев, +Чужие и свои победы, +Надежды, шалости, мечты. +Текут невинные беседы +С прикрасой легкой клеветы. +Потом, в отплату лепетанья, +Ее сердечного признанья +Умильно требуют оне. +Но Таня, точно как во сне, +Их речи слышит без участья, +Не понимает ничего, +И тайну сердца своего, +Заветный клад и слез и счастья, +Хранит безмолвно между тем +И им не делится ни с кем. +Татьяна вслушаться желает +В беседы, в общий разговор; +Но всех в гостиной занимает +Такой бессвязный, пошлый вздор; +Все в них так бледно, равнодушно; +Они клевещут даже скучно; +В бесплодной сухости речей, +Расспросов, сплетен и вестей +Не вспыхнет мысли в целы сутки, +Хоть невзначай, хоть наобум; +Не улыбнется томный ум, +Не дрогнет сердце, хоть для шутки. +И даже глупости смешной +В тебе не встретишь, свет пустой. +Архивны юноши толпою +На Таню чопорно глядят +И про нее между собою +Неблагосклонно говорят. +Один какой-то шут печальный +Ее находит идеальной +И, прислонившись у дверей, +Элегию готовит ей. +У скучной тетки Таню встретя, +К ней как-то Вяземский подсел +И душу ей занять успел. +И, близ него ее заметя, +Об ней, поправя свой парик, +Осведомляется старик. +Но там, где Мельпомены бурной +Протяжный раздается вой, +Где машет мантией мишурной +Она пред хладною толпой, +Где Талия тихонько дремлет +И плескам дружеским не внемлет, +Где Терпсихоре лишь одной +Дивится зритель молодой +Что было также в прежни леты, +Во время ваше и мое, +Не обратились на нее +Ни дам ревнивые лорнеты, +Ни трубки модных знатоков +Из лож и кресельных рядов. +Ее привозят и в Собранье. +Там теснота, волненье, жар, +Музыки грохот, свеч блистанье, +Мельканье, вихорь быстрых пар, +Красавиц легкие уборы, +Людьми пестреющие хоры, +Невест обширный полукруг, +Все чувства поражает вдруг. +Здесь кажут франты записные +Свое нахальство, свой жилет +И невнимательный лорнет. +Сюда гусары отпускные +Спешат явиться, прогреметь, +Блеснуть, пленить и улететь. +У ночи много звезд прелестных, +Красавиц много на Москве. +Но ярче всех подруг небесных +Луна в воздушной синеве. +Но та, которую не смею +Тревожить лирою моею, +Как величавая луна, +Средь жен и дев блестит одна. +С какою гордостью небесной +Земли касается она! +Как негой грудь ее полна! +Как томен взор ее чудесный! +Но полно, полно; перестань: +Ты заплатил безумству дань. +Шум, хохот, беготня, поклоны, +Галоп, мазурка, вальс… Меж тем, +Между двух теток у колонны, +Не замечаема никем, +Татьяна смотрит и не видит, +Волненье света ненавидит; +Ей душно здесь… она мечтой +Стремится к жизни полевой, +В деревню, к бедным поселянам, +В уединенный уголок, +Где льется светлый ручеек, +К своим цветам, к своим романам +И в сумрак липовых аллей, +Туда, где он являлся ей. +Так мысль ее далече бродит: +Забыт и свет и шумный бал, +А глаз меж тем с нее не сводит +Какой-то важный генерал. +Друг другу тетушки мигнули +И локтем Таню враз толкнули, +И каждая шепнула ей: +— Взгляни налево поскорей. — +«Налево? где? что там такое?» +— Ну, что бы ни было, гляди… +В той кучке, видишь? впереди, +Там, гд�� еще в мундирах двое… +Вот отошел… вот боком стал… — +«Кто? толстый этот генерал?» +Но здесь с победою поздравим +Татьяну милую мою +И в сторону свой путь направим, +Чтоб не забыть, о ком пою… +Да кстати, здесь о том два слова: +Пою приятеля младого +И множество его причуд. +Благослови мой долгий труд, +О ты, эпическая муза! +И, верный посох мне вручив, +Не дай блуждать мне вкось и вкрив. +Довольно. С плеч долой обуза! +Я классицизму отдал честь: +Хоть поздно, а вступленье есть. +В те дни, когда в садах Лицея +Я безмятежно расцветал, +Читал охотно Апулея, +А Цицерона не читал, +В те дни в таинственных долинах, +Весной, при кликах лебединых, +Близ вод, сиявших в тишине, +Являться муза стала мне. +Моя студенческая келья +Вдруг озарилась: муза в ней +Открыла пир младых затей, +Воспела детские веселья, +И славу нашей старины, +И сердца трепетные сны. + + + +И свет ее с улыбкой встретил; +Успех нас первый окрылил; +Старик Державин нас заметил +И в гроб сходя, благословил. +И я, в закон себе вменяя +Страстей единый произвол, +С толпою чувства разделяя, +Я музу резвую привел +На шум пиров и буйных споров, +Грозы полуночных дозоров; +И к ним в безумные пиры +Она несла свои дары +И как вакханочка резвилась, +За чашей пела для гостей, +И молодежь минувших дней +За нею буйно волочилась, +А я гордился меж друзей +Подругой ветреной моей. + + + +Но я отстал от их союза +И вдаль бежал… Она за мной. +Как часто ласковая муза +Мне услаждала путь немой +Волшебством тайного рассказа! +Как часто по скалам Кавказа +Она Ленорой, при луне, +Со мной скакала на коне! +Как часто по брегам Тавриды +Она меня во мгле ночной +Водила слушать шум морской, +Немолчный шепот Нереиды, +Глубокий, вечный хор валов, +Хвалебный гимн отцу миров. +И, позабыв столицы дальной +И блеск и шумные пиры, +В глуши Молдавии печальной +Она смиренные шатры +Племен бродящих посещала, +И между ими одичала, +И позабыла речь богов +Для скудных, странных языков, +Для песен степи, ей любезной… +Вдруг изменилось все кругом, +И вот она в саду моем +Явилась барышней уездной, +С печальной думою в очах, +С французской книжкою в руках. + + + +И ныне музу я впервые +На светский раут привожу; +На прелести ее степные +С ревнивой робостью гляжу. +Сквозь тесный ряд аристократов, +Военных франтов, дипломатов +И гордых дам она скользит; +Вот села тихо и глядит, +Любуясь шумной теснотою, +Мельканьем платьев и речей, +Явленьем медленным гостей +Перед хозяйкой молодою +И темной рамою мужчин +Вкруг дам как около картин. +Ей нравится порядок стройный +Олигархических бесед, +И холод гордости спокойной, +И эта смесь чинов и лет. +Но это кто в толпе избранной +Стоит безмолвный и туманный? +Для всех он кажется чужим. +Мелькают лица перед ним +Как ряд докучных привидений. +Что, сплин иль страждущая спесь +В его лице? Зачем он здесь? +Кто он таков? Ужель Евгений? +Ужели он? Так, точно он. +— Давно ли к нам он занесен? + + + +Все тот же ль он иль усмирился? +Иль корчит также чудака? +Скажите: чем он возвратился? +Что нам представит он пока? +Чем ныне явится? Мельмотом, +Космополитом, патриотом, +Гарольдом, квакером, ханжой, +Иль маской щегольнет иной, +Иль просто будет добрый малый, +Как вы да я, как целый свет? +По крайней мере мой совет: +Отстать от моды обветшалой. +Довольно он морочил свет… +— Знаком он вам? — И да и нет. + + + +— Зачем же так неблагосклонно +Вы отзываетесь о нем? +За то ль, что мы неугомонно +Хлопочем, судим обо всем, +Что пылких душ неосторожность +Самолюбивую ничтожность +Иль оскорбляет, иль смешит, +Что ум, любя простор, теснит, +Что слишком часто разговоры +Принять мы рады за дела, +Что глупость ветрена и зла, +Что важным людям важны вздоры +И что посредственность одна +Нам по плечу и не странна? +Блажен, кто смолоду был молод, +Блажен, кто вовремя созрел, +Кто постепенно жизни холод +С летами вытерпеть умел; +Кто странным снам не предавался, +Кто черни светской не чуждался, +Кто в двадцать лет был франт иль хват, +А в тридцать выгодно женат; +Кто в пятьдесят освободился +От частных и других долгов, +Кто славы, денег и чинов +Спокойно в очередь добился, +О ком твердили целый век: +N. N. прекрасный человек. + + + +Но грустно думать, что напрасно +Была нам молодость дана, +Что изменяли ей всечасно, +Что обманула нас она; +Что наши лучшие желанья, +Что наши свежие мечтанья +Истлели быстрой чередой, +Как листья осенью гнилой. +Несносно видеть пред собою +Одних обедов длинный ряд, +Глядеть на жизнь, как на обряд, +И вслед за чинною толпою +Идти, не разделяя с ней +Ни общих мнений, ни страстей +Предметом став суждений шумных, +Несносно согласитесь в том +Между людей благоразумных +Прослыть притворным чудаком, +Или печальным сумасбродом, +Иль сатаническим уродом, +Иль даже демоном моим. +Онегин вновь займуся им, +Убив на поединке друга, +Дожив без цели, без трудов +До двадцати шести годов, +Томясь в бездействии досуга +Без службы, без жены, без дел, +Ничем заняться не умел. + + + +Им овладело беспокойство, +Охота к перемене мест +Весьма мучительное свойство, +Немногих добровольный крест. +Оставил он свое селенье, +Лесов и нив уединенье, +Где окровавленная тень +Ему являлась каждый день, +И начал странствия без цели, +Доступный чувству одному; +И путешествия ему, +Как все на свете, надоели; +Он возвратился и попал, +Как Чацкий, с корабля на бал. +Но вот толпа заколебалась, +По зале шепот пробежал… +К хозяйке дама приближалась, +За нею важный генерал. +Она была нетороплива, +Не холодна, не говорлива, +Без взора наглого для всех, +Без притязаний на успех, +Без этих маленьких ужимок, +Без подражательных затей… +Все тихо, просто было в ней, +Она казалась верный снимок +Du comme il faut… Шишков, прости: +Не знаю, как перевести. + + + +К ней дамы подвигались ближе; +Старушки улыбались ей; +Мужчины кланялися ниже, +Ловили взор ее очей; +Девицы про��одили тише +Пред ней по зале, и всех выше +И нос и плечи подымал +Вошедший с нею генерал. +Никто б не мог ее прекрасной +Назвать; но с головы до ног +Никто бы в ней найти не мог +Того, что модой самовластной +В высоком лондонском кругу +Зовется vulgаr. Не могу… +Люблю я очень это слово, +Но не могу перевести; +Оно у нас покамест ново, +И вряд ли быть ему в чести. +Оно б годилось в эпиграмме… +Но обращаюсь к нашей даме. +Беспечной прелестью мила, +Она сидела у стола +С блестящей Ниной Воронскою, +Сей Клеопатрою Невы; +И верно б согласились вы, +Что Нина мраморной красою +Затмить соседку не могла, +Хоть ослепительна была. + + + +«Ужели, — думает Евгений: — +Ужель она? Но точно… Нет… +Как! из глуши степных селений…» +И неотвязчивый лорнет +Он обращает поминутно +На ту, чей вид напомнил смутно +Ему забытые черты. +«Скажи мне, князь, не знаешь ты, +Кто там в малиновом берете +С послом испанским говорит?» +Князь на Онегина глядит. +— Ага! давно ж ты не был в свете. +Постой, тебя представлю я. — +«Да кто ж она?» — Жена моя. — +«Так ты женат! не знал я ране! +Давно ли?» — Около двух лет. — +«На ком?» — На Лариной. — «Татьяне!» +— Ты ей знаком? — «Я им сосед». +— О, так пойдем же. — Князь подходит +К своей жене и ей подводит +Родню и друга своего. +Княгиня смотрит на него… +И что ей душу ни смутило, +Как сильно ни была она +Удивлена, поражена, +Но ей ничто не изменило: +В ней сохранился тот же тон, +Был так же тих ее поклон. +Ей-ей! не то, чтоб содрогнулась +Иль стала вдруг бледна, красна… +У ней и бровь не шевельнулась; +Не сжала даже губ она. +Хоть он глядел нельзя прилежней, +Но и следов Татьяны прежней +Не мог Онегин обрести. +С ней речь хотел он завести +И — и не мог. Она спросила, +Давно ль он здесь, откуда он +И не из их ли уж сторон? +Потом к супругу обратила +Усталый взгляд; скользнула вон… +И недвижим остался он. + + + +Ужель та самая Татьяна, +Которой он наедине, +В начале нашего романа, +В глухой, далекой стороне, +В благом пылу нравоученья, +Читал когда-то наставленья, +Та, от которой он хранит +Письмо, где сердце говорит, +Где все наруже, все на воле, +Та девочка… иль это сон? +Та девочка, которой он +Пренебрегал в смиренной доле, +Ужели с ним сейчас была +Так равнодушна, так смела? +Он оставляет раут тесный, +Домой задумчив едет он; +Мечтой то грустной, то прелестной +Его встревожен поздний сон. +Проснулся он; ему приносят +Письмо: князь N покорно просит +Его на вечер. «Боже! к ней! +О буду, буду!» и скорей +Марает он ответ учтивый. +Что с ним? в каком он странном сне! +Что шевельнулось в глубине +Души холодной и ленивой? +Досада? суетность? иль вновь +Забота юности — любовь? + + + +Онегин вновь часы считает, +Вновь не дождется дню конца. +Но десять бьет; он выезжает, +Он полетел, он у крыльца, +Он с трепетом к княгине входит; +Татьяну он одну находит, +И вместе несколько минут +Они сидят. Слова нейдут +Из уст Онегина. Угрюмый, +Неловкий, он едва-едва +Ей отвечает. Голова +Его полна упрямой думой. +Упрямо смотрит он: она +Сидит покойна и вольна. +Приходит муж. Он прерывает +Сей неприятный tete-a-tete; +С Онегиным он вспоминает +Проказы, шутки прежних лет. +Они смеются. Входят гости. +Вот крупной солью светской злости +Стал оживляться разговор; +Перед хозяйкой легкий вздор +Сверкал без глупого жеманства, +И прерывал его меж тем +Разумный толк без пошлых тем, +Без вечных истин, без педантства, +И не пугал ничьих ушей +Свободной живостью своей. + + + +Тут был, однако, цвет столицы, +И знать, и моды образцы, +Везде встречаемые лицы, +Необходимые глупцы; +Тут были дамы пожилые +В чепцах и в розах, с виду злые; +Тут было несколько девиц, +Не улыбающихся лиц; +Тут был посланник, говоривший +О государственных делах; +Тут был в душистых сединах +Старик, по-старому шутивший: +Отменно тонко и умно, +Что нынче несколько смешно. +Тут был на эпиграммы падкий, +На все сердитый господин: +На чай хозяйский слишком сладкий, +На плоскость дам, на тон мужчин, +На толки про роман туманный, +На вензель, двум сестрицам данный, +На ложь журналов, на войну, +На снег и на свою жену. + + + +Тут был Проласов, заслуживший +Известность низостью души, +Во всех альбомах притупивший, +St.-Рriest, твои карандаши; +В дверях другой диктатор бальный +Стоял картинкою журнальной, +Румян, как вербный херувим, +Затянут, нем и недвижим, +И путешественник залетный, +Перекрахмаленный нахал, +В гостях улыбку возбуждал +Своей осанкою заботной, +И молча обмененный взор +Ему был общий приговор. +Но мой Онегин вечер целый +Татьяной занят был одной, +Не этой девочкой несмелой, +Влюбленной, бедной и простой, +Но равнодушною княгиней, +Но неприступною богиней +Роскошной, царственной Невы. +О люди! все похожи вы +На прародительницу Эву: +Что вам дано, то не влечет, +Вас непрестанно змий зовет +К себе, к таинственному древу; +Запретный плод вам подавай: +А без того вам рай не рай. + + + +Как изменилася Татьяна! +Как твердо в роль свою вошла! +Как утеснительного сана +Приемы скоро приняла! +Кто б смел искать девчонки нежной +В сей величавой, в сей небрежной +Законодательнице зал? +И он ей сердце волновал! +Об нем она во мраке ночи, +Пока Морфей не прилетит, +Бывало, девственно грустит, +К луне подъемлет томны очи, +Мечтая с ним когда-нибудь +Свершить смиренный жизни путь! + + + +Любви все возрасты покорны; +Но юным, девственным сердцам +Ее порывы благотворны, +Как бури вешние полям: +В дожде страстей они свежеют, +И обновляются, и зреют — +И жизнь могущая дает +И пышный цвет и сладкий плод. +Но в возраст поздний и бесплодный, +На повороте наших лет, +Печален страсти мертвой след: +Так бури осени холодной +В болото обращают луг +И обнажают лес вокруг. +Сомненья нет: увы! Евгений +В Татьяну как дитя влюблен; +В тоске любовных помышлений +И день и ночь проводит он. +Ума не внемля строгим пеням, +К ее крыльцу, стеклянным сеням +Он подъезжает каждый день; +За ней он гонится как тень; +Он счастлив, если ей накинет +Боа пушистый на плечо, +Или коснется горячо +Ее руки, или раздвинет +Пред нею пестрый полк ливрей, +Или платок подымет ей. + + + +Она его не замечает, +Как он ни бейся, хоть умри. +Свободно дома принимает, +В гостях с ним молвит слова три, +Порой одним поклоном встретит, +Порою вовсе не заметит: +Кокетства в ней ни капли нет — +Его не терпит высший свет. +Бледнеть Онегин начинает: +Ей иль не видно, иль не жаль; +Онегин сохнет — и едва ль +Уж не чахоткою страдает. +Все шлют Онегина к врачам, +Те хором шлют его к водам. +А он не едет; он заране +Писать ко прадедам готов +О скорой встрече; а Татьяне +И дела нет их пол таков; +А он упрям, отстать не хочет, +Еще надеется, хлопочет; +Смелей здорового, больной, +Княгине слабою рукой +Он пишет страстное посланье. +Хоть толку мало вообще +Он в письмах видел не вотще; +Но, знать, сердечное страданье +Уже пришло ему невмочь. +Вот вам письмо его точь-в-точь. +Письмо Онегина к Татьяне +Предвижу все: вас оскорбит +Печальной тайны объясненье. +Какое горькое презренье +Ваш гордый взгляд изобразит! +Чего хочу? с какою целью +Открою душу вам свою? +Какому злобному веселью, +Быть может, повод подаю! +Случайно вас когда-то встретя, +В вас искру нежности заметя, +Я ей поверить не посмел: +Привычке милой не дал ходу; +Свою постылую свободу +Я потерять не захотел. +Еще одно нас разлучило… +Несчастной жертвой Ленский пал… +Ото всего, что сердцу мило, +Тогда я сердце оторвал; +Чужой для всех, ничем не связан, +Я думал: вольность и покой +Замена счастью. Боже мой! +Как я ошибся, как наказан. +Нет, поминутно видеть вас, +Повсюду следовать за вами, +Улыбку уст, движенье глаз +Ловить влюбленными глазами, +Внимать вам долго, понимать +Душой все ваше совершенство, +Пред вами в муках замирать, +Бледнеть и гаснуть… вот блаженство! +И я лишен того: для вас +Тащусь повсюду наудачу; +Мне дорог день, мне дорог час: +А я в напрасной скуке трачу +Судьбой отсчитанные дни. +И так уж тягостны они. +Я знаю: век уж мой измерен; +Но чтоб продлилась жизнь моя, +Я утром должен быть уверен, +Что с вами днем увижусь я… +Боюсь: в мольбе моей смиренной +Увидит ваш суровый взор +Затеи хитрости презренной — +И слышу гневный ваш укор. +Когда б вы знали, как ужасно +Томиться жаждою любви, +Пылать — и разумом всечасно +Смирять волнение в крови; +Желать обнять у вас колени +И, зарыдав, у ваших ног +Излить мольбы, признанья, пени, +Все, все, что выразить бы мог, +А между тем притворным хладом +Вооружать и речь и взор, +Вести спокойный разговор, +Глядеть на вас веселым взглядом! +Но так и быть: я сам себе +Противиться не в силах боле; +Все решено: я в вашей воле +И предаюсь моей судьбе. + + + +Ответа нет. Он вновь посланье: +Второму, третьему письму +Ответа нет. В одно собранье +Он едет; лишь вошел… ему +Она навстречу. Как сурова! +Его не видят, с ним ни слова; +У! как теперь окружена +Крещенским холодом она! +Как удержать негодованье +Уста упрямые хотят! +Вперил Онегин зоркий взгляд: +Где, где смятенье, состраданье? +Где пятна слез? Их нет, их нет! +На сем лице лишь гнева след… +Да, может быть, боязни тайной, +Чтоб муж иль свет не угадал +Проказы, слабости случайной… +Всего, что мой Онегин знал… +Надежды нет! Он уезжает, +Свое безумство проклинает — +И, в нем глубоко погружен, +От света вновь отрекся он. +И в молчаливом кабинете +Ему припомнилась пора, +Когда жестокая хандра +За ним гналася в шумном свете, +Поймала, за ворот взяла +И в темный угол заперла. + + + +Стал вновь читать он без разбора. +Прочел он Гиббона, Руссо, +Манзони, Гердера, Шамфора, +Madame de Stael, Биша, Тиссо, +Прочел скептического Беля, +Прочел творенья Фонтенеля, +Прочел из наших кой-кого, +Не отвергая ничего: +И альманахи, и журналы, +Где поученья нам твердят, +Где нынче так меня бранят, +А где такие мадригалы +Себе встречал я иногда: +Е sempre bene, господа. +И что ж? Глаза его читали, +Но мысли были далеко; +Мечты, желания, печали +Теснились в душу глубоко. +Он меж печатными строками +Читал духовными глазами +Другие строки. В них-то он +Был совершенно углублен. +То были тайные преданья +Сердечной, темной старины, +Ни с чем не связанные сны, +Угрозы, толки, предсказанья, +Иль длинной сказки вздор живой, +Иль письма девы молодой. + + + +И постепенно в усыпленье +И чувств и дум впадает он, +А перед ним воображенье +Свой пестрый мечет фараон. +То видит он: на талом снеге, +Как будто спящий на ночлеге, +Недвижим юноша лежит, +И слышит голос: что ж? убит. +То видит он врагов забвенных, +Клеветников, и трусов злых, +И рой изменниц молодых, +И круг товарищей презренных, +То сельский дом — и у окна +Сидит она… и все она! +Он так привык теряться в этом, +Что чуть с ума не своротил +Или не сделался поэтом. +Признаться: то-то б одолжил! +А точно: силой магнетизма +Стихов российских механизма +Едва в то время не постиг +Мой бестолковый ученик. +Как походил он на поэта, +Когда в углу сидел один, +И перед ним пылал камин, +И он мурлыкал: Веnеdеttа +Иль Idol mio и ронял +В огонь то туфлю, то журнал. +Дни мчались; в воздухе нагретом +Уж разрешалася зима; +И он не сделался поэтом, +Не умер, не сошел с ума. +Весна живит его: впервые +Свои покои запертые, +Где зимовал он, как сурок, +Двойные окны, камелек +Он ясным утром оставляет, +Несется вдоль Невы в санях. +На синих, иссеченных льдах +Играет солнце; грязно тает +На улицах разрытый снег. +Куда по нем свой быстрый бег +Стремит Онегин? Вы заране +Уж угадали; точно так: +Примчался к ней, к своей Татьяне +Мой неисправленный чудак. +Идет, на мертвеца похожий. +Нет ни одной души в прихожей. +Он в залу; дальше: никого. +Дверь отворил он. Что ж его +С такою силой поражает? +Княгиня перед ним, одна, +Сидит, не убрана, бледна, +Письмо какое-то читает +И тихо слезы льет рекой, +Опершись на руку щекой. +О, кто б немых ее страданий +В сей быстрый миг не прочитал! +Кто прежней Тани, бедной Тани +Теперь в княгине б не узнал! +В тоске безумных сожалений +К ее ногам упал Евгений; +Она вздрогнула и молчит; +И на Онегина глядит +Без удивления, без гнева… +Его больной, угасший взор, +Молящий вид, немой укор, +Ей внятно все. Простая дева, +С мечтами, сердцем прежних дней, +Теперь опять воскресла в ней. +Она его не подымает +И, не сводя с него очей, +От жадных уст не отымает +Бесчувственной руки своей… +О чем теперь ее мечтанье? +Проходит долгое молчанье, +И тихо наконец она: +«Довольно; встаньте. Я должна +Вам объясниться откровенно. +Онегин, помните ль тот час, +Когда в саду, в аллее нас +Судьба свела, и так смиренно +Урок ваш выслушала я? +Сегодня очередь моя. +Онегин, я тогда моложе, +Я лучше, кажется, была, +И я любила вас; и что же? +Что в сердце вашем я нашла? +Какой ответ? одну суровость. +Не правда ль? Вам была не новость +Смиренной девочки любовь? +И нынче — боже! — стынет кровь, +Как только вспомню взгляд холодный +И эту проповедь… Но вас +Я не виню: в тот страшный час +Вы поступили благородно, +Вы были правы предо мной: +Я благодарна всей душой… +Тогда — не правда ли? — в пустыне, +Вдали от суетной молвы, +Я вам не нравилась… Что ж ныне +Меня преследуете вы? +Зачем у вас я на примете? +Не потому ль, что в высшем свете +Теперь являться я должна; +Что я богата и знатна, +Что муж в сраженьях изувечен, +Что нас за то ласкает двор? +Не потому ль, что мой позор +Теперь бы всеми был замечен, +И мог бы в обществе принесть +Вам соблазнительную честь? +Я плачу… если вашей Тани +Вы не забыли до сих пор, +То знайте: колкость вашей брани, +Холодный, строгий разговор, +Когда б в моей лишь было власти, +Я предпочла б обидной страсти +И этим письмам и слезам. +К моим младенческим мечтам +Тогда имели вы хоть жалость, +Хоть уважение к летам… +А нынче! — что к моим ногам +Вас привело? какая малость! +Как с вашим сердцем и умом +Быть чувства мелкого рабом? +А мне, Онегин, пышность эта, +Постылой жизни мишура, +Мои успехи в вихре света, +Мой модный дом и вечера, +Что в них? Сейчас отдать я рада +Всю эту ветошь маскарада, +Весь этот блеск, и шум, и чад +За полку книг, за дикий сад, +За наше бедное жилище, +За те места, где в первый раз, +Онегин, видела я вас, +Да за смиренное кладбище, +Где нынче крест и тень ветвей +Над бедной нянею моей +А счастье было так возможно, +Так близко! Но судьба моя +Уж решена. Неосторожно, +Быть может, поступила я: +Меня с слезами заклинаний +Молила мать; для бедной Тани +Все были жребии равны… +Я вышла замуж. Вы должны, +Я вас прошу, меня оставить; +Я знаю: в вашем сердце есть +И гордость и прямая честь. +Я вас люблю к чему лукавить?, +Но я другому отдана; +Я буду век ему верна». +Она ушла. Стоит Евгений, +Как будто громом поражен. +В какую бурю ощущений +Теперь он сердцем погружен! +Но шпор незапный звон раздался, +И муж Татьянин показался, +И здесь героя моего, +В минуту, злую для него, +Читатель, мы теперь оставим, +Надолго… навсегда. За ним +Довольно мы путем одним +Бродили по свету. Поздравим +Друг друга с берегом. Ура! +Давно б не правда ли? пора! +Кто б ни был ты, о мой читатель, +Друг, недруг, я хочу с тобой +Расстаться нынче как приятель. +Прости. Чего бы ты за мной +Здесь ни искал в строфах небрежных, +Воспоминаний ли мятежных, +Отдохновенья ль от трудов, +Живых картин, иль острых слов, +Иль грамматических ошибок, +Дай бог, чтоб в этой книжке ты +Для развлеченья, для мечты, +Для сердца, для журнальных сшибок +Хотя крупицу мог найти. +За сим расстанемся, прости! +Прости ж и ты, мой спутник странный, +И ты, мой верный идеал, +И ты, живой и постоянный, +Хоть малый труд. Я с вами знал +Все, что завидно для поэта: +Забвенье жизни в бурях света, +Беседу сладкую друзей. +Промчалось много, много дней +С тех пор, как юная Татьяна +И с ней Онегин в смутном сне +Явилися впервые мне — +И даль свободного романа +Я сквозь магический кристалл +Еще не ясно различал. +Но те, которым в дружной встрече +Я строфы первые читал… +Иных уж нет, а те далече, +Как Сади некогда сказал. +Без них Онегин дорисован. +А та, с которой образован +Татьяны милый идеал… +О много, много рок отъял! +Блажен, кто праздник жизни рано +Оставил, не допив до дна +Бокала полного вина, +Кто не дочел ее романа +И вдруг умел расстаться с ним, +Как я с Онегиным моим. +Конец + + + +Она мила — скажу меж нами — +Придворных витязей гроза, +И можно с южными звездами +Сравнить, особенно стихами, +Ее черкесские глаза, +Она владеет ими смело, +Они горят огня живей; +Но, сам признайся, то ли дело +Глаза Олениной моей! +Какой задумчивый в них гений, +И сколько детской простоты, +И сколько томных выражений, +И сколько неги и мечты! +Потупит их с улыбкой Леля — +В них скромных граций торжество; +Поднимет — ангел Рафаэля +Так созерцает божество. + + + +I +Над омраченным Петроградом +Осенний ветер тучи гнал, +Дышало небо влажным хладом, +Нева шумела. Бился вал +О пристань набережной стройной, +Как челобитчик беспокойный +Об дверь судейской. Дождь в окно +Стучал печально. Уж темно +Всё становилось. В это время +Иван Езерский, мой сосед, +Вошел в свой тесный кабинет. +Однако ж род его, и племя, +И чин, и службу, и года +Вам знать нехудо, господа. + + + +Начнем ab ovo: мой Езерский +Происходил от тех вождей, +Чей дух воинственный и зверской +Был древле ужасом морей. +Одульф, его начальник рода, +Вельми бе грозен воевода, +Гласит Софийский хронограф, +При Ольге сын его Варлаф +Приял крещенье в Цареграде +С рукою греческой княжны; +От них два сына рождены: +Якуб и Дорофей. В засаде +Убит Якуб; а Дорофей +Родил двенадцать сыновей. +Ондрей, по прозвищу Езерский, +Родил Ивана да Илью. +Он в лавре схимился Печерской. +Отсель фамилию свою +Ведут Езерские. При Калке +Один из них был схвачен в свалке, +А там раздавлен, как комар, +Задами тяжкими татар; +За то со славой, хоть с уроном, +Другой Езерский, Елизар, +Упился кровию татар +Между Непрядвою и Доном, +Ударя с тыла в кучу их +С дружиной суздальцев своих. + + + +В века старинной нашей славы, +Как и в худые времена, +Крамол и смуты в дни кровавы, +Блестят Езерских имена. +Они и в войске и в совете, +На воеводстве и в ответе +Служили князям и царям. +Из них Езерский Варлаам +Гордыней славился боярской; +За спор то с тем он, то с другим +С большим бесчестьем выводим +Бывал из-за трапезы царской, +Но снова шел под страшный гнев, +И умер, Сицких пересев. +V +Когда ж от Думы величавой +Приял Романов свой венец, +Когда под мирною державой +Русь отдохнула наконец, +А наши вороги смирились, +Тогда Езерские явились +В великой силе при дворе. +При императоре Петре… +Но извините: статься может, +Читатель, я вам досадил: +Наш век вас верно просветил, +Вас спесь дворянская не гложет, +И нужды нет вам никакой +До вашей книги родовой… + + + +Кто б ни был ваш родоначальник, +Мстислав Удалый, иль Ермак, +Или Митюшка целовальник, +Вам всё равно — конечно так, +Вы презираете отцами, +Их древней славою, правами +Великодушно и умно, +Вы отреклись от них давно, +Прямого просвещенья ради, +Гордясь, как общей пользы друг, +Ценою собственных заслуг, +Звездой двоюродного дяди, +Иль приглашением на бал +Туда, где дед ваш не бывал. +V +Я сам — хоть в книжках и словесно +Собратья надо мной трунят — +Я мещанин, как вам известно, +И в этом смысле демократ. +Но каюсь: новый Ходаковский, +Люблю от бабушки московской +Я слушать толки о родне, +Об отдаленной старине. +Могучих предков правнук бедный, +Люблю встречать их имена +В двух-трех строках Карамзина. +От этой слабости безвредной, +Как ни старался, — видит бог, — +Отвыкнуть я никак не мог. + + + +Мне жаль, что сих родов боярских +Бледнеет блеск и никнет дух. +Мне жаль, что нет князей Пожарских, +Что о других пропал и слух, +Что их поносит шут Фиглярин, +Что русской ветреный боярин +Теряет грамоты царей +Как старый сбор календарей, +Что исторические звуки +Нам стали чужды — хоть с проста +Из бар мы лезем в tiers-étât, +Хоть нищи будут наши внуки, +И что спасибо нам за то +Не скажет, кажется, никто. + + + +Мне жаль, что мы, руке наемной +Дозволя грабить свой доход, +С трудом ярем заботы темной +Влачим в столице круглый год, +Что не живем семьею дружной +В довольстве, в тишине досужной, +Старея близ могил родных +В своих поместьях родовых, +Где в нашем тереме забытом +Растет пустынная трава; +Что геральдического льва +Демократическим копытом +У нас лягает и осел: +Дух века вот куда зашел! +Вот почему, архивы роя, +Я разобрал в досужный час +Всю родословную героя, +О ком затеял свой рассказ +И здесь потомству заповедал. +Езерский сам же твердо ведал +Что дед его, великой муж, +Имел пятнадцать тысяч душ. +Из них отцу его досталась +Осьмая часть — и та сполна +Была сперва заложена, +Потом в ломбарде продавалась… +А сам он жалованьем жил +И регистратором служил. +Допросом музу беспокоя, +С усмешкой скажет критик мой: +«Куда завидного героя +Избрали вы! Кто ваш герой?» +— А что? Коллежской регистратор +Какой вы строгой литератор! +Его пою — зачем же нет? +Он мой приятель и сосед. +Державин двух своих соседов +И смерть Мещ;ерского; воспел; +Певец Фелицы быть умел +Певцом их свадеб, их обедов +И похорон, сменивших пир, +Хоть этим не смущался мир. +Заметят мне, что есть же разность +Между Державиным и мной, +Что красота и безобразность +Разделены чертой одной, +Что к;нязь; Мещерской был сенатор, +А не коллежской регистратор — +Что лучше, ежели поэт +Возьмет возвышенный предмет, +Что нет, к тому же, перевода +Прямым героям; что они +Совсем не чудо в наши дни; +Иль я не этого прихода? +Иль разве меж моих друзей +Двух, трех великих нет людей? +Зачем крутится ветр в овраге, +Подъемлет лист и пыль несет, +Когда корабль в недвижной влаге +Его дыханья жадно ждет? +Зачем от гор и мимо башен +Летит орел, тяжел и страшен, +На черный пень? Спроси его. +Зачем Арапа своего +Младая любит Дездемона, +Как месяц любит ночи мглу? +Затем, что ветру и орлу +И сердцу девы нет закона. +Гордись: таков и ты поэт, +И для тебя условий нет. +Исполнен мыслями златыми, +Непонимаемый никем, +Перед распутьями земными +Проходишь ты, уныл и нем. +С толпой не делишь ты ни гнева, +Ни нужд, ни хохота, ни рева, +Ни удивленья, ни труда. +Глупец кричит: куда? куда? +Дорога здесь. Но ты не слышишь, +Идешь, куда тебя влекут +Мечты златые; тайный труд +Тебе награда; им ты дышишь, +А плод его бросаешь ты +Толпе, рабыне суеты. + + + +Скажите: экой вздор, иль bravo, +Иль не скажите ничего — +Я в том стою — имел я право +Избрать соседа моего +В герои повести смиренной, +Хоть человек он не военный, +Не второклассный Дон Жуан, +Не демон — даже не цыган, +А просто гражданин столичный, +Каких встречаем всюду тьму, +Ни по лицу, ни по уму +От нашей братьи не отличный, +Довольно смирный и простой, +А впрочем, малый деловой + + + + +Если ехать вам случится +От на , +Там, где Л. струится +Меж отлогих берегов, — +От большой дороги справа, +Между полем и селом, +Вам представится дубрава, +Слева сад и барский дом. +Летом, в час, как за холмами +Утопает солнца шар, +Дом облит его лучами, +Окна блещут как пожар, +И, ездой скучая мимо +развлечен, +Путник смотрит невидимо +На семейство, на балкон. + + + +Если жизнь тебя обманет, +Не печалься, не сердись! +В день уныния смирись: +День веселья, верь, настанет. +Сердце в будущем живет; +Настоящее уныло: +Все мгновенно, все пройдет; +Что пройдет, то будет мило. + + + +Если с нежной красотой +Вы чувствительны душою, +Если горести чужой +Вам ужасно быть виною, +Если тяжко помнить вам +Жертву тайного страданья — +Не оставлю сим листам +Моего воспоминанья. + + + +Есть в России город Луга +Петербургского округа; +Хуже не было б сего +Городишки на примете, +Если б не было на свете +Новоржева моего. + + + +Есть роза дивная: она +Пред изумленною Киферой +Цветет, румяна и пышна, +Благословенная Венерой. +Вотще Киферу и Пафос +Мертвит дыхание мороза — +Блестит между минутных роз +Неувядаемая роза… + + + +Еще в ребячестве, бессмысленный и злой, +Я встретил старика с плешивой головой, +С очами быстрыми, зерцалом мысли зыбкой, +С устами, сжатыми наморщенной улыбкой. + + + +Еще дуют холодные ветры +И наносят утренни морозы, +Только что на проталинах весенних +Показались ранние цветочки; +Как из чудного царства воскового, +Из душистой келейки медовой +Вылетела первая пчелка, +Полетела по ранним цветочкам +О красной весне поразведать, +Скоро ль будет гостья дорогая, +Скоро ли луга позеленеют, +Скоро ль у кудрявой у березы +Распустятся клейкие листочки, +Зацветет черемуха душиста. + + + +Еще одной высокой, важной песни +Внемли, о Феб, и смолкнувшую лиру +В разрушенном святилище твоем +Повешу я, да издает она, +Когда столбы его колеблет буря, +Печальный звук! Еще единый гимн — +Внемлите мне, пенаты, — вам пою +Обетный гимн. Советники Зевеса, +Живете ль вы в небесной глубине, +Иль, божества всевышние, всему +Причина вы, по мненью мудрецов, +И следуют торжественно за вами +Великий Зевс с супругой белоглавой +И мудрая богиня, дева силы, +Афинская Паллада, — вам хвала. +Примите гимн, таинственные силы! +Хоть долго был изгнаньем удален +От ваших жертв и тихих возлияний, +Но вас любить не остывал я, боги, +И в долгие часы пустынной грусти +Томительно просилась отдохнуть +У вашего святого пепелища +Моя душа — там мир. +Так, я любил вас долго! Вас зову +В свидетели, с каким святым волненьем +Оставил я людское племя, +Дабы стеречь ваш огнь уединенный, +Беседуя с самим собою. Да, +Часы неизъяснимых наслаждений! +Они дают мне знать сердечну глубь, +В могуществе и немощах его, +Они меня любить, лелеять учат +Не смертные, таинственные чувства, +И нас они науке первой учат — +Чтить самого себя. О нет, вовек +Не преставал молить благоговейно +Вас, божества домашние. +  + + + +Ваш дед портной, ваш дядя повар, +А вы, вы модный господин, — +Таков об вас народный говор, +И дива нет — не вы один. +Потомку предков благородных, +Увы, никто в моей родне +Не шьет мне даром фраков модных +И не варит обеда мне. + + + +Медлительно влекутся дни мои, +И каждый миг в унылом сердце множит +Все горести несчастливой любви +И все мечты безумия тревожит. +Но я молчу; не слышен ропот мой; +Я слезы лью; мне слезы утешенье; +Моя душа, плененная тоской, +В них горькое находит наслажденье. +О жизни час! лети, не жаль тебя, +Исчезни в тьме, пустое привиденье; +Мне дорого любви моей мученье — +Пускай умру, но пусть умру любя! + + + +Когда, любовию и негой упоенный, +Безмолвно пред тобой коленопреклоненный, +Я на тебя глядел и думал: ты моя, — +Ты знаешь, милая, желал ли славы я; +Ты знаешь: удален от ветреного света, +Скучая суетным прозванием поэта, +Устав от долгих бурь, я вовсе не внимал +Жужжанью дальному упреков и похвал. +Могли ль меня молвы тревожить приговоры, +Когда, склонив ко мне томительные взоры +И руку на главу мне тихо наложив, +Шептала ты: скажи, ты любишь, ты счастлив? +Другую, как меня, скажи, любить не будешь? +Ты никогда, мой друг, меня не позабудешь? +А я стесненное молчание хранил, +Я наслаждением весь полон был, я мнил, +Что нет грядущего, что грозный день разлуки +Не придет никогда… И что же? Слезы, муки, +Измены, клевета, все на главу мою +Обрушилося вдруг… Что я, где я? Стою, +Как путник, молнией постигнутый в пустыне, +И все передо мной затмилося! И ныне +Я новым для меня желанием томим: +Желаю славы я, чтоб именем моим +Твой слух был поражен всечасно, чтоб ты мною +Окружена была, чтоб громкою молвою +Все, все вокруг тебя звучало обо мне, +Чтоб, гласу верному внимая в тишине, +Ты помнила мои последние моленья +В саду, во тьме ночной, в минуту разлученья. + + + +Три дня купеческая дочь +Наташа пропадала; +Она на двор на третью ночь +Без памяти вбежала. +С вопросами отец и мать +К Наташе стали приступать. +Наташа их не слышит, +Дрожит и еле дышит. +Тужила мать, тужил отец, +И долго приступали, +И отступились наконец, +А тайны не узнали. +Наташа стала, как была, +Опять румяна, весела, +Опять пошла с сестрами +Сидеть за воротами. +Раз у тесовых у ворот, +С подружками своими, +Сидела девица — и вот +Промчалась перед ними +Лихая тройка с молодцом. +Конями, крытыми ковром, +В санях он, стоя, правит, +И гонит всех, и давит. +Он, поравнявшись, поглядел, +Наташа поглядела, +Он вихрем мимо пролетел, +Наташа помертвела. +Стремглав домой она бежит. +«Он! он! узнала! — говорит,— +Он, точно он! держите, +Друзья мои, спасите!» +Печально слушает семья, +Качая головою; +Отец ей: «Милая моя, +Откройся предо мною. +Обидел кто тебя, скажи, +Хоть только след нам укажи». +Наташа плачет снова. +И более ни слова. +Наутро сваха к ним на двор +Нежданная приходит. +Наташу хвалит, разговор +С отцом ее заводит: +«У вас товар, у нас купец: +Собою парень молодец, +И статный, и проворный, +Не вздорный, не зазорный. +Богат, умен, ни перед кем +Не кланяется в пояс, +А как боярин между тем +Живет, не беспокоясь; +А подарит невесте вдруг +И лисью шубу, и жемчуг, +И перстни золотые, +И платья парчевые. +Катаясь, видел он вчера +Ее за воротами; +Не по рукам ли, да с двора, +Да в церковь с образами?» +Она сидит за пирогом +Да речь ведет обиняком, +А бедная невеста +Себе не видит места. +«Согласен,— говорит отец,— +Ступай благополучно, +Моя Наташа, под венец: +Одной в светелке скучно. +Не век девицей вековать, +Не все касатке распевать, +Пора гнездо устроить, +Чтоб детушек покоить». +Наташа к стенке уперлась +И слово молвить хочет — +Вдруг зарыдала, затряслась, +И плачет, и хохочет. +В смятенье сваха к ней бежит, +Водой студеною поит +И льет остаток чаши +На голову Наташи. +Крушится, охает семья. +Опомнилась Наташа +И говорит: «Послушна я, +Святая воля ваша. +Зовите жениха на пир. +Пеките хлебы на весь мир, +На славу мед варите +Да суд на пир зовите». +«Изволь, Наташа, ангел мой! +Готов тебе в забаву +Я жизнь отдать!» — И пир горой; +Пекут, варят на славу. +Вот гости честные нашли, +За стол невесту повели; +Поют подружки, плачут, +А вот и сани скачут. +Вот и жених — и все за стол, +Звенят, гремят стаканы, +Заздравный ковш кругом пошел; +Все шумно, гости пьяны. +Ж е н и х +А что же, милые друзья, +Невеста красная моя +Не пьет, не ест, не служит: +О чем невеста тужит? +Невеста жениху в ответ: +«Откроюсь наудачу. +Душе моей покоя нет, +И день и ночь я плачу: +Недобрый сон меня крушит». +Отец ей: «Что ж твой сон гласит? +Скажи нам, что такое, +Дитя мое родное?» +«Мне снилось,— говорит она,— +Зашла я в лес дремучий, +И было поздно; чуть луна +Светила из-за тучи; +С тропинки сбилась я: в глуши +Не слышно было ни души, +И сосны лишь да ели +Вершинами шумели. +И вдруг, как будто наяву, +Изба передо мною. +Я к ней, стучу — молчат. Зову — +Ответа нет; с мольбою +Дверь отворила я. Вхожу — +В избе свеча горит; гляжу — +Везде сребро да злато, +Все светло и богато». +Ж е н и х +А чем же худ, скажи, твой сон? +Знать, жить тебе богато. +Н е в е с т а +Постой, сударь, не кончен он. +На серебро, на злато, +На сукна, коврики, парчу, +На новгородскую камчу +Я молча любовалась +И диву дивовалась. +Вдруг слышу крик и конский топ… +Подъехали к крылечку. +Я поскорее дверью хлоп +И спряталась за печку. +Вот слышу много голосов… +Взошли двенадцать молодцов, +И с ними голубица +Красавица-девица. +Взошли толпой, не поклонясь, +Икон не замечая; +За стол садятся, не молясь +И шапок не снимая. +На первом месте брат большой, +По праву руку брат меньшой, +По леву голубица +Красавица-девица. +Крик, хохот, песни, шум и звон, +Разгульное похмелье… +Ж е н и х +А чем же худ, скажи, твой сон? +Вещает он веселье. +Н е в е с т а +Постой, сударь, не кончен он. +Идет похмелье, гром и звон, +Пир весело бушует, +Лишь девица горюет. +Сидит, молчит, ни ест, ни пьет +И током слезы точит, +А старший брат свой нож берет, +Присвистывая точит; +Глядит на девицу-красу, +И вдруг хватает за косу, +Злодей девицу губит, +Ей праву руку рубит. +«Ну это,— говорит жених,— +Прямая небылица! +Но не тужи, твой сон не лих, +Поверь, душа-девица». +Она глядит ему в лицо. +«А это с чьей руки кольцо?» — +Вдруг молвила невеста, +И все привстали с места. +Кольцо катится и звенит, +Жених дрожит, бледнея; +Смутились гости.— Суд гласит: +«Держи, вязать злодея!» +Злодей окован, обличен +И скоро смертию казнен. +Прославилась Наташа! +И вся тут песня наша. + + + +Как! жив еще Курилка журналист? +— Живехонек! все так же сух и скучен, +И груб, и глуп, и завистью размучен, +Все тискает в свой непотребный лист — +И старый вздор, и вздорную новинку. +— Фу! надоел Курилка журналист! +Как загасить вонючую лучинку? +Как уморить Курилку моего? +Дай мне совет. — Да… плюнуть на него. + + + +Жил на свете рыцарь бедный, +Молчаливый и простой, +С виду сумрачный и бледный, +Духом смелый и ��рямой. +Он имел одно виденье, +Непостижное уму, +И глубоко впечатленье +В сердце врезалось ему. +Путешествуя в Женеву, +На дороге у креста +Видел он Марию деву, +Матерь господа Христа. +С той поры, сгорев душою, +Он на женщин не смотрел, +И до гроба ни с одною +Молвить слова не хотел. +С той поры стальной решетки +Он с лица не подымал +И себе на шею четки +Вместо шарфа привязал. +Несть мольбы Отцу, ни Сыну, +Ни святому Духу ввек +Не случилось паладину, +Странный был он человек. +Проводил он целы ночи +Перед ликом пресвятой, +Устремив к ней скорбны очи, +Тихо слезы лья рекой. +Полон верой и любовью, +Верен набожной мечте, +Ave, Mater Dei кровью +Написал он на щите. +Между тем как паладины +Ввстречу трепетным врагам +По равнинам Палестины +Мчались, именуя дам, +Lumen coelum, sancta Rosa! +Восклицал всех громче он, +И гнала его угроза +Мусульман со всех сторон. +Возвратясь в свой замок дальный, +Жил он строго заключен, +Все влюбленный, все печальный, +Без причастья умер он; +Между тем как он кончался, +Дух лукавый подоспел, +Душу рыцаря сбирался +Бес тащить уж в свой предел: +Он-де богу не молился, +Он не ведал-де поста, +Не путем-де волочился +Он за матушкой Христа. +Но пречистая сердечно +Заступилась за него +И впустила в царство вечно +Паладина своего. + + + +Когда, к мечтательному миру +Стремясь возвышенной душой, +Ты держишь на коленях лиру +Нетерпеливою рукой; +Когда сменяются виденья +Перед тобой в волшебной мгле, +И быстрый холод вдохновенья +Власы подъемлет на челе, — +Ты прав, творишь ты для немногих, +Не для завистливых судей, +Не для сбирателей убогих +Чужих суждений и вестей, +Но для друзей таланта строгих, +Священной истины друзей. +Не всякого полюбит счастье, +Не все родились для венцов. +Блажен, кто знает сладострастье +Высоких мыслей и стихов! +Кто наслаждение прекрасным +В прекрасный получил удел +И твой восторг уразумел +Восторгом пламенным и ясным. + + + +За старые грехи наказанный судьбой, +Я стражду восемь дней, с лекарствами в желудке, +С Меркурием в крови, с раскаяньем в рассудке — +Я стражду — Эскулап ручается собой. + + + +За ужином объелся я, +А Яков запер дверь оплошно — +Так было мне, мои друзья, +И кюхельбекерно и тошно. + + + +Забыв и рощу и свободу, +Невольный чижик надо мной +Зерно клюет и брызжет воду, +И песнью тешится живой. + + + +Друзья, простите! Завещаю +Вам все, чем рад и чем богат; +Обиды, песни — все прощаю, +А мне пускай долги простят. + + + +Завидую тебе, питомец моря смелый, +Под сенью парусов и в бурях поседелый! +Спокойной пристани давно ли ты достиг — +Давно ли тишины вкусил отрадный миг — +И вновь тебя зовут заманчивые волны. +Дай руку — в нас сердца единой страстью полны. +Для неба дального, для отдаленных стран +Оставим берега Европы обветшалой; +Ищу стихий других, земли жилец усталый; +Приветствую тебя, свободный океан. + + + +Кубок янтарный +Полон давно — +Пеной угарной +Блещет вино. +Света доро��е +Сердцу оно; +Но за кого же +Выпыо вино? +Здравие славы +Выпью ли я? +Бранной забавы +Мы не друзья. +Это веселье +Не веселит, +Дружбы похмелье +Грома бежит. +Жители неба, +Феба жрецы! +Здравие Феба +Пейте, певцы! +Резвой камены +Ласки — беда; +Ток Иппокрены +Просто вода. +Пейте за радость +Юной любви — +Скроется младость, +Дети мои… +Кубок янтарный +Полон давно. +Я — благодарный — +Пью за вино. + + + +О, если правда, что в ночи, +Когда покоятся живые, +И с неба лунные лучи +Скользят на камни гробовые, +О, если правда, что тогда +Пустеют тихие могилы, — +Я тень зову, я жду Леилы: +Ко мне, мой друг, сюда, сюда! +Явись, возлюбленная тень, +Как ты была перед разлукой, +Бледна, хладна, как зимний день, +Искажена последней мукой. +Приди, как дальная звезда, +Как легкой звук иль дуновенье, +Иль как ужасное виденье, +Мне все равно, сюда! сюда! +Зову тебя не для того, +Чтоб укорять людей, чья злоба +Убила друга моего, +Иль чтоб изведать тайны гроба, +Не для того, что иногда +Сомненьем мучусь… но, тоскуя, +Хочу сказать, что все люблю я, +Что все я твой: сюда, сюда! + + + +Штабс-капитану, Гете, Грею, +Томсону, Шиллеру привет! +Им поклониться честь имею, +Но сердцем истинно жалею, +Что никогда их дома нет. + + + +Раевский, молоденец прежний, +А там уже отважный сын, +И Пушкин, школьник неприлежный +Парнасских девственниц-богинь, +К тебе, Жуковский, заезжали, +Но к неописанной печали +Поэта дома не нашли — +И, увенчавшись кипарисом, +С французской повестью Борисом +Домой уныло побрели. +Какой святой, какая сводня +Сведет Жуковского со мной? +Скажи — не будешь ли сегодня +С Карамзиным, с Карамзиной? — +На всякий случай — ожидаю, +Тронися просьбою моей, +Тебя зовет на чашку чаю +Раевский — слава наших дней. + + + +Заступники кнута и плети, +О знаменитые князья, +За все жена моя и дети +Вам благодарны, как и я. +За вас молить я бога буду +И никогда не позабуду. +Когда позовут +Меня на расправу, +За ваше здравие и славу +Я дам царю мой первый кнут. + + + +Заутра с свечкой грошевою +Явлюсь пред образом святым. +Мой друг! Остался я живым, +Но был уж смерти под косою: +Сазонов был моим слугою, +А Пешель — лекарем моим. + + + +Зачем безвременную скуку +Зловещей думою питать, +И неизбежную разлуку +В унынье робком ожидать? +И так уж близок день страданья! +Один, в тиши пустых полей, +Ты будешь звать воспоминанья +Потерянных тобою дней! +Тогда изгнаньем и могилой, +Несчастный! будешь ты готов +Купить хоть слово девы милой, +Хоть легкий шум ее шагов. + + + +Зачем твой дивный карандаш +Рисует мой арапский профиль? +Хоть ты векам его предашь, +Его освищет Мефистофель. +Рисуй Олениной черты. +В жару сердечных вдохновений, +Лишь юности и красоты +Поклонником быть должен гений. + + + +Зачем ты послан был и кто тебя послал? +Чего, добра иль зла, ты верный был свершитель? +Зачем потух, зачем блистал, +Земли чудесный посетитель? +Вещали книжники, тревожились цари, +Толпа пред ними волновалась, +Разоблаченные пустели алтари, +Свободы буря подымалась. +И вдруг нагрянула… Упали в прах и в кровь, +Разбились ветхие скрижали, +Явился Муж судеб, рабы затихли вновь, +Мечи да цепи зазвучали. +И горд и наг пришел Разврат, +И перед ним сердца застыли, +За власть Отечество забыли, +За злато продал брата брат. +Рекли безумцы: нет Свободы, +И им поверили народы. +И безразлично, в их речах, +Добро и зло, все стало тенью — +Все было предано презренью, +Как ветру предан дольный прах. +  + + + +Зачем я ею очарован? +Зачем расстаться должен с ней? +Когда б я не был избалован +Цыганской жизнию моей +Она глядит на вас так нежно, +Она лепечет так небрежно, +Она так тонко весела, +Ее глаза так полны чувством, +Вечор она с таким искусством +Из-под накрытого стола +Мне свою ножку подала! + + + +Зачем, Елена, так пугливо, +С такой ревнивой быстротой, +Ты всюду следуешь за мной +И надзираешь торопливо +Мой каждый шаг? я твой. + + + +Когда по синеве морей +Зефир скользит и тихо веет +В ветрила гордых кораблей +И челны на волнах лелеет; +Забот и дум слагая груз, +Тогда ленюсь я веселее — +И забываю песни муз: +Мне моря сладкий шум милее. +Когда же волны по брегам +Ревут, кипят и пеной плещут, +И гром гремит по небесам, +И молнии во мраке блещут, — +Я удаляюсь от морей +В гостеприимные дубровы; +Земля мне кажется верней, +И жалок мне рыбак суровый: +Живет на утлом он челне, +Игралище слепой пучины. +А я в надежной тишине +Внимаю шум ручья долины. + + + +Зима! Крестьянин, торжествуя, +На дровнях обновляет путь; +Его лошадка, снег почуя, +Плетется рысью как-нибудь; +Бразды пушистые взрывая, +Летит кибитка удалая; +Ямщик сидит на облучке +В тулупе, в красном кушаке. +Вот бегает дворовый мальчик, +В салазки жучку посадив, +Себя в коня преобразив; +Шалун уж заморозил пальчик: +Ему и больно и смешно, +А мать грозит ему в окно… + + + +Зима. Что делать нам в деревне? Я встречаю +Слугу, несущего мне утром чашку чаю, +Вопросами: тепло ль? утихла ли метель? +Пороша есть иль нет? и можно ли постель +Покинуть для седла, иль лучше до обеда +Возиться с старыми журналами соседа? +Пороша. Мы встаем, и тотчас на коня, +И рысью по полю при первом свете дня; +Арапники в руках, собаки вслед за нами; +Глядим на бледный снег прилежными глазами; +Кружимся, рыскаем и поздней уж порой, +Двух зайцев протравив, являемся домой. +Куда как весело! Вот вечер: вьюга воет; +Свеча темно горит; стесняясь, сердце ноет; +По капле, медленно глотаю скуки яд. +Читать хочу; глаза над буквами скользят, +А мысли далеко… Я книгу закрываю; +Беру перо, сижу; насильно вырываю +У музы дремлющей несвязные слова. +Ко звуку звук нейдет… Теряю все права +Над рифмой, над моей прислужницею странной: +Стих вяло тянется, холодный и туманный. +Усталый, с лирою я прекращаю спор, +Иду в гостиную; там слышу разговор +О близких выборах, о сахарном заводе; +Хозяйка хмурится в подобие погоде, +Стальными спицами проворно шевеля, +Иль про червонного гадает короля. +Тоска! Так день за днем идет в уединенье! +Но если под вечер в печальное селенье, +Когда за шашками сижу я в уголке, +Приедет издали в кибитке иль возке +Нежданная семья: старушка, две девицы +Две белокурые, две стройные сестрицы, — +Как оживляется глухая сторона! +Как жизнь, о боже мой, становится полна! +Сначала косвенно-внимательные взоры, +Потом слов несколько, потом и разговоры, +А там и дружный смех, и песни вечерком, +И вальсы резвые, и шепот за столом, +И взоры томные, и ветреные речи, +На узкой лестнице замедленные встречи; +И дева в сумерки выходит на крыльцо: +Открыты шея, грудь, и вьюга ей в лицо! +Но бури севера не вредны русской розе. +Как жарко поцелуй пылает на морозе! +Как дева русская свежа в пыли снегов! + + + +Мороз и солнце; день чудесный! +Еще ты дремлешь, друг прелестный — +Пора, красавица, проснись: +Открой сомкнуты негой взоры +Навстречу северной Авроры, +Звездою севера явись! +Вечор, ты помнишь, вьюга злилась, +На мутном небе мгла носилась; +Луна, как бледное пятно, +Сквозь тучи мрачные желтела, +И ты печальная сидела — +А нынче… погляди в окно: +Под голубыми небесами +Великолепными коврами, +Блестя на солнце, снег лежит; +Прозрачный лес один чернеет, +И ель сквозь иней зеленеет, +И речка подо льдом блестит. +Вся комната янтарным блеском +Озарена. Веселым треском +Трещит затопленная печь. +Приятно думать у лежанки. +Но знаешь: не велеть ли в санки +Кобылку бурую запречь? +Скользя по утреннему снегу, +Друг милый, предадимся бегу +Нетерпеливого коня +И навестим поля пустые, +Леса, недавно столь густые, +И берег, милый для меня. + + + +Буря мглою небо кроет, +Вихри снежные крутя; +То, как зверь, она завоет, +То заплачет, как дитя, +То по кровле обветшалой +Вдруг соломой зашумит, +То, как путник запоздалый, +К нам в окошко застучит. +Наша ветхая лачужка +И печальна и темна. +Что же ты, моя старушка, +Приумолкла у окна? +Или бури завываньем +Ты, мой друг, утомлена, +Или дремлешь под жужжаньем +Своего веретена? +Выпьем, добрая подружка +Бедной юности моей, +Выпьем с горя; где же кружка? +Сердцу будет веселей. +Спой мне песню, как синица +Тихо за морем жила; +Спой мне песню, как девица +За водой поутру шла. +Буря мглою небо кроет, +Вихри снежные крутя; +То, как зверь, она завоет, +То заплачет, как дитя. +Выпьем, добрая подружка +Бедной юности моей, +Выпьем с горя; где же кружка? +Сердцу будет веселей. + + + +Сквозь волнистые туманы +Пробирается луна, +На печальные поляны +Льет печально свет она. +По дороге зимней, скучной +Тройка борзая бежит, +Колокольчик однозвучный +Утомительно гремит. +Что-то слышится родное +В долгих песнях ямщика: +То разгулье удалое, +То сердечная тоска… +Ни огня, ни черной хаты, +Глушь и снег… Навстречу мне +Только версты полосаты +Попадаются одне… +Скучно, грустно… Завтра, Нина, +Завтра к милой возвратясь, +Я забудусь у камина, +Загляжусь не наглядясь. +Звучно стрелка часовая +Мерный круг свой совершит, +И, докучных удаляя, +Полночь нас не разлучит. +Грустно, Нина: путь мой скучен, +Дремля смолкнул мой ямщик, +Колокольчик однозвучен, +Отуманен лунный лик. + + + +«Все мое», — сказало злато; +«Все мое», — сказал булат. +«Все куплю», — сказало злато; +«Все возьму», — сказал булат. + + + +Зорю бьют… из рук моих +Ветхий Данте выпадает, +На устах начатый стих +Недочитанный затих — +Дух далече улетает. +Звук привычный, звук живой, +Сколь ты часто раздавался +Там, где тихо развивался +Я давнишнею порой. + + + +И вот ущелье мрачных скал +Пред нами шире становится, +Но тише Терек злой стремится, +Луч солнца ярче засиял. + + + +I +И дале мы пошли — и страх обнял меня. +Бесенок, под себя поджав свое копыто, +Крутил ростовщика у адского огня. +Горячий капал жир в копченое корыто, +И лопал на огне печеный ростовщик. +А я: «Поведай мне: в сей казни что сокрыто?» +Виргилий мне: «Мой сын, сей казни смысл велик: +Одно стяжание имев всегда в предмете, +Жир должников своих сосал сей злой старик +И их безжалостно крутил на вашем свете». +Тут грешник жареный протяжно возопил: +«О, если б я теперь тонул в холодной Лете! +О, если б зимний дождь мне кожу остудил! +Сто на сто я терплю: процент неимоверный!» +Тут звучно лопнул он — я взоры потупил. +Тогда услышал я о диво! запах скверный, +Как будто тухлое разбилось яицо, +Иль карантинный страж курил жаровней серной. +Я, нос себе зажав, отворотил лицо. +Но мудрый вождь тащил меня все дале, дале — +И, камень приподняв за медное кольцо, +Сошли мы вниз — и я узрел себя в подвале. + + + +Тогда я демонов увидел черный рой, +Подобный издали ватаге муравьиной — +И бесы тешились проклятою игрой: +До свода адского касалася вершиной +Гора стеклянная, как Арарат остра — +И разлегалася над темною равниной. +И бесы, раскалив как жар чугун ядра, +Пустили вниз его смердящими когтями; +Ядро запрыгало — и гладкая гора, +Звеня, растрескалась колючими звездами. +Тогда других чертей нетерпеливый рой +За жертвой кинулся с ужасными словами. +Схватили под руки жену с ее сестрой, +И заголили их, и вниз пихнули с криком — +И обе, сидючи, пустились вниз стрелой… +Порыв отчаянья я внял в их вопле диком; +Стекло их резало, впивалось в тело им — +А бесы прыгали в веселии великом. +Я издали глядел — смущением томим. + + + +И останешься с вопросом +На брегу замерзлых вод: +«Мамзель Шредер с красным носом +Милых Вельо не ведет?» + + + +И я слыхал, что божий свет +Единой дружбою прекрасен, +Что без нее отрады нет, +Что жизни б путь нам был ужасен, +Когда б не тихой дружбы свет. +Но слушай — чувство есть другое: +Оно и нежит и томит, +В трудах, заботах и в покое +Всегда не дремлет и горит; +Оно мучительно, жестоко, +Оно всю душу в нас мертвит, +Коль язвы тяжкой и глубокой +Елей надежды не живит… +Вот страсть, которой я сгораю! +Я вяну, гибну в цвете лет, +Но исцелиться не желаю… + + + +Иван-Царевич по лесам, +И по полям, и по горам +За бурым волком раз гонялся. + + + +Играй, прелестное дитя, +Летай за бабочкой летучей, +Поймай, поймай ее шутя +Над розой колючей, +Потом на волю отпустя. +Но не советую тебе +Играть с уснувшим змием — +Завидуя его судьбе +Готовы +Искусным пойманный перстом… + + + +Сомненье, страх, порочную надежду +Уже в груди не в силах я хранить; +Неверная супруга я Филиппу, +И сына я его любить дерзаю! +Но как же зреть его и не любить? +Нрав пылкий, добрый, гордый, благородный, +Высокий ум, с наружностью прекрасной +Прекрасная душа… Зачем природа +И небеса таким тебя создали? +Что говорю? Ах! так ли я успею +Из глубины сердечной милый образ +Искоренить? — О, если пламень мой +Подозревать он станет! Перед ним +Всегда печальна я; но избегаю +Я встречи с ним. Он знает, что веселье +В Испании запрещено. Кто может +В душе моей читать? Ах, и самой +Не можно мне. И он, как и другие, +Обманется — и станет, как других, +Он убегать меня… Увы, мне, бедной! +Другого нет мне в горе утешенья, +Окроме слез, и слезы — преступленье. +Иду к себе: там буду на свободе… +Что вижу? Карл! — Уйдем, мне изменить +И речь и взор — все может: ах, уйдем. + + + +Если в жизни поднебесной +Существует дух прелестный, +То тебе подобен он; +Я скажу тебе резон: +Невозможно! + + + +Что же сухо в чаше дно? +Наливай мне, мальчик резвый, +Только пьяное вино +Раствори водою трезвой. +Мы не скифы, не люблю, +Други, пьянствовать бесчинно: +Нет, за чашей я пою +Иль беседую невинно. + + + +Узнают коней ретивых +По их выжженным таврам; +Узнают парфян кичливых +По высоким клобукам; +Я любовников счастливых +Узнаю по их глазам: +В них сияет пламень томный — +Наслаждений знак нескромный. + + + +Славная флейта, Феон, здесь лежит. Предводителя хоров +Старец, ослепший от лет, некогда Скирпал родил +И, вдохновенный, нарек младенца Феоном. За чашей +Сладостно Вакха и муз славил приятный Феон. +Славил и Ватала он, молодого красавца: прохожий! +Мимо гробницы спеша, вымолви: здравствуй, Феон! + + + +Нет ветра — синяя волна +На прах Афин катится; +Высокая могила зрится. + + + +Лагерь при Евфрате +Не пленяйся бранной славой, +О красавец молодой! +Не бросайся в бой кровавый +С карабахскою толпой! +Знаю, смерть тебя не встретит: +Азраил, среди мечей, +Красоту твою заметит — +И пощада будет ей! +Но боюсь: среди сражений +Ты утратишь навсегда +Скромность робкую движений, +Прелесть неги и стыда! + + + +Чистый лоснится пол; стеклянные чаши блистают; +Все уж увенчаны гости; иной обоняет, зажмурясь, +Ладана сладостный дым; другой открывает амфору, +Запах веселый вина разливая далече; сосуды +Светлой студеной воды, золотистые хлебы, янтарный +Мед и сыр молодой — все готово; весь убран цветами +Жертвенник. Хоры поют. Но в начале трапезы, о други, +Должно творить возлиянья, вещать благовещие речи, +Должно бессмертных молить, да сподобят нас чистой д��шою +Правду блюсти; ведь оно ж и легче. Теперь мы приступим: +Каждый в меру свою напивайся. Беда не велика +В ночь, возвращаясь домой, на раба опираться; но слава +Гостю, который за чашей беседует мудро и тихо! + + + +Не дорого ценю я громкие права, +От коих не одна кружится голова. +Я не ропщу о том, что отказали боги +Мне в сладкой участи оспоривать налоги +Или мешать царям друг с другом воевать; +И мало горя мне, свободно ли печать +Морочит олухов, иль чуткая цензура +В журнальных замыслах стесняет балагура. +Все это, видите ль, слова, слова, слова +Иные, лучшие, мне дороги права; +Иная, лучшая, потребна мне свобода: +Зависеть от царя, зависеть от народа — +Не все ли нам равно? Бог с ними. +Никому +Отчета не давать, себе лишь самому +Служить и угождать; для власти, для ливреи +Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи; +По прихоти своей скитаться здесь и там, +Дивясь божественным природы красотам, +И пред созданьями искусств и вдохновенья +Трепеща радостно в восторгах умиленья. +Вот счастье! вот права… +Hamlet. + + + +Прощай, отшельник бессарабской +Лукавый друг души моей. +Порадуй же меня не сказочкой арабской, +Но русской правдою твоей. + + + +Христос воскрес, питомец Феба! +Дай бог, чтоб милостию неба +Рассудок на Руси воскрес; +Он что-то, кажется, исчез. +Дай бог, чтобы во всей вселенной +Воскресли мир и тишина, +Чтоб в Академии почтенной +Воскресли члены ото сна; +Чтоб в наши грешны времена +Воскресла предков добродетель, +Чтобы Шихматовым назло +Воскреснул новый Буало — +Расколов, глупости свидетель; +А с ним побольше серебра +И золота et cetera. +Но да не будет воскресенья +Усопшей прозы и стихов. +Да не воскреснут от забвенья +Покойный господин Бобров, +Хвалы газетчика достойный, +И Николев, поэт покойный, +И беспокойный граф Хвостов, +И все, которые на свете +Писали слишком мудрено, +То есть и хладно и темно, +Что очень стыдно и грешно! + + + +С тобой мне вновь считаться довелось, +Певец любви то резвый, то унылый; +Играешь ты на лире очень мило, +Играешь ты довольно плохо в штос. +Пятьсот рублей, проигранных тобою, +Наличные свидетели тому. +Судьба моя сходна с твоей судьбою; +Сейчас, мой друг, увидишь почему. + + + +Проклятый город Кишенев! +Тебя бранить язык устанет. +Когда-нибудь на грешный кров +Твоих запачканных домов +Небесный гром конечно грянет, +И — не найду твоих следов! +Падут, погибнут пламенея, +И пестрый дом Варфоломея +И лавки грязные жидов: +Так, если верить Моисею, +Погиб несчастливый Содом. +Но с этим милым городком +Я Кишенев равнять не смею, +Я слишком с библией знаком, +И к лести вовсе не привычен. +Содом, ты знаешь, был отличен +Не только вежливым грехом, +Но просвещением, пирами, +Гостеприимными домами +И красотой нестрогих дев! +Как жаль, что ранними громами +Его сразил Еговы гнев! +В блистательном разврате света, +Хранимый богом человек +И член верховного совета, +Провел бы я смиренно век +В Париже ��етхого завета! +Но в Кишиневе, знаешь сам, +Нельзя найти ни милых дам, +Ни сводни, ни книгопродавца.- +Жалею о твоей судьбе! +Не знаю, придут ли к тебе +Под вечер милых три красавца; +Однако ж кое-как, мой друг, +Лишь только будет мне досуг, +Явлюся я перед тобою; +Тебе служить я буду рад — +Стихами, прозой, всей душою, +Но, Вигель — пощади мой зад! + + + +Здравствуй, Вульф, приятель мой! +Приезжай сюда зимой, +Да Языкова поэта +Затащи ко мне с собой +Погулять верхом порой, +Пострелять из пистолета. +Лайон, мой курчавый брат +Не михайловский приказчик, +Привезет нам, право, клад… +Что? — бутылок полный ящик. +Запируем уж, молчи! +Чудо — жизнь анахорета! +В Троегорском до ночи, +А в Михайловском до света; +Дни любви посвящены, +Ночью царствуют стаканы, +Мы же — то смертельно пьяны +То мертвецки влюблены. + + + +Любезный Вяземский, поэт и камергер… +Василья Львовича узнал ли ты манер? +Так некогда письмо он начал к камергеру, +Украшенну ключом за верность и за веру +Так солнце и на нас взглянуло из-за туч! +На заднице твоей сияет тот же ключ. +Ура! хвала и честь поэту-камергеру. +Пожалуй, от меня поздравь княгиню Веру. + + + +В глуши, измучась жизнью постной, +Изнемогая животом, +Я не парю — сижу орлом +И болен праздностью поносной. +Бумаги берегу запас, +Натугу вдохновенья чуждый, +Хожу я редко на Парнас, +И только за большою нуждой. +Но твой затейливый навоз +Приятно мне щекотит нос: +Хвостова он напоминает, +Отца зубастых голубей, +И дух мой снова позывает +Ко испражненью прежних дней. + + + +Сатирик и поэт любовный, +Наш Аристип и Асмодей, +Ты не племянник Анны Львовны, +Покойной тетушки моей. +Писатель нежный, тонкий, острый, +Мой дядюшка — не дядя твой, +Но, милый,- музы наши сестры, +Итак, ты все же братец мой. + + + +В стране, где Юлией венчанный +И хитрым Августом изгнанный +Овидий мрачны дни влачил, +Где элегическую лиру +Глухому своему кумиру +Он малодушно посвятил, +Далече северной столицы +Забыл я вечный ваш туман, +И вольный глас моей цевницы +Тревожит сонных молдаван. +Все тот же я — как был и прежде; +С поклоном не хожу к невежде, +С Орловым спорю, мало пью, +Октавию — в слепой надежде — +Молебнов лести не пою. +И дружбе легкие посланья +Пишу без строгого старанья. +Ты, коему судьба дала +И смелый ум и дух высокой, +И важным песням обрекла, +Отраде жизни одинокой; +О ты, который воскресил +Ахилла призрак величавый, +Гомера музу нам явил +И смелую певицу славы +От звонких уз освободил, — +Твой глас достиг уединенья, +Где я сокрылся от гоненья +Ханжи и гордого глупца, +И вновь он оживил певца, +Как сладкий голос вдохновенья. +Избранник Феба! твой привет, +Твои хвалы мне драгоценны; +Для муз и дружбы жив поэт. +Его враги ему презренны — +Он музу битвой площадной +Не унижает пред народом; +И поучительной лозой +Зоила хлещет — мимоходом. + + + +Зима мне рыхлою стеною +К воротам заградила путь; +Пока тропинки пред собою +Не протопчу я как-нибудь, +Сижу я дома, как бездельник; +Но ты, душа души моей, +Узнай, что будет в понедельник, +Что скажет наш Варфоломей. + + + +Блажен, кто в шуме городском +Мечтает об уединенье, +Кто видит только в отдаленье +Пустыню, садик, сельский дом, +Холмы с безмолвными лесами, +Долину с резвым ручейком +И даже… стадо с пастухом! +Блажен, кто с добрыми друзьями +Сидит до ночи за столом +И над славенскими глупцами +Смеется русскими стихами; +Блажен, кто шумную Москву +Для хижинки не покидает… +И не во сне, а наяву +Свою любовницу ласкает! + + + +Ты издал дядю моего: +Творец «Опасного соседа» +Достоин очень был того, +Хотя покойная Беседа +И не заметила его. — +Теперь издай меня, приятель, +Плоды пустых моих трудов, +Но ради Феба, мой Плетнев, +Когда ж ты будешь свой издатель? + + + +Прости, украинский мудрец, +Наместник Феба и Приапа! +Твоя соломенная шляпа +Покойней, чем иной венец; +Твой Рим — деревня; ты мой папа, +Благослови ж меня, певец! + + + +От вас узнал я плен Варшавы. +Вы были вестницею славы +И вдохновеньем для меня. + + + +У Гальяни иль Кольони +Закажи себе в Твери +С пармазаном макарони, +Да яичницу свари. +На досуге отобедай +У Пожарского в Торжке. +Жареных котлет отведай именно котлет +И отправься налегке. +Как до Яжельбиц дотащит +Колымагу мужичок, +То-то друг мой растаращит +Сладострастный свой глазок! +Поднесут тебе форели! +Тотчас их варить вели, +Как увидишь: посинели, +Влей в уху стакан шабли. +Чтоб уха была по сердцу, +Можно будет в кипяток +Положить немного перцу, +Луку маленькой кусок. +Яжельбицы — первая станция после Валдая. +— В Валдае спроси, есть ли свежие сельди? если же нет, +У податливых крестьянок +Чем и славится Валдай +К чаю накупи баранок +И скорее поезжай. + + + +Горишь ли ты, лампада наша, +Подруга бдений и пиров? +Кипишь ли ты, златая чаша, +В руках веселых остряков? +Все те же ль вы, друзья веселья, +Друзья Киприды и стихов? +Часы любви, часы похмелья +По прежнему ль летят на зов +Свободы, лени и безделья? +В изгнаньи скучном, каждый час +Горя завистливым желаньем, +Я к вам лечу воспоминаньем, +Воображаю, вижу вас: +Вот он, приют гостеприимный, +Приют любви и вольных муз, +Где с ними клятвою взаимной +Скрепили вечный мы союз, +Где дружбы знали мы блаженство, +Где в колпаке за круглый стол +Садилось милое равенство, +Где своенравный произвол +Менял бутылки, разговоры, +Рассказы, песни шалуна; +И разгорались наши споры +От искр, и шуток, и вина. +Вновь слышу, верные поэты, +Ваш очарованный язык… +Налейте мне вина кометы, +Желай мне здравия, калмык! + + + +Смирдин меня в беду поверг; +У торгаша сего семь пятниц на неделе, +Его четверг на самом деле +Есть после дождичка четверг. + + + +Покров, упитанный язвительною кровью, +Кентавра мстящий дар, ревнивою любовью +Алкиду передан. Алкид его приял. +В божественной крови яд быстрый побежал. +Се — ярый мученик, в ночи скитаясь, воет; +Стопами тяжки��и вершину Эты роет; +Гнет, ломит древеса; исторженные пни +Высоко громоздит; его рукой они +В костер навалены; он их зажег; он всходит; +Недвижим на костре он в небо взор возводит; +Под мышцей палица; в ногах немейский лев +Разостлан. Дунул ветр; поднялся свист и рев; +Треща горит костер; и вскоре пламя, воя, +Уносит к небесам бессмертный дух героя. + + + +Известно буди всем, кто только ходит к нам: +Ногами не топтать парчового дивана, +Который получил мой праотец Фатам +В дар от персидского султана. + + + +«Все миновалось +Мимо промчалось +Время любви. +Страсти мученья! +В мраке забвенья +Скрылися вы. +Так я премены +Сладость вкусил; +Гордой Елены +Цепи забыл. +Сердце, ты в воле! +Все позабудь; +В новой сей доле +Счастливо будь. +Только весною +Зефир младою +Розой пленен; +В юности страстной +Был я прекрасной +В сеть увлечен. +Нет, я не буду +Впредь воздыхать, +Страсть позабуду; +Полно страдать! +Скоро печали +Встречу конец. +Ах! для тебя ли, +Юный певец, +Прелесть Елены +Розой цветет? +Пусть весь народ, +Ею прельщенный, +Вслед за мечтой +Мчится толпой; +В мирном жилище, +На пепелище, +В чаще простой +Стану в смиренье +Черпать забвенье +И — для друзей +Резвой рукою +Двигать струною +Арфы моей». +В скучной разлуке +Так я мечтал, +В горести, в муке +Себя услаждал; +В сердце возжжеиный +Образ Елены +Мнил истребить. +Прошлой весною +Юную Хлою +Вздумал любить. +Как ветерочек +Ранней порой +Гонит листочек +С резвой волной, +Так непрестанно +Непостоянный +Страстью играл, +Лилу, Темиру, +Всех обожал, +Сердце и лиру +Всем посвящал. +Что же? — напрасно +С груди прекрасной +Шаль я срывал. +Тщетны измены! +Образ Елены +В сердце пылал! +Ах! возвратися, +Радость очей, +Хладна, тронися +Грустью моей. +Тщетно взывает +Бедный певец! +Нет! не встречает +Мукам конец… +Так! до могилы +Грустен, унылый, +Крова ищи! +Всеми забытый, +Терном увитый, +Цепи влачи… + + + +Умножайте шум и радость; +Пойте песни в добрый час: +Дружба, грация и младость +Именинницы у нас. +Между тем дитя крылато, +Вас приветствуя, друзья, +Втайне думает: когда-то +Именинник буду я! + + + +На языке, тебе невнятном, +Стихи прощальные пишу, +Но в заблуждении приятном +Вниманья твоего прошу: +Мой друг, доколе не увяну, +В разлуке чувство погубя, +Боготворить не перестану +Тебя, мой друг, одну тебя. +На чуждые черты взирая, +Верь только сердцу моему, +Как прежде верила ему, +Его страстей не понимая. + + + +Вечерня отошла давно, +Но в кельях тихо и темно. +Уже и сам игумен строгий +Свои молитвы прекратил +И кости ветхие склонил, +Перекрестясь, на одр убогий. +Кругом и сон и тишина, +Но церкви дверь отворена; +Трепещет . . . луч лампады, +И тускло озаряет он +И темну живопись икон, +И позлащенные оклады. +И раздается в тишине +То тяжкий вздох, то шепот важный, +И мрачно дремлет в вышине +Старинный свод, глухой и влажный. +Стоят за клиросом чернец +И грешник — неподвижны оба — +И шепот их, как глас из гроба, +И грешник бледен, как мертвец. +Монах +Несчастный — полно, перестань, +Ужасна исповедь злодея! +Заплачена тобою дань +Тому, кто, в злобе пламенея, +Лукаво грешника блюдет +И к вечной гибели ведет. +Смирись! опомнись! время, время, +Раскаянья . . . . покров +Я разрешу тебя — грехов +Сложи мучительное бремя. + + + +Священник +Кто ты, мой сын? +Стихотворец +Отец, я бедный однодворец, +Сперва подьячий был, а ныне стихотворец. +Довольно в целый год бумаги исчертил; +Пришел покаяться — я много нагрешил. +Священник +Поближе; наперед скажи мне откровенно, +Намерен ли себя исправить непременно? +Стихотворец +Отец, я духом слаб, не смею слова дать. +Священник +Старался ль ты закон господний соблюдать +И, кроме вышнего, не чтить другого бога? +Стихотворец +Ах, с этой стороны я грешен очень много; +Мне богом было — я, любви предметом — я, +В я заключалися и братья и друзья, +Лишь я был мой и царь и демон обладатель; +А что всего тошней, лишь я был мой читатель. +Священник +Вторую заповедь исполнил ли, мой сын? +Стихотворец +Кумиров у меня бывало не один: +Любил я золото и знатным поклонялся, +Во всякой песенке Глафирами пленялся, +Которых от роду хотя и не видал, +Но тем не менее безбожно обожал. +Священник +А имя божие? +Стихотворец +Когда не доставало +Иль рифмы, иль стопы, то, признаюсь, бывало, +И имя божие вклею в упрямый стих. +Священник +А часто ль? +Стихотворец +Да во всех элегиях моих; +Там можешь, батюшка, прочесть на каждой строчке +«Увы!» и «се», и «ах», «мой бог!», тире да точки. +Священник +Нехорошо, мой сын! А чтишь ли ты родных? +Стихотворец +Немного; да к тому ж не знаю вовсе их, +Зато своих я чад люблю и чту душою. +Священник +Как время проводил? +Стихотворец +Я летом и зимою +Пять дней пишу, пишу, печатаю в шестой, +Чтоб с горем пополам насытиться в седьмой. +А в церковь некогда: в передней Глазунова +Я по три жду часа с лакеями Графова. +Священник +Убийцей не был ли? +Стихотворец +Ах, этому греху, Отец, причастен я, покаюсь на духу. +Приятель мой Дамон лежал при смерти болен. +Я навестил его: он очень был доволен; +Желая бедному страдальцу угодить. +Я оду стал ему торжественно твердить, +И что же? Бедный друг! Он со строфы начальной +Поморщился, кряхтел… и умер. +Священник +Не похвально. +Но вот уж грех прямой: да ты ж прелюбодей! +Твои стихи… +Стихотворец +Все лгут, а на душе моей, +Ей-богу, я греха такого не имею; +По моде лишний грех взвалил себе на шею. +А правду вымолвить — я сущий Эпиктет, +Воды не замутишь, предобренький поэт. +Священник +Да, лгать нехорошо. Скажи мне, бога ради: +Соблюл ли заповедь хоть эту: +не укради? +Стихотворец +Ах, батюшка, грешон! Я краду иногда! +К тому приучены все наши господа, +Словцо из Коцебу, стих целый из Вольтера, +И даже у своих; не надобно примера. +Да как же без того, бедняжкам, нам писать? +Как мало своего — придется занимать. +Священник +Нехорошо, мой сын, на счет чужой лениться. +Советую тебе скорее отучиться +От этого греха. На друга своего +Не доносил ли ты и ложного чего? +Стихотворец +Лукавый соблазнил. Я малый не богатый — +За деньги написал посланье длинновато, +В котором Мевия усердно утешал — +Он, батюшка, жену недавно потерял. +Я публике донес, что бедный горько тужит, +А он от радости молебны богу служит. +Священник +Вперед не затевай, мой сын, таких проказ. +Завидовал ли ты? +Стихотворец +Завидовал не раз, +Греха не утаю, — богатому соседу. +Хоть не ослу его, но жирному обеду +И бронзе, деревням и рыжей четверне, +Которых не иметь мне даже и во сне. +Завидовал купцу, беспечному монаху, +Глупцу, заснувшему без мыслей и без страху, +И, словом, всякому, кто только не поэт. +Священник +Худого за собой не знаешь больше? +Стихотворец +Нет, +Во всем покаялся; греха не вспомню боле, +Я вечно трезво жил, постился поневоле, +И ближним выгоду не раз я доставлял: +Частенько одами несчастных усыплял. +Священник +Послушай же теперь полезного совета: +Будь добрый человек из грешного поэта. + + + +Издавна мудрые искали +Забытых истины следов +И долго, долго толковали +Давнишни толки стариков. +Твердили: «Истина святая +В колодез убралась тайком», +И, дружно воду выпивая, +Кричали: «Здесь ее найдем!» +Но кто-то, смертных благодетель +И чуть ли не старик Силен, +Их важной глупости свидетель, +Водой и криком утомлен, +Оставил невидимку нашу, +Подумал первый о вине +И, осушив до капли чашу, +Увидел истину на дне. + + + +Внимает он привычным ухом +Свист; +Марает он единым духом +Лист; +Потом всему терзает свету +Слух; +Потом печатает — и в Лету +Бух! + + + +Итак, я счастлив был, итак, я наслаждался, +Отрадой тихою, восторгом упивался… +И где веселья быстрый день? +Промчался лётом сновиденья, +Увяла прелесть наслажденья, +И снова вкруг меня угрюмой скуки тень! + + + +Вам восемь лет, а мне семнадцать било. +И я считал когда-то восемь лет; +Они прошли. В судьбе своей унылой, +Бог знает как, я ныне стал поэт. +Не возвратить уже того, что было, +Уже я стар, мне незнакома ложь: +Так верьте мне — мы спасены лишь верой. +Послушайте: Амур, как вы, хорош; +Амур дитя, Амур на вас похож — +В мои лета вы будете Венерой. +Но если только буду жив, +Всевышней благостью Зевеса, +И столько же красноречив — +Я напишу вам, баронесса, +В латинском вкусе мадригал, +Чудесный, вовсе без искусства — +Не много истинных похвал, +Но много истинного чувства. +Скажу я: «Ради ваших глаз, +О баронесса! ради балов, +Когда мы все глядим на вас, +Взгляните на меня хоть раз +В награду прежних мадригалов». +Когда ж Амур и Гименей +В прелестной Марии моей +Поздравят молодую даму,— +Удастся ль мне под старость дней +Вам посвятить эпиталаму? + + + +Стих каждый в повести твоей +Звучит и блещет, как червонец. +Твоя чухоночка, ей-ей, +Гречанок Байрона милей, +А твой зоил прямой чухонец. + + + +Философ резвый и пиит, +Парнасский счастливый ленивец, +Харит изнеженный любимец, +Наперсник милых аонид! +Почто на арфе златострунной +Умолкнул, радости певец? +Ужель и ты, мечтатель юный, +Расстался с Фебом наконец? +Уже с венком из роз душистых, +Меж кудрей вьющихся, златых, +Под тенью тополов ветвистых, +В кругу красавиц молодых, +Заздравным не стучишь фиалом, +Любовь и Вакха не поешь; +Довольный счастливым началом, +Цветов парнасских вновь не рвешь; +Не слышен наш Парни российский! +Пой, юноша,— певец тиисский +В тебя влиял свой нежный дух. +С тобою твой прелестный друг, +Лилета, красных дней отрада: +Певцу любви любовь награда. +Настрой же лиру. По струнам +Летай игривыми перстами, +Как вешний зефир по цветам, +И сладострастными стихами, +И тихим шепотом любви +Лилету в свой шалаш зови. +И звезд ночных при бледном свете, +Плывущих в дальной вышине, +В уединенном кабинете, +Волшебной внемля тишине, +Слезами счастья. Грудь прекрасной, +Счастливец милый, орошай; +Но, упоен любовью страстной, +И нежных муз не забывай; +Любви нет боле счастья в мире: +Люби — и пой ее на лире. +Когда ж к тебе в досужный час +Друзья знакомые сберутся, +И вины пенные польются, +От плена с треском свободясь, +Описывай в стихах игривых +Веселье, шум гостей болтливых +Вокруг накрытого стола, +Стакан, кипящий пеной белой, +И стук блестящего стекла. +И гости дружно стих веселый, +Бокал в бокал ударя в лад, +Нестройным хором повторят. +Поэт! В твоей предметы воле, +Во звучны струны смело грянь, +С Жуковским пой кроваву брань +И грозну смерть на ратном поле, +И ты в строях ее встречал, +И ты, постигнутый судьбою, +Как росс, питомцем славы пал! +Ты пал и хладною косою +Едва скошенный не увял! +Иль, вдохновенный Ювеналом, +Вооружись сатиры жалом, +Подчас прими ее свисток, +Рази, осмеивай порок, +Шутя, показывай смешное +И, если можно, нас исправь. +Но Третьяковского оставь +В столь часто рушимом покое. +Увы! Довольно без него +Найдем бессмысленных поэтов, +Довольно в мире есть предметов, +Пера достойных твоего! +Но что!., цевницею моею, +Безвестный в мире сем поэт, +Я песни продолжать не смею. +Прости — но помни мой совет: +Доколе, музами любимый, +Ты пиэрид горишь огнем, +Доколь, сражен стрелой незримой, +В подземный ты не снидешь дом, +Мирские забывай печали, +Игран: тебя младой Назон +Эрот и грации венчали, +А лиру строил Аполлон. + + + +Напрасно видишь тут ошибку: +Рука искусства навела +На мрамор этих уст улыбку, +А гнев на хладный лоск чела. +Недаром лик сей двуязычен. +Таков и был сей властелин: +К противочувствиям привычен, +В лице и в жизни арлекин. + + + +Москва +От северных оков освобождая мир, +Лишь только на поля, струясь, дохнет зефир, +Лишь только первая позеленеет липа, +К тебе, приветливый потомок Аристиппа, +К тебе явлюся я; увижу сей дворец, +Где циркуль зодчего, палитра и резец +Ученой прихоти твоей повиновались +И вдохновенные в волшебстве состязались. +Ты понял жизни цель: счастливый человек, +Для жизни ты живешь. Свой долгий ��сный век +Еще ты смолоду умно разнообразил, +Искал возможного, умеренно проказил; +Чредою шли к тебе забавы и чины. +Посланник молодой увенчанной жены, +Явился ты в Ферней — и циник поседелый, +Умов и моды вождь пронырливый и смелый, +Свое владычество на Севере любя, +Могильным голосом приветствовал тебя. +С тобой веселости он расточал избыток, +Ты лесть его вкусил, земных богов напиток. +С Фернеем распростясь, увидел ты Версаль. +Пророческих очей не простирая вдаль, +Там ликовало все. Армида молодая, +К веселью, роскоши знак первый подавая, +Не ведая, чему судьбой обречена, +Резвилась, ветреным двором окружена. +Ты помнишь Трианон и шумные забавы? +Но ты не изнемог от сладкой их отравы; +Ученье делалось на время твой кумир: +Уединялся ты. За твой суровый пир +То чтитель промысла, то скептик, то безбожник, +Садился Дидерот на шаткий свой треножник, +Бросал парик, глаза в восторге закрывал +И проповедывал. И скромно ты внимал +За чашей медленной афею иль деисту, +Как любопытный скиф афинскому софисту. +Но Лондон звал твое внимание. Твой взор +Прилежно разобрал сей двойственный собор: +Здесь натиск пламенный, а там отпор суровый, +Пружины смелые гражданственности новой. +Скучая, может быть, над Темзою скупой, +Ты думал дале плыть. Услужливый, живой, +Подобный своему чудесному герою, +Веселый Бомарше блеснул перед тобою. +Он угадал тебя: в пленительных словах +Он стал рассказывать о ножках, о глазах, +О неге той страны, где небо вечно ясно, +Где жизнь ленивая проходит сладострастно, +Как пылкий отрока восторгов полный сон, +Где жены вечером выходят на балкон, +Глядят и, не страшась ревнивого испанца, +С улыбкой слушают и манят иностранца. +И ты, встревоженный, в Севиллу полетел. +Благословенный край, пленительный предел! +Там лавры зыблются, там апельсины зреют… +О, расскажи ж ты мне, как жены там умеют +С любовью набожность умильно сочетать, +Из-под мантильи знак условный подавать; +Скажи, как падает письмо из-за решетки, +Как златом усыплен надзор угрюмой тетки; +Скажи, как в двадцать лет любовник под окном +Трепещет и кипит, окутанный плащом. +Все изменилося. Ты видел вихорь бури, +Падение всего, союз ума и фурий, +Свободой грозною воздвигнутый закон, +Под гильотиною Версаль и Трианон +И мрачным ужасом смененные забавы. +Преобразился мир при громах новой славы. +Давно Ферней умолк. Приятель твой Вольтер, +Превратности судеб разительный пример, +Не успокоившись и в гробовом жилище, +Доныне странствует с кладбища на кладбище. +Барон д’Ольбах, Морле, Гальяни, Дидерот, +Энциклопедии скептической причет, +И колкий Бомарше, и твой безносый Касти, +Все, все уже прошли. Их мненья, толки, страсти +Забыты для других. Смотри: вокруг тебя +Все новое кипит, былое истребя. +Свидетелями быв вчерашнего паденья, +Едва опомнились младые поколенья. +Жестоких опытов сбирая поздний плод, +Они торопятся с расходом свесть пр��ход. +Им некогда шутить, обедать у Темиры +Иль спорить о стихах. Звук новой, чудной лиры, +Звук лиры Байрона развлечь едва их мог. +Один все тот же ты. Ступив за твой порог, +Я вдруг переношусь во дни Екатерины. +Книгохранилище, кумиры, и картины, +И стройные сады свидетельствуют мне, +Что благосклонствуешь ты музам в тишине, +Что ими в праздности ты дышишь благородной. +Я слушаю тебя: твой разговор свободный +Исполнен юности. Влиянье красоты +Ты живо чувствуешь. С восторгом ценишь ты +И блеск Алябьевой и прелесть Гончаровой. +Беспечно окружась Корреджием, Кановой, +Ты, не участвуя в волнениях мирских, +Порой насмешливо в окно глядишь на них +И видишь оборот во всем кругообразный. +Так, вихорь дел забыв для муз и неги праздной, +В тени порфирных бань и мраморных палат, +Вельможи римские встречали свой закат. +И к ним издалека то воин, то оратор, +То консул молодой, то сумрачный диктатор +Являлись день-другой роскошно отдохнуть, +Вздохнуть о пристани и вновь пуститься в путь. + + + +Вот, Зина, вам совет: играйте, +Из роз веселых заплетайте +Себе торжественный венец — +И впредь у нас не разрывайте +Ни мадригалов, ни сердец. + + + +Так море, древний душегубец, +Воспламеняет гений твой? +Ты славишь лирой золотой +Нептуна грозного трезубец. +Не славь его. В наш гнусный век +Седой Нептун земли союзник. +На всех стихиях человек — +Тиран, предатель или узник. + + + +Пускай угрюмый рифмотвор, +Повитый маком и крапивой, +Холодных од творец ретивый, +На скучный лад сплетая вздор, +Зовет обедать генерала,— +О Галич, верный друг бокала +И жирных утренних пиров, +Тебя зову, мудрец ленивый, +В приют поэзии счастливый, +Под отдаленный неги кров. +Давно в моем уединенье, +В кругу бутылок и друзей, +Не зрели кружки мы твоей, +Подруги долгих наслаждений +Острот и хохота гостей. +В тебе трудиться нет охоты; +Садись на тройку злых коней, +Оставь Петрополь и заботы, +Лети в счастливый городок. +Зайди к жиду Золотареву, +В его, всем общий, уголок; +Мы там, собравшися в кружок, +Прольем вина струю багрову, +И с громом двери на замок +Запрет веселье молодое. +И хлынет пиво золотое, +И гордый на столе пирог +Друзей стесненными рядами, +Сверкая светлыми ножами, +С тобою храбро осадим +И мигом стены разгромим; +Когда ж, вином отягощенный, +С главой, в колени преклоненной, +Захочешь в мире отдохнуть +И, опускаяся в подушку, +Дабы спокойнее заснуть, +Уронишь налитую кружку +На старый бархатный диван,— +Тогда послания, куплеты, +Баллады, басенки, сонеты +Покинут скромный наш карман, +И крепок сон ленивца будет! +Но рюмок звон тебя разбудит, +Ты вскочишь с бодрой головой, +Оставишь смятую подушку — +Подымешь милую подружку — +И в келье снова пир горой. +О Галич, время невозвратно, +И близок, близок грозный час, +Когда, неслыша славы глас, +Покину кельи кров приятный, +Татарский сброшу свой халат. +Простите, девственные музы! +Прости, приют младых отрад! +Надену узкие рейтузы, +Завью в колечки гордый ус, +Заблещет пара эполетов, +И я — питомец важных Муз — +В числе воюющих корнетов! +О Галич, Галич! поспешай! +Тебя зовут и сон ленивый, +И друг ни скромный, ни спесивый, +И кубок полный через край! + + + +О Делия драгая! +Спеши, моя краса; +Звезда любви златая +Взошла на небеса; +Безмолвно месяц покатился; +Спеши, твой Аргус удалился, +И сон сомкнул его глаза. +Под сенью потаенной +Дубравной тишины, +Где ток уединенный +Сребристыя волны +Журчит с унылой Филомелой, +Готов приют любви веселый +И блеском освещен луны. +Накинет тени ночи +Покровы нам свои, +И дремлют сени рощи, +И быстро миг любви +Летит,— я весь горю желаньем, +Спеши, о Делия! свиданьем, +Спеши в объятия мои. + + + +Блажен, кто с юных лет увидел пред собою +Извивы темные двухолмной высоты, +Кто жизни в тайный путь с невинною душою +Пустился пленником мечты! +Наперснику богов безвестны бури злые, +Над ним их промысел, безмолвною порой +Его баюкают Камены молодые +И с перстом на устах хранят певца покой. +Стыдливой Грации внимает он советы +И, чувствуя в груди огонь еще младой, +Восторженный поет на лире золотой. +О Дельвиг! счастливы поэты! +Мой друг, и я певец! и мой смиренный путь +В цветах украсила богиня песнопенья, +И мне в младую боги грудь +Влияли пламень вдохновенья. +В младенчестве моем я чувствовать умел, +Всё жизнью вкруг меня дышало, +Всё резвый ум обворожало. +И первую черту я быстро пролетел. +С какою тихою красою +Минуты детства протекли; +Хвала, о боги! вам, вы мощною рукою +От ярых гроз мирских невинность отвели. +Но всё прошло — и скрылись в темну даль +Свобода, радость, восхищенье; +Другим и юность наслажденье: +Она мне мрачная печаль! +Так рано зависти увидеть зрак кровавый +И низкой клеветы во мгле сокрытый яд. +Нет, нет! ни счастием, ни славой +Не буду ослеплен. Пускай они манят +На край погибели любимцев обольщенных. +Исчез священный жар! +Забвенью сладких песней дар +И голос струн одушевленных! +Во прах и лиру и венец! +Пускай не будут знать, что некогда певец, +Враждою, завистью на жертву обреченный, +Погиб на утре лет. +Как ранний на поляне цвет, +Косой безвременно сраженный. +И тихо проживу в безвестной тишине; +Потомство грозное не вспомнит обо мне, +И гроб несчастного, в пустыне мрачной, дикой, +Забвенья порастет ползущей повиликой! + + + +Послушай, муз невинных +Лукавый духовник: +Жилец полей пустынных, +Поэтов грешный лик +Умножил я собою, +И я главой поник +Пред милою мечтою; +Мой дядюшка-поэт +На то мне дал совет +И с музами сосватал. +Сначала я шалил, +Шутя стихи кроил, +А там их напечатал, +И вот теперь я брат +Бестолкову пустому, +Тому, сему, другому, +Да я ж и виноват! +Спасибо за посланье — +Но что мне пользы в том? +На грешника потом +Ведь станут в посмеянье +Указывать перстом! +Изменник! с Аполлоном +Ты, видно, заодно; +А мне прослыть Прадоном +Отныне суждено. +Везде беды застану! +Увы ��не, метроману, +Куда сокроюсь я? +Предатели-друзья +Невинное творенье +Украдкой в город шлют +И плод уединенья +Тесненью предают,— +Бумагу убивают! +Поэта окружают +С улыбкой остряки. +«Ах, сударь! мне сказали, +Вы пишете стишки; +Увидеть их нельзя ли? +Вы в них изображали, +Конечно, ручейки, +Конечно, василечек +Иль тихий ветерочек, +И рощи, и цветки…» +О Дельвиг! начертали +Мне музы мой удел; +Но ты ль мои печали +Умножить захотел? +В объятиях Морфея +Беспечный дух лелея, +Еще хоть год один +Позволь мне полениться +И негой насладиться,— +Я, право, неги сын! +А там, хоть нет охоты, +Но придут уж заботы +Со всех ко мне сторон: +И буду принужден +С журналами сражаться, +С газетой торговаться, +С Графовым восхищаться… +Помилуй, Аполлон! + + + +Арист! и ты в толпе служителей Парнаса! +Ты хочешь оседлать упрямого Пегаса; +За лаврами спешишь опасною стезей, +И с строгой критикой вступаешь смело в бой! +Арист, поверь ты мне, оставь перо, чернилы, +Забудь ручьи, леса, унылые могилы, +В холодных песенках любовью не пылай; +Чтоб не слететь с горы, скорее вниз ступай! +Довольно без тебя поэтов есть и будет; +Их напечатают — и целый свет забудет. +Быть может, и теперь, от шума удалясь +И с глупой музою навек соединясь, +Под сенью мирною Минервиной эгиды +Сокрыт другой отец второй «Тилемахиды» . +Страшися участи бессмысленных певцов, +Нас убивающих громадою стихов! +Потомков поздных дань поэтам справедлива; +На Пинде лавры есть, но есть там и крапива. +Страшись бесславия!- Что, если Аполлон, +Услышав, что и ты полез на Геликон, +С презреньем покачав кудрявой головою, +Твой гений наградит — спасительной лозою? +Но что? ты хмуришься и отвечать готов; +«Пожалуй,- скажешь мне,- не трать излишних слов; +Когда на что решусь, уж я не отступаю, +И знай, мой жребий пал, я лиру избираю. +Пусть судит обо мне как хочет целый свет, +Сердись, кричи, бранись,- а я таки поэт». +Арист, не тот поэт, кто рифмы плесть умеет +И, перьями скрыпя, бумаги не жалеет. +Хорошие стихи не так легко писать, +Как Витгенштеину французов побеждать. +Меж тем как Дмитриев, Державин, Ломоносов. +Певцы бессмертные, и честь, и слава россов, +Питают здравый ум и вместе учат нас, +Сколь много гибнет книг, на свет едва родясь! +Творенья громкие Рифматова, Графова +С тяжелым Бибрусом гниют у Глазунова; +Никто не вспомнит их, не станет вздор читать, +И Фебова на них проклятия печать. +Положим, что, на Пинд взобравшися счастливо, +Поэтом можешь ты назваться справедливо: +Все с удовольствием тогда тебя прочтут. +Но мнишь ли, что к тебе рекой уже текут +За то, что ты поэт, несметные богатства, +Что ты уже берешь на откуп государства, +В железных сундуках червонцы хоронишь +И, лежа на боку, покойно ешь и спишь? +Не так, любезный друг, писатели богаты; +Судьбой им не даны ни мраморны палаты, +Ни чистым золотом набиты сундуки: +Лачужка под землей, высоки чердаки — +Вот пышны их дворцы, великолеп��ы залы. +Поэтов — хвалят все, питают — лишь журналы; +Катится мимо их Фортуны колесо; +Родился наг и наг ступает в гроб Руссо; +Камоэнс с нищими постелю разделяет; +Костров на чердаке безвестно умирает, +Руками чуждыми могиле предан он: +Их жизнь — ряд горестей, гремяща слава — сон. +Ты, кажется, теперь задумался немного. +«Да что же,- говоришь,- судя о всех так строго, +Перебирая всё, как новый Ювенал, +Ты о поэзии со мною толковал; +А сам, поссорившись с парнасскими сестрами, +Мне проповедовать пришел сюда стихами? +Что сделалось с тобой? В уме ли ты иль нет?» +Арист, без дальних слов, вот мой тебе ответ: +В деревне, помнится, с мирянами простыми, +Священник пожилой и с кудрями седыми, +В миру с соседями, в чести, довольстве жил +И первым мудрецом у всех издавна слыл. +Однажды, осушив бутылки и стаканы, +Со свадьбы, под вечер, он шел немного пьяный; +Попалися ему навстречу мужики. +«Послушай, батюшка,- сказали простяки,- +Настави грешных нас — ты пить ведь запрещаешь +Быть трезвым всякому всегда повелеваешь, +И верим мы тебе: да что ж сегодня сам…» +— «Послушайте,- сказал священник мужикам,- +Как в церкви вас учу, так вы и поступайте, +Живите хорошо, а мне — не подражайте». +И мне то самое пришлося отвечать; +Я не хочу себя нимало оправдать: +Счастлив, кто, ко стихам не чувствуя охоты, +Проводит тихой век без горя, без заботы, +Своими одами журналы не тягчит, +И над экспромптами недели не сидит! +Не любит он гулять по высотам Парнаса, +Не ищет чистых муз, ни пылкого Пегаса, +Его с пером в руке Рамаков не страшит; +Спокоен, весел он. Арист, он — не пиит. +Но полно рассуждать — боюсь тебе наскучить +И сатирическим пером тебя замучить. +Теперь, любезный друг, я дал тебе совет. +Оставишь ли свирель, умолкнешь или нет? +Подумай обо всем и выбери любое: +Быть славным — хорошо, спокойным — лучше вдвое. + + + +Дитя харит и вдохновенья, +В порыве пламенной души, +Небрежной кистью наслажденья +Мне друга сердца напиши; +Красу невинности прелестной, +Надежды милые черты, +Улыбку радости небесной +И взоры самой красоты. +Вкруг тонкого Гебеи стана +Венерин пояс повяжи, +Сокрытый прелестью Альбана +Мою царицу окружи. +Прозрачны волны покрывала +Накинь на трепетную грудь, +Чтоб и под ним она дышала, +Хотела тайно воздохнуть. +Представь мечту любви стыдливой, +И той, которую дышу. +Рукой любовника счастливой +Внизу я имя подпишу. + + + +Благослови, поэт! В тиши парнасской сени +Я с трепетом склонил пред музами колени. +Опасною тропой с надеждой полетел, +Мне жребий вынул Феб, и лира мой удел. +Страшусь, неопытный, бесславного паденья, +Но пылкого смирить не в силах я влеченья, +Не грозный приговор на гибель внемлю я; +Сокрытого в веках священный судия +Страж верный прошлых лет, наперсник муз любимый +И бледной зависти предмет неколебимый +Приветливым меня вниманьем ободрил; +И Дмитрев слабый дар с улыбкой похвалил; +И славный старец н��ш, царей певец избранный . +Крылатым гением и грацией венчанный, +В слезах обнял меня дрожащею рукой +И счастье мне предрек, незнаемое мной. +И ты, природою на песни обреченный! +Не ты ль мне руку дал в завет любви священный? +Могу ль забыть я час, когда перед тобой +Безмолвный я стоял, и молнийной струей +Душа к возвышенной душе твоей летела +И, тайно съединясь, в восторгах пламенела,— +Нет, нет! решился я — без страха в трудный путь, +Отважной верою исполнилася грудь. +Творцы бессмертные, питомцы вдохновенья! +Вы цель мне кажете в туманах отдаленья, +Лечу к безвестному отважною мечтой, +И, мнится, гений ваш промчался надо мной! +Но что? Под грозною парнасскою скалою +Какое зрелище открылось предо мною? +В ужасной темноте пещерной глубины +Вражды и зависти угрюмые сыны, +Возвышенных творцов зоилы записные +Сидят — бессмыслицы дружины боевые. +Далеко диких лир несется резкий вой, +Варяжские стихи визжит варягов строй. +Смех общий им ответ; над мрачными толпами +Во мгле два призрака склонилися главами +Один на груды сел и прозы и стихов — +Тяжелые плоды полунощных трудов, +Усопших од, поэм забвенные могилы! +С улыбкой внемлет вой стопосложитель хилый: +Пред ним растерзанный стенает Тилимах; +Железное перо скрыпит в его перстах +И тянет за собой гекзаметры сухие, +Спондеи жесткие и дактилы тугие. +Ретивой музою прославленный певец, +Гордись — ты Мевия надутый образец! +Но кто другой, в дыму безумного куренья, +Стоит среди толпы друзей непросвещенья? +Торжественной хвалы к нему несется шум: +Он — он под рифмою попрал и вкус и ум; +Ты ль это, слабое дитя чужих уроков, +Завистливый гордец, холодный Сумароков, +Без силы, без огня, с посредственным умом, +Предрассуждениям обязанный венцом +И с Пинда сброшенный, и проклятый Расином? +Ему ли, карлику, тягаться с исполином? +Ему ль оспоривать тот лавровый венец, +В котором возблистал бессмертный наш певец, +Веселье россиян, полунощное диво? +Нет! в тихой Лете он потонет молчаливо, +Уж на челе его забвения печать, +Предбудущим векам что мог он передать? +Страшилась грация цинической свирели, +И персты грубые на лире костенели. +Пусть будет Мевием в речах превознесен — +Явится Депрео , исчезнет Шапелен. +И что ж? всегда смешным останется смешное; +Невежду пестует невежество слепое. +Оно сокрыло их во мрачный своп приют; +Там прозу и стихи отважно все куют, +Там все враги наук, все глухи — лишь не немы, +Те слогом Кикона печатают поэмы, +Одни славянских од громады громоздят, +Другие в бешеных трагедиях хрипят, +Тот, верный своему мятежному союзу , +На сцену возведя зевающую музу, +Бессмертных гениев сорвать с Парнаса мнит. +Рука содрогнулась, удар его скользит, +Вотще бросается с завистливым кинжалом, +Куплетом ранен он, низвержен в прах журналом, +При свистах критики к собратьям он бежит… +И маковый венец Феспису ими свит. +Все, руку положив на том «Тилемахиды», +Клянутся отомстить сотрудников обиды, +Волнуясь восстают неистовой толпой. +Беда, кто в свет рожден с чувствительной душой! +Кто тайно мог пленить красавиц нежной лирой, +Кто смело просвистал шутливою сатирой, +Кто выражается правдивым языком +И русской глупости не хочет бить челом! +Он враг отечества, он сеятель разврата! +И речи сыплются дождем на супостата. +И вы восстаньте же, парнасские жрецы, +Природой и трудом воспитанны певцы +В счастливой ереси и вкуса и ученья, +Разите дерзостных друзей непросвещенья. +Отмститель гения, друг истины, поэт! +Лиющая с небес и жизнь и вечный свет, +Стрелою гибели десница Аполлона +Сражает наконец ужасного Пифона. +Смотрите: поражен враждебными стрелами, +С потухшим факелом, с недвижными крылами +К вам Озерова дух взывает: други! месть! +Вам оскорбленный вкус, вам знанья дали весть — +Летите па врагов: и Феб и музы с вами! +Разите варваров кровавыми стихами; +Невежество, смирясь, потупит хладный взор, +Спесивых риторов безграмотный собор… +Но вижу: возвещать нам истины опасно, +Уж Мевий на меня нахмурился ужасно, +И смертный приговор талантам возгремел. +Гонения терпеть ужель и мой удел? +Что нужды? смело в даль, дорогою прямою, +Ученью руку дав, поддержанный тобою, +Их злобы не страшусь; мне твердый Карамзин, +Мне ты пример. Что крик безумных сих дружин? +Пускай беседуют отверженные Феба; +Им прозы, ни стихов не послан дар от неба. +Их слава — им же стыд; творенья — смех уму; +И в тьме возникшие низвергнутся во тьму. + + + +Забудь, любезный мой Каверин, +Минутной резвости нескромные стихи. +Люблю я первый, будь уверен, +Твои счастливые грехи. +Все чередой идет определенной, +Всему пора, всему свой миг; +Смешон и ветреный старик, +Смешон и юноша степенный. +Пока живется нам, живи, +Гуляй в мое воспоминанье; +Молись и Вакху и любви +И черни презирай ревнивое роптанье; +Она не ведает, что дружно можно жить +С Киферой, с портиком, и с книгой, и с бокалом; +Что ум высокий можно скрыть +Безумной шалости под легким покрывалом. + + + +К кастрату раз пришел скрыпач, +Он был бедняк, а тот богач. +«Смотри, сказал певец ;безмудый;, — +Мои алмазы, изумруды — +Я их от скуки разбирал. +А! кстати, брат, — он продолжал, — +Когда тебе бывает скучно, +Ты что творишь, сказать прошу». +В ответ бедняга равнодушно: +— Я? я ;муде; себе чешу. + + + +Вчера мне Маша приказала +В куплеты рифмы набросать +И мне в награду обещала +Спасибо в прозе написать. +Спешу исполнить приказанье, +Года не смеют погодить: +Еще семь лет — и обещанье +Ты не исполнишь, может быть. +Вы чинно, молча, сложа руки, +В собраньях будете сидеть +И, жертвуя богине скуки, +С воксала в маскерад лететь — +И уж не вспомните поэта! +О Маша, Маша, поспеши — +И за четыре мне куплета +Мою награду напиши! + + + +Подруга думы праздной, +Чернильница моя; +Мой век разнообразный +Тобой украсил я. +Как часто друг веселья +С тобою забывал +Условный час похмелья +И праздничный бокал; +Под сенью хаты скромной, +В часы печали томной, +Была ты предо мной +С лампадой и мечтой. +В минуты вдохновенья +К тебе я прибегал +И музу призывал +На пир воображенья. +Прозрачный, легкий дым +Носился над тобою, +И с трепетом живым +В нем быстрой чередою +Сокровища мои +На дне твоем таятся. +Тебя я посвятил +Занятиям досуга +И с ленью примирил: +Она твоя подруга. +С тобой успех узнал +Отшельник неизвестный… +Заветный твой кристалл +Хранит огонь небесный; +И под вечер, когда +Перо по книжке бродит, +Без вялого труда +Оно в тебе находит +Концы моих стихов +И верность выраженья; +То звуков или слов +Нежданное стеченье, +То едкой шутки соль, +То правды слог суровый, +То странность рифмы новой, +Неслыханной дотоль. +С глупцов сорвав одежду, +Я весело клеймил +Зоила и невежду +Пятном твоих чернил… +Но их не разводил +Ни тайной злости пеной, +Ни ядом клеветы. +И сердца простоты +Ни лестью, ни изменой +Не замарала ты. +Но здесь, на лоне лени, +Я слышу нежны пени +Заботливых друзей… +Ужели их забуду, +Друзей души моей, +И им неверен буду? +Оставь, оставь порой +Привычные затеи, +И дактил, и хореи +Для прозы почтовой. +Минуты хладной скуки, +Сердечной пустоты, +Уныние разлуки, +Всегдашние мечты, +Мои надежды, чувства +Без лести, без искусства +Бумаге передай… +Болтливостью небрежной, +И ветреной, и нежной +Их сердце утешай… +Беспечный сын природы, +Пока златые годы +В забвеньи трачу я, +Со мною неразлучно +Живи благополучно, +Наперсница моя. +Когда же берег ада +Навек меня возьмет, +Когда навек уснет +Перо, моя отрада, +И ты, в углу пустом +Осиротев, остынешь +И навсегда покинешь +Поэта тихий дом… +Чадаев, друг мой милый, +Тебя возьмет, унылый; +Последний будь привет +Любимцу прежних лет. +Иссохшая, пустая, +Меж двух его картин +Останься век немая, +Укрась его камин. +Взыскательного света +Очей не привлекай, +Но верного поэта +Друзьям напоминай. + + + +Ты не наследница Клероны , +Не для тебя свои законы +Владелец Пинда начертал; +Тебе не много бог послал, +Твой голосок, телодвиженья, +Немые взоров обращенья +Не стоят, признаюсь, похвал +И шумных плесков удивленья. +Жестокой суждено судьбой +Тебе актрисой быть дурной; +Но, Хлоя, ты мила собой, +Тебе вослед толпятся смехи, +Сулят любовникам утехи — +Итак, венцы перед тобой, +И несомнительны успехи. +Ты пленным зрителя ведешь. +Когда без такта ты поешь, +Недвижно стоя перед нами, +Поешь — и часто невпопад. +А мы усердными руками +Все громко хлопаем; кричат: +«Bravo! bravissimo! чудесно!» +Свистки сатириков молчат, +И все покорствуют прелестной. +Когда в неловкости своей +Ты сложишь руки у грудей, +Или подымешь их и снова +На грудь положишь, застыдясь; +Когда Милона молодого, +Лепеча что-то не для нас, +В любви без чувства уверяешь; +Или без памяти в слезах, +Холодный испуская ах!, +Спокойно в креслы упадаешь, +Краснея и чуть-чуть дыша,— +Все шепчут: «Ах! как хороша!» +Увы! друг��ю б освистали: +Велико дело красота. +О Хлоя, мудрые солгали +Не все на свете суета. +Пленяй же, Хлоя, красотою! +Стократ блажен любовник тот, +Который нежно пред тобою, +Осмелясь, о любви поет, +В стихах и прозою на сцене +Тебя клянется обожать, +Кому ты можешь отвечать, +Не смея молвить об измене; +Блажен, кто может роль забыть +На сцене с миленькой актрисой, +Жать руку ей, надеясь быть +Еще блаженней за кулисой! + + + +Лида, друг мой неизменный, +Почему сквозь легкий сон +Часто, негой утомленный, +Слышу я твой тихий стон? +Почему, в любви счастливой +Видя страшную мечту, +Взор недвижный, боязливый +Устремляешь в темноту? +Почему, когда вкушаю +Быстрый обморок любви, +Иногда я замечаю +Слезы тайные твои? +Ты рассеянно внимаешь +Речи пламенной моей, +Хладно руку пожимаешь, +Хладен взор твоих очей… +О бесценная подруга! +Вечно ль слезы проливать, +Вечно ль мертвого супруга +Из могилы вызывать? +Верь мне: узников могилы +Беспробуден хладный сон; +Им не мил уж голос милый, +Не прискорбен скорби стон; +Не для них — надгробны розы, +Сладость утра, шум пиров, +Откровенной дружбы слезы +И любовниц робкий зов… +Рано друг твой незабвенный +Вздохом смерти воздохнул +И, блаженством упоенный, +На груди твоей уснул. +Спит увенчанный счастливец; +Верь любви — невинны мы. +Нет, разгневанный ревнивец +Не придет из вечной тьмы; +Тихой ночью гром не грянет, +И завистливая тень +Близ любовников не станет, +Вызывая спящий день. + + + +Морфей, до утра дай отраду +Моей мучительной любви. +Приди, задуй мою лампаду, +Мои мечты благослови! +Сокрой от памяти унылой +Разлуки страшный приговор! +Пускай увижу милый взор, +Пускай услышу голос милый. +Когда ж умчится ночи мгла +И ты мои покинешь очи, +О, если бы душа могла +Забыть любовь до новой ночи! + + + +Прощай, свободная стихия! +В последний раз передо мной +Ты катишь волны голубые +И блещешь гордою красой. +Как друга ропот заунывный, +Как зов его в прощальный час, +Твой грустный шум, твой шум призывный +Услышал я в последний раз. +Моей души предел желанный! +Как часто по брегам твоим +Бродил я тихий и туманный, +Заветным умыслом томим! +Как я любил твои отзывы, +Глухие звуки, бездны глас +И тишину в вечерний час, +И своенравные порывы! +Смиренный парус рыбарей, +Твоею прихотью хранимый, +Скользит отважно средь зыбей: +Но ты взыграл, неодолимый, +И стая тонет кораблей. +Не удалось навек оставить +Мне скучный, неподвижный брег, +Тебя восторгами поздравить +И по хребтам твоим направить +Мой поэтической побег! +Ты ждал, ты звал… я был окован; +Вотще рвалась душа моя: +Могучей страстью очарован, +У берегов остался я… +О чем жалеть? Куда бы ныне +Я путь беспечный устремил? +Один предмет в твоей пустыне +Мою бы душу поразил. +Одна скала, гробница славы… +Там погружались в хладный сон +Воспоминанья величавы: +Там угасал Наполеон. +Там он почил среди мучений. +И вслед за ним, как бури шум, +Другой от нас умчался гений, +Другой властитель наших дум. +Исчез, оплаканный свободой, +Оставя миру свой венец. +Шуми, взволнуйся непогодой: +Он был, о море, твой певец. +Твой образ был на нем означен, +Он духом создан был твоим: +Как ты, могущ, глубок и мрачен, +Как ты, ничем неукротим. +Мир опустел… Теперь куда же +Меня б ты вынес, океан? +Судьба людей повсюду та же: +Где капля блага, там на страже +Уж просвещенье иль тиран. +Прощай же, море! Не забуду +Твоей торжественной красы +И долго, долго слышать буду +Твой гул в вечерние часы. +В леса, в пустыни молчаливы +Перенесу, тобою полн, +Твои скалы, твои заливы, +И блеск, и тень, и говор волн. + + + +И ты, любезный друг, оставил +Надежну пристань тишины, +Челнок свой весело направил +По влаге бурной глубины; +Судьба на руль уже склонилась, +Спокойно светят небеса, +Ладья крылатая пустилась — +Расправит счастье паруса. +Дай бог, чтоб грозной непогоды +Вблизи ты ужас не видал, +Чтоб бурный вихорь не вздувал +Пред челноком шумящи воды! +Дай бог под вечер к берегам +Тебе пристать благополучно +И отдохнуть спокойно там +С любовью, дружбой неразлучно! +Нет! Ты не можешь их забыть! +Но что! Не скоро, может быть, +Увижусь я, мой друг, с тобою +Укромной хаты в тишине; +За чашей пунша круговою +Подчас воспомнишь обо мне; +Когда ж пойду на новоселье +Заснуть ведь общий всем удел, +Скажи: «Дай бог ему веселье! +Он в жизни хоть любить умел». + + + +Так и мне узнать случилось, +Что за птица Купидон; +Сердце страстное пленилось; +Признаюсь — и я влюблен! +Пролетело счастья время, +Как, любви не зная бремя, +Я живал да попевал, +Как в театре и на балах, +На гуляньях иль в воксалах +Легким зефиром летал; +Как, смеясь назло амуру, +Я писал карикатуру +На любезный женский пол; +Но напрасно я смеялся, +Наконец и сам попался, +Сам, увы! с ума сошел. +Смехи, вольности — все под лавку, +Из Катонов я в отставку, +И теперь я — Селадон! +Миловидной жрицы Тальи +Видел прелести Натальи, +И уж в сердце — Купидон, +Так, Наталья! признаюся, +Я тобою полонен, +В первый раз еще, стыжуся, +В женски прелести влюблен. +Целый день, как ни верчуся, +Лишь тобою занят я; +Ночь придет — и лишь тебя +Вижу я в пустом мечтанье, +Вижу, в легком одеянье +Будто милая со мной; +Робко, сладостно дыханье, +Белой груди колебанье, +Снег затмившей белизной, +И полуотверсты очи, +Скромный брак безмолвной ночи — +Дух в восторг приводят мой! +Я один в беседке с нею, +Вижу… девственну лилею, +Трепещу, томлюсь, немею… +И проснулся… вижу мрак +Вкруг постели одинокой! +Испускаю вздох глубокий, +Сон ленивый, томноокий +Отлетает на крылах. +Страсть сильнее становится, +И, любовью утомясь, +Я слабею всякий час. +Все к чему-то ум стремиться, +А к чему? — никто из нас +Дамам вслух того не скажет, +А уж так и сяк размажет. +Я — по-свойски объяснюсь. +Все любовники желают +И того, чего не знают; +Это свойство их — дивлюсь! +Завернувшись балахоном, +С хватской шапкой набекрень +Я желал бы ��илимоном +Под вечер, как всюду тень, +Взяв Анюты нежну руку, +Изъяснять любовну муку, +Говорить: она моя! +Я желал бы, чтоб Назорой +Ты старался меня +Удержать умильным взором. +Иль седым Опекуном +Легкой, миленькой Розины, +Старым пасынком судьбины, +В епанче и с париком, +Дерзкой пламенной рукою +Белоснежну, полну грудь… +Я желал бы… да ногою +Моря не перешагнуть, +И, хоть по уши влюбленный, +Но с тобою разлученный, +Всей надежды я лишен. +Но, Наталья! ты не знаешь, +Кто твой нежный Селадон, +Ты еще не понимаешь, +Отчего не смеет он +И надеяться? — Наталья! +Выслушай еще меня: +Не владелец я Сераля, +Не арап, не турок я. +За учтивого китайца, +Грубого американца +Почитать меня нельзя, +Не представь и немчурою, +С колпаком на волосах, +С кружкой, пивом налитою, +И с цигаркою в зубах. +Не представь кавалергарда +В каске, с длинным палашом. +Не люблю я бранный гром: +Шпага, сабля, алебарда +Не тягчат моей руки +За Адамовы грехи. +— Кто же ты, болтун влюбленный? — +Взглянь на стены возвышенны, +Где безмолвья вечный мрак; +Взглянь на окна заграждены, +На лампады там зажжены… +Знай, Наталья! — я… монах! + + + +Вянет, вянет лето красно; +Улетают ясны дни; +Стелется туман ненастный +Ночи в дремлющей тени; +Опустели злачны нивы, +Хладен ручеек игривый; +Лес кудрявый поседел; +Свод небесный побледнел. +Свет Наташа! где ты ныне? +Что никто тебя не зрит? +Иль не хочешь час единый +С другом сердца разделить? +Ни над озером волнистым, +Ни под кровом лип душистым +Ранней — позднею порой +Не встречаюсь я с тобой. +Скоро, скоро холод зимный +Рощу, поле посетит; +Огонек в лачужке дымной +Скоро ярко заблестит; +Не увижу я прелестной +И, как чижик в клетке тесной, +Дома буду горевать +И Наташу вспоминать. + + + +Эльвина, милый друг, приди, подай мне руку, +Я вяну, прекрати тяжелый жизни сон; +Скажи… увижу ли, на долгую ль разлуку +Я роком осужден? +Ужели никогда на друга друг не взглянет? +Иль вечной темнотой покрыты дни мои? +Ужели никогда пас утро не застанет +В объятиях любви? +Эльвина! Почему в часы глубокой ночи +Я не могу тебя с восторгом обнимать, +На милую стремить томленья полны очи +И страстью трепетать? +И в радости немой, в блаженстве наслажденья +Твой шепот сладостный и тихий стон внимать, +И тихо в скромной тьме для неги пробужденья +Близ милой засыпать? + + + +В печальной праздности я лиру забывал, +Воображение в мечтах не разгоралось, +С дарами юности мой гений отлетал, +И сердце медленно хладело, закрывалось, +Вас вновь я призывал, о дни моей весны, +Вы, пролетевшие под сенью тишины, +Дни дружества, любви, надежд и грусти нежной, +Когда, поэзии поклонник безмятежный, +На лире счастливой я тихо воспевал +Волнение любви, уныние разлуки — +И гул дубрав горам передавал +Мои задумчивые звуки… +Напрасно! Я влачил постыдной лени груз, +В дремоту хладную невольно погружался, +Бежал от радостей, бежал от милых муз +И — слезы на глазах — со славою прощался! +Но вдруг, как молнии стрела, +Зажглась в увядшем сердце младость, +Душа проснулась, ожила, +Узнала вновь любви надежду, скорбь и радость. +Все снова расцвело! Я жизнью трепетал; +Природы вновь восторженный свидетель, +Живее чувствовал, свободнее дышал, +Сильней пленяла добродетель… +Хвала любви, хвала богам! +Вновь лиры сладостной раздался голос юный, +И с звонким трепетом воскреснувшие струны +Несу к твоим ногам! + + + +Овидий, я живу близ тихих берегов, +Которым изгнанных отеческих богов +Ты некогда принес и пепел свой оставил. +Твой безотрадный плач места сии прославил; +И лиры нежный глас еще не онемел; +Еще твоей молвой наполнен сей предел. +Ты живо впечатлел в моем воображенье +Пустыню мрачную, поэта заточенье, +Туманный свод небес, обычные снега +И краткой теплотой согретые луга. +Как часто, увлечен унылых струн игрою, +Я сердцем следовал, Овидий, за тобою! +Я видел твой корабль игралищем валов +И якорь, верженный близ диких берегов, +Где ждет певца любви жестокая награда. +Там нивы без теней, холмы без винограда; +Рожденные в снегах для ужасов войны, +Там хладной Скифии свирепые сыны, +За Истром утаясь, добычи ожидают +И селам каждый миг набегом угрожают. +Преграды нет для них: в волнах они плывут +И по́ льду звучному бестрепетно идут. +Ты сам дивись, Назон, дивись судьбе превратной!, +Ты, с юных лет презрев волненье жизни ратной, +Привыкнув розами венчать свои власы +И в неге провождать беспечные часы, +Ты будешь принужден взложить и шлем тяжелый, +И грозный меч хранить близ лиры оробелой. +Ни дочерь, ни жена, ни верный сонм друзей, +Ни музы, легкие подруги прежних дней, +Изгнанного певца не усладят печали. +Напрасно грации стихи твои венчали, +Напрасно юноши их помнят наизусть: +Ни слава, ни лета, ни жалобы, ни грусть, +Ни песни робкие Октавия не тронут; +Дни старости твоей в забвении потонут. +Златой Италии роскошный гражданин, +В отчизне варваров безвестен и один, +Ты звуков родины вокруг себя не слышишь; +Ты в тяжкой горести далекой дружбе пишешь: +«О, возвратите мне священный град отцов +И тени мирные наследственных садов! +О други, Августу мольбы мои несите, +Карающую длань слезами отклоните, +Но если гневный бог досель неумолим +И век мне не видать тебя, великий Рим, — +Последнею мольбой смягчая рок ужасный, +Приближьте хоть мой гроб к Италии прекрасной!» +Чье сердце хладное, презревшее харит, +Твое уныние и слезы укорит? +Кто в грубой гордости прочтет без умиленья +Сии элегии, последние творенья, +Где ты свой тщетный стон потомству передал? +Суровый славянин, я слез не проливал, +Но понимаю их; изгнанник самовольный, +И светом, и собой, и жизнью недовольный, +С душой задумчивой, я ныне посетил +Страну, где грустный век ты некогда влачил. +Здесь, оживив тобой мечты воображенья, +Я повторил твои, Овидий, песнопенья +И их печальные картины поверял; +Но взор обманутым мечтаньям изменял. +Изгнание твое пленяло втайне очи, +Привыкшие к снегам угрюмой полуночи. +Здесь долго светится небесная лазурь; +Здесь кратко царствует жестокость зимних бурь. +На скифских берегах переселенец новый, +Сын юга, виноград блистает пурпуровый. +Уж пасмурный декабрь на русские луга +Слоями расстилал пушистые снега; +Зима дышала там — а с вешней теплотою +Здесь солнце ясное катилось надо мною; +Младою зеленью пестрел увядший луг; +Свободные поля взрывал уж ранний плуг; +Чуть веял ветерок, под вечер холодея; +Едва прозрачный лед, над озером тускнея, +Кристаллом покрывал недвижные струи. +Я вспомнил опыты несмелые твои, +Сей день, замеченный крылатым вдохновеньем, +Когда ты в первый раз вверял с недоуменьем +Шаги свои волнам, окованным зимой… +И по́ льду новому, казалось, предо мной +Скользила тень твоя, и жалобные звуки +Неслися издали, как томный стон разлуки. +Утешься; не увял Овидиев венец! +Увы, среди толпы затерянный певец, +Безвестен буду я для новых поколений, +И, жертва темная, умрет мой слабый гений +С печальной жизнию, с минутною молвой… +Но если, обо мне потомок поздний мой +Узнав, придет искать в стране сей отдаленной +Близ праха славного мой след уединенный — +Брегов забвения оставя хладну сень, +К нему слетит моя признательная тень, +И будет мило мне его воспоминанье. +Да сохранится же заветное преданье: +Как ты, враждующей покорствуя судьбе, +Не славой — участью я равен был тебе. +Здесь, лирой северной пустыни оглашая, +Скитался я в те дни, как на брега Дуная +Великодушный грек свободу вызывал, +И ни единый друг мне в мире не внимал; +Но чуждые холмы, поля и рощи сонны, +И музы мирные мне были благосклонны. + + + +Митрополит, хвастун бесстыдный, +Тебе прислав своих плодов, +Хотел уверить нас, как видно, +Что сам он бог своих садов. +Возможно все тебе — харита +Улыбкой дряхлость победит, +С ума сведет митрополита +И пыл желаний в нем родит. +И он, твой встретив взор волшебный, +Забудет о своем кресте +И нежно станет петь молебны +Твоей небесной красоте. + + + +В нем радости мои; когда померкну я, +Пускай оно груди бесчувственной коснется: +Быть может, милые друзья, +Быть может, сердце вновь забьется. + + + +На лире скромной, благородной +Земных богов я не хвалил +И силе в гордости свободной +Кадилом лести не кадил. +Свободу лишь учася славить, +Стихами жертвуя лишь ей, +Я не рожден царей забавить +Стыдливой музою моей. +Но, признаюсь, под Геликоном, +Где Касталийский ток шумел, +Я, вдохновенный Аполлоном, +Елисавету втайне пел. +Небесного земной свидетель, +Воспламененною душой +Я пел на троне добродетель +С ее приветною красой. +Любовь и тайная свобода +Внушали сердцу гимн простой, +И неподкупный голос мой +Был эхо русского народа. + + + +Судьба свои дары явить желала в нем, +В счастливом баловне соединив ошибкой +Богатство, знатный род — с возвышенным умом +И простодушие с язвительной улыбк��й. + + + +Се самый Дельвиг тот, что нам всегда твердил, +Что, коль судьбой ему даны б Нерон и Тит, +То не в Нерона меч, но в Тита сей вонзил — +Нерон же без него правдиву смерть узрит. + + + +Его стихов пленительная сладость +Пройдет веков завистливую даль, +И, внемля им, вздохнет о славе младость, +Утешится безмолвная печаль +И резвая задумается радость. + + + +Он вышней волею небес +Рожден в оковах службы царской; +Он в Риме был бы Брут, в Афинах Периклес, +А здесь он — офицер гусарской. + + + +Любезный именинник, +О Пущин дорогой! +Прибрел к тебе пустынник +С открытою душой; +С пришельцем обнимися — +Но доброго певца +Встречать не суетися +С парадного крыльца. +Он гость без этикета, +Не требует привета +Лукавой суеты; +Прими ж его лобзанья +И чистые желанья +Сердечной простоты! +Устрой гостям пирушку; +На столик вощаной +Поставь пивную кружку +И кубок пуншевой. +Старинный собутыльник! +Забудемся на час. +Пускай ума светильник +Погаснет ныне в нас, +Пускай старик крылатый +Летит на почтовых! +Нам дорог миг утраты +В забавах лишь одних! +Ты счастлив, друг сердечный +В спокойствии златом +Течет твой век беспечный, +Проходит день за днем; +И ты в беседе граций, +Не зная черных бед, +Живешь, как жил Гораций, +Хотя и не поэт. +Под кровом небогатым +Ты вовсе не знаком +С зловещим Гиппократом, +С нахмуренным попом; +Не видишь у порогу +Толпящихся забот; +Нашли к тебе дорогу +Веселость и Эрот; +Ты любишь звон стаканов +И трубки дым густой, +И демон метроманов +Не властвует тобой. +Ты счастлив в этой доле. +Скажи, чего же боле +Мне другу пожелать? +Придется замолчать… +Дай бог, чтоб я, с друзьями +Встречая сотый май, +Покрытый сединами, +Сказал тебе стихами: +Вот кубок; наливай! +Веселье! будь до гроба +Сопутник верный наш. +И пусть умрем мы оба +При стуке полных чаш! + + + +Ты обещал о романтизме, +О сем парнасском афеизме, +Потолковать еще со мной, +Полтавских муз поведать тайны, +А пишешь мне об ней одной… +Нет, это ясно, милый мой, +Нет, ты влюблен, Пирон Украйны! +Ты прав: что может быть важней +На свете женщины прекрасной? +Улыбка, взор ее очей +Дороже злата и честей, +Дороже славы разногласной… +Поговорим опять об ней. +Хвалю, мой друг, ее охоту, +Поотдохнув, рожать детей, +Подобных матери своей; +И счастлив, кто разделит с ней +Сию приятную заботу: +Не наведет она зевоту, +Дай бог, чтоб только Гименей +Меж тем продлил свою дремоту. +Но не согласен я с тобой, +Не одобряю я развода! +Во-первых, веры долг святой, +Закон и самая природа… +А во-вторых, замечу я, +Благопристойные мужья +Для умных жен необходимы: +При них домашние друзья +Иль чуть заметны, иль незримы. +Поверьте, милые мои: +Одно другому помогает, +И солнце брака затмевает +Звезду стыдливую любви. +  + + + +Сабуров, ты оклеветал +Мои гусарские затеи, +Как я с Кавериным гулял, +Бранил Россию с Молоствовым, +С моим Чадаевым читал, +Как, все заботы отклоня, +Провел меж ими год я круглый, +Но Зубов не прельстил меня +Своею задницею смуглой. +  + + + +Ты хочешь, друг бесценный, +Чтоб я, поэт младой, +Беседовал с тобой +И с лирою забвенной, +Мечтами окриленный, +Оставил монастырь +И край уединенный, +Где непрерывный мир +Во мраке опустился +И в пустыни глухой +Безмолвно воцарился +С угрюмой тишиной. +И быстрою стрелой +На невской брег примчуся. +С подругой обнимуся +Весны моей златой, +И, как певец Людмилы +Мечты невольник милый, +Взошед под отчий кров, +Несу тебе не злато +Чернец я небогатый, +В подарок пук стихов. +Тайком взошед в диванну, +Хоть помощью пера, +О, как тебя застану, +Любезная сестра? +Чем сердце занимаешь +Вечернею порой? +Жан-Жака ли читаешь, +Жанлиса ль пред тобой? +Иль с резвым Гамильтоном +Смеешься всей душой? +Иль с Греем и Томсоном +Ты пренеслась мечтой +В поля,где от дубравы +В дол веет ветерок, +И шепчет лес кудрявый, +И мчится величавый +С вершины гор поток? +Иль моську престарелу, +В подушках поседелу, +Окутав в длинну шаль +И с нежностью лелея, +Ты к ней зовешь Морфея? +Иль смотришь в темну даль +Задумчивой Светланой +Над шумною Невой? +Иль звучным фортепьяно +Под беглою рукой +Моцарта ояшвляешь? +Иль тоны повторяешь +Пиччини и Рамо? +Но вот уж я с тобою, +И в радости немой +Твой друг расцвел душою, +Как ясный вешний день. +Забыты дни разлуки, +Дни горести и скуки, +Исчезла грусти тень. +Но это лишь мечтанье! +Увы, в монастыре, +При бледном свеч сиянье, +Один пишу к сестре. +Все тихо в мрачной келье: +Защелка на дверях, +Молчанье, враг веселий, +И скука на часах! +Стул ветхий, необитый, +И шаткая постель, +Сосуд, водой налитый, +Соломенна свирель — +Вот все, что пред собою +Я вижу, пробужден. +Фантазия, тобою +Одной я награжден, +Тобою пренесенный +К волшебной Иппокрене, +И в келье я блажен. +Что было бы со мною, +Богиня, без тебя? +Знакомый с суетою, +Приятной для меня, +Увлечен в даль судьбою, +Я вдруг в глухих стенах, +Как Леты на брегах, +Явился заключенным, +Навеки погребенным, +И скрыпнули врата, +Сомкнувшися за мною, +И мира красота +Оделась черной мглою! +С тех пор гляжу па свет, +Как узник из темницы +На яркий блеск денницы. +Светило ль дня взойдет, +Луч кинув позлащенный +Сквозь узкое окно, +Но сердце помраченно +Не радует оно. +Иль позднею порою, +Как луч на небесах, +Покрытых чернотою, +Темнеет в облаках,— +С унынием встречаю +Я сумрачную тень +И с вздохом провожаю +Скрывающийся день! +Сквозь слез смотрю в решетки, +Перебирая четки. +Но время протечет, +И с каменных ворот +Падут, падут затворы, +И в пышный Петроград +Через долины, горы +Ретивые примчат; +Спеша на новоселье, +Оставлю темну келью, +Поля, сады свои; +Под стол клобук с веригой — +И прилечу расстригой +В объятия твои. + + + +Я видел вас, я их читал, +Сии прелестные созданья, +Где ваши томные мечтанья +Боготворят свой идеал. +Я пил отраву в вашем взоре, +В душой исполненных чертах, +И в вашем милом разговоре, +И в ваших пламенных стихах; +Соперницы запретной розы +Блажен бессмертный идеал… +Стократ блажен, кто вам внушал +Не много рифм и много прозы. + + + +В отдалении от вас +С вами буду неразлучен, +Томных уст и томных глаз +Буду памятью размучен; +Изнывая в тишине, +Не хочу я быть утешен,- +Вы ж вздохнете ль обо мне, +Если буду я повешен? + + + +Любви, надежды, тихой славы +Недолго нежил нас обман, +Исчезли юные забавы, +Как сон, как утренний туман; +Но в нас горит еще желанье, +Под гнетом власти роковой +Нетерпеливою душой +Отчизны внемлем призыванье. +Мы ждем с томленьем упованья +Минуты вольности святой, +Как ждет любовник молодой +Минуты верного свиданья. +Пока свободою горим, +Пока сердца для чести живы, +Мой друг, отчизне посвятим +Души прекрасные порывы! +Товарищ, верь: взойдет она, +Звезда пленительного счастья, +Россия вспрянет ото сна, +И на обломках самовластья +Напишут наши имена! + + + +Чаадаеву с морского берега Тавриды +К чему холодные сомненья? +Я верю: здесь был грозный храм, +Где крови жаждущим богам +Дымились жертвоприношенья; +Здесь успокоена была +Вражда свирепой Эвмениды: +Здесь провозвестница Тавриды +На брата руку занесла; +На сих развалинах свершилось +Святое дружбы торжество, +И душ великих божество +Своим созданьем возгордилось. +. . . . . . . . . . +Чадаев, помнишь ли былое? +Давно ль с восторгом молодым +Я мыслил имя роковое +Предать развалинам иным? +Но в сердце, бурями смиренном, +Теперь и лень и тишина, +И, в умиленье вдохновенном, +На камне, дружбой освященном, +Пишу я наши имена. + + + +Житье тому, любезный друг, +Кто страстью глупою не болен, +Кому влюбиться недосуг, +Кто занят всем и всем доволен; +Кто Наденьку, под вечерок, +За тайным ужином ласкает +И жирный страсбургский пирог +Вином душистым запивает; +Кто, удалив заботы прочь, +Как верный сын пафосской веры, +Проводит набожную ночь +С младой монашенкой Цитеры. +Поутру сладко дремлет он, +Читая листик «Инвалида»; +Весь день веселью посвящен, +А в ночь — вновь царствует Киприда. +И мы не так ли дни ведем, +Щербинин, резвый друг забавы, +С Амуром, шалостью, вином, +Покамест молоды и здравы? +Но дни младые пролетят, +Веселье, нега нас покинут, +Желаньям чувства изменят, +Сердца иссохнут и остынут. +Тогда — без песен, без подруг, +Без наслаждений, без желаний, +Найдем отраду, милый друг, +В туманном сне воспоминаний! +Тогда, качая головой, +Скажу тебе у двери гроба: +«Ты помнишь Фанни, милый мой?» — +И тихо улыбнемся оба. +  + + + +К тебе сбирался я давно +В немецкий град, тобой воспетый, +С тобой попить, как пьют поэты, +Тобой воспетое вино. +Уж зазывал меня с собою +Тобой воспетый Киселев, +И я с веселою душою +Оставить был совсем готов +Неволю невских берегов. +И что ж? Гербовые заботы +Схватили за полы меня, +И на Неве, хоть нет охоты, +Прикованным остался я. +О юность, юность удалая! +Могу ль тебя не пожалеть? +В долгах, бывало, утопая, +Заимодавцев убегая, +Готов был всюду я лететь; +Теперь докучно посещаю +Своих ленивых должников, +Остепенившись, проклинаю +Я тяжесть денег и годов. +Прости, певец! играй, пируй, +С Кипридой, Фебом торжествуй, +Не знай сиятельного чванства, +Не знай любезных должников +И не плати своих долгов +По праву русского дворянства. + + + +Издревле сладостный союз +Поэтов меж собой связует: +Они жрецы единых муз; +Единый пламень их волнует; +Друг другу чужды по судьбе, +Они родня по вдохновенью. +Клянусь Овидиевой тенью: +Языков, близок я тебе. +Давно б на Дерптскую дорогу +Я вышел утренней порой +И к благосклонному порогу +Понес тяжелый посох мой, +И возвратился б, оживленный +Картиной беззаботных дней, +Беседой вольно-вдохновенной +И звучной лирою твоей. +Но злобно мной играет счастье: +Давно без крова я ношусь, +Куда подует самовластье; +Уснув, не знаю где проснусь. — +Всегда гоним, теперь в изгнанье +Влачу закованные дни. +Услышь, поэт, мое призванье, +Моих надежд не обмани. +В деревне, где Петра питомец, +Царей, цариц любимый раб +И их забытый однодомец, +Скрывался прадед мой арап, +Где, позабыв Елисаветы +И двор, и пышные обеты, +Под сенью липовых аллей +Он думал в охлажденны леты +О дальней Африке своей, — +Я жду тебя. Тебя со мною +Обнимет в сельском шалаше +Мой брат по крови, по душе, +Шалун, замеченный тобою; +И муз возвышенный пророк, +Наш Дельвиг все для нас оставит. +И наша троица прославит +Изгнанья темный уголок. +Надзор обманем караульный, +Восхвалим вольности дары +И нашей юности разгульной +Пробудим шумные пиры, +Вниманье дружное преклоним +Ко звону рюмок и стихов, +И скуку зимних вечеров +Вином и песнями прогоним. + + + +Языков, кто тебе внушил +Твое посланье удалое? +Как ты шалишь, и как ты мил, +Какой избыток чувств и сил, +Какое буйство молодое! +Нет, не кастальскою водой +Ты воспоил свою камену; +Пегас иную Иппокрену +Копытом вышиб пред тобой. +Она не хладной льется влагой, +Но пенится хмельною брагой; +Она разымчива, пьяна, +Как сей напиток благородный, +Слиянье рому и вина, +Без примеси воды негодной, +В Тригорском жаждою свободной +Открытый в наши времена. + + + +Нет, нет, не должен я, не смею, не могу +Волнениям любви безумно предаваться; +Спокойствие мое я строго берегу +И сердцу не даю пылать и забываться; +Нет, полно мне любить; но почему ж порой +Не погружуся я в минутное мечтанье, +Когда нечаянно пройдет передо мной +Младое, чистое, небесное созданье, +Пройдет и скроется? Ужель не можно мне, +Любуясь девою в печальном сладострастье, +Глазами следовать за ней и в тишине +Благословлять ее на радость и на счастье, +И сердцем ей желать все блага жизни сей, +Веселый мир души, беспечные досуги, +Все — даже счастие того, кто избран ей, +Кто милой деве даст название супруги. + + + +Ты богоматерь, нет сомненья, +Не та, которая красой +Пленила только дух святой, +Мила ты всем без исключенья; +Не та, которая Христа +Родила, не спросясь супруга. +Есть бог другой ��емного круга — +Ему послушна красота, +Он бог Парни, Тибулла, Мура, +Им мучусь, им утешен я. +Он весь в тебя — ты мать Амура, +Ты богородица моя! + + + +Что можем наскоро стихами молвить ей? +Мне истина всего дороже. +Подумать не успев, скажу: ты всех милей; +Подумав, я скажу все то же. + + + +Кавказ подо мною. Один в вышине +Стою над снегами у края стремнины; +Орел, с отдаленной поднявшись вершины, +Парит неподвижно со мной наравне. +Отселе я вижу потоков рожденье +И первое грозных обвалов движенье. +Здесь тучи смиренно идут подо мной; +Сквозь них, низвергаясь, шумят водопады; +Под ними утесов нагие громады; +Там ниже мох тощий, кустарник сухой; +А там уже рощи, зеленые сени, +Где птицы щебечут, где скачут олени. +А там уж и люди гнездятся в горах, +И ползают овцы по злачным стремнинам, +И пастырь нисходит к веселым долинам, +Где мчится Арагва в тенистых брегах, +И нищий наездник таится в ущелье, +Где Терек играет в свирепом веселье; +Играет и воет, как зверь молодой, +Завидевший пищу из клетки железной; +И бьется о берег в вражде бесполезной +И лижет утесы голодной волной… +Вотще! нет ни пищи ему, ни отрады: +Теснят его грозно немые громады. + + + +Посвящение +Н. Н. Раевскому +Прими с улыбкою, мой друг, +Свободной музы приношенье: +Тебе я посвятил, изгнанной лиры пенье +И вдохновенный свой досуг. +Когда я погибал, безвинный, безотрадный, +И шепот клеветы внимал со всех сторон, +Когда кинжал измены хладный, +Когда любви тяжелый сон +Меня терзали и мертвили, +Я близ тебя еще спокойство находил; +Я сердцем отдыхал — друг друга мы любили: +И бури надо мной свирепость утомили, +Я в мирной пристани богов благословил. +Во дни печальные разлуки +Мои задумчивые звуки +Напоминали мне Кавказ, +Где пасмурный Бешту пустынник величавый, +Аулов и полей властитель пятиглавый, +Был новый для меня Парнас. +Забуду ли его кремнистые вершины, +Гремучие ключи, увядшие равнины, +Пустыни знойные, края, где ты со мной +Делил души младые впечатленья; +Где рыскает в горах воинственный разбой, +И дикий гений вдохновенья +Таится в тишине глухой? +Ты здесь найдешь воспоминанья, +Быть может, милых сердцу дней, +Противуречия страстей, +Мечты знакомые, знакомые страданья +И тайный глас души моей. +Мы в жизни розно шли: в объятиях покоя +Едва, едва расцвел и вслед отца-героя +В поля кровавые, под тучи вражьих стрел, +Младенец избранный, ты гордо полетел. +Отечество тебя ласкало с умиленьем, +Как жертву милую, как верный свет надежд. +Я рано скорбь узнал, постигнут был гоненьем; +Я жертва клеветы и мстительных невежд; +Но сердце укрепив свободой и терпеньем, +Я ждал беспечно лучших дней; +И счастие моих друзей +Мне было сладким утешеньем. +Часть первая +В ауле, на своих порогах, +Черкесы праздные сидят. +Сыны Кавказа говорят +О бранных, гибельных тревогах, +О красоте своих коней, +О наслажденьях дикой неги; +Воспоминают прежних дней +Неотразимые набеги, +О��маны хитрых узденей, +Удары шашек их жестоких, +И меткость неизбежных стрел, +И пепел разоренных сел, +И ласки пленниц чернооких. +Текут беседы в тишине; +Луна плывет в ночном тумане; +И вдруг пред ними на коне +Черкес. Он быстро на аркане +Младого пленника влачил. +«Вот русский!» — хищник возопил. +Аул на крик его сбежался +Ожесточенною толпой; +Но пленник хладный и немой, +С обезображенной главой, +Как труп, недвижим оставался. +Лица врагов не видит он, +Угроз и криков он не слышит; +Над ним летает смертный сон +И холодом тлетворным дышит. +И долго пленник молодой +Лежал в забвении тяжелом. +Уж полдень над его главой +Пылал в сиянии веселом; +И жизни дух проснулся в нем, +Невнятный стон в устах раздался; +Согретый солнечным лучом, +Несчастный тихо приподнялся; +Кругом обводит слабый взор… +И видит: неприступных гор +Над ним воздвигнулась громада. +Гнездо разбойничьих племен, +Черкесской вольности ограда. +Воспомнил юноша свой плен, +Как сна ужасного тревоги, +И слышит: загремели вдруг +Его закованные ноги… +Все, все сказал ужасный звук; +Затмилась перед ним природа. +Прости, священная свобода! +Он раб. +За саклями лежит +Он у колючего забора. +Черкесы в поле, нет надзора, +В пустом ауле все молчит. +Пред ним пустынные равнины +Лежат зеленой пеленой; +Там холмов тянутся грядой +Однообразные вершины; +Меж них уединенный путь +В дали теряется угрюмой: +И пленника младого грудь +Тяжелой взволновалась думой… +В Россию дальний путь ведет, +В страну, где пламенную младость +Он гордо начал без забот; +Где первую познал он радость, +Где много милого любил, +Где обнял грозное страданье, +Где бурной жизнью погубил +Надежду, радость и желанье, +И лучших дней воспоминанье +В увядшем сердце заключил. +Людей и свет изведал он, +И знал неверной жизни цену. +В сердцах друзей нашед измену, +В мечтах любви безумный сон, +Наскуча жертвой быть привычной +Давно презренной суеты, +И неприязни двуязычной, +И простодушной клеветы, +Отступник света, друг природы, +Покинул он родной предел +И в край далекий полетел +С веселым призраком свободы. +Свобода! он одной тебя +Еще искал в пустынном мире. +Страстями чувства истребя, +Охолодев к мечтам и к лире, +С волненьем песни он внимал, +Одушевленные тобою, +И с верой, пламенной мольбою +Твой гордый идол обнимал. +Свершилось… целью упованья +Не зрит он в мире ничего. +И вы, последние мечтанья, +И вы сокрылись от него. +Он раб. Склонясь главой на камень, +Он ждет, чтоб с сумрачной зарей +Погас печальной жизни пламень, +И жаждет сени гробовой. +Уж меркнет солнце за горами; +Вдали раздался шумный гул; +С полей народ идет в аул, +Сверкая светлыми косами. +Пришли; в домах зажглись огни, +И постепенно шум нестройный +Умолкнул; все в ночной тени +Объято негою спокойной; +Вдали сверкает горный ключ, +Сбегая с каменной стремнины; +Оделись пеленою туч +Кавказа спящие вершины… +Но кто, в сиянии луны, +Среди гл��бокой тишины +Идет, украдкою ступая? +Очнулся русский. Перед ним, +С приветом нежным и немым, +Стоит черкешенка младая. +На деву молча смотрит он +И мыслит: это лживый сон, +Усталых чувств игра пустая. +Луною чуть озарена, +С улыбкой жалости отрадной +Колена преклонив, она +К его устам кумыс прохладный +Подносит тихою рукой. +Но он забыл сосуд целебный; +Он ловит жадною душой +Приятной речи звук волшебный +И взоры девы молодой. +Он чуждых слов не понимает; +Но взор умильный, жар ланит, +Но голос нежный говорит: +Живи! и пленник оживает. +И он, собрав остаток сил, +Веленью милому покорный, +Привстал — и чашей благотворной +Томленье жажды утолил. +Потом на камень вновь склонился +Отягощенною главой, +Но все к черкешенке младой +Угасший взор его стремился. +И долго, долго перед ним +Она, задумчива, сидела; +Как бы участием немым +Утешить пленника хотела; +Уста невольно каждый час +С начатой речью открывались; +Она вздыхала, и не раз +Слезами очи наполнялись. +За днями дни прошли как тень. +В горах, окованный, у стада +Проводит пленник каждый день. +Пещеры влажная прохлада +Его скрывает в летний зной; +Когда же рог луны сребристой +Блеснет за мрачною горой, +Черкешенка, тропой тенистой, +Приносит пленнику вино, +Кумыс, и ульев сот душистый, +И белоснежное пшено; +С ним тайный ужин разделяет; +На нем покоит нежный взор; +С неясной речию сливает +Очей и знаков разговор; +Поет ему и песни гор, +И песни Грузии счастливой, +И памяти нетерпеливой +Передает язык чужой. +Впервые девственной душой +Она любила, знала счастье, +Но русский жизни молодой +Давно утратил сладострастье. +Не мог он сердцем отвечать +Любви младенческой, открытой — +Быть может, сон любви забытой +Боялся он воспоминать. +Не вдруг увянет наша младость, +Не вдруг восторги бросят нас, +И неожиданную радость +Еще обнимем мы не раз: +Но вы, живые впечатленья, +Первоначальная любовь, +Небесный пламень упоенья, +Не прилетаете вы вновь. +Казалось, пленник безнадежный +К унылой жизни привыкал. +Тоску неволи, жар мятежный +В душе глубоко он скрывал. +Влачася меж угрюмых скал, +В час ранней, утренней прохлады, +Вперял он любопытный взор +На отдаленные громады +Седых, румяных, синих гор. +Великолепные картины! +Престолы вечные снегов, +Очам казались их вершины +Недвижной цепью облаков, +И в их кругу колосс двуглавый, +В венце блистая ледяном, +Эльбрус огромный, величавый, +Белел на небе голубом. +Когда, с глухим сливаясь гулом, +Предтеча бури, гром гремел, +Как часто пленник над аулом +Недвижим на горе сидел! +У ног его дымились тучи, +В степи взвивался прах летучий; +Уже приюта между скал +Елень испуганный искал; +Орлы с утесов подымались +И в небесах перекликались; +Шум табунов, мычанье стад +Уж гласом бури заглушались… +И вдруг на долы дождь и град +Из туч сквозь молний извергались; +Волнами роя крутизны, +Сдвигая камни вековые, +Текли потоки дождевые — +А пленник, с горной вышины, +Один, за тучей громовою, +Возврата солнечного ждал, +Недосягаемый грозою, +И бури немощному вою +С какой-то радостью внимал. +Но европейца все вниманье +Народ сей чудный привлекал. +Меж горцев пленник наблюдал +Их веру, нравы, воспитанье, +Любил их жизни простоту, +Гостеприимство, жажду брани, +Движений вольных быстроту, +И легкость ног, и силу длани; +Смотрел по целым он часам, +Как иногда черкес проворный, +Широкой степью, по горам, +В косматой шапке, в бурке черной, +К луке склонясь, на стремена +Ногою стройной опираясь, +Летал по воле скакуна, +К войне заране приучаясь. +Он любовался красотой +Одежды бранной и простой. +Черкес оружием обвешен; +Он им гордится, им утешен; +На нем броня, пищаль, колчан, +Кубанский лук, кинжал, аркан +И шашка, вечная подруга +Его трудов, его досуга. +Ничто его не тяготит, +Ничто не брякнет; пеший, конный — +Все тот же он; все тот же вид +Непобедимый, непреклонный. +Гроза беспечных казаков, +Его богатство — конь ретивый, +Питомец горских табунов, +Товарищ верный, терпеливый. +В пещере иль в траве глухой +Коварный хищник с ним таится +И вдруг, внезапною стрелой, +Завидя путника, стремится; +В одно мгновенье верный бой +Решит удар его могучий, +И странника в ущелья гор +Уже влечет аркан летучий. +Стремится конь во весь опор, +Исполнен огненной отваги; +Все путь ему: болото, бор, +Кусты, утесы и овраги; +Кровавый след за ним бежит, +В пустыне топот раздается; +Седой поток пред ним шумит — +Он в глубь кипящую несется; +И путник, брошенный ко дну, +Глотает мутную волну, +Изнемогая, смерти просит +И зрит ее перед собой… +Но мощный конь его стрелой +На берег пенистый выносит. +Иль ухватив рогатый пень, +В реку низверженный грозою, +Когда на холмах пеленою +Лежит безлунной ночи тень, +Черкес на корни вековые, +На ветви вешает кругом +Свои доспехи боевые, +Щит, бурку, панцырь и шелом, +Колчан и лук — и в быстры волны +За ним бросается потом, +Неутомимый и безмолвный. +Глухая ночь. Река ревет; +Могучий ток его несет +Вдоль берегов уединенных, +Где на курганах возвышенных, +Склонясь на копья, казаки +Глядят на темный бег реки — +И мимо их, во мгле чернея, +Плывет оружие злодея… +О чем ты думаешь, казак? +Воспоминаешь прежни битвы, +На смертном поле свой бивак, +Полков хвалебные молитвы +И родину?… Коварный сон! +Простите, вольные станицы, +И дом отцов, и тихой Дон, +Война и красные девицы! +К брегам причалил тайный враг, +Стрела выходит из колчана — +Взвилась — и падает казак +С окровавленного кургана. +Когда же с мирною семьей +Черкес в отеческом жилище +Сидит ненастною порой, +И тлеют угли в пепелище; +И, спрянув с верного коня, +В горах пустынных запоздалый, +К нему войдет пришлец усталый +И робко сядет у огня, — +Тогда хозяин благосклонный +С приветом, ласково, встает +И гостю в чаше благовонной +Чихирь отрадный подает. +Под влажной буркой, в сакле дымной, +Вкушает путник мирный сон, +И утром ост��вляет он +Ночлега кров гостеприимный. +Бывало, в светлый Баиран +Сберутся юноши толпою; +Игра сменяется игрою. +То, полный разобрав колчан, +Они крылатыми стрелами +Пронзают в облаках орлов; +То с высоты крутых холмов +Нетерпеливыми рядами, +При данном знаке, вдруг падут, +Как лани землю поражают, +Равнину пылью покрывают +И с дружным топотом бегут. +Но скучен мир однообразный +Сердцам, рожденным для войны, +И часто игры воли праздной +Игрой жестокой смущены. +Нередко шашки грозно блещут +В безумной резвости пиров, +И в прах летят главы рабов, +И в радости младенцы плещут. +Но русский равнодушно зрел +Сии кровавые забавы. +Любил он прежде игры славы +И жаждой гибели горел. +Невольник чести беспощадной, +Вблизи видал он свой конец, +На поединках твердый, хладный, +Встречая гибельный свинец. +Быть может, в думу погруженный, +Он время то воспоминал, +Когда, друзьями окруженный, +Он с ними шумно пировал… +Жалел ли он о днях минувших, +О днях, надежду обманувших, +Иль, любопытный, созерцал +Суровой простоты забавы +И дикого народа нравы +В сем верном зеркале читал — +Таил в молчанье он глубоком +Движенья сердца своего, +И на челе его высоком +Не изменялось ничего; +Беспечной смелости его +Черкесы грозные дивились, +Щадили век его младой +И шепотом между собой +Своей добычею гордились. +Часть вторая +Ты их узнала, дева гор, +Восторги сердца, жизни сладость; +Твой огненный, невинный взор +Высказывал любовь и радость. +Когда твой друг во тьме ночной +Тебя лобзал немым лобзаньем, +Сгорая негой и желаньем, +Ты забывала мир земной, +Ты говорила: «Пленник милый, +Развесели свой взор унылый, +Склонись главой ко мне на грудь, +Свободу, родину забудь. +Скрываться рада я в пустыне +С тобою, царь души моей! +Люби меня; никто доныне +Не целовал моих очей; +К моей постеле одинокой +Черкес младой и черноокой +Не крался в тишине ночной; +Слыву я девою жестокой, +Неумолимой красотой. +Я знаю жребий мне готовый: +Меня отец и брат суровый +Немилому продать хотят +В чужой аул ценою злата; +Но умолю отца и брата, +Не то — найду кинжал иль яд. +Непостижимой, чудной силой +К тебе я вся привлечена; +Люблю тебя, невольник милый, +Душа тобой упоена…» +Но он с безмолвным сожаленьем +На деву страстную взирал +И, полный тяжким размышленьем, +Словам любви ее внимал. +Он забывался. В нем теснились +Воспоминанья прошлых дней, +И даже слезы из очей +Однажды градом покатились. +Лежала в сердце, как свинец, +Тоска любви без упованья. +Пред юной девой наконец +Он излиял свои страданья: +«Забудь меня: твоей любви, +Твоих восторгов я не стою. +Бесценных дней не трать со мною; +Другого юношу зови. +Его любовь тебе заменит +Моей души печальный хлад; +Он будет верен, он оценит +Твою красу, твой милый взгляд, +И жар младенческих лобзаний, +И нежность пламенных речей; +Без упоенья, без желаний +Я вяну жертвою страстей. +Ты видишь след любви несчастной, +Душевной бури сле�� ужасный; +Оставь меня; но пожалей +О скорбной участи моей! +Несчастный друг, зачем не прежде +Явилась ты моим очам, +В те дни, как верил я надежде +И упоительным мечтам! +Но поздно: умер я для счастья, +Надежды призрак улетел; +Твой друг отвык от сладострастья, +Для нежных чувств окаменел… +Как тяжко мертвыми устами +Живым лобзаньям отвечать +И очи, полные слезами, +Улыбкой хладною встречать! +Измучась ревностью напрасной, +Уснув бесчувственной душой, +В объятиях подруги страстной +Как тяжко мыслить о другой! +Когда так медленно, так нежно +Ты пьешь лобзания мои, +И для тебя часы любви +Проходят быстро, безмятежно; +Снедая слезы в тишине, +Тогда рассеянный, унылый +Перед собою, как во сне, +Я вижу образ вечно милый; +Его зову, к нему стремлюсь, +Молчу, не вижу, не внимаю; +Тебе в забвенье предаюсь +И тайный призрак обнимаю. +Об нем в пустыне слезы лью; +Повсюду он со мною бродит +И мрачную тоску наводит +На душу сирую мою. +Оставь же мне мои железы, +Уединенные мечты, +Воспоминанья, грусть и слезы: +Их разделить не можешь ты. +Ты сердца слышала признанье; +Прости… дай руку — на прощанье. +Не долго женскую любовь +Печалит хладная разлука: +Пройдет любовь, настанет скука, +Красавица полюбит вновь». +Раскрыв уста, без слез рыдая, +Сидела дева молодая. +Туманный, неподвижный взор +Безмолвный выражал укор; +Бледна как тень, она дрожала: +В руках любовника лежала +Ее холодная рука; +И наконец любви тоска +В печальной речи излилася: +«Ах, русский, русский, для чего, +Не зная сердца твоего, +Тебе навек я предалася! +Не долго на груди твоей +В забвенье дева отдыхала; +Не много радостных ночей +Судьба на долю ей послала! +Придут ли вновь когда-нибудь? +Ужель навек погибла радость? +Ты мог бы, пленник, обмануть +Мою неопытную младость, +Хотя б из жалости одной, +Молчаньем, ласкою притворной; +Я услаждала б жребий твой +Заботой нежной и покорной; +Я стерегла б минуты сна, +Покой тоскующего друга; +Ты не хотел… Но кто ж она, +Твоя прекрасная подруга? +Ты любишь, русский? ты любим?. +Понятны мне твои страданья… +Прости ж и ты мои рыданья, +Не смейся горестям моим». +Умолкла. Слезы и стенанья +Стеснили бедной девы грудь. +Уста без слов роптали пени. +Без чувств, обняв его колени, +Она едва могла дохнуть. +И пленник, тихою рукою +Подняв несчастную, сказал: +«Не плачь: и я гоним судьбою, +И муки сердца испытал. +Нет, я не знал любви взаимной, +Любил один, страдал один; +И гасну я, как пламень дымный, +Забытый средь пустых долин; +Умру вдали брегов желанных; +Мне будет гробом эта степь; +Здесь на костях моих изгнанных +Заржавит тягостная цепь…» +Светила ночи затмевались; +В дали прозрачной означались +Громады светлоснежных гор; +Главу склонив, потупя взор, +Они в безмолвии расстались. +Унылый пленник с этих пор +Один окрест аула бродит. +Заря на знойный небосклон +За днями новы дни возводит; +За ночью ночь вослед уходит; +Вотще свободы жаждет он. +Мел��кнет ли серна меж кустами, +Проскачет ли во мгле сайгак, — +Он, вспыхнув, загремит цепями, +Он ждет, не крадется ль казак, +Ночной аулов разоритель, +Рабов отважный избавитель. +Зовет… но все кругом молчит; +Лишь волны плещутся, бушуя, +И человека зверь почуя, +В пустыню темную бежит. +Однажды слышит русский пленный, +В горах раздался клик военный: +«В табун, в табун!» Бегут, шумят; +Уздечки медные гремят, +Чернеют бурки, блещут брони, +Кипят оседланные кони, +К набегу весь аул готов, +И дикие питомцы брани +Рекою хлынули с холмов +И скачут по брегам Кубани +Сбирать насильственные дани. +Утих аул; на солнце спят +У саклей псы сторожевые. +Младенцы смуглые, нагие +В свободной резвости шумят; +Их прадеды в кругу сидят, +Из трубок дым, виясь, синеет. +Они безмолвно юных дев +Знакомый слушают припев, +И старцев сердце молодеет. +Черкесская песня + + + +В реке бежит гремучий вал; +В горах безмолвие ночное; +Казак усталый задремал, +Склонясь на копие стальное. +Не спи, казак: во тьме ночной +Чеченец ходит за рекой. + + + +Казак плывет на челноке, +Влача по дну речному сети. +Казак, утонешь ты в реке, +Как тонут маленькие дети, +Купаясь жаркою порой: +Чеченец ходит за рекой. + + + +На берегу заветных вод +Цветут богатые станицы; +Веселый пляшет хоровод. +Бегите, русские певицы, +Спешите, красные, домой: +Чеченец ходит за рекой. +Так пели девы. Сев на бреге, +Мечтает русский о побеге; +Но цепь невольника тяжка, +Быстра глубокая река… +Меж тем, померкнув, степь уснула, +Вершины скал омрачены. +По белым хижинам аула +Мелькает бледный свет луны; +Елени дремлют над водами, +Умолкнул поздний крик орлов, +И глухо вторится горами +Далекий топот табунов. +Тогда кого-то слышно стало, +Мелькнуло девы покрывало, +И вот — печальна и бледна +К нему приближилась она. +Уста прекрасной ищут речи; +Глаза исполнены тоской, +И черной падают волной +Ее власы на грудь и плечи. +В одной руке блестит пила, +В другой кинжал ее булатный; +Казалось, будто дева шла +На тайный бой, на подвиг ратный. +На пленника возведши взор, +«Беги, — сказала дева гор, — +Нигде черкес тебя не встретит. +Спеши; не трать ночных часов; +Возьми кинжал: твоих следов +Никто во мраке не заметит». +Пилу дрожащей взяв рукой, +К его ногам она склонилась: +Визжит железо под пилой, +Слеза невольная скатилась — +И цепь распалась и гремит. +«Ты волен, — дева говорит, — +Беги!» Но взгляд ее безумный +Любви порыв изобразил. +Она страдала. Ветер шумный, +Свистя, покров ее клубил. +«О друг мой! — русский возопил, — +Я твой навек, я твой до гроба. +Ужасный край оставим оба, +Беги со мной…» — «Нет, русский, нет! +Она исчезла, жизни сладость; +Я знала все, я знала радость, +И все прошло, пропал и след. +Возможно ль? ты любил другую! +Найди ее, люби ее; +О чем же я еще тоскую? +О чем уныние мое? +Прости! любви благословенья +С тобою будут каждый час. +Прости — забудь мои мученья, +Дай руку мне… в последний раз». +К ч��ркешенке простер он руки, +Воскресшим сердцем к ней летел, +И долгий поцелуй разлуки +Союз любви запечатлел. +Рука с рукой, унынья полны, +Сошли ко брегу в тишине — +И русский в шумной глубине +Уже плывет и пенит волны, +Уже противных скал достиг, +Уже хватается за них… +Вдруг волны глухо зашумели, +И слышен отдаленный стон… +На дикой брег выходит он, +Глядит назад, брега яснели +И, опененные, белели; +Но нет черкешенки младой +Ни у брегов, ни под горой… +Все мертво… на брегах уснувших +Лишь ветра слышен легкой звук, +И при луне в водах плеснувших +Струистый исчезает круг. +Все понял он. Прощальным взором +Объемлет он в последний раз +Пустой аул с его забором, +Поля, где, пленный, стадо пас, +Стремнины, где влачил оковы, +Ручей, где в полдень отдыхал, +Когда в горах черкес суровый +Свободы песню запевал. +Редел на небе мрак глубокий, +Ложился день на темный дол, +Взошла заря. Тропой далекой +Освобожденный пленник шел; +И перед ним уже в туманах +Сверкали русские штыки, +И окликались на курганах +Сторожевые казаки. +Эпилог +Так Муза, легкой друг Мечты, +К пределам Азии летала +И для венка себе срывала +Кавказа дикие цветы. +Ее пленял наряд суровый +Племен, возросших на войне, +И часто в сей одежде новой +Волшебница являлась мне; +Вокруг аулов опустелых +Одна бродила по скалам, +И к песням дев осиротелых +Она прислушивалась там; +Любила бранные станицы, +Тревоги смелых казаков, +Курганы, тихие гробницы, +И шум, и ржанье табунов. +Богиня песен и рассказа, +Воспоминания полна, +Быть может, повторит она +Преданья грозного Кавказа; +Расскажет повесть дальних стран, +Мстислава древний поединок, +Измены, гибель россиян +На лоне мстительных грузинок; +И воспою тот славный час, +Когда, почуя бой кровавый, +На негодующий Кавказ +Подъялся наш орел двуглавый; +Когда на Тереке седом +Впервые грянул битвы гром +И грохот русских барабанов, +И в сече, с дерзостным челом, +Явился пылкий Цицианов; +Тебя я воспою, герой, +О Котляревский, бич Кавказа! +Куда ни мчался ты грозой — +Твой ход, как черная зараза, +Губил, ничтожил племена… +Ты днесь покинул саблю мести, +Тебя не радует война; +Скучая миром, в язвах чести, +Вкушаешь праздный ты покой +И тишину домашних долов… +Но се — Восток подъемлет вой! +Поникни снежною главой, +Смирись, Кавказ: идет Ермолов! +И смолкнул ярый крик войны: +Все русскому мечу подвластно. +Кавказа гордые сыны, +Сражались, гибли вы ужасно; +Но не спасла вас наша кровь, +Ни очарованные брони, +Ни горы, ни лихие кони, +Ни дикой вольности любовь! +Подобно племени Батыя, +Изменит прадедам Кавказ, +Забудет алчной брани глас, +Оставит стрелы боевые. +К ущельям, где гнездились вы, +Подъедет путник без боязни, +И возвестят о вашей казни +Преданья темные молвы. +О юный вождь, сверша походы, +Прошел ты с воинством Кавказ, +Зрел ужасы, красы природы: +Как с ребр там страшных гор лиясь, +Ревут в мрак бездн сердиты реки; +Как с чел их с г��охотом снега +Падут, лежавши целы веки; +Как серны, вниз склонив рога, +Зрят в мгле спокойно под собою +Рожденье молний и громов. +Ты зрел, как ясною порою +Там солнечны лучи, средь льдов, +Средь вод, играя, отражаясь, +Великолепный кажут вид; +Как, в разноцветных рассеваясь +Там брызгах, тонкий дождь горит; +Как глыба там сизо-янтарна, +Навесясь, смотрит в темный бор; +А там заря златобагряна +Сквозь лес увеселяет взор. +Жуковский, в своем послании к г-ну Воейкову, +также посвящает несколько +прелестных стихов описанию Кавказа: +Ты зрел, как Терек в быстром беге +Меж виноградников шумел, +Где, часто притаясь на бреге, +Чеченец иль черкес сидел +Под буркой, с гибельным арканом; +И вдалеке перед тобой, +Одеты голубым туманом, +Гора вздымалась над горой, +И в сонме их гигант седой, +Как туча, Эльборус двуглавый, +Ужасною и величавой +Там все блистает красотой: +Утесов мшистые громады, +Бегущи с ревом водопады +Во мрак пучин с гранитных скал; +Леса, которых сна от века +Ни стук секир, ни человека +Веселый глас не возмущал, +В которых сумрачные сени +Еще луч дневный не проник, +Где изредка одни елени, +Орла послышав грозный крик, +Теснясь в толпу, шумят ветвями, +И козы легкими ногами +Перебегают по скалам. +Там все является очам +Великолепие творенья! +Но там — среди уединенья +Долин, таящихся в горах, — +Гнездятся и балкар, и бах, +И абазех, и камуцинец, +И карбулак, и албазинец, +И чечереец, и шапсук; +Пищаль, кольчуга, сабля, лук +И конь — соратник быстроногий — +Их и сокровища и боги; +Как серны скачут по горам, +Бросают смерть из-за утеса; +Или по топким берегам, +В траве высокой, в чаще леса +Рассыпавшись, добычи ждут; +Скалы свободы их приют. +Но дни в аулах их бредут +На костылях угрюмой лени: +Там жизнь их — сон; стеснясь в кружок +И в братский с табаком горшок +Вонзивши чубуки, как тени +В дыму клубящемся сидят +И об убийствах говорят, +Иль хвалят меткие пищали, +Из коих деды их стреляли; +Иль сабли на кремнях острят, +Готовясь на убийства новы. + + + +Раз, полунощной порою, +Сквозь туман и мрак, +Ехал тихо над рекою +Удалой казак. +Черна шапка набекрени, +Весь жупан в пыли. +Пистолеты при колене, +Сабля до земли. +Верный конь, узды не чуя, +Шагом выступал; +Гриву долгую волнуя, +Углублялся вдаль. +Вот пред ним две-три избушки, +Выломан забор; +Здесь — дорога к деревушке, +Там — в дремучий бор. +«Не найду в лесу девицы, — +Думал хват Денис, — +Уж красавицы в светлицы +На ночь убрались». +Шевельнул донец уздою, +Шпорой прикольнул, +И помчался конь стрелою, +К избам завернул. +В облаках луна сребрила +Дальни небеса; +Под окном сидит уныла +Девица-краса. +Храбрый видит красну деву; +Сердце бьется в нем, +Конь тихонько к леву, к леву — +Вот уж под окном. +«Ночь становится темнее, +Скрылася луна. +Выдь, коханочка, скорее, +Напои коня». +«Нет! к мужчине молодому +Страшно подойти, +Страшно выдти мне из дому, +Коню дать воды». +«Ax! небось, девица красна, +С милым подружись!» +«Ночь красавицам опасна». +«Радость! не страшись! +Верь, коханочка, пустое; +Ложный страх отбрось! +Тратишь время золотое; +Милая, небось! +Сядь на борзого, с тобою +В дальний еду край; +Будешь счастлива со мною: +С другом всюду рай». +Что же девица? Склонилась, +Победила страх, +Робко ехать согласилась. +Счастлив стал казак. +Поскакали, полетели. +Дружку друг любил; +Был ей верен две недели, +В третью изменил. + + + +Как брань тебе не надоела? +Расчет короток мой с тобой: +Ну, так! я празден, я без дела, +А ты бездельник деловой. + + + +Как быстро в поле, вкруг открытом, +Подкован вновь, мой конь бежит! +Как звонко под его копытом +Земля промерзлая звучит! +Полезен русскому здоровью +Наш укрепительный мороз: +Ланиты, ярче вешних роз, +Играют холодом и кровью. +Печальны лес и дол завялый, +Проглянет день — и уж темно, +И, будто путник запоздалый, +Стучится буря к нам в окно… + + + +Как жениться задумал царский арап, +Меж боярынь арап похаживает, +На боярышен арап поглядывает. +Что выбрал арап себе сударушку, +Черный ворон белую лебедушку. +А как он, арап, чернешенек, +А она-то, душа, белешенька. + + + +Как наше сердце своенравно! +томимый вновь, +Я умолял тебя недавно +Обманывать мою любовь, +Участьем, нежностью притворной +Одушевлять свой дивный взгляд, +Играть душой моей покорной, +В нее вливать огонь и яд. +Ты согласилась, негой влажной +Наполнился твой томный взор; +Твой вид задумчивый и важный, +Твой сладострастный разговор +И то, что дозволяешь нежно, +И то, что запрещаешь мне, +Все впечатлелось неизбежно +В моей сердечной глубине. + + + +Как редко плату получает +Великий добрый человек в кой-то век +За все заботы и досады +И то дивиться всякий рад! +Берет достойные награды +Или достоин сих наград. + + + +Как сатирой безымянной +Лик зоила я пятнал, +Признаюсь: на вызов бранный +Возражений я не ждал. +Справедливы ль эти слухи? +Отвечал он? Точно ль так? +В полученье оплеухи +Расписался мой дурак? + + + +Как сладостно! но, боги, как опасно +Тебе внимать, твой видеть милый взор! +Забуду ли улыбку, взор прекрасный +И огненный, волшебный разговор! +Волшебница, зачем тебя я видел — +Узнав тебя, блаженство я познал — +И счастие мое возненавидел. + + + +Как счастлив я, когда могу покинуть +Докучный шум столицы и двора +И убежать в пустынные дубровы, +На берега сих молчаливых вод. +О, скоро ли она со дна речного +Подымется, как рыбка золотая? +Как сладостно явление ее +Из тихих волн, при свете ночи лунной! +Опутана зелеными власами, +Она сидит на берегу крутом. +У стройных ног, как пена белых, волны +Ласкаются, сливаясь и журча. +Ее глаза то меркнут, то блистают, +Как на небе мерцающие звезды; +Дыханья нет из уст ее, но сколь +Пронзительно сих влажных синих уст +Прохладное лобзанье без дыханья, +Томительно и сладко — в летний зной +Холодный мед не столько сладок жажде. +Когда она игривыми перстами +Кудрей мо��х касается, тогда +Мгновенный хлад, как ужас, пробегает +Мне голову, и сердце громко бьется, +Томительно любовью замирая. +И в этот миг я рад оставить жизнь, +Хочу стонать и пить ее лобзанье — +А речь ее… Какие звуки могут +Сравниться с ней — младенца первый лепет, +Журчанье вод, иль майской шум небес, +Иль звонкие Бояна Славья гусли. + + + +Как узник, Байроном воспетый, +Вздохнул, оставя мрак тюрьмы… +  + + + +Как широко, +Как глубоко! +Нет, бога ради, +Позволь мне сзади. + + + +Какая ночь! Мороз трескучий, +На небе ни единой тучи; +Как шитый полог, синий свод +Пестреет частыми звездами. +В домах все темно. У ворот +Затворы с тяжкими замками. +Везде покоится народ; +Утих и шум, и крик торговый; +Лишь только лает страж дворовый +Да цепью звонкою гремит. +И вся Москва покойно спит, +Забыв волнение боязни. +А площадь в сумраке ночном +Стоит, полна вчерашней казни. +Мучений свежий след кругом: +Где труп, разрубленный с размаха, +Где столп, где вилы; там котлы, +Остывшей полные смолы; +Здесь опрокинутая плаха; +Торчат железные зубцы, +С костями груды пепла тлеют, +На кольях, скорчась, мертвецы +Оцепенелые чернеют… +Недавно кровь со всех сторон +Струею тощей снег багрила, +И подымался томный стон, +Но смерть коснулась к ним как сон, +Свою добычу захватила. +Кто там? Чей конь во весь опор +По грозной площади несется? +Чей свист, чей громкий разговор +Во мраке ночи раздается? +Кто сей? — Кромешник удалой. +Спешит, летит он на свиданье, +В его груди кипит желанье. +Он говорит: «Мой конь лихой, +Мой верный конь! лети стрелой! +Скорей, скорей!» Но конь ретивый +Вдруг размахнул плетеной гривой +И стал. Во мгле между столпов +На перекладине дубовой +Качался труп. Ездок суровый +Под ним промчаться был готов, +Но борзый конь под плетью бьется, +Храпит, и фыркает, и рвется +Назад. «Куда? мой конь лихой! +Чего боишься? Что с тобой? +Не мы ли здесь вчера скакали, +Не мы ли яростно топтали, +Усердной местию горя, +Лихих изменников царя? +Не их ли кровию омыты +Твои булатные копыты! +Теперь ужель их не узнал? +Мой борзый конь, мой конь удалый, +Несись, лети!» И конь усталый +В столбы проскакал. + + + +Tel j’etais autrefois et tel je suis encor. +Каков я прежде был, таков и ныне я: +Беспечный, влюбчивый. Вы знаете, друзья, +Могу ль на красоту взирать без умиленья, +Без робкой нежности и тайного волненья. +Уж мало ли любовь играла в жизни мной? +Уж мало ль бился я, как ястреб молодой, +В обманчивых сетях, раскинутых Кипридой, +А не исправленный стократною обидой, +Я новым идолам несу мои мольбы… + + + +Прощай, любезная калмычка! +Чуть-чуть, назло моих затей, +Меня похвальная привычка +Не увлекла среди степей +Вслед за кибиткою твоей. +Твои глаза, конечно, узки, +И плосок нос, и лоб широк, +Ты не лепечешь по-французски, +Ты шелком не сжимаешь ног, +По-английски пред самоваром +Узором хлеба не крошишь, +Не восхищаешься Сен-Маром, +Слегка Шекспира не ценишь, +Не погружаешься в мечтанье, +Когда нет мысли в голове, +Не распеваешь: Ма dov’e +Галоп не прыгаешь в собранье… +Что нужды? — Ровно полчаса, +Пока коней мне запрягали, +Мне ум и сердце занимали +Твой взор и дикая краса. +Друзья! не все ль одно и то же: +Забыться праздною душой +В блестящей зале, в модной ложе, +Или в кибитке кочевой? + + + +Пой в восторге, русский хор, +Вышла новая новинка. +Веселися, Русь! наш Глинка — +Уж не Глинка, а фарфор! +За прекрасную новинку +Славить будет глас молвы +Нашего Орфея Глинку +От Неглинной до Невы. +В честь толь славныя новинки +Грянь, труба и барабан, +Выпьем за здоровье Глинки +Мы глинтвеину стакан. +Слушая сию новинку, +Зависть, злобой омрачась, +Пусть скрежещет, но уж Глинку +Затоптать не может в грязь. + + + +Кто мне пришлет ее портрет, +Черты волшебницы прекрасной? +Талантов обожатель страстный, +Я прежде был ее поэт. +С досады, может быть, неправой, +Когда одна в дыму кадил +Красавица блистала славой. +Я свистом гимны заглушил. +Погибни злобы миг единый, +Погибни лиры ложный звук: +Она виновна, милый друг, +Пред Селименой и Моиной. +Так легкомысленной душой, +О боги! смертный вас поносит; +Но вскоре трепетной рукой +Вам жертвы новые приносит. + + + +Очень легко, сударыня, +Принять Вас за сводню +Или за старую обезьяну, +Но за грацию,— о боже, нет! + + + +Лемносский бог тебя сковал +Для рук бессмертной Немезиды, +Свободы тайный страж, карающий кинжал, +Последний судия позора и обиды. +Где Зевса гром молчит, где дремлет меч закона, +Свершитель ты проклятий и надежд, +Ты кроешься под сенью трона, +Под блеском праздничных одежд. +Как адский луч, как молния богов, +Немое лезвие злодею в очи блещет, +И, озираясь, он трепещет, +Среди своих пиров. +Везде его найдет удар нежданный твой: +На суше, на морях, во храме, под шатрами, +За потаенными замками, +На ложе сна, в семье родной. +Шумит под Кесарем заветный Рубикон, +Державный Рим упал, главой поник закон; +Но Брут восстал вольнолюбивый: +Ты Кесаря сразил — и, мертв, объемлет он +Помпея мрамор горделивый. +Исчадье мятежей подъемлет злобный крик: +Презренный, мрачный и кровавый, +Над трупом вольности безглавой +Палач уродливый возник. +Апостол гибели, усталому Аиду +Перстом он жертвы назначал, +Но вышний суд ему послал +Тебя и деву Эвмениду. +О юный праведник, избранник роковой, +О Занд, твой век угас на плахе; +Но добродетели святой +Остался глас в казненном прахе. +В твоей Германии ты вечной тенью стал, +Грозя бедой преступной силе — +И на торжественной могиле +Горит без надписи кинжал. + + + +Любимец моды легкокрылой, +Хоть не британец, не француз, +Ты вновь создал, волшебник милый, +Меня, питомца чистых муз, — +И я смеюся над могилой, +Ушед навек от смертных уз. +Себя как в зеркале я вижу, +Но это зеркало мне льстит. +Оно гласит, что не унижу +Пристрастья важных аонид. +Так Риму, Дрездену, Парижу +Известен впредь мой будет вид. + + + +В степях зеленых Буджака, +Где Прут, заветная река, +Обходит русские владенья, +При бедном устье ручейка +Стоит безвестное селенье. +Семействами болгары тут +В беспечной дикости живут, +Храня родительские нравы, +Питаясь трудом, +И не заботятся о том, +Как ратоборствуют державы +И грозно правят их судьбой. + + + +Ищи в чужом краю здоровья и свободы, +Но север забывать грешно, +Так слушай: поспешай карлсбадские пить воды, +Чтоб с нами снова пить вино. + + + +О чем шумите вы, народные витии? +Зачем анафемой грозите вы России? +Что возмутило вас? волнения Литвы? +Оставьте: это спор славян между собою, +Домашний, старый спор, уж взвешенный судьбою, +Вопрос, которого не разрешите вы. +Уже давно между собою +Враждуют эти племена; +Не раз клонилась под грозою +То их, то наша сторона. +Кто устоит в неравном споре: +Кичливый лях, иль верный росс? +Славянские ль ручьи сольются в русском море? +Оно ль иссякнет? вот вопрос. +Оставьте нас: вы не читали +Сии кровавые скрижали; +Вам непонятна, вам чужда +Сия семейная вражда; +Для вас безмолвны Кремль и Прага; +Бессмысленно прельщает вас +Борьбы отчаянной отвага — +И ненавидите вы нас… +За что ж? ответствуйте: за то ли, +Что на развалинах пылающей Москвы +Мы не признали наглой воли +Того, под кем дрожали вы? +За то ль, что в бездну повалили +Мы тяготеющий над царствами кумир +И нашей кровью искупили +Европы вольность, честь и мир? +Вы грозны на словах — попробуйте на деле! +Иль старый богатырь, покойный на постеле, +Не в силах завинтить свой измаильский штык? +Иль русского царя уже бессильно слово? +Иль нам с Европой спорить ново? +Иль русский от побед отвык? +Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды, +От финских хладных скал до пламенной Колхиды, +От потрясенного Кремля +До стен недвижного Китая, +Стальной щетиною сверкая, +Не встанет русская земля? +Так высылайте ж к нам, витии, +Своих озлобленных сынов: +Есть место им в полях России, +Среди нечуждых им гробов. + + + +Царица голосом и взором +Свой пышный оживляла пир, +Все, Клеопатру славя хором, +В ней признавая свой кумир, +Шумя, текли к ее престолу, +Но вдруг над чашей золотой +Она задумалась — и долу +Поникла дивною главой. +И пышный пир как будто дремлет, +И в ожиданье всё молчит… +Но вновь она чело подъемлет +И с видом важным говорит: +«Внемлите мне: могу равенство +Меж вас и мной восстановить. +В моей любви для вас блаженство, +Блаженство можно вам купить: +Кто к торгу страстному приступит? +Свои я ночи продаю. +Скажите, кто меж вами купит +Ценою жизни ночь мою?» +Она рекла. Толпа в молчанье. +И всех в волнении сердца. +Но Клеопатра в ожиданье +С холодной дерзостью лица: +«Я жду,— вещает,— что ж молчите? +Иль вы теперь бежите прочь? +Вас было много; приступите, +Торгуйте радостную ночь». +И гордый взор она обводит +Кругом поклонников своих… +Вдруг — из рядов один выходит, +Вослед за ним и два других. +Смела их поступь, ясны очи. +Царица гордо восстает. +Свершилось: куплены т��и ночи, +И ложе смерти их зовет. +И снова гордый глас возвысила царица: +«Забыты мною днесь венец и багряница! +Простой наемницей па ложе восхожу; +Неслыханно тебе, Киприда, я служу, +И новый дар тебе ночей моих награда, +О боги грозные, внемлите ж, боги ада, +Подземных ужасов печальные цари! +Примите мой обет: до сладостной зари +Властителей моих последние желанья +И дивной негою и тайнами лобзанья, +Всей чашею любви послушно упою, +Но только сквозь завес во храмину мою +Блеснет Овроры луч — клянусь моей порфирой,— +Главы их упадут под утренней секирой!» +Благословенные священною рукой, +Из урны жребии выходят чередой, +И первый Аквила, клеврет Помпея смелый, +Изрубленный в боях, в походах поседелый. +Презренья хладного не снес он от жены +И гордо выступил, суровый сын войны, +На вызов роковых последних наслаждений, +Как прежде выступал на славный клик сражений. +Критон за ним, Критои, изнеженный мудрец, +Воспитанный под небом Арголиды, +От самых первых дней поклонник и певец +И пламенных пиров и пламенной Киприды. +Последний имени векам не передал, +Никем не знаемый, ничем не знаменитый; +.Чуть отроческий пух, темнея, покрывал +Его стыдливые ланиты. +Огонь любви в очах его пылал, +Во всех чертах любовь изображалась — +Он Клеопатрою, казалося, дышал, +И молча долго им царица любовалась. + + + +Зачем, забывши славу, +Пускаешься в Варшаву? +Ужель ты изменил +Любви и дружбе нежной, +И резвости небрежной? +Но ты все так же мил… +Все мил — и неизменно +В душе твоей живет +Все то, что в цвете лет +Столь было нам бесценно… + + + +Среди рассеянной Москвы, +При толках виста и бостона, +При бальном лепете молвы +Ты любишь игры Аполлона. +Царица муз и красоты, +Рукою нежной держишь ты +Волшебный скипетр вдохновений, +И над задумчивым челом, +Двойным увенчанным венком, +И вьется и пылает гений. +Певца, плененного тобой, +Не отвергай смиренной дани, +Внемли с улыбкой голос мой, +Как мимоездом Каталани +Цыганке внемлет кочевой. + + + +Простой воспитанник природы, +Так я, бывало, воспевал +Мечту прекрасную свободы +И ею сладостно дышал. +Но вас я вижу, вам внимаю, +И что же? слабый человек! +Свободу потеряв навек, +Неволю сердцем обожаю. + + + +Князь Г. со мною не знаком. +Я не видал такой негодной смеси; +Составлен он из подлости и спеси, +Но подлости побольше спеси в нем. +В сраженьи трус, в трактире он бурлак, +В передней он подлец, в гостиной он дурак. + + + +Пускай, не знаясь с Аполлоном, +Поэт, придворный философ, +Вельможе знатному с поклоном +Подносит оду в двести строф; +Но я, любезный Горчаков, +Не просыпаюсь с петухами, +И напыщенными стихами, +Набором громозвучных слов, +Я петь пустого не умею +Высоко, тонко и хитро +И в лиру превращать не смею +Мое гусиное перо! +Нет, нет, любезный князь, не оду +Тебе намерен посвятить; +Что прибыли соваться в воду, +Сначала не спросившись броду, +И вслед Державину парить? +Пишу своим я складом ныне +Кой-как стихи на именины. +Что должен я, скажи, в сей час +Желать от чиста сердца другу? +Глубоку ль старость, милый князь, +Детей, любезную супругу, +Или богатства, громких дней, +Крестов, алмазных звезд, честей? +Не пожелать ли, чтобы славой +Ты увлечен был в путь кровавый, +Чтоб в лаврах и венцах сиял, +Чтоб в битвах гром из рук метал +И чтоб победа за тобою, +Как древле Невскому герою +Всегда, везде летела вслед? +Не сладострастия поэт +Такою песенкой поздравит, +Он лучше муз навек оставит! +Дай бог любви, чтоб ты свой век +Питомцем нежным Эпикура +Провел меж Вакха и Амура! +А там — когда стигийский брег +Мелькнет в туманном отдаленье, +Дай бог, чтоб в страстном упоенье +Ты с томной сладостью в очах, +Из рук младого Купидона +Вступая в мрачный чёлн Харона, +Уснул.,. Ершовой на грудях! + + + +Кобылица молодая, +Честь кавказского тавра, +Что ты мчишься, удалая? +И тебе пришла пора; +Не косись пугливым оком, +Ног на воздух не мечи, +В поле гладком и широком +Своенравно не скачи. +Погоди; тебя заставлю +Я смириться подо мной: +В мерный круг твой бег направлю +Укороченной уздой. + + + +Когда твой друг на глас твоих речей +Ответствует язвительным молчаньем; +Когда свою он от руки твоей, +Как от змеи, отдернет с содроганьем; +Как, на тебя взор острый пригвоздя, +Качает он с презреньем головою, — +Не говори: «Он болен, он дитя, +Он мучится безумною тоскою»; +Не говори: «Неблагодарен он; +Он слаб и зол, он дружбы недостоин; +Вся жизнь его какой-то тяжкий сон»… +Ужель ты прав? Ужели ты спокоен? +Ах, если так, он в прах готов упасть, +Чтоб вымолить у друга примиренье. +Но если ты святую дружбы власть +Употреблял на злобное гоненье; +Но если ты затейливо язвил +Пугливое его воображенье +И гордую забаву находил +В его тоске, рыданьях, униженье; +Но если сам презренной клеветы +Ты про него невидимым был эхом; +Но если цепь ему накинул ты +И сонного врагу предал со смехом, +И он прочел в немой душе твоей +Все тайное своим печальным взором, — +Тогда ступай, не трать пустых речей — +Ты осужден последним приговором. + + + +Когда б не смутное влеченье +Чего-то жаждущей души, +Я здесь остался б — наслажденье +Вкушать в неведомой тиши: +Забыл бы всех желаний трепет, +Мечтою б целый мир назвал — +И все бы слушал этот лепет, +Все б эти ножки целовал… + + + +Когда б писать ты начал сдуру, +Тогда б наверно ты пролез +Сквозь нашу тесную цензуру, +Как внидишь в царствие небес. + + + +Когда в объятия мои +Твой стройный стан я заключаю +И речи нежные любви +Тебе с восторгом расточаю, +Безмолвна, от стесненных рук +Освобождая стан свой гибкой, +Ты отвечаешь, милый друг, +Мне недоверчивой улыбкой; +Прилежно в памяти храня +Измен печальные преданья, +Ты без участья и вниманья +Уныло слушаешь меня… +Кляну коварные старанья +Преступной юности моей +И встреч условных ожиданья +В садах, в безмолвии ночей. +Кляну речей любовный шепот, +Стихов таинственны�� напев, +И ласки легковерных дев, +И слезы их, и поздний ропот. + + + +Когда за городом, задумчив, я брожу +И на публичное кладбище захожу, +Решетки, столбики, нарядные гробницы, +Под коими гниют все мертвецы столицы, +В болоте кое-как стесненные рядком, +Как гости жадные за нищенским столом, +Купцов, чиновников усопших мавзолеи, +Дешевого резца нелепые затеи, +Над ними надписи и в прозе и в стихах +О добродетелях, о службе и чинах; +По старом рогаче вдовицы плач амурный; +Ворами со столбов отвинченные урны, +Могилы склизкие, которы также тут, +Зеваючи, жильцов к себе на утро ждут, — +Такие смутные мне мысли все наводит, +Что злое на меня уныние находит. +Хоть плюнуть да бежать… +Но как же любо мне +Осеннею порой, в вечерней тишине, +В деревне посещать кладбище родовое, +Где дремлют мертвые в торжественном покое. +Там неукрашенным могилам есть простор; +К ним ночью темною не лезет бледный вор; +Близ камней вековых, покрытых желтым мохом, +Проходит селянин с молитвой и со вздохом; +На место праздных урн и мелких пирамид, +Безносых гениев, растрепанных харит +Стоит широко дуб над важными гробами, +Колеблясь и шумя… + + + +Когда порой воспоминанье +Грызет мне сердце в тишине, +И отдаленное страданье +Как тень опять бежит ко мне: +Когда, людей вблизи видя +В пустыню скрыться я хочу, +Их слабый глас возненавидя, — +Тогда, забывшись, я лечу +Не в светлый край, где небо блещет +Неизъяснимой синевой, +Где море теплою волной +На пожелтелый мрамор плещет, +И лавр и темный кипарис +На воле пышно разрослись, +Где пел Торквато величавый, +Где и теперь во мгле ночной +Далече звонкою скалой +Повторены пловца октавы. +Стремлюсь привычною мечтою +К студеным северным волнам. +Меж белоглавой их толпою +Открытый остров вижу там. +Печальный остров — берег дикой +Усеян зимнею брусникой, +Увядшей тундрою покрыт +И хладной пеною подмыт. +Сюда порою приплывает +Отважный северный рыбак, +Здесь невод мокрый расстилает +И свой разводит он очаг. +Сюда погода волновая +Заносит утлый мой челнок… + + + +Когда Потемкину в потемках +Я на Пречистенке найду, +То пусть с Булгариным в потомках +Меня поставят наряду. + + + +Когда сожмешь ты снова руку, +Которая тебе дарит +На скучный путь и на разлуку +Святую библию харит? +Амур нашел ее в Цитере, +В архиве шалости младой. +По ней молись своей Венере +Благочестивою душой. +Прости, эпикуреец мой! +Останься век, каков ты ныне, +Лети во мрачный Альбион! +Да сохранят тебя в чужбине +Христос и верный Купидон! +Неси в чужой предел пената, +Но, помня прежни дни свои, +Люби недевственного брата, +Страдальца чувственной любви! + + + +Когда так нежно, так сердечно, +Так радостно я встретил вас, +Вы удивилися, конечно, +Досадой хладно воружась. +Вечор в счастливом усыпленьи +Мое живое сновиденье +Ваш милый образ озарил. +С тех пор я слезами +Мечту прелестную зову. +Во сне был осчастливлен вами +И благодарен на��ву. + + + +Когда твои младые лета +Позорит шумная молва, +И ты по приговору света +На честь утратила права; +Один среди толпы холодной +Твои страданья я делю +И за тебя мольбой бесплодной +Кумир бесчувственный молю. +Но свет… Жестоких осуждений +Не изменяет он своих: +Он не карает заблуждений, +Но тайны требует для них. +Достойны равного презренья +Его тщеславная любовь +И лицемерные гоненья: +К забвенью сердце приготовь; +Не пей мутительной отравы; +Оставь блестящий, душный круг; +Оставь безумные забавы: +Тебе один остался друг. + + + +Когда, стройна и светлоока, +Передо мной стоит она… +Я мыслю: «В день Ильи-пророка +Она была разведена!» + + + +Певец, когда перед тобой +Во мгле сокрылся мир земной, +Мгновенно твой проснулся гений, +На все минувшее воззрел +И в хоре светлых привидений +Он песни дивные запел. +О милый брат, какие звуки! +В слезах восторга внемлю им. +Небесным пением своим +Он усыпил земные муки; +Тебе он создал новый мир, +Ты в нем и видишь, и летаешь, +И вновь живешь, и обнимаешь +Разбитый юности кумир. +А я, коль стих единый мой +Тебе мгновенье дал отрады, +Я не хочу другой награды — +Недаром темною стезей +Я проходил пустыню мира; +О нет! недаром жизнь и лира +Мне были вверены судьбой! + + + +И вы поверить мне могли, +Как простодушная Аньеса? +В каком романе вы нашли, +Чтоб умер от любви повеса? +Послушайте: вам тридцать лет, +Да, тридцать лет — не многим боле. +Мне за двадцать; я видел свет, +Кружился долго в нем на воле; +Уж клятвы, слезы мне смешны; +Проказы утомить успели; +Вам также с вашей стороны +Измены, верно, надоели; +Остепенясь, мы охладели, +Некстати нам учиться вновь. +Мы знаем: вечная любовь +Живет едва ли три недели. +С начала были мы друзья, +Но скука, случай, муж ревнивый… +Безумным притворился я, +И притворились вы стыдливой, +Мы поклялись… потом… увы! +Потом забыли клятву нашу; +Клеона полюбили вы, +А я наперсницу Наташу. +Мы разошлись; до этих пор +Все хорошо, благопристойно, +Могли б мы жить без дальних ссор +Опять и дружно и спокойно; +Но нет! сегодня поутру +Вы вдруг в трагическом жару +Седую воскресили древность — +Вы проповедуете вновь +Покойных рыцарей любовь, +Учтивый жар, и грусть, и ревность. +Помилуйте — нет, право нет. +Я не дитя, хоть и поэт. +Когда мы клонимся к закату, +Оставим юный пыл страстей — +Вы старшей дочери своей, +Я своему меньшому брату: +Им можно с жизнию шалить +И слезы впредь себе готовить; +Еще пристало им любить, +А нам уже пора злословить. + + + +Колокольчики звенят, +Барабанчики гремят, +А люди-то, люди — +Ой люшеньки-люли! +А люди-то, люди +На цыганочку глядят. +А цыганочка-то пляшет, +В барабанчики-то бьет, +Голубой ширинкой машет, +Заливается-поет: +«Я плясунья, я певица, +Ворожить я мастерица». + + + +О ты, надежда нашей сцены! +Уж всюду торжества готовятся твои, +На пышных играх Мельпомены, +У тихих алтарей любви. +Когда явилась ты пред нами в первый раз + + + + +Коль ты к Смирдину войдешь, +Ничего там не найдешь, +Ничего ты там не купишь, +Лишь Сенковского толкнешь +Иль в Булгарина наступишь. + + + +Источник быстрый Каломоны, +Бегущий к дальним берегам, +Я зрю, твои взмущенны волны +Потоком мутным по скалам +При блеске звезд ночных сверкают +Сквозь дремлющий, пустынный лес, +Шумят и корни орошают +Сплетенных в темный кров древес. +Твой мшистый брег любила Кольна, +Когда по небу тень лилась: +Ты зрел, когда, в любви невольна, +Здесь другу Кольна отдалась. +В чертогах Сельмы царь могущих +Тоскару юному вещал: +«Гряди во мрак лесов дремучих, +Где Крона катит черный вал, +Шумящей прохлажден осиной. — +Там ряд является могил: +Там с верной, храброю дружиной +Полки врагов я расточил. +И много, много сильных пало: +Их гробы черный вран стрежет. +Гряди — и там, где их не стало, +Воздвигни памятник побед!» +Он рек, и в путь безвестный, дальный +Пустился с бардами Тоскар, +Идет во мгле ночи печальной, +В вечерний хлад, в полдневный жар. — +Денница красная выводит +Златое утро в небеса, +И вот уже Тоскар подходит +К местам, где в темные леса +Бежит седой источник Кроны +И кроется в долины сонны. — +Воспели барды гимн святой; +Тоскар обломок гор кремнистых +Усильно мощною рукой +Влечет из бездны волн сребристых, +И с шумом на высокой брег +В густой и дикой злак поверг; +На нем повесил черны латы, +Покрытый кровью предков меч, +И круглый щит, и шлем пернатый, +И обратил он к камню речь: +«Вещай, сын шумного потока, +О храбрых поздним временам! +Да в страшный час, как ночь глубока +В туманах ляжет по лесам, +Пришлец, дорогой утомленный, +Возлегши под надежный кров, +Воспомнит веки отдаленны +В мечтаньи сладком легких снов! +С рассветом алыя денницы, +Лучами солнца пробужден, +Он узрит мрачные гробницы… +И грозным видом поражен, +Вопросит сын иноплеменный: +«Кто памятник воздвиг надменный +И старец, летами согбен, +Речет: «Тоскар наш незабвенный, +Герой умчавшихся времен!» +Небес сокрылся вечный житель, +Заря потухла в небесах; +Луна в воздушную обитель +Спешит на темных облаках; +Уж ночь на холме — берег Кроны +С окрестной рощею заснул: +Владыко сильный Каломоны, +Иноплеменных друг, Карул +Призвал Морвенского героя +В жилище Кольны молодой +Вкусить приятности покоя +И пить из чаши круговой. +Близь пепелища все воссели; +Веселья барды песнь воспели. +И в пене кубок золотой +Крутом несется чередой. — +Печален лишь пришелец Лоры, +Главу ко груди преклонил: +Задумчиво он страстны взоры +На нежну Кольну устремил — +И тяжко грудь его вздыхает, +В очах веселья блеск потух, +То огнь по членам пробегает, +То негою томится дух; +Тоскует, втайне ощущая +Волненье сильное в крови +На юны прелести взирая, +Он полну чашу пьет любви. +Но вот уж дуб престал дымиться, +И тень мрачнее становится, +Чернеет тусклый небосклон, +И царствует в чертогах сон. +Редеет ночь — заря багряна +Лучами солнца возжена; +Пред ней златится твердь румяна: +Тоскар покинул ложе сна; +Быстротекущей Каломоны +Идет по влажным берегам, +Спешит узреть долины Кроны +И внемлет плещущим волнам. +И вдруг из сени темной рощи, +Как в час весенней полунощи +Из облак месяц золотой, +Выходит ратник молодой. — +Меч острый на бедре сияет, +Копье десницу воружает: +Надвинут на чело шелом, +И гибкой стан покрыт щитом: +Зарею латы серебрятся +Сквозь утренний в долине пар. +«О юный ратник! — рек Тоскар, — +С каким врагом тебе сражаться? +Ужель и в сей стране война +Багрит ручьев струисты волны? +Но всё спокойно — тишина +Окрест жилища нежной Кольны». +«Спокойны дебри Каломоны, +Цветет отчизны край златой; +Но Кольна там не обитает, +И ныне по стезе глухой +Пустыню с милым протекает, +Пленившим сердце красотой». +«Что рек ты мне, младой воитель? +Куда сокрылся похититель? +Подай мне щит твой!» — И Тоскар +Приемлет щит, пылая мщеньем. +Но вдруг исчез геройства жар; +Что зрит он с сладким восхищеньем? +Не в силах в страсти воздохнуть, +Пылая вдруг восторгом новым… +Лилейна обнажилась грудь, +Под грозным дышуща покровом… +— «Ты ль это?…» — возопил герой, +И трепетно рукой дрожащей +С главы снимает шлем блестящий — +И Кольну видит пред собой. + + + +Конечно, презирать не трудно +Отдельно каждого глупца, +Сердиться так же безрассудно +И на отдельного страмца. +Но что чудно — +Всех вместе презирать и трудно — +Их эпиграммы площадные, +Из Бьеврианы занятые… + + + +Морей красавец окриленный! +Тебя зову — плыви, плыви +И сохрани залог бесценный +Мольбам, надеждам и любви. +Ты, ветер, утренним дыханьем +Счастливый парус напрягай, +Волны незапным колыханьем +Ее груди не утомляй. + + + +Короче дни, а ночи доле, +Настала скучная пора, +И солнце будто поневоле +Глядит на убранное поле. +Что делать в зимни вечера, +Пока не подавали кушать? +Хотите ли теперь послушать, +Мои почтенные друзья, +Рассказ про доброго Роберта, +Что жил во время Дагоберта? +Из Рима ехал он домой, +Имея очень мало денег. +Сей рыцарь был хорош собой, +Разумен, хоть и молоденек. +В то время деньги +И дабы впредь не смел чудесить, +Поймавши, истинно повесить +И живота весьма лишить. + + + +Краев чужих неопытный любитель +И своего всегдашний обвинитель, +Я говорил: в отечестве моем +Где верный ум, где гений мы найдем? +Где гражданин с душою благородной, +Возвышенной и пламенно свободной? +Где женщина — не с хладной красотой, +Но с пламенной, пленительной, живой? +Где разговор найду непринужденный, +Блистательный, веселый, просвещенный? +С кем можно быть не хладным, не пустым? +Отечество почти я ненавидел — +Но я вчера Голицыну увидел +И примирен с отечеством моим. + + + +Все в ней гармония, все диво, +Все выше мира и страстей; +Она покоится стыдливо +В красе торжественной своей; +Она кругом себя взирает: +Ей нет соперниц, нет подруг; +Красавиц наших бледный круг +В ее сияньи исчезает. +Куда бы ты ни поспеш��л, +Хоть на любовное свиданье, +Какое б в сердце ни питал +Ты сокровенное мечтанье, — +Но, встретясь с ней, смущенный, ты +Вдруг остановишься невольно, +Благоговея богомольно +Перед святыней красоты. + + + +Взгляни на милую, когда свое чело +Она пред зеркалом цветами окружает, +Играет локоном — и верное стекло +Улыбку, хитрый взор и гордость отражает. + + + +Возможно ль? Вместо роз, Амуром насажденных, +Тюльпанов, гордо наклоненных, +Душистых ландышей, ясминов и лилей, +Которых ты всегда любила +И прежде всякий день носила +На мраморной груди твоей,— +Возможно ль, милая Климена, +Какая странная во вкусе перемена! +Ты любишь обонять не утренний цветок, +А вредную траву зелену, +Искусством превращенну +В пушистый порошок! +Пускай уже седой професор Геттингена, +На старой кафедре согнувшися дугой, +Вперив в латинщину глубокий разум свой, +Раскашлявшись, табак толченый +Пихает в длинный нос иссохшею рукой; +Пускай младой драгун усатый +Поутру, сидя у окна, +С остатком утреннего сна, +Из трубки пенковой дым гонит сероватый; +Пускай красавица шестидесяти лет, +У граций в отпуску и у любви в отставке, +Которой держится вся прелесть на подставке, +Которой без морщин на теле места нет, +Злословит, молится, зевает +И с верным табаком печали забывает,— +А ты, прелестная!., но если уж табак +Так нравится тебе — о пыл воображенья! — +Ах! если, превращенный в прах, +И в табакерке, в заточенье, +Я в персты нежные твои попасться мог, +Тогда б в сердечном восхищенье +Рассыпался на грудь под шелковый платок +И даже… может быть… Но что! мечта пустая. +Не будет этого никак. +Судьба завистливая, злая! +Ах, отчего я не табак! + + + +Не пугай нас, милый друг, +Гроба близким новосельем: +Право, нам таким бездельем +Заниматься недосуг. +Пусть остылой жизни чашу +Тянет медленно другой; +Мы ж утратим юность нашу +Вместе с жизнью дорогой; +Каждый у своей гробницы +Мы присядем на порог; +У пафосския царицы +Свежий выпросим венок, +Лишний миг у верной лени, +Круговой нальем сосуд — +И толпою наши тени +К тихой Лете убегут. +Смертный миг наш будет светел; +И подруги шалунов +Соберут их легкий пепел +В урны праздные пиров. + + + +Кристалл, поэтом обновленный, +Укрась мой мирный уголок, +Залог поэзии священной +И дружбы сладостный залог. +В тебе таится жар целебный +Едва уста красноречивы +Тебя коснулися, и вмиг +Его ума огонь игривый +В тебя таинственно проник. + + + +Критон, роскошный гражданин +Очаровательных Афин, +Во цвете жизни предавался +Все упоеньям бытия. +Однажды, — слушайте, друзья, — +Он по Керамику скитался, +И вдруг из рощи вековой, +Красою девственной блистая, +В одежде легкой и простой +Явилась нимфа молодая. +Пред банею, между колонн, +Она на миг остановилась +И в дом вошла. Недвижим он +Глядит на дверь, куда как сон, +Его красавица сокрылась. +  + + + +Кто видел край, где роскошью природы +Оживлены дубравы и луга, +Где весело шумя�� и блещут воды +И мирные ласкают берега, +Где на холмы под лавровые своды +Не смеют лечь угрюмые снега? +Скажите мне: кто видел край прелестный, +Где я любил, изгнанник неизвестный? +Златой предел! любимый край Эльвины, +К тебе летят желания мои! +Я помню скал прибрежные стремнины, +Я помню вод веселые струи, +И тень, и шум, и красные долины, +Где в тишине простых татар семьи +Среди забот и с дружбою взаимной +Под кровлею живут гостеприимной. +Все живо там, все там очей отрада, +Сады татар, селенья, города; +Отражена волнами скал громада, +В морской дали теряются суда, +Янтарь висит на лозах винограда; +В лугах шумят бродящие стада… +И зрит пловец — могила Митридата +Озарена сиянием заката. +И там, где мирт шумит над падшей урной, +Увижу ль вновь сквозь темные леса +И своды скал, и моря блеск лазурный, +И ясные, как радость, небеса? +Утихнет ли волненье жизни бурной? +Минувших лет воскреснет ли краса? +Приду ли вновь под сладостные тени +Душой уснуть на лоне мирной лени? +  + + + +Кто знает край, где небо блещет +Неизъяснимой синевой, +Где море теплою волной +Вокруг развалин тихо плещет; +Где вечный лавр и кипарис +На воле гордо разрослись; +Где пел Торквато величавый; +Где и теперь во мгле ночной +Адриатической волной +Повторены его октавы; +Где Рафаэль живописал; +Где в наши дни резец Кановы +Послушный мрамор оживлял, +И Байрон, мученик суровый, +Страдал, любил и проклинал? +Волшебный край, волшебный край, +Страна высоких вдохновений, +Людмила зрит твой древний рай, +Твои пророческие сени. +На берегу роскошных вод +Порою карнавальных оргий +Кругом ее кипит народ; +Ее приветствуют восторги. +Людмила северной красой, +Все вместе — томной и живой, +Сынов Авзонии пленяет +И поневоле увлекает +Их пестры волны за собой. +На рай полуденной природы, +На блеск небес, на ясны воды, +На чудеса немых искусств +В стесненье вдохновенных чувств +Людмила светлый взор возводит, +Дивясь и радуясь душой, +И ничего перед собой +Себя прекрасней не находит. +Стоит ли с важностью очей +Пред флорентинскою Кипридой, +Их две… и мрамор перед ней +Страдает, кажется, обидой. +Мечты возвышенной полна, +В молчанье смотрит ли она +На образ нежный Форнарины +Или Мадоны молодой, +Она задумчивой красой +Очаровательней картины… +Скажите мне: какой певец, +Горя восторгом умиленным, +Чья кисть, чей пламенный резец +Предаст потомкам изумленным +Ее небесные черты? +Где ты, ваятель безымянный +Богини вечной красоты? +И ты, харитою венчанный, +Ты, вдохновенный Рафаэль? +Забудь еврейку молодую, +Младенца-бога колыбель, +Постигни прелесть неземную, +Постигни радость в небесах, +Пиши Марию нам другую, +С другим младенцем на руках. + + + +Кто из богов мне возвратил +Того, с кем первые походы +И браней ужас я делил, +Когда за призраком свободы +Нас Брут отчаянный водил? +С кем я тревоги боевые +В шатре за чашей забывал +И кудри, плющем увитые, +Сирийским мирром у��ащал? +Ты помнишь час ужасный битвы, +Когда я, трепетный квирит, +Бежал, нечестно брося щит, +Творя обеты и молитвы? +Как я боялся! как бежал! +Но Эрмий сам незапной тучей +Меня покрыл и вдаль умчал +И спас от смерти неминучей. +А ты, любимец первый мой, +Ты снова в битвах очутился… +И ныне в Рим ты возвратился +В мой домик темный и простой. +Садись под сень моих пенатов. +Давайте чаши. Не жалей +Ни вин моих, ни ароматов. +Венки готовы. Мальчик! лей. +Теперь некстати воздержанье: +Как дикий скиф хочу я пить. +Я с другом праздную свиданье, +Я рад рассудок утопить. +Кто из богов мне возвратил +Того, с кем первые походы +И браней ужас я делил, +Когда за призраком свободы +Нас Брут отчаянный водил? +С кем я тревоги боевые +В шатре за чашей забывал +И кудри, плющем увитые, +Сирийским мирром умащал? +Ты помнишь час ужасный битвы, +Когда я, трепетный квирит, +Бежал, нечестно брося щит, +Творя обеты и молитвы? +Как я боялся! как бежал! +Но Эрмий сам незапной тучей +Меня покрыл и вдаль умчал +И спас от смерти неминучей. +А ты, любимец первый мой, +Ты снова в битвах очутился… +И ныне в Рим ты возвратился +В мой домик темный и простой. +Садись под сень моих пенатов. +Давайте чаши. Не жалей +Ни вин моих, ни ароматов. +Венки готовы. Мальчик! лей. +Теперь некстати воздержанье: +Как дикий скиф хочу я пить. +Я с другом праздную свиданье, +Я рад рассудок утопить. + + + +— Кто там? — Здорово, господа! +— Зачем пожаловал сюда? +— Привел я гостя. — Ах, создатель! +— Вот доктор Фауст, наш приятель. — +— Живой! — Он жив, да наш давно — +Сегодня ль, завтра ль — все равно. +— Об этом думают двояко; +Обычай требовал, однако, +Соизволенья моего, +Но, впрочем, это ничего. +Вы знаете, всегда я другу +Готова оказать услугу… +Я дамой… — Крой! — Я бью тузом… +— Позвольте, козырь. — Ну, пойдем… +  + + + +Кто, волны, вас остановил, +Кто оковал ваш бег могучий, +Кто в пруд безмолвный и дремучий +Поток мятежный обратил? +Чей жезл волшебный поразил +Во мне надежду, скорбь и радость +И душу бурную +Дремотой лени усыпил? +Взыграйте, ветры, взройте воды, +Разрушьте гибельный оплот! +Где ты, гроза — символ свободы? +Промчись поверх невольных вод. + + + +С позволения сказать, +Я сердит на вас ужасно, +Нет! — вы просите напрасно; +Не хочу пера марать; +Можно ль честному поэту +Ставить к каждому куплету: +«С позволения сказать»? +С позволения сказать, +Престарелые красотки, +Пересчитывая четки, +Станут взапуски кричать: +«Это что?» — Да это скверно! +Сочинитель песни, верно, +С позволения сказать… +С позволения сказать, +Есть над чем и посмеяться; +Надо всем, друзья, признаться, +Глупых можно тьму сыскать +Между дам и между нами, +Даже, даже… меж царями, +С позволения сказать. +С позволения сказать, +Доктор мой кнута достоин, +Хоть он трус, хоть он не воин, +Но уж мастер воевать, +Лечит делом и словами, +Да потом и в гроб пинками, +С позволения сказать. +С позволения сказать, +Моськина, по мне, прекрасна. +Знаю, что она опасна: +Мужу хочется бодать; +Но гусары ведь невинны, +Что у мужа роги длинны, +С позволения сказать. +С позволения сказать, +Много в свете рифмодеев, +Все ученых грамотеев, +Чтобы всякий вздор писать; +Но, в пример и страх Европы, +Многим можно б высечь ;жопы;, +С позволения сказать. + + + +Брат милый, отроком расстался ты со мной — +В разлуке протекли медлительные годы; +Теперь ты юноша — и полною душой +Цветешь для радостей, для света, для свободы. +Какое поприще открыто пред тобой, +Как много для тебя восторгов, наслаждений +И сладостных забот, и милых заблуждений! +Как часто новый жар твою волнует кровь! +Ты сердце пробуешь, в надежде торопливой, +Зовешь, вверяясь им, и дружбу и любовь. + + + +Вот зеркало мое — прими его, Киприда! +Богиня красоты прекрасна будет ввек, +Седого времени не страшна ей обида: +Она — не смертный человек; +Но я, покорствуя судьбине, +Не в силах зреть себя в прозрачности стекла +Ни той, которой я была, +Ни той, которой ныне. + + + +Лаиса, я люблю твой смелый, вольный взор, +Неутолимый жар, открытые желанья, +И непрерывные лобзанья, +И страсти полный разговор. +Люблю горящих уст я вызовы немые, +Восторги быстрые, живые. + + + +Средь темной рощицы, под тенью лип душистых, +В высоком тростнике, где частым жемчугом +Вздувалась пена вод сребристых, +Колеблясь тихим ветерком, +Покров красавицы стыдливой, +Небрежно кинутый, у берега лежал, +И прелести ее поток волной игривой +С весельем орошал. +Житель рощи торопливый, +Будь же скромен, о ручей! +Тише, струйки говорливы! +Изменить страшитесь ей! +Леда робостью трепещет, +Тихо дышит снежна грудь, +Ни волна вокруг не плещет, +Ни зефир не смеет дуть. +В роще шорох утихает, +Все в прелестной тишине; +Нимфа далее ступает, +Робкой вверившись волне. +Но что-то меж кустов ирнбрежных восшумело, +И чувство робости прекрасной овладело; +Невольно вздрогнула, не в силах воздохнуть. +И вот пернатых царь из-под склоненной ивы, +Расправя крылья горделивы, +К красавице плывет — веселья полна грудь; +С шумящей пеною отважно волны гонит, +Крылами воздух бьет, +То в кольцы шею вьет, +То гордую главу, смирясь, пред Ледой клонит. +Леда смеется. +Вдруг раздается +Радости клик. +Вид сладострастный! +К Леде прекрасной +Лебедь приник. +Слышно стенанье, +Снова молчанье. +Нимфа лесов +С негою сладкой +Видит украдкой +Тайну богов. +Опомпясь наконец, красавица младая +Открыла тихий взор, в томленьях воздыхая, +И что ж увидела? — На ложе из цветов +Она покоится в объятиях Зевеса; +Меж ними юная любовь,— +И пала таинства прелестного завеса. +Сим примером научитесь, +Розы, девы красоты; +Летним вечером страшитесь +В темной рощице воды: +В темной рощице таится +Часто пламенный Эрот; +С хладной струйкою катится, +Стрелы прячет в пене вод. +Сим примером научитесь, +Розы, девы красоты; +Летним, вечером страшитесь +В темной рощице воды. + + + +Лизе страшно по��юбить. +Полно, нет ли тут обмана? +Берегитесь — может быть, +Эта новая Диана +Притаила нежну страсть — +И стыдливыми глазами +Ищет робко между вами, +Кто бы ей помог упасть. + + + +Лила, Лила! я страдаю +Безотрадною тоской, +Я томлюсь, я умираю, +Гасну пламенной душой; +Но любовь моя напрасна: +Ты смеешься надо мной. +Смейся, Лила: ты прекрасна +И бесчувственной красой. + + + +В Элизии Василий Тредьяковский +Преострый муж, достойный много хвал +С усердием принялся за журнал. +В сотрудники сам вызвался Поповский, +Свои статьи Елагин обещал; +Курганов сам над критикой хлопочет, +Блеснуть умом «Письмовник» снова хочет; +И, говорят, на днях они начнут, +Благословясь, сей преполезный труд, — +И только ждет Василий Тредьяковский, +Чтоб подоспел Михайло Каченовский. + + + +Лихой товарищ наших дедов, +Он друг Венеры и пиров, +Он на обедах — бог обедов, +В своих садах — он бог садов. + + + +Лициний, зришь ли ты: на быстрой колеснице, +Венчанный лаврами, в блестящей багрянице, +Спесиво развалясь, Ветулий молодой +В толпу народную летит по мостовой? +Смотри, как все пред ним смиренно спину клонят; +Смотри, как ликторы народ несчастный гонят! +Льстецов, сенаторов, прелестниц длинный ряд +Умильно вслед за ним стремит усердный взгляд; +Ждут, ловят с трепетом улыбки, глаз движенья, +Как будто дивного богов благословенья; +И дети малые и старцы в сединах, +Все ниц пред идолом безмолвно пали в прах: +Для них и след колес, в грязи напечатленный, +Есть некий памятник почетный и священный. +О Ромулов народ, скажи, давно ль ты пал? +Кто вас поработил и властью оковал? +Квириты гордые под иго преклонились. +Кому ж, о небеса, кому поработились? +Скажу ль? Ветулию! Отчизне стыд моей, +Развратный юноша воссел в совет мужей; +Любимец деспота сенатом слабым правит, +На Рим простер ярем, отечество бесславит; +Ветулий римлян царь! О стыд, о времена! +Или вселенная на гибель предана? +Но кто под портиком, с поникшею главою, +В изорванном плаще, с дорожною клюкою, +Сквозь шумную толпу нахмуренный идет? +«Куда ты, наш мудрец, друг истины, Дамет!» +— «Куда — не знаю сам; давно молчу и вижу; +Навек оставлю Рим: я рабство ненавижу». +Лициний, добрый друг! Не лучше ли и нам, +Смиренно поклонясь Фортуне и мечтам, +Седого циника примером научиться? +С развратным городом не лучше ль нам проститься, +Где все продажное: законы, правота, +И консул, и трибун, и честь, и красота? +Пускай Глицерия, красавица младая, +Равно всем общая, как чаша круговая, +Неопытность других в наемну ловит сеть! +Нам стыдно слабости с морщинами иметь; +Тщеславной юности оставим блеск веселий: +Пускай бесстыдный Клит, слуга вельмож Корнелий +Торгуют подлостью и с дерзостным челом +От знатных к богачам ползут из дома в дом! +Я сердцем римлянин; кипит в груди свобода; +Во мне не дремлет дух великого народа. +Лициний, поспешим далеко от забот, +Безумных мудрецов, обманчивых красот! +Завистливой судьбы в душе презрев удары, +В деревню пренесем отеческие лары! +В прохладе древних рощ, на берегу морском, +Найти нетрудно нам укромный, светлый дом, +Где, больше не страшась народного волненья, +Под старость отдохнем в глуши уединенья, +И там, расположась в уютном уголке, +При дубе пламенном, возженном в камельке, +Воспомнив старину за дедовским фиалом, +Свой дух воспламеню жестоким Ювеналом, +В сатире праведной порок изображу +И нравы сих веков потомству обнажу. +О Рим, о гордый край разврата, злодеянья! +Придет ужасный день, день мщенья, наказанья. +Предвижу грозного величия конец: +Падет, падет во прах вселенныя венец. +Народы юные, сыны свирепой брани, +С мечами на тебя подымут мощны длани, +И горы и моря оставят за собой +И хлынут на тебя кипящею рекой. +Исчезнет Рим; его покроет мрак глубокий; +И путник, устремив на груды камней око, +Воскликнет, в мрачное раздумье углублен: +«Свободой Рим возрос, а рабством погублен». + + + +Лишь розы увядают, +Амврозией дыша, +В Элизий улетает +Их легкая душа. +И там, где волны cонны +Забвение несут, +Их тени благовонны +Над Летою цветут. + + + +Лищинский околел — отечеству беда! +Князь Сергий жив еще — утешьтесь, господа. +  + + + +Люблю ваш сумрак неизвестный +И ваши тайные цветы, +О вы, поэзии прелестной +Благословенные мечты! +Вы нас уверили, поэты, +Что тени легкою толпой +От берегов холодной Леты +Слетаются на брег земной +И невидимо навещают +Места, где было все милей, +И в сновиденьях утешают +Сердца покинутых друзей; +Они, бессмертие вкушая, +Их поджидают в Элизей, +Как ждет на пир семья родная +Своих замедливших гостей… +Но, может быть, мечты пустые — +Быть может, с ризой гробовой +Все чувства брошу я земные, +И чужд мне будет мир земной; +Быть может, там, где все блистает +Нетленной славой и красой, +Где чистый пламень пожирает +Несовершенство бытия, +Минутных жизни впечатлений +Не сохранит душа моя, +Не буду ведать сожалений, +Тоску любви забуду я? + + + +Любовь одна — веселье жизни хладной, +Любовь одна — мучение сердец: +Она дарит один лишь миг отрадный, +А горестям не виден и конец. +Стократ блажен, кто в юности прелестной +Сей быстрый миг поймает на лету; +Кто к радостям и неге неизвестной +Стыдливую преклонит красоту! +Но кто любви не жертвовал собою? +Вы, чувствами свободные певцы! +Пред милыми смирялись вы душою, +Вы пели страсть — и гордою рукою +Красавицам несли свои венцы. +Слепой Амур, жестокий и пристрастный, +Вам терния и мирты раздавал; +С пермесскими царицами согласный, +Иным из вас на радость указал; +Других навек печалями связал +И в дар послал огонь любви несчастной. +Наследники Тибулла и Парни! +Вы знаете бесценной жизни сладость; +Как утра луч, сияют ваши дни. +Певцы любви! младую пойте радость, +Склонив уста к пылающим устам, +В объятиях любовниц умирайте; +Стихи любви тихонько воздыхайте! +Завидовать уже не смею вам. +Певцы любви! вы ведали печали, +И ваши дни по терниям текли; +Вы свой конец с волненьем призывали; +Пришел конец, и в жизненной дали +Не зрели вы минутную забаву; +Но, не нашед блаженства ваших дней, +Вы встретили по крайней мере славу, +И мукою бессмертны вы своей! +Не тот удел судьбою мне назначен: +Под сумрачным навесом облаков, +В глуши долин, в печальной тьме лесов, +Один, один брожу уныл и мрачен. +В вечерний час над озером седым +В тоске, слезах нередко я стенаю; +Но ропот волн стенаниям моим +И шум дубрав в ответ лишь я внимаю. +Прервется ли души холодный сон, +Поэзии зажжется ль упоенье,— +Родится жар, и тихо стынет он: +Бесплодное проходит вдохновенье. +Пускай она прославится другим, +Один люблю,— он любит и любим! +Люблю, люблю! но к ней уж не коснется +Страдальца глас; она не улыбнется +Его стихам небрежным и простым. +К чему мне петь? под кленом полевым +Оставил я пустынному зефиру +Уж навсегда покинутую лиру, +И слабый дар как легкий скрылся дым. + + + +— Что ж нового? «Ей-богу, ничего». +— Эй, не хитри: ты верно что-то знаешь. +Не стыдно ли, от друга своего, +Как от врага, ты вечно все скрываешь. +Иль ты сердит: помилуй, брат, за что? +Не будь упрям: скажи ты мне хоть слово… +«Ох! отвяжись, я знаю только то, +Что ты дурак, да это уж не ново». + + + +Не множеством картин старинных мастеров +Украсить я всегда желал свою обитель, +Чтоб суеверно им дивился посетитель, +Внимая важному сужденью знатоков. +В простом углу моем, средь медленных трудов, +Одной картины я желал быть вечно зритель, +Одной: чтоб на меня с холста, как с облаков, +Пречистая и наш божественный спаситель — +Она с величием, он с разумом в очах — +Взирали, кроткие, во славе и в лучах, +Одни, без ангелов, под пальмою Сиона. +Исполнились мои желания. Творец +Тебя мне ниспослал, тебя, моя Мадонна, +Чистейшей прелести чистейший образец. + + + +О вы, которые любовью не горели, +Взгляните на нее — узнаете любовь. +О вы, которые уж сердцем охладели, +Взгляните на нее: полюбите вы вновь. + + + +Minister vetuli, puer. +Пьяной горечью Фалерна +Чашу мне наполни, мальчик! +Так Постумия велела, +Председательница оргий. +Вы же, воды, прочь теките +И струей, вину враждебной, +Строгих постников поите: +Чистый нам любезен Бахус. + + + +Мансуров, закадышный друг, +Надень венок терновый! +Вздохни — и рюмку выпей вдруг +За здравие Крыловой. +Поверь, она верна тебе, +Как девственница Ласси, +Она покорствует судьбе +И госпоже Казасси. +Но скоро счастливой рукой +Набойку школы скинет, +На бархат ляжет пред тобой +«И ляжечки раздвинет.» + + + +Ольга, крестница Киприды, +Ольга, чудо красоты, +Как же ласки и обиды +Расточать привыкла ты! +Поцелуем сладострастья +Ты, тревожа сердце в нас, +Соблазнительного счастья +Назначаешь тайный час. +Мы с горячкою любовной +Прибегаем в час условный, +В дверь стучим — но в сотый раз +Слышим твой коварный шепот, +И служанки сонный ропот, +И насмешливый отказ. +Ради резво��о разврата, +Приапических затей, +Ради неги, ради злата, +Ради прелести твоей, +Ольга, жрица наслажденья, +Внемли наш влюбленный плач — +Ночь восторгов, ночь забвенья +Нам наверное назначь. + + + +Вступление +На берегу пустынных волн +Стоял он, дум великих полн, +И вдаль глядел. Пред ним широко +Река неслася; бедный чёлн +По ней стремился одиноко. +По мшистым, топким берегам +Чернели избы здесь и там, +Приют убогого чухонца; +И лес, неведомый лучам +В тумане спрятанного солнца, +Кругом шумел. +И думал он: +Отсель грозить мы будем шведу, +Здесь будет город заложен +На зло надменному соседу. +Природой здесь нам суждено +В Европу прорубить окно, +Ногою твердой стать при море. +Сюда по новым им волнам +Все флаги в гости будут к нам, +И запируем на просторе. +Прошло сто лет, и юный град, +Полнощных стран краса и диво, +Из тьмы лесов, из топи блат +Вознесся пышно, горделиво; +Где прежде финский рыболов, +Печальный пасынок природы, +Один у низких берегов +Бросал в неведомые воды +Свой ветхой невод, ныне там +По оживленным берегам +Громады стройные теснятся +Дворцов и башен; корабли +Толпой со всех концов земли +К богатым пристаням стремятся; +В гранит оделася Нева; +Мосты повисли над водами; +Темно-зелеными садами +Ее покрылись острова, +И перед младшею столицей +Померкла старая Москва, +Как перед новою царицей +Порфироносная вдова. +Люблю тебя, Петра творенье, +Люблю твой строгий, стройный вид, +Невы державное теченье, +Береговой ее гранит, +Твоих оград узор чугунный, +Твоих задумчивых ночей +Прозрачный сумрак, блеск безлунный, +Когда я в комнате моей +Пишу, читаю без лампады, +И ясны спящие громады +Пустынных улиц, и светла +Адмиралтейская игла, +И, не пуская тьму ночную +На золотые небеса, +Одна заря сменить другую +Спешит, дав ночи полчаса. +Люблю зимы твоей жестокой +Недвижный воздух и мороз, +Бег санок вдоль Невы широкой, +Девичьи лица ярче роз, +И блеск, и шум, и говор балов, +А в час пирушки холостой +Шипенье пенистых бокалов +И пунша пламень голубой. +Люблю воинственную живость +Потешных Марсовых полей, +Пехотных ратей и коней +Однообразную красивость, +В их стройно зыблемом строю +Лоскутья сих знамен победных, +Сиянье шапок этих медных, +На сквозь простреленных в бою. +Люблю, военная столица, +Твоей твердыни дым и гром, +Когда полнощная царица +Дарует сына в царской дом, +Или победу над врагом +Россия снова торжествует, +Или, взломав свой синий лед, +Нева к морям его несет +И, чуя вешни дни, ликует. +Красуйся, град Петров, и стой +Неколебимо как Россия, +Да умирится же с тобой +И побежденная стихия; +Вражду и плен старинный свой +Пусть волны финские забудут +И тщетной злобою не будут +Тревожить вечный сон Петра! +Была ужасная пора, +Об ней свежо воспоминанье… +Об ней, друзья мои, для вас +Начну свое повествованье. +Печален будет мой рассказ. +Часть первая +Над омраченным Петроградом +Дышал ноябрь осенним хладом. +Плеская шумною волной +В края своей ограды стройной, +Нева металась, как больной +В своей постеле беспокойной. +Уж было поздно и темно; +Сердито бился дождь в окно, +И ветер дул, печально воя. +В то время из гостей домой +Пришел Евгений молодой… +Мы будем нашего героя +Звать этим именем. Оно +Звучит приятно; с ним давно +Мое перо к тому же дружно. +Прозванья нам его не нужно, +Хотя в минувши времена +Оно, быть может, и блистало +И под пером Карамзина +В родных преданьях прозвучало; +Но ныне светом и молвой +Оно забыто. Наш герой +Живет в Коломне; где-то служит, +Дичится знатных и не тужит +Ни о почиющей родне, +Ни о забытой старине. +Итак, домой пришед, Евгений +Стряхнул шинель, разделся, лег. +Но долго он заснуть не мог +В волненье разных размышлений. +О чем же думал он? о том, +Что был он беден, что трудом +Он должен был себе доставить +И независимость и честь; +Что мог бы бог ему прибавить +Ума и денег. Что ведь есть +Такие праздные счастливцы, +Ума недальнего, ленивцы, +Которым жизнь куда легка! +Что служит он всего два года; +Он также думал, что погода +Не унималась; что река +Всё прибывала; что едва ли +С Невы мостов уже не сняли +И что с Парашей будет он +Дни на два, на три разлучен. +Евгений тут вздохнул сердечно +И размечтался, как поэт: +«Жениться? Мне? зачем же нет? +Оно и тяжело, конечно; +Но что ж, я молод и здоров, +Трудиться день и ночь готов; +Уж кое-как себе устрою +Приют смиренный и простой +И в нем Парашу успокою. +Пройдет, быть может, год-другой — +Местечко получу, Параше +Препоручу семейство наше +И воспитание ребят… +И станем жить, и так до гроба +Рука с рукой дойдем мы оба, +И внуки нас похоронят…» +Так он мечтал. И грустно было +Ему в ту ночь, и он желал, +Чтоб ветер выл не так уныло +И чтобы дождь в окно стучал +Не так сердито… +Сонны очи +Он наконец закрыл. И вот +Редеет мгла ненастной ночи +И бледный день уж настает… +Ужасный день! +Нева всю ночь +Рвалася к морю против бури, +Не одолев их буйной дури… +И спорить стало ей невмочь… +Поутру над ее брегами +Теснился кучами народ, +Любуясь брызгами, горами +И пеной разъяренных вод. +Но силой ветров от залива +Перегражденная Нева +Обратно шла, гневна, бурлива, +И затопляла острова, +Погода пуще свирепела, +Нева вздувалась и ревела, +Котлом клокоча и клубясь, +И вдруг, как зверь остервенясь, +На город кинулась. Пред нею +Всё побежало, всё вокруг +Вдруг опустело — воды вдруг +Втекли в подземные подвалы, +К решеткам хлынули каналы, +И всплыл Петрополь как тритон, +По пояс в воду погружен. +Осада! приступ! злые волны, +Как воры, лезут в окна. Челны +С разбега стекла бьют кормой. +Лотки под мокрой пеленой, +Обломки хижин, бревны, кровли, +Товар запасливой торговли, +Пожитки бледной нищеты, +Грозой снесенные мосты, +Гроба с размытого кладбища +Плывут по улицам! +Народ +Зрит божий гнев и казни ждет. +Увы! всё гибнет: кров и пища! +Где будет взять? +В тот грозный год +Покойный царь еще Россией +��о славой правил. На балкон, +Печален, смутен, вышел он +И молвил: «С божией стихией +Царям не совладеть». Он сел +И в думе скорбными очами +На злое бедствие глядел. +Стояли стогны озерами, +И в них широкими реками +Вливались улицы. Дворец +Казался островом печальным. +Царь молвил — из конца в конец, +По ближним улицам и дальным +В опасный путь средь бурных вод +Его пустились генералы +Спасать и страхом обуялый +И дома тонущий народ. +Тогда, на площади Петровой, +Где дом в углу вознесся новый, +Где над возвышенным крыльцом +С подъятой лапой, как живые, +Стоят два льва сторожевые, +На звере мраморном верхом, +Без шляпы, руки сжав крестом, +Сидел недвижный, страшно бледный +Евгений. Он страшился, бедный, +Не за себя. Он не слыхал, +Как подымался жадный вал, +Ему подошвы подмывая, +Как дождь ему в лицо хлестал, +Как ветер, буйно завывая, +С него и шляпу вдруг сорвал. +Его отчаянные взоры +На край один наведены +Недвижно были. Словно горы, +Из возмущенной глубины +Вставали волны там и злились, +Там буря выла, там носились +Обломки… Боже, боже! там — +Увы! близехонько к волнам, +Почти у самого залива — +Забор некрашеный, да ива +И ветхий домик: там оне, +Вдова и дочь, его Параша, +Его мечта… Или во сне +Он это видит? иль вся наша +И жизнь ничто, как сон пустой, +Насмешка неба над землей? +И он, как будто околдован, +Как будто к мрамору прикован, +Сойти не может! Вкруг него +Вода и больше ничего! +И, обращен к нему спиною, +В неколебимой вышине, +Над возмущенною Невою +Стоит с простертою рукою +Кумир на бронзовом коне. +Часть вторая +Но вот, насытясь разрушеньем +И наглым буйством утомясь, +Нева обратно повлеклась, +Своим любуясь возмущеньем +И покидая с небреженьем +Свою добычу. Так злодей, +С свирепой шайкою своей +В село ворвавшись, ломит, режет, +Крушит и грабит; вопли, скрежет, +Насилье, брань, тревога, вой! +И, грабежом отягощенны, +Боясь погони, утомленны, +Спешат разбойники домой, +Добычу на пути роняя. +Вода сбыла, и мостовая +Открылась, и Евгений мой +Спешит, душою замирая, +В надежде, страхе и тоске +К едва смирившейся реке. +Но, торжеством победы полны, +Еще кипели злобно волны, +Как бы под ними тлел огонь, +Еще их пена покрывала, +И тяжело Нева дышала, +Как с битвы прибежавший конь. +Евгений смотрит: видит лодку; +Он к ней бежит как на находку; +Он перевозчика зовет — +И перевозчик беззаботный +Его за гривенник охотно +Чрез волны страшные везет. +И долго с бурными волнами +Боролся опытный гребец, +И скрыться вглубь меж их рядами +Всечасно с дерзкими пловцами +Готов был челн — и наконец +Достиг он берега. +Несчастный +Знакомой улицей бежит +В места знакомые. Глядит, +Узнать не может. Вид ужасный! +Всё перед ним завалено; +Что сброшено, что снесено; +Скривились домики, другие +Совсем обрушились, иные +Волнами сдвинуты; кругом, +Как будто в поле боевом, +Тела валяются. Евгений +Стремглав, не помня ничего, +Изнемогая от мучений, +Бежит туда, где ждет его +Судьба с неведомым известьем, +Как с запечатанным письмом. +И вот бежит уж он предместьем, +И вот залив, и близок дом… +Что ж это? +Он остановился. +Пошел назад и воротился. +Глядит… идет… еще глядит. +Вот место, где их дом стоит; +Вот ива. Были здесь вороты — +Снесло их, видно. Где же дом? +И, полон сумрачной заботы, +Все ходит, ходит он кругом, +Толкует громко сам с собою — +И вдруг, ударя в лоб рукою, +Захохотал. +Ночная мгла +На город трепетный сошла; +Но долго жители не спали +И меж собою толковали +О дне минувшем. +Утра луч +Из-за усталых, бледных туч +Блеснул над тихою столицей +И не нашел уже следов +Беды вчерашней; багряницей +Уже прикрыто было зло. +В порядок прежний всё вошло. +Уже по улицам свободным +С своим бесчувствием холодным +Ходил народ. Чиновный люд, +Покинув свой ночной приют, +На службу шел. Торгаш отважный, +Не унывая, открывал +Невой ограбленный подвал, +Сбираясь свой убыток важный +На ближнем выместить. С дворов +Свозили лодки. +Граф Хвостов, +Поэт, любимый небесами, +Уж пел бессмертными стихами +Несчастье невских берегов. +Но бедный, бедный мой Евгений … +Увы! его смятенный ум +Против ужасных потрясений +Не устоял. Мятежный шум +Невы и ветров раздавался +В его ушах. Ужасных дум +Безмолвно полон, он скитался. +Его терзал какой-то сон. +Прошла неделя, месяц — он +К себе домой не возвращался. +Его пустынный уголок +Отдал внаймы, как вышел срок, +Хозяин бедному поэту. +Евгений за своим добром +Не приходил. Он скоро свету +Стал чужд. Весь день бродил пешком, +А спал на пристани; питался +В окошко поданным куском. +Одежда ветхая на нем +Рвалась и тлела. Злые дети +Бросали камни вслед ему. +Нередко кучерские плети +Его стегали, потому +Что он не разбирал дороги +Уж никогда; казалось — он +Не примечал. Он оглушен +Был шумом внутренней тревоги. +И так он свой несчастный век +Влачил, ни зверь ни человек, +Ни то ни сё, ни житель света, +Ни призрак мертвый… +Раз он спал +У невской пристани. Дни лета +Клонились к осени. Дышал +Ненастный ветер. Мрачный вал +Плескал на пристань, ропща пени +И бьясь об гладкие ступени, +Как челобитчик у дверей +Ему не внемлющих судей. +Бедняк проснулся. Мрачно было: +Дождь капал, ветер выл уныло, +И с ним вдали, во тьме ночной +Перекликался часовой… +Вскочил Евгений; вспомнил живо +Он прошлый ужас; торопливо +Он встал; пошел бродить, и вдруг +Остановился — и вокруг +Тихонько стал водить очами +С боязнью дикой на лице. +Он очутился под столбами +Большого дома. На крыльце +С подъятой лапой, как живые, +Стояли львы сторожевые, +И прямо в темной вышине +Над огражденною скалою +Кумир с простертою рукою +Сидел на бронзовом коне. +Евгений вздрогнул. Прояснились +В нем страшно мысли. Он узнал +И место, где потоп играл, +Где волны хищные толпились, +Бунтуя злобно вкруг него, +И львов, и площадь, и того, +Кто неподвижно возвышался +Во мраке медною главой, +Того, чьей волей роковой +Под морем город основался… +Ужасен он в окрестной мгле! +Какая дума на челе! +Какая сила в нем сокрыта! +А в сем коне какой огонь! +Куда ты скачешь, гордый конь, +И где опустишь ты копыта? +О мощный властелин судьбы! +Не так ли ты над самой бездной +На высоте, уздой железной +Россию поднял на дыбы? +Кругом подножия кумира +Безумец бедный обошел +И взоры дикие навел +На лик державца полумира. +Стеснилась грудь его. Чело +К решетке хладной прилегло, +Глаза подернулись туманом, +По сердцу пламень пробежал, +Вскипела кровь. Он мрачен стал +Пред горделивым истуканом +И, зубы стиснув, пальцы сжав, +Как обуянный силой черной, +«Добро, строитель чудотворный! — +Шепнул он, злобно задрожав, — +Ужо тебе!» И вдруг стремглав +Бежать пустился. Показалось +Ему, что грозного царя, +Мгновенно гневом возгоря, +Лицо тихонько обращалось… +И он по площади пустой +Бежит и слышит за собой — +Как будто грома грохотанье — +Тяжело-звонкое скаканье +По потрясенной мостовой. +И, озарен луною бледной, +Простерши руку в вышине, +За ним несется Всадник Медный +На звонко-скачущем коне; +И во всю ночь безумец бедный, +Куда стопы ни обращал, +За ним повсюду Всадник Медный +С тяжелым топотом скакал. +И с той поры, когда случалось +Идти той площадью ему, +В его лице изображалось +Смятенье. К сердцу своему +Он прижимал поспешно руку, +Как бы его смиряя муку, +Картуз изношенный сымал, +Смущенных глаз не подымал +И шел сторонкой. +Остров малый +На взморье виден. Иногда +Причалит с неводом туда +Рыбак на ловле запоздалый +И бедный ужин свой варит, +Или чиновник посетит, +Гуляя в лодке в воскресенье, +Пустынный остров. Не взросло +Там ни былинки. Наводненье +Туда, играя, занесло +Домишко ветхой. Над водою +Остался он как черный куст. +Его прошедшею весною +Свезли на барке. Был он пуст +И весь разрушен. У порога +Нашли безумца моего, +И тут же хладный труп его +Похоронили ради бога. + + + +Попутный веет ветр. — Идет корабль, +Во всю длину развиты флаги, вздулись +Ветрила все, — идет, и пред кормой +Морская пена раздается. Многим +Наполнилася грудь у всех пловцов. +Теперь, когда свершен опасный путь, +Родимый край они узрели снова; +Один стоит, вдаль устремляя взоры, +И в темных очерках ему рисует +Мечта давно знакомые предметы, +Залив и мыс, — пока недвижны очи +Не заболят. Товарищу другой +Жмет руку и приветствует с отчизной, +И господа благодарит, рыдая. +Другой, безмолвную творя молитву +Угоднику и деве пресвятой, +И милостынь и дальних поклонений +Старинные обеты обновляет, +Когда найдет он все благополучно. +Задумчив, нем и ото всех далек, +Сам Медок погружен в воспоминаньях +О славном подвиге, то в снах надежды, +То в горестных предчувствиях и страхе. +Прекрасен вечер, и попутный ветр +Звучит меж вервий, и корабль надежный +Бежит, шумя, меж волн. +Садится солнце. + + + +Меж горных стен несется Терек, +Волнами точит дикий берег, +Клокочет вкруг огромных скал, +То зд��сь, то там дорогу роет, +Как зверь живой, ревет и воет — +И вдруг утих и смирен стал. +Все ниже, ниже опускаясь, +Уж он бежит едва живой. +Так, после бури истощаясь, +Поток струится дождевой. +И вот обнажилось +Его кремнистое русло. + + + +Менко Вуич грамоту пишет +Своему побратиму: +«Берегися, Черный Георгий, +Над тобой подымается туча, +Ярый враг извести тебя хочет, +Недруг хитрый, Милош Обренович. +Он в Хотин подослал потаенно +Янка младшего с Павлом +Осердился Георгий Петрович, +Засверкали черные очи, +Нахмурились черные брови… + + \ No newline at end of file